Глава 6. (1/1)

В комнате, прокуренной до такой степени, что табачный дым стал неотъемлемой частью ее атмосферы, раздался привычный звон бубенчиков на входной двери, мягкий и переливистый, словно пение птиц, напомнил о теплых деньках, когда распускаются первые цветы весеннего лотоса. Несколько девушек, прекрасных, как бутоны этого лотоса по весне, только не того, что, прирученный, покорно растет в искусственных каменных прудах Имперского города, а настоящего: дикого, озерного, засуетились, приспуская вырезы откровенных нарядов, поддергивая короткие, по самые коленки, подолы, принимая соблазнительные позы и всем своим видом показывая, что качественно обслужить клиента они могут даже в столь скорбный для Империи день.Но человек, посетивший сегодня бордель, не собирался становиться их клиентом.- Мне нужна девушка в красном. Рыжеволосая данмерка, с яркими...- Зачем вам она?- прощебетала высокая эльфийка, относительно юная для своей расы и невыразимо прекрасная, той утонченной, изысканной, и истинно эльфийской красотой, присущей лишь альтмерам - и только им.Вошедший был молодой редгард, кожа которого отливала бронзой, а в волосах, черных как смоль, уже виднелись кое-где первые седеющие пряди, что случается с черноволосыми и в юном возрасте. На лице его скорбной печатью присутствовал след неведомого Лайлетте горя.Он проигнорировал ее вопрос, тем самым показывая, что это только его, за чем и за кем он сюда пришел.Но альтмерка не собиралась так легко сдаваться.«Опять этой рыжей шлюхе новые клиенты, опять ей всевозможные выгоды? Надоело!»Тот факт, что Лайлетта точно такая же шлюха, как и Рейне, она предпочла не учитывать.- Послушайте, она не та, кто вам нужна. Тут есть девушки гораздо более красивые, гораздо более страстные и опытные. Тем более, скажу вам по секрету, - она снизила голос до полушепота, наигранно озираясь по сторонам, и прикрывая ладошкой свой похабный, красиво очерченный ротик, -Она больна одной очень дурной болезнью. Причем очень давно и серьезно, хоть это и не заметно внешне. Вы же не хотите...Баурус был воспитан настоящим редгардским воином. А настоящий воин умеет убивать, но никогда не полюбит насилие так, как любит его ассасин. Бить женщин не входило в его принципы, но сейчас ему было крайне трудно удержаться от того, чтобы выбить информацию о подозрительной данмерке из этой назойливой желтокожей куртизанки.Кривлянье Лайлетты прервала другая девушка, подошедшая к ним, шепчущимся в уголке и схватившая тонкими, цепкими пальцами пальцы альмерку за плечо.- Брось, Лайлетта, – тихо сказала она, и продолжила, обращаясь к Баурусу:- У нас есть только одна рыжеволосая данмерка, ее зовут Рейне. Она сейчас у себя – поднимитесь по лестнице слева от вас на третий этаж – весь этаж ее. Там всего несколько комнат, но вы, скорее всего, найдете ее в спальне. О цене договоритесь, но, я думаю, около 70 септимов – да, я знаю, что дорого, но эта цена распространяется только на нее одну. Если вас что-то не устраивает...- Спасибо, – буркнул под нос редгард, и поспешил удалиться по направлению к лестнице.Как только его шаги стихли, высокая эльфийка резким движением плеча скинула с себя руку девушки.- Ты совсем чокнулась, да? Даэдра на тебя нет! Ты хочешь, чтобы так было и дальше, да? Чтобы ей по-прежнему все клиенты доставались, а ничего, что нас тут много? Ничего, что из-за этой рыжей дуры половина твоих же «подруг» скоро совсем без работы останется? Серина же скоро к ней только по записи пускать будет...- Успокойся, Лайлетта. Ты просто завидуешь - ведь она привлекательнее тебя. Признай это, и тебе станет легче...Миловидное личико альтмерки вмиг сморщилось от злости, став похожим на внешне спелое, но изнутри уже подгнивающее яблочко, она ядовито прошептала, подергивая тонкими губками:- Ах вот ты как. Покрываешь ее, значит?- Я не покрываю ее, а говорю очевидное. Правда глаза режет, не так ли?Девушка говорила абсолютно спокойно, но глаза ее посмеивались презрительно. Это была невысокая стройная нордка, светлоглазая, пышнобедрая и с белой, как снега ее родины, кожей. Лайлетта пыталась вспомнить ее историю, но в памяти всплывало лишь то, что ее выгнали из Университета Волшебства. Тогда еще это показалось эльфийке очень странным – норд, занимается магией – ну ни бред ли?***Он уже несколько часов бродил по Дворцовому Району.

