2016 - ?Silentium!? (1/1)

… Тоня посмотрела вслед автомобилю, который слишком быстро тронулся с места, и отхлебнула еще газировки.—?Вот и что это было, а?Карл непредусмотрительно закурил у пистолета с бензином и пожал плечами.—?У него просто встал на твои шорты. Да сбежала из дома, наверное, а вообще, не все ли равно? Поехали, мне надо проветриться и протрезветь к пяти утра, а тебе в восемь на смену.Она согласно кивнула, но уже в машине вновь задалась вопросом, а верно ли было ее решение так просто отпустить девчонку.—?Как думаешь, стоит беспокоиться и завтра давать наводку Дэвисону или еще кому-то? Просто у него лицо такое разъяренное было, что мне показалось, что он меня сейчас ударит, а у нее, пожалуй, блеющей овцы.* * *Как сердцу высказать себя?Другому как понять тебя?Поймет ли он, чем ты живешь?Мысль изреченная есть ложь.*В жизни Джессики Райтер было чрезвычайно много проблем, которые зачастую она устраивала сама себе. Если бы ее спросили о том, что было самым ужасным в ее жизни, то услышали бы короткую историю о разводе, где фигурировала она и муж?— ?амиш-бой?, если сравнение с чем-то мерзким, то тоже упоминалось бы расторжение брака. Но если бы вы спросили ее о том, что было лучшим, когда она допивала бы, черт пойми, какую бутылку, то она упомянула бы свой брак, который был и остается лучшим в ее жизни.Искать правду в ее словах являлось бесполезным занятием, ведь в потоке историй, порой несвязных каждый раз могли прозвучать новые имена и те, кто знали ее не первый год, никогда не могли составить ее полный словесный портрет. Но в один голос сказали бы, что она алкоголичка каких не видела Филадельфия.Она абсолютно не умела пить и относилась к тем людям, которые никогда не пили мало, иначе, зачем переводить ценный алкоголь? И жили по принципу?— ?нет причины не выпить?. У Джессики всегда находился повод, чтобы откупорить одну-другую бутылку вина или дешевого пива. Она никогда не отказывалась от предложения сходить в бар, а еще умалчивала о том, что брак развалился по вине алкоголизма, да и вряд ли она оказалась под алтарем, если бы не вредная привычка, берущая начало в юности.Тем не менее, Джессика Райтер была хорошим специалистом и не ошиблась с выбором профессии, когда оставила на второй год ряды будущих полицейских, поступила на кого-то еще и являлась не то коронером, не то патологоанатомом, не то рядовой сотрудницей морга. По тому, что она делала в течение дня, нельзя было сказать чего-то одного. Ей нравилось проводить вскрытие, брать практикантов из университета, проводить независимые расследования, забивая собственную голову ненужной информацией, а еще созваниваться с похоронными агентами, которых она тоже знала по фамилиям.В помещении, пропахшем формалином с душком чужого отчаяния никто бы не смог пожаловаться, что от нее пахнет чем-то не тем, а еще посетовать на дрожь в руках, когда Джессика грубо вынимала тело из холодильной камеры. Она была сама себе приятная в четырех стенах и часто брезговала уставу, отпускала шутки о ?трупных фермах? и предлагала рассказать и наглядно показать, как распиливают тело для медицинской кафедры, игнорируя крики, что это никому не интересно кроме нее самой.Сегодня она снова слегка пошатывалась и выглядела помятой, когда Дэвид Дэвисон вошел в главный корпус.Джессика пила кофе с ближайшей автозаправки и на ходу заполняла какие-то бумаги, которые, по всей видимости, были лишь частью большой канцелярской волокиты. От вчерашнего объема не осталось ничего, и волосы были еще влажными после утреннего душа, а рука слегка дрожала, выводя размашистую роспись, хотя можно было обойтись простым крестиком, ведь никто не будет проверять каждую подписанную бумажку.—?Совсем себя не жалеешь, Джессика?Она развернулась на каблуках и, слизав языком молочную пену над верхней губой, усмехнулась.—?Доброе утро, Дэвид. Ты такой чистенький, что даже тошно.