2017 - The Devil You Know (1/1)

Кейси бежала вперед, как тогда по подворотням за Кевином или его образом, и тогда, когда надеялась, что сможет обогнать нечто, разрывающее душу изнутри.Бежать, бежать, бежать.Мелькали лица удивленно оборачивающихся горожан, машины, автобусы, яркий свет светофора. Ей чудилось, что каждый встречный знал, кто она, отчего бежит и с кем водит дружбу, чьи идеи, если и не поддерживает, то выслушивает, а это дорогого стоит.Предательница, обманщица, жертва.Кейси в бессилии на глазах прохожих припала к одному из фонарных столбов на пересечении улиц. Сердце колотилось, точно бешеное, крича, что оно не резиновое и не механическое, чтобы переносить такие нагрузки раз за разом без особой подготовки. Желчь явно поднялась от печени к горлу, наполняя слюну горечью, а левый бок охватила колющая боль.Люди проходили мимо, цокая, разочарованно качая головой, вкладывая в этот жест единственный интересующий вопрос: ?Как можно обдолбаться до такого состояния в полдень??, ни малейшего желания помочь, вызвать скорую или поинтересоваться тем, что же так сильно испугало ее.Кук тяжело задышала. Белая рубашка от пота прилипла к спине. Если завернуть за угол, то она окажется под испытывающим взглядом Сесил, которая примется забрасывать вопросами или же никому не будет дела. Кейси надеялась на последний вариант.Ей хотелось равнодушия со стороны всего мира, особенно, вспомнив, что она все же прихватила с собой лезвие.Кейси подумывала похлопать себя по карманам, пока не вспомнила, что так и не позаботилась, чтобы спрятать украденный сувенир. Из сжатой в кулак левой ладони сочилась кровь. Зашипев, она разжала руку, всматриваясь в то, как лезвие оставило две никогда не пересекающихся линии. Острый прямоугольник выпал на гладкий, словно зеркальная поверхность тротуар в центральной части города, где власти еще прикладывали силы и средства.В офисе пахло кофе и фастфудом, что заботливо заказал один из работников.Перерыв кончился черт знает когда. Кейси юркнула в уборную, подставляя ладонь под струю холодной воды. Хотелось облить порезы спиртом, расковырять сильнее, как уже делала раньше. Алая кровь смешалась с проточной водой, улетая в трубу, как нечто… Незначительное. Несколько брызг осели на раковине, притаившись рядом с длинными черными волосами, упавшими с чьей-то одежды?Кук попыталась пальцем стереть следы, что выдавали ее не хуже, чем подстреленную на охоте дичь. Ничего не вышло, а кровь не останавливалась.Черт, черт, Черт.—?Наконец-то! —?крикнула Сесил, стоило Кейси только свернуть к офисным закуткам, крепче прижимая к руке самодельный бинт из туалетной бумаги и бумажных полотенец. Данная конструкция никак не останавливала кровотечение, но по крайней мере не позволяла каплям крови покрывать пол.—?Ты знаешь, сколько сейчас времени? —?не унималась Сесил, скрестив руки на груди. —?Твой перерыв закончился почти час назад! Рабочее место пустует, телефон разрывается от звонков, а ты, прости меня, где находишься? Ты думаешь, что это все не серьёзно, как факультатив в школе? Нет, дорогая, это работа?— часть взрослой жизни! Здесь никто не будет закрывать глаза на невыполнение обязанностей! Уволят и найдут другого на твоё место.Она выступала так, будто бы от обязанностей Кук зависел мир во всем мире, а важность не уступала деятельности президента, как минимум. Звонки распределялись и если не взял трубку один, то ответит другой. Но говорить что-то в своё оправдание Кук не стала. Наплевать. Пусть уволят.?Ты меня вообще слушаешь??Нет.На удивление (или к сожалению) вечером никто не принялся отчитывать Кейси за плохую работу и неисполнение обязанностей. Может, это и надо было рассматривать как очередной ?второй? шанс, но выглядело со стороны очередной подачкой для убогих мол, не будем на нее жаловаться, а то пойдет в проституцию.