Солнце давно скрылось за высокими кольцеобразными стенами города, и в столице царила глубокая ночь. Обычно прохладный ее, чистый, не загрязняемый множеством дышащих людей, воздух, этой ночью имел кисловатый, такой сладкий для него привкус крови, которой пропитались, казалось, даже стаи небольших надгробий, отбрасывающих свои искаженные тени по всему периметру круглого, как сам город, района.Сегодня прилегающую к дворцу площадь-кладбище патрулировали немного стражников – многие из них погибли днем в давке, а те, что остались, и сейчас несли караул, были настолько уставшими, что не обратили внимание на подозрительного темного эльфа, долго бродившего между надгробий, и так спокойно, словно не боялся испачкать полы своей длинной мантии в крови, которой сейчас была пропитана насквозь и без того жухлая, кладбищенская трава.На самом же деле данмеру было все равно, потому что мантия его была точно такого же цвета, как и кровь.

Он рассуждал: Септимы уже помещены в Императорский склеп, значит Амулет уже должен быть у наследника, а в сложившейся ситуации - у Канцлера. Эльф прекрасно помнил, что, по старой традиции, Канцлер снимает с покойного монарха Амулет прямо перед тем, как гроб с телом запечатают навеки, ипередает, собственно, наследнику. Значит, Амулет сейчас в Башне Белого Золота.Он перевел свой взгляд на дворец, единственная, зато невыразимо прекрасная вышка которого уходила далеко в ночное небо; и не очень быстрым, чтобы не вызвать подозрений, шагом, направился к ней.Сам Мастер заранее дал ему все необходимые инструкции. Лично Мастер, какая же это честь!

На этот раз план Мастера отличался от предыдущего, тем, что был основан на мирных принципах, но был не менее гениален:войти в доверие к Канцлеру и выкрасть Амулет.Когда данмер уже стоял около парадного входа Башни, и повторял заранее заготовленную речь, то его словно пронзило раскаленной добела стрелой, он, сам не зная отчего, развернулся и быстро направился в противоположную сторону от дворца.Ведомый неизвестно чем, он шел, пока не оказался около какого-то яркого здания на Талос Плаза.