Райтер вернула планшет медсестре и не без улыбки поправила ингалятор подошедшей старушке, а после бросила насмешливый взгляд на Дэвисона, в котором читалось: ?Скоро эта старуха окажется внизу?. Не в аду, а где-то на промежуточной станции между царством Аида и моргом, занимающем весь первый и нулевой этаж частного университета с прилегающей больницей. Противно, конечно, но зачастую многие оказывались на ее столе раньше, чем Дэвид покупал обещанный кофе?— наказание за малейшую провинность перед старой знакомой.—?Что насчет свежего мяса?Под ?свежим мясом? подразумевались новые трупы и сведения о трех похищенных девушках, о которых твердили все средства массовой информации.Она спросила это обыденным тоном, поправляя затертый пропуск на атласной ленте, когда они свернули в коридор для персонала. Пользоваться лифтом после вчерашней попойки было бы непозволительной роскошью, а так, возможно, Джессика взяла бы себя в руки, спускаясь вниз по лестнице, морщась, когда каблук будет соприкасаться со следующей ступенькой.—?Отвратительно, но все тихо. Думаю, мы найдем их к концу недели, но знаешь, как обычно бывает, возлагаешь надежды, а маньяк выбрасывает трупы на границу штата и…. Ни тебе, ни мне, как говорится.Дэвид по-джентельменски придержал дверь и вспомнил об утренних сводках, об изнасилованной девушке в пригороде, которую, кажется, отправили в какую-то городскую больницу. Он хотел озвучить версию о связи похищенных и пострадавшей, но доказательств даже призрачных не было. Последнюю, как и отца одной из похищенных накачали хелабуриновской смесью или хлороформом, а к первым пока никак не подступиться.—?Опять ни дня без бутылки, Джес? —?саркастично произнес Дэвисон, когда Джессика набросила на себя застиранный халат и, пропустив мимо ушей вопрос, кивнула ему, прося повторить. —?Я говорю, к чему было так напиваться вчера?—?Понимаешь,?— она нервно завертела в руках карандаш, который хранила в подставке, чтобы использовать вместо резинки для волос. —?Неделя выдалась на редкость хуевой, но началось все с того, что я еще в прошлые выходные обещала какой-то девчонке отвезти ее в Нью-Йорк, но в пятницу мы неплохо так сцепились с этим гандоном, что я уже хотела бросить все, но я же обещала, а в субботу она меня кинула, прикинь? Просто, блять, не брала трубку, а после совсем отключила телефон!—?Что за девчонка? Или, подожди, у вас с Карлом новые ролевые игры, где он теперь… Карла?Джессика сжала губы в тонкую линию, собираясь сказать что-то едкое, но не успела. В помещение вошла невысокая рыжеволосая девушка одетая, как и полагалось по уставу, сжимая в руке планшет, заменяющий тетрадь для записей. Она кивнула головой в знак приветствия и ушла в хранилище, оставив при входе личные вещи.—?В следующий раз, когда задашься вопросом, почему от тебя ушла жена,?— Джессика бегло взглянула на документы на столе,?— Вспомни о том, что ты произносишь вслух, мудак.1:1—?Девчонка с дороги,?— прежним тоном продолжила Райтер,?— ну, знаешь, подобрала и предложила подвезти, а она неплохо так меня кинула, хотя дала мне свой номер телефона, и я прозвонила ей в субботу, мы договорились встретиться неподалеку отсюда, а точнее я планировала забрать ее отсюда, но она настояла на вокзале.—?Подожди, ты согласилась подвезти незнакомую девушку?Джессика развела руками в невинном жесте. Когда-то и ее так подбирали на дороге, и она встречала новых друзей, правда, на пару вечеров, но это были лучшие часы в юности, а тем более поездка в Нью-Йорк всегда хорошая идея.—?Не осуждай, но я не договорила. Я прождала ее на вокзале, ведь она, мать ее, отказалась встретиться поблизости отсюда, хотя местечко хорошее, согласись. Ты знаешь, сколько стоит парковка неподалеку от вокзала? Я даже знать не хочу, поэтому сидела в каком-то ?Старбакс? неподалеку на Маркет-стрит и перепробовала у них весь ассортимент. Никогда не бери ?Колд брю?. Гадость. На вкус как развод. В общем, выходные в пизду, если честно. Поругались снова с мужем, потом я позвонила Карлу, и мы уехали в Нью-Йорк, но, ради всего святого, Дэвид, я думала, что сегодня окажусь на этом столе. Мне было так плохо после выпитых шотов, а ведь мы выпили не так много.