Утром следующего дня Кейси подумывала о том, что следовало бы увильнуть от работы, заставить себя уволить и остаться вообще без всего, правда, хорошего в подобном исходе было маловато. В офисе все было по-старому. Кук вовсе ставила под сомнение, что телефон мог разрываться от телефонных звонков. За пару недель произошло ровным счетом ничего, да и само предприятие не производило впечатление процветающего места, куда следовало бы перенаправить свои деньги.Сесил не произнесла ни слова и, наверное, ждала извинений за вчерашнее недоразумение.Но последних не получала. Кейси не видела смысла в том, чтобы просить прощения у женщины, которая рвет задницу за молодняк, руководствуясь исключительно прибавкой к доходу. Остальным в отделе было похуй, лица сменялись слишком часто, чтобы привязываться и различать физиономии.В пятницу Сесил с весьма доброжелательной улыбкой (почти как и неделю назад) остановилась возле закутка Кук, придерживая в руках какие-то документы. Она выглядела немного взбудораженный, возможно, от энергетика выпитого втайне в женском туалете.—?Подпиши-ка,?— на стол упало три листа, скрепленных вверху скобой. —?Где галочки.—?Я не буду ничего подписывать,?— произнесла Кейси, пробежавшись взглядом по тексту с прекращением трудового договора, заключенного центром. ??Подпись на оригинале о принятии была такой же фальшивой, как и все в этом казенном здании.Кук в глаза не видела ни одной из этих бумажек прежде. ?Сесил не произнесла ни слова, выглядя все также чертовски лживо, с дрожащими губами.—?Тогда подпишу я, и, пожалуйста, не говори, что это противозаконно.?Вы увольняете меня за нихуя?,?— вот что хотелось возразить. Кейси хотелось бы поспорить с ней, поговорить о трудовом законодательстве и вообще о чем-то важном и взрослом, но эта работа ей была нужна столько же, сколько Сесил хотелось опекать подобных девушек.В центре будут недовольны.***После увольнения Кейси присматривалась к опытным попрошайкам у церкви, видя в этом постыдном, на первый взгляд занятии, свое будущее. Она даже присмотрела парочку девушек с детьми, кто получал достаточно. Поношенные платья, трость, затравленный взгляд. Они быстро произносили свой плачевный клич, получали до пяти долларов и со слезами счастья, желали подавшему всех благ.Кук пару раз пыталась разгуляться на чужой территории. Самый большой ее заработок?— два доллара. Она не знала к кому лучше подойти, где надавить на жалость, как преподнести жалобную историю. Копов остерегаться было уже бессмысленно?— ее дорога вела в исправительный центр, а от него отмыться почти невозможно. Ну, не хотят видеть работодатели продавца-консультанта, который не умеет контролировать эмоции, бросается на каждого и вместо сдачи из кассы, заносит кулак над лицом клиента. Это уже статья.Кейси очень хотелось убедить саму себя, что вариант бродяжничества с Кевином, остался на черный день. На самом деле, она попросту не знала, где его искать снова. Во второй раз она не нашла тот чертов бар с разбитой неоновой вывеской. Полагаться на случай?— пустое дело, но на большее ей не рассчитывать.Вариант Джозефа и его треклятых комиксов все еще оставался актуальным. Несмотря на произошедший казус, несмотря на то, что Кейси ненавидела его папашу просто так. Потому что благородные папаши?— самые настоящие козлы. Про своего, конечно, она так не сказала бы, но от волонтерского духа Дэвида Данна, ее тошнило.Ей было страшно признаться вновь, что кроме пары долларов и старой карточки на метро, в карманах гулял ветер. Кейси бы никогда не призналась, что она ленивая, чтобы заработать на жизнь. Она просто… Просто не находила в этом процессе смысла. Зачем убиваться в офисном закутке под надзором Сесил, если можно украсть буррито в ?Таргет?? Зачем влезать в долги, если можно жить на койке среди таких же странников, подобно ей самой, где можно обрастать коростой, педикулезом, еще большей ленью. В такие мгновения, которые стали повторяться все чаще, Кейси одергивала себя, напоминала о том, что не должна растерять в себе что-то.?Что-то?, доставшееся еще от отца, ?