Раньше, много лет назад, когда ему еще не открылась Истина, и ему была свойственна, как и любому данмеру, фантастическая, местами даже смешная, суеверность, он бы подумал, что ноги сами принесли его сюда.Но сейчас все было иначе. Сейчас он следует по пути Мастера, а значит, данмером ведут Его Идеи, ведет Провидение.***Баурус вошел в комнату Рейне в тот момент, когда она сидела в прострации на кровати, выпучив глаза на только что брошенный ею Амулет.Его поразило выражение ее лица: жгучая смесь смущения, презрения и отчаяния. Тонкие губы плотно сомкнуты с невеселой усмешке, под острыми скулами впалые щеки, а брови сдвинуты. Она не шевельнулась, когда он вошел в комнату, все также продолжала смотреть в одну точку.Ему в голову невольно пришла мысль: как столь угрюмая, пусть и яркая, но некрасивая женщина может работать проституткой, и судя из того, что он услышал от альтмерки внизу – довольно успешно.- Рейне?Звук его голоса резко выдернул ее из оцепенения. Она вскочила на ноги, и с полминуты просто на него смотрела, будто оценивая. Затем выдала:- Не сегодня. Приходите завтра, сегодня я клиентов не принимаю.- Я сюда пришел не за этим.- А зачем тогда?Баурус и сам не знал, зачем он сюда пришел. Что она сделала? Странно вела себя на похоронах?- Я хотел бы задать вам несколько вопросов.Она лишь криво усмехнулась, чуть приподняв бровь. Открыла было рот, чтобы что-то сказать, но потом, судя по всему, передумала. И вместо этого уселась на прикроватную тумбочку, закинула ногу на ногу, и закурила.Баурус молчал.Он пристально изучал ее взглядом, она делала тоже самое, и чем дольше это продолжалось, чем больше напрашивался у него вывод, что эта женщина более чем странная. Игра в «молчанку» должна была вызвать у нее другую реакцию. Если она что-то скрывает, то должна, по идее, начать нервничать, а данмерка лишь выпускала изо рта кольца едкого дыма, и, судя по всему, намеревалась прожечь в нем дыру своими алыми, чуть раскосыми глазами.В конце концов она не выдержала:- Мы с вами раньше не встречались?

Бауруса этот вопрос выбил из колеи. К проститутке заявляется человек в тяжелых пластинчатых доспехах и с дайкатаной за плечами, с целью допроса, а она интересуется, не знакомы ли они?

- Да бросьте, – продолжала Рейне. – Я все эти ваши игры знаю, воины хреновы, и не таких видала. Говорите быстро, что вам от меня надо, и по факту.- Вы были сегодня на похоронах Уриэля Септима VII?Брови ее чуть сдвинулись, она забыла вовремя стряхнуть пепел, и на паркет неслышно упало несколько искорок.- Ну да, ну была, и что дальше? – она затушила носом красной тряпичной туфельки тлеющий огонек, и снова затянулась.Баурус не знал, что дальше. Что он может ей сейчас предъявить? Зачем он сюда вообще пришел…И тут взгляд его упал на что-то, едва различимое в складках алого шелка на кровати. Дыхание его участилось, и он медленно сделал шаг по направлению кровати, рядом с которой сидела Рейне.- Стоять, – тихо сказала она и еще раз затянулась. Сигарета догорала, тлеющий табак вот-вот обожжет ее тонкие пальцы.- Что это? – Баурус подбежал к ней, и наклонился так близко, что видел ее лицо в мельчайших деталях. Оказалось, что красного цвета не только радужка на ее глазах, но и белок тоже.Она приоткрыла рот и выпустила очередную порцию дыма прямо ему в лицо. Баурус закашлялся, замешкался на долю секунды, и упустил момент, когда она выскользнула, и вот данмерка стоит по другую сторону кровати и держит в одной руке Амулет Королей, а в другой почти уже потухшую сигарету.- Я знаю, что вы пришли за этим. Я поняла это, как только увидела вас. Не знаю, кто вы, но вы явно из какой-то правительственной организации, и знаете, что я вам скажу?Она приближалась к нему с каждым словом, и с каждым словом голос ее становился все тише, но Баурус не улавливал смысла ее речи, он сконцентрировался лишь на Амулете.- Вы это получите только через мой труп, – прошептала она и изо всей силы прижгла ему только что выкуренной сигаретой левый глаз.Редгард взвыл, как воют, наверное, волки коловианского леса в пору лунных ночей, и ухватился одной рукой за раненый глаз, а другой за Амулет Королей.Рейне достала невесть откуда миниатюрный серебряный кинжал, и, ни секунды не сомневаясь, всадила лезвие в тыльную сторону той ладони Бауруса, которой он сейчас сжимал золотую цепочку Амулета. К ее немалому удивлению, это не заставило его разжать пальцы, а наоборот – он лишь сильнее вцепился в то, что искал все эти три дня, и зачем приехал в этот город.Рейне вскрикнула, когда он отнял руку от лица: на месте левого глаза было отвратительное кровавое месиво. Второй же, правый, смотрел на нее с животной яростью. Освободившейся рукой редгард потянулся к дайкатане за плечами, и она не на шутку перепугалась, потому что идиотский ее всплеск эмоций прошел, количество адреналина в крови резко упало, и она теперь не знала, что делать дальше.И, что самое интересное, она понятияне имела, зачем вообще на него набросилась.