Дэвид с деланным разочарованием покачал головой, будто бы ему жаль.Его бывшая жена?— Райли никогда не злоупотребляла спиртными напитками, наверное, по той причине, что не находила в этом занятии пользы. Она вообще была чуть другая, не образцовая американка, что ли. Райли любила быть девушкой, носить исключительно женственную одежду (Дэвид вряд ли смог бы сосчитать хоть одну пару джинсов в гардеробе), а еще быть удобной, скромной и не доставлять проблем. Она позволяла себе выпить на многочисленных свадьбах университетских подруг, где Дэвид всегда смотрелся не к месту, а еще пропускала безалкогольное пиво в компании его друзей. Дэвисон не любил думать о ней или об их браке, считая, что это было ошибкой молодости.В молодости вообще делаешь рекордное количество глупостей.—?И как выглядела эта девушка?Джессика усмехнулась и отложила в сторону результаты последнего вскрытия.—?А давай ты спросишь что-нибудь проще? Например, мой любимый цвет? —?она выдержала театральную паузу и смерила взглядом, вышедшую из хранилища девушку-практикантку. —?Хочешь, расскажу о моей Шарлотте?Девушка смутилась и расплылась в полуулыбке, когда услышала собственное имя, приняв это за своеобразный комплимент.Дэвид лишь хмыкнул. Насколько он знал, Джессика ненавидела своих практикантов, считая, что они?— глупые куклы, которыми ей?— взрослой девочке дозволено играть и забавляться. Ее собственное ?свежее мясо?. Хотя со стороны могло показаться, что Райтер нравилось заниматься с практикантами, особенно, одаренными, принимающими любые тела без последующего ?Фу!? или выполняющие ювелирную работу вскрытия по старинке, без использования современных технологий.—?И как вам в ?Старбакс?? —?(слышимость здесь ни к черту). —?Я была там, наверное, месяца четыре назад. Мне всегда нравится, как там подают карамель маккиато и обязательно интересуются моим настроением.Пока Шарлотта участливо говорила о кофейне с мировым именем, попутно дезинфицируя руки, Дэвид уловил издевку, не скрывшуюся от него и заключенную во взгляде и кривой улыбке Джессики. Он буквально слышал, как в ее голове повторялась одна и та же фраза: ?Сучка, ты меня убиваешь?.—?Думала, что пришлю тебе открытку с Ниагарского водопада.Джессика отмахнулась от нее, сказав очередную глупость, стараясь не думать о том, как сильно она ненавидит всех малолетних девочек-ссыкух, за которых уже замолвили словцо родители. Райтер ненавидела их едва ли сильнее, чем кого-либо и каждый раз хотела устроить скандал или же разбить их дорогие гаджеты о пол, следя за реакцией одноклеточных созданий, тратящих свое время на покупку вещей за деньги родителей.Шарлотта, к сожалению, не уловила иронии, как и все малолетние сучки, вытягивающие деньги из родителей.—?Не думала, что кто-то в этом городе еще читает газеты. Твое?Райтер бросила взгляд на свернутую в трубочку газету, приветливо выглядывающую из запасного белого халата на вешалке. Ими почти никто не пользовался, кроме практикантов, поэтому ответ был очевидным.—?Там есть что-нибудь об этих девушках, Чарли? Открой мне эту страницу, если там есть фотографии.—?Думаешь, что кого-то знаешь, Гумберт? —?шутливо отозвался Дэвид, всматриваясь в три черно-белые фотографии школьниц. Ежедневная газета с дешевыми типографскими красками и тонкой бумагой. —?Кого-нибудь по фамилии Гарсиа?Дэвисон всмотрелся в лицо обладательницы фамилии, но быстро переключился на остальных. Их ничего не объединяло внешне, поэтому одна из банальных идей, что это мог быть какой-нибудь фетишист или расист, выбирающих жертв по цвету волос или кожи отпадала. Обычные семнадцатилетние школьницы ничем не выделяющиеся от остальных школьниц по всему миру.—?Гарсиа Маркес? ** Читала, жаль, что он умер раньше, чем мы договорились заняться сексом,?