что-то?, чему ее научила сама жизнь. ?Но нищета всегда и везде нищета.Она жалела, что дом отобрали приставы, что более-менее ценные вещи распроданы с молотка, а какие-то мелочи выставлены в коробках у почтового ящика, разобраны любителями гаражных распродаж и сороками-воровками, готовыми собрать любую мелочь, что одиноко поблескивала в сторонке.Правды Кейси не знала. Она решила, что так было, и жалела, опираясь на выдуманную версию. Так чаще всего делали в фильмах и книгах.Ее отправили в свободное плавание с невероятной легкостью, вручив с довольным лицом документы со словами: ?Прояви себя?, а после легкого замешательства с обеих сторон добавления лучше фразы:—?Как законопослушная гражданка.Кейси вяло улыбнулась, прижимая синюю картонку паспорта ближе, сдерживаясь, чтобы не ляпнуть что-то ироничное. Она смутно, но знала, где прячется Кевин и чувствовала, что работает на две стороны?— сопротивление и сотрудничество.Единственный плюс, который действительно маячил на горизонте?— никаких сумасшедших и неуравновешенных.Кук смотрела на казенные стены сквозь стекло небольшого автобуса, что стремительно нес ее в город детства, в родную Филадельфию. Казенные стены остались позади, скрылись за шелестящей листвой, навсегда закрыв свои ворота для нее.Она подумала о низкорослой Сесил, о недавнем увольнении, перечеркнувшем шанс пополнить копилку трудового стажа, и о пустоте. Идти-то было не к кому.Кейси вышла на одной из конечных станций, вроде Терминала, где уже встречалась с Ириной, и грустно усмехнулась. Пара долларов и никаких знакомых, кроме переростков-любителей комиксов.Хотелось кричать.Она прошла несколько кварталов вперед, не особо вчитываясь в указатели, чувствуя себя, как никогда брошенной. Что обычно делают в таких ситуациях? Что вообще следует делать, когда не осталось ничего, кроме мелочной душонки и скудных знаний о сломленных? Могущественных, что в разы сильнее остальных.Что толку от этого знания.Кейси сидела под палящим солнцем, щурясь, выискивая последнее прибежище на сегодня, где ей удалось бы приклонить голову. Завтра?— новый день. Такой же как этот, правда. Ничем не лучше. Она смогла заработать еще два доллара, подбежав к какому-то старику, выклянчив ?денежкунаавтобус?. Кук произнесла это с такой скоростью, задыхаясь от волнения, что сердобольный мужчина всунул ей в дрожащую руку два доллара, не думая, чтобы переспросить. Плевать, лишь бы отвязалась. Вот что он думал, когда вынимал потертые зеленые банкноты из кармана легких брюк.Она повертела в руках ?честно заработанные? деньги, с усмешкой бросая вызов самому Вашингтону, будто бы ее проблемы?— его мертвых рук дело.Не первая по счету ночь, проведенная под звездным небом, окутавшим небо пологом, прошла вполне?— ни плохо, ни хорошо. Кейси просидела на задворках ?Макдональдс?, доедая чей-то надкушенный бургер, оставленный на подносе, а после наполнила стакан, где некогда была газировка, простой водой. Почти все удобства.То и дело натыкаясь на телефонные автоматы, ей хотелось позвонить этому козлу, Биллу Клейтону, который так беспечно сдал ее дядюшке почти год назад, попросить кров, а может, обворовать его. Вытащить пару сотен из бумажника и уехать к Ниагаре. Смотря с моста на мутные воды реки Скулкилл, лелея прошлые мечты, где еще была толика фантазии. Ей же пришло в голову приехать именно к водопаду, броситься куда-то вниз, умереть, наверное, от удара об воду или от высоты.Прогуливаясь ночью по опустевшим улицам, вглядываясь в мерцающие вывески, большие рекламные щитки, Кейси пыталась ухватиться за нечто, что однажды уже испытала, сидя на пустынной автозаправке. Тоня. Ненавистная женщина, которая, по сути, ничего не сделала плохого для Кук, вернула нервную дрожь при одной мысли. Почему Кейси не могла быть такой же? Брать попутчиков, водить машину, ездить куда-то по городским окраинам, напевать незамысловатые песни?