Почему она не захотела расставаться с Амулетом?Во всяком случае, назад пути уже нет.В поле ее зрения попал стоящий на красивом узорчатом зеркале тяжелый металлический подсвечник и она, недолго думая, схватила его и со всей силы треснула по темному шлему на голове редгарда. Он пробормотал что-то невнятное, и грузно, с характерным звуком, упал на алый, такой же как и Амулет, как волосы и глаза Рейне, как и все в этой комнате, ковер. Но Амулет так и не отпустил.Крупная дрожь сотрясала тело данмерки. Она опустилась на ковер рядом с редгардом, и срывающимся от волнения и страха полушепотом сказала:- Простите. Вы живы?Как и следовало ожидать, ответа на этот ее нелепый вопрос не последовало.«Неужели я убила человека?»Она приподняла его голову, стараясь не смотреть на обезображенное лицо, и сняла шлем – крови на голове, и чуть кучерявых темных волосах не было.Рейне энергично соображала, что же ей делать дальше. Девушки внизу наверняка слышали шум, но из-за отсутствия большого количества извилин в их хорошеньких головках они могли истолковать возню по-другому: Рейне просто-напросто выполняла свою работу.«Может постонать для убедительности?»От этой мысли она отказалась: вместо этого лучше решать, что делать с телом.«С телом. Как же отвратительно думать о человеке, как о теле».Ей ничего лучше не пришло в голову, и Рейне подошла к решению этой проблемы не прибегая к фантазии: она просто тупо затолкала редгарда в шкаф, а затем поправила платье и достала еще одну сигарету.«Идиотский день».***Альтмерка томно смотрела за окно: там уже давно стемнело. А тот редгард все никак не выходил от Рейне. Лайлетта нервно постукивала по подоконнику длинными золотистыми пальцами: она начинала волноваться. Во-первых, от злости: если через четверть часа он не покинет комнату данмерки, то исполнение ее (Лайлетты) гениального плана придется отложить на неопределенное время, поскольку начнется «час пик» - время суток, когда в борделе большой приток посетителей, а завтра приезжает Серина, то есть, второго такого шанса проучить наглую «коллегу» у них уже не будет.А во-вторых, из банальной зависти: сколько же денег он ей отвалит, если торчит там уже несколько часов?- Лайлетта, может не надо это все, а? Только представь, как нам достанется от Серины: она в лучшем случае половину отсюда вышвырнет, а в худшем пойдет и накатает на нас заяву в Легион…Альтмерка развернулась от окна и с вызовом бросила в лицо девушке:- Трусишь? Успокойся, ничего нам не будет. Ты же знаешь ее: рассказать все Серине будет для Рейне унижением. Она соврет: скажет, что упала, например.- Это тебе ничего не будет, Серина слишком ценит тебя. И я не была бы так уверена, что Рейне…- Хватит, надоело! Если через десять минут он не спустится, то я сама пойду наверх и сделаю то, что задумала.***Рейне все также сидела на кровати, и курила, время от времени поглядывая на песочные часы.Приближалась полночь, а это значило, что все девушки вскоре будут заняты клиентами, в холле будет пусто, и она сможет спокойно вынести тело редгарда из здания борделя. Правда свои дальнейшие действия Рейне не продумала: решила, что будет действовать по обстоятельствам.На ватных ногах, пошатываясь от волнения и переизбытка никотина в крови, она подошла к шкафу, где спрятала тело, и уже собиралась было открыть его створчатые дверцы, как краем уха уловила еле слышные шажки множества ног, доносившиеся с лестницы.