— Джессика подошла ближе и, прищурившись (не от хорошего зрения), посмотрела на лица пропавших девушек, а после указала пальцем на самую темную фотографию. —?Кажется знакомой. Кто это?—?Решила сесть по статье и выбираешь тех, кто горячее? Кейси Кук.Она еще раз посмотрела на их лица и отрицательно покачала головой. Может, Филадельфия кому-то и кажется большой, но все давно успели друг другу примелькаться, а в особенности молодежь, которая перебралась на постоянное место жительство в торговые центры и всевозможные кофейни в центре.—?Знаешь, Джес, может, ты Гарсия Маркеса тоже не запомнила? Просто он о тебе вспоминал.Дэвид знал, что ей всегда нравились подобные аллюзии или заковыристость фраз, где нечто простое скрывалось за чем-то сложным или наоборот. В этом был смысл и парадокс. Она никогда не могла понять элементарных вещей, но извлекала уроки из того, где нужно было исхитриться, чтобы прийти к логичному выводу.Джессика расплылась в глупой улыбке, закусив нижнюю губу, а после подмигнула, возвращаясь к тому, чтобы раздавать указания и дышать перегаром на безропотные тела.Джессика Райтер ненавидела вечера, когда задерживаться в морге ей было не то чтобы не позволительно, но противоречило собственным стереотипам в голове. Она, собственно, сама придумала свою систему работы и разбила график и количество часов на работе на две смены, которые длились всегда дольше положенного. Ей нравилось работать и вовсе не в том, что труд делает человека человеком и так далее.Пока она работала, то не пила. Пока она делала ювелирное вскрытие особо тяжких случаев, то не принимала наркотики. Пока она слушала о чужом горе, то не думала о своем.Смысл был в том, что ей просто требовалось отвлечься от реальной жизни. Пару лет назад помогали компьютерные игры, детективные сериалы и фильмы Дэвида Линча, а после Джессике потребовалось что-то серьезнее, но только не книги. Она была жутко не усидчивой и теряла основную мысль произведения уже на третьей странице, читая через строчку, и попутно представляя собственную жизнь.Вечер понедельника, когда она освобождалась уже в начале седьмого, не стал исключением. Райтер заехала в ближайший ?Таргет?, бросила в корзинку две замороженных пиццы, взяла какой-то салат, а после заметила скидку на ?Доритос?*** и острый соус, который, сам Бог велел, употреблять вместе с пивом. Джессика никогда не умела останавливаться в отделе алкогольной продукции или ограничиться двумя бутылками светлого пива. Четыре тоже было маловато, но в холодильнике можно было найти еще что-то крепче.Она с каким-то укором совести всякий раз расставляла содержимое корзины на транспортную ленту на кассе и расплачивалась безналом, пропуская мысль, что к выписке с карты будет приложен чек из ?Таргет? или ?Севен/Элевен?.Напоследок Джессика обязательно берет себе чертов ?Хэппи Мил? в Мак Авто и чувствует непреодолимую тоску, когда попросит игрушку для девочки. У нее целая гора игрушек хранится в одной из таких коробок. Последней была желтой пони в шляпе. Символично, но у бывшего мужа в шкафу завалялась идентичная ?федора?, да еще и не одна.И вот он?— вечер Джессики Райтер во всем своем многообразии. Она добавляет в свой чикенбургер больше майонеза, откупоривает бутылку пива и сидит на полу перед телевизором, представляя, как в один день Джим позволит провести полноценный день с дочерью, и она отдаст ей все эти игрушки, а еще будет хорошей матерью. Поездки в Диснейленд, парки развлечений и глупые аттракционы так красиво светящиеся, когда смеркается, и на которые в детстве самой Райтер не находилось средств.Она любила хмелеть и старалась пить быстро, чтобы скорее дало в голову или, напротив, разморило. Тогда следующий день наступил бы чуть быстрее. Но сегодня что-то пошло не так, и Джессика все еще не потеряла голову, когда кончилась пачка чипсов, а до соуса дело так и не дошло. Она поговорила с адвокатом до девяти вечера, а после вновь сидела в интернете, преимущественно в социальных сетях, рассматривая фотографии бывшего мужа, который почему-то продолжил жить после их развода. В отличие от нее. Проводил время с друзьями (и откуда они у него?), ходил в какие-то рестораны и ездил смотреть на Гранд-Каньон. Чертов ублюдок.