Кейси хмыкнула, пнув носком гладкий камешек. Кажется, у нее у самой раздвоение личности. Она никак не могла увязаться за одну мысль и работать на ее, кхм, воплощение. Кук хваталась за каждую искру, вспыхнувшую в пошатнувшемся сознании, пыталась превратить ее в пламя, что сожгло бы все плохое к чертям. А может, хорошее. Например, воспоминания об отце. Она так отчаянно держалась за них, сидя в сыром подвале, будто бы только родитель мог подсказать ей путь на свободу.Его добродушное лицо всплывало в памяти всякий раз, когда приходилось просить милостыню. Что бы сказал папа? Он бы расстроился, наверное. В такие секунды Кейси мысленно встряхивала себя за плечи, напоминая, что мертвые не говорят, а отца она знала слишком мало, чтобы делать поспешные выводы о его святости. Зато Кук знала, что бы сказал дядя, увидев ее со стаканчиком из-под кофе, оставленным офисным работником в спешке. Джон ненавидел попрошаек на улицах больше, чем религиозных фанатиков и нелегалов. Он бы посмеялся ей в лицо и вырвал бы заработанное из рук, напоминая, что человек рожден не для такого труда.А она позорит доброе имя Куков.Кейси снова разозлилась от одних лишь воспоминаний. Пожелала дядьке подавиться тюремной едой, забить ей артерии.На второй день ее чуть пошатывало от усталости, но позволить себе проспать вот так, без какой-либо защиты, прислонившись виском к кирпичной кладке за мусорными баками, она попросту не могла. День выдался на редкость жарким, пот градом катился по спине, а в висках пульсировало от усталости и духоты.Думая над стратегией, то до выходных и ловить нечего. Вот у церкви в воскресенье, когда сердобольные дамочки с кожаными сумочками с короткими ручками пойдут на службу, то улов, возможно, и будет. Правда, если жара будет продолжаться, Кейси вряд ли протянет до выходных. Она спустила доллар на две большие газировки, прикладывая одну к виску, медленно потягивая другую, смакуя знакомый вкус, что смешался с подтаявшим льдом.Сидеть в китайском квартале оказалось вообще бесполезным занятием. Ей кидали по двадцать пять центов, словно в насмешку, а некоторые советовали найти работу. Будто это было так просто сделать!Вечер прошел в другом ?Макдональдс?, где было несколько туалетных кабинок, в которых можно было, если и не поплакать вдоволь, то хотя бы поспать ненадолго, не вызывая раздражение у посетителей. Внутри все сводило ноющей болью. На дрожащих ногах Кейси сидела в грязном туалете, напоминающим новую тюремную камеру. Ее трясло от слабости, переутомления и жары. Облизывая потрескавшиеся губы, она запустила пальцы в волосы, морщась от маслянистого ощущения при прикосновении к собственной коже. Помыться здесь было невозможно. Даже обтереться нечем. Никаких бумажных полотенец, только бесполезные автоматические сушилки для рук.Засыпать на улице было невозможно. Кейси вспоминался полог леса, слышался звук открывающейся пивной банки, чертыхание, когда пена стекала по коротким пальцам. Опустив голову на колени, Кук сидела на бордюре и произносила скороговоркой: ?Дайтеденежкунахлебушек?, ?Дайтеденежек?, ?Помогитеденежкой?, как только слышала шаги прохожих, поднимающих тротуарную пыль.Неподалеку пахло штруделем и свежими кофейными зернами. От запахов еды накатывала тошнота. Кейси позавтракала забытым на остановке еще не надкушенным хот-догом, сохранившим даже фирменную тонкую бумагу какого-то небольшого фургона стрит-фуда. Голод, может, и притупило ненадолго, но во рту оставалось неприятное послевкусие, будто один из ингредиентов пропал, вероятно, морозильная камера потекла.Кейси не хотелось обходиться без надежды, о которой любят поговорить те же попрошайки. Шепот, словно тайный знак свыше. Если бы полицейские были бы суеверны, то она бы назвала повторную (в который раз?) встречу именно шепотом надежды. Кук приподняла голову, разминая затекшую шею, в момент, когда перед глазами, потеснив солнечные блики, промелькнуло что-то знакомое.—?О Боже,?