«Неужели они все поняли? Конечно, они же не конченные дуры: прошло уже много часов, а он все никак не уходит… Значит, они решили ко мне сами заявиться и спросить, в чем дело, куда я дела клиента?»На пороге стояло живое подтверждение ее мыслям: Лайлетта собственной персоной.Рейне отчаянно перебирала в голове все возможные варианты оправдания исчезновения редгарда, и уже открыла было рот, чтобы сморозить какую-нибудь глупость, как Лайлетта сама все сделала за нее:-А тот редгард что, в окно, что ли, вылез? – она огляделась по сторонам.- Ээээм. Да, а что? – Рейне не знала, что ей делать: рыдать от счастья или от смеха, клокочущего сейчас в груди и грозившего вырваться так не к месту. Поэтому она быстро спросила, чтобы тупая альтмерка не поняла, что на самом деле произошло. - А что ты здесь забыла?- Разговор есть, – тихо сказала Лайлетта, кинув на Рейне взгляд из под полуопущенных ресниц. Глаза ее, густо накрашенные, не выражали ничего, кроме ненависти и холодного презрения.И только сейчас, за ее спиной, данмерка разглядела еще штук пятнадцать своих же «коллег».- Чего вам надо? – Рейне старалась голосом не выдать страха, который с каждой секундой овладевал ею. Овладевал не как очередной мужчина – частично, телом, и временно; а полностью, всей ее душой.Потому что она прекрасно знала, что им от нее надо.Слова ее подтвердила альтмерка, криво, со страстью в каждой черточке лица и нескрываемым равнодушием одновременно усмехнувшись уголком красиво очерченных губ. Рейне тоже умела так усмехаться, и почему-то считала, что этаспособность дана лишь проституткам.- Сама ведь знаешь, ты дурочкой не прикидывайся. Хотя все мы тут дурочки...- В какой-то степени - да, – тихо сказала Рейне, и продолжила все так же ровным, абсолютноспокойным голосом. – Мордашку мне пришли «подпортить», пока Серины нет, да?- Украла мою фразу, стерва, –издевательскую улыбку словно ветром сдуло с ее миловидного личика, и Лайлетта еле заметно кивнула головой, словно давая остальным девушкам знак.Рейне вскоре поняла, что сопротивляться бесполезно. Пятнадцать на одну - неравный бой. Хотя о каком бое может идти речь? Обычная драка, не более. Когда в очередной раз ей кто-то залепил чуть острым носиком туфелки между ребер, она почувствовала, что медленно, но верно теряет сознание…***Первой ее мыслью, сразу после того, как она очнулась, было отнюдь не «Надо бы приложить лед к синякам» или «надо бы спрятать тело редгарда получше», а «Надо бежать отсюда».Она тихо встала, морщась от ноющей тягучей боли, саднящей на лице и гудящем стуком оттдающейся в виски, еле слышно простонала, взяла Амулет, и покинула бордель Серины навсегда.Ночное небо, такое чуждое, безразличное к проблемам жителей Нирна, укрывало ее сейчас своими черными крыльями, теняи обволакивя костлявое тело тощей дамерки с яркими волосами.Рейне неспеша брела к главным вортам города, укрытая от любопытных взглядов загулявшися до поздна горожан и от патрульных легиона, и даже от крошечных светлячков, паривших в ночном воздухе недалеко от нее: от всех живых существ.Или не от всех.И дествительно, зачарованная долгожданной свободой и блеклым сиянием Массера, она не заметила, как из темноты за ней наблюдали два красных глаза.