Джессика открыла последнюю четвертую бутылку пива, когда стрелки часов перевалили за двенадцать ночи, а настроение приблизилось к отметке ниже нуля. Она смогла растянуть бутылку на целых два часа, пока лежала на полу и пролистывала весь профиль бывшего мужа в другой не менее известной социальной сети.Райтер всегда была далека от каких-то технологий, хотя бы по той причине, что первый мобильный телефон был куплен в начале две тысячи десятого года, когда любой нормальный человек старше двадцати лет успевал поменять с дюжину моделей, и знал достоинства и преимущества каждой. Джессика тогда ?донашивала? или точнее ?добивала? старую розовую ?раскладушку?, доставшуюся после смерти матери, а потом сам Джим и подарил первый сенсорный телефон, который впоследствии полетел ему в голову, но разбился о стену.С годами, конечно, Джессика стала понимать разницу между рядом одинаковых телефонов и могла позволить себе купить любой из них. Но вот вся эта ерунда с социальными сетями, в которых прожигало свои жизни большинство?— ее утомляла, хотя она завела себе с десяток профилей и периодически отклоняла заявки от бывших одноклассников.Как иронично складывается судьба.Раньше они кричали и свистели ей вслед, а теперь жаждали встречи или собирали пожертвования на своих детишек, вторых половинок или приюты для кошечек и собачек.А потом ее познакомила предыдущая практикантка с относительно новой социальной сетью, где продвинутые (или же умственно отсталые) девочки демонстрировали миру свой маникюр, свежий кофе или какую-нибудь еще милую повседневную ерунду.—?Утреннее дерьмо тоже можно опубликовать? —?Думаю, и такой контент соберет свою аудиторию.Джессика смеялась над этой глупостью ровно до того момента, пока не обнаружила профиль бывшего мужа, который сиял на каждой чертовой фотографии. А если этот амиш-бой решился на такой трюк, то и Райтер было необходимо показывать всему миру, что в ее жизни все лучше некуда.Так, собственно, реальная жизнь проходила мимо нее.Джессика Райтер проигрывала дела бывшему мужу, работала, сотрудничала с полицией, выпивала и следила за его жизнью через мировую паутину, ощущая всю ничтожность своего положения.Арчер Нильсон позвонил ей в начале девятого утра с просьбой приехать в филадельфийский зоопарк как можно скорее и отложить в сторону неуместный сарказм и шутки.Джессике страсть как хотелось послать его нахуй с найденными девушками, зоопарком и срочностью. Она проспала не больше трех часов и планировала подняться к одиннадцати, закинуться чем-то и отправиться на работу до глубокой ночи. И легла б обратно, если бы не смс с приложенной фотографией с места происшествия, условно обозначенного ?Х? на карте города.Вот, пожалуй, желание вновь присутствовать в эпицентре какого-то дерьма с потрошением человека как рыбы в доках было превыше базовых потребностей и заставило взять такси.Кто-то заботливо оставил для нее кофе и пачку новых розовых перчаток, памятуя, что это ее любимый цвет. Желтая лента и копы?— не лучшее утреннее сочетание, но Райтер нравилось присутствие отчаяния и напряжения в воздухе, которое можно было рубить топором.Она не была в филадельфийском зоопарке пару лет как минимум, но не могла припомнить, почему в начале две тысячи пятнадцатого года старалась объезжать его и относилась ко всем восторженным историям о зверях настороженно.Эндрю с зализанными воском волосами уже курил неподалеку от вольеров (несмотря на явный запрет), скрестив руки на груди, и приветливо махнул рукой, вынуждая улыбнуться в ответ.?А ваше зверье меня бешенством не заразит??Охранник залепетал оправдания, что животные очень послушны, а чья-то шутка, что нельзя заразиться, будучи разносчиком инфекции, осталась, пропущена мимо ушей. ?Начинай с технических комнат?Джессика помнила первое дело и тело, которое ее взяли осматривать. Обычная передозировка в ночном клубе?— ничего необычного, кроме того, что девушка умерла, закашлявшись кровью, и ее глаза были открыты. До того момента ей приходилось видеть покойников только два или три раза в жизни и то на похоронах, а здесь был холодный поцелуй смерти, оставившей открытые глаза жертвы, поддернутые пустотой.До признаков гниения было далеко, и вся процедура определения температуры тела или нажатие на трупные пятна казалась уморительно скучной и бесполезной. Райтер смотрела в ее стеклянные глаза и, казалось, видела собственное отражение и будущее. Она даже не подумала о матери в тот момент, лишь о том, что все они умрут также, оставив после себя лишь труп и тонкую дымку воспоминаний, слишком быстро стирающихся из памяти в потоке настоящего времени, где будущее вытесняет прошлое.За девушкой никто не приехал и после трех дней нахождения в морге и, вычеркнув ее из списка, чью-то дочь бросили в печь, а горстку пепла сбросили в отходы, сказав, что позже допишут ее имя в общей могиле, и никто не будет идентифицировать личность по цвету праха.Сначала было больно, а позже пришла пустота и безразличие. Таков жизненный цикл и рано или поздно (лучше, конечно, поздно) на столе в морге найдут ее, Джессику Райтер, и все закончится.Полуобнаженные девушки с выеденными органами и явными отсутствиями следов борьбы. Даже вскрытие делать не надо. Скорее закрытие.Она подавила в себе смешок, переступая через черные патологоанатомические мешки, и осмотрела большую комнату, соединяющую в себе столовую и рабочий кабинет (судя по выкройкам и хламу). Пожилую женщину учесть потрошения не постигла, наверное, из-за возраста или еще чего-то.—?А третья?—?Это все. У нас одна выжившая, и ее сейчас осматривают парамедики.—?Круто,?— отстранено заключила Джессика вместо дюжины слов недовольства, ощущая себя вновь обманутой. Ей обещали утреннее веселье с трупами, кишками и вырезанными органами, а на месте преступления ни заточек, ни ножей, ни еще одной пострадавшей.?Бля-я-а-ть. Арчер, твои обсосы такие тупые, что я кричу хвалебное Аллилуйя от одной только мысли, что не работаю с вами на постоянной основе?Она хотела бросить окровавленные перчатки в лицо обидчику, но сдержалась, что было на нее не похоже. Нитриловые розовые перчатки хранили сгустки чужой крови из брюшной раны.—?Тише,?— Нильсон дернул ее за локоть, предлагая встать в пол-оборота от прицела телевизионных камер, заботясь о том, как бы репутация не была перепачкана неуравновешенными алкоголичками из Буффало Спрингс. —?Меньше шума, здесь семьи погибших и журналисты. Веди себя подобающе, а не,?— он хотел сказать ?как дрянь?, но хотел выглядеть тактично. —?Как ты себя ведешь.Джессика удивленно подняла брови и оглядела присутствующих. На приличном расстоянии от нее у одной из машин скорой помощи стояли родители погибших. Высокий светлый мужчина и женщина с афроамериканскими корнями, закрывающая лицо от рыданий. Они казались странной парой, не подходящей друг другу, что ли. Арчер монотонно вполголоса вводил в курс дела, говоря, о погибшей известной в узких кругах женщине-психологе, с родными которой никак не могут связаться, о Кевине Крамбе?— человеке с множественной личностью, стоящим за произошедшим и о том, что день выдастся не сахарным. Он часто говорил ?сахарный? вместо ?сладкий? и нужно было уже привыкнуть к этой маленькой причуде, но Джессика каждый раз оборачивалась и вовремя прикусывала язык в желании поправить.—?Ты, кстати, не замерзла? —?с толикой заботы прервался Нильсон, глядя на босоножки с открытыми носами. Пальцы на ногах раскраснелись и стали почти такого же цвета, как и местами, облупленный лак на ногтях. —?Давно не заглядывала в календарь?Джессика все это время переминавшаяся с ноги на ногу не задумывалась о холоде, даже не обратила внимания на тот факт, что ее пробивал озноб, а торчащие соски скрывала тонкая ткань пиджака