— все, что она смогла выдавить из себя, случайно зацепив стакан с выручкой, рассыпавшейся по тротуару с характерным лязгом. —?Боже, это ты!Если бы он был видением, то смотрел бы на нее с меньшей пренебрежительностью. Возможно, с примесью нежности, свойственной, хоть одной из личностей, расположенной к состраданию. Кейси даже не знала, как назвать его сейчас. Она попросту надеялась, что не обозналась, не приняла случайного проходимца за того, кто был ей нужен, и не окажется в тюрьме за домогательства или нарушение личного пространства.Хотя, вероятно, что в тюрьме не так уж и плохо. На лице промелькнула брезгливость. Кейси испытывала тоже самое, когда оказалась в крошечном туалете супермаркета с женщиной, что выглядела не хуже нее самой сейчас. Может, лучше. По крайней мере, Кевин или плевать-кто-это не отстранился назад, когда Кук заключила его лицо в свои грязные ладони.—?Ты же говорила, что у тебя работа и тебе есть куда идти,?— он пододвинул к ней бумажную тарелку с сэндвичами?— одна сторона смазана джемом, а другая арахисовой пастой. —?Получается, что снова солгала? Настоящий зерновой хлеб. Свежий. Кейси впилась в идеальные треугольники зубами, заставляя себя пережевывать, а не глотать куски целиком. Ее не интересовало ничего, никаких вопросов, кроме одного: ?Когда можно будет сесть за стол?.В новом временном пристанище не было человеческих условий. Она вымыла волосы жидким мылом ядовито-зеленого цвета, сгорбившись над раковиной, а после обтерлась водой, скатывая пыль и грязь, что стала второй кожей за считанные дни.—?У меня была работа.Кук ребячески вытерла крошки рукой.—?Не говори с набитым ртом, пожалуйста.Она мгновенно стушевалась, растеряв всякое желание, чтобы рассказывать о том, как глупо потеряла работу. Реальность потеряла многие краски, некоторые слова воспринимались остро, раня в самое сердце, точно оскорбления. Все зависит от тона.—?Ты говорил, что я могу остаться ненадолго с тобой.Кевин этого не говорил. Никто не говорил. Он просто поинтересовался, останется ли девчонка на улице или как-то распорядится провести свои дни. Иначе. Может, на илистом дне реки?—?Тебе некуда идти,?— не унималась одна из личностей, что все еще оставалась безымянной для Кейси. Не исключено, что они и не менялись, а она попросту отрицала все, что не могла принять. Как дядя. —?Да, конечно. Правда, у нас тут удобства, ты же видела какие.Отчаянно хотелось возразить и рассказать об условиях жизни на улице. Не в трущобах, не в заброшенных зданиях, а в окружении сплошной пустоты без четырех углов. Север, юг, запад, восток. Куда не пойди?— никто тебя не ждет.Он как-то нервно сказал, что постелить негде. Только на полу на старом матрасе, что вынесли на помойку, так как пружины впивались в спину. Постельное белье показалось новым, черт подери, откуда у него деньги, если у нее их нет?Кейси переоделась в чистую женскую одежду. Рукава чуть коротковаты. Школьница была ее младше или меньше комплекцией. Она знала откуда у него одежда маленьких размеров, не всегда понимала, конечно. Признаться, не понимала вовсе.Вообще ничего не понимала, но чувствовала, как Кевин и его личности, невидимые друзья, обязаны ей. Должники. По другому и быть не могло. Они бы не стали ей отказывать. Кейси им, между прочим, жизнь спасла. Дала свободу.Даже если и нет. Он ей обязан. Он чуть ее не убил, а теперь не имеет права оставлять на улице.Маленькая эгоистичная сука,?— прошептал Джон из воспоминаний.И пусть.На полу прохладно, пахло сыростью, почти подвальной. Она закрыла глаза, испытывая наслаждение от самого процесса, в предвкушении сна, о котором мечтала все эти дни, если не месяцы. Вспомнились полосатые кексы, оставшиеся в коробке на столе, а еще Кейси задумалась о цвете пятна на матрасе, которое сразу же бросилось в глаза.Сказочное место между сном и реальностью, где никогда не развеивается дымка призрачного счастья, поглотило ее, будто бы тихим шепотом повторяло слова любви, действующие порой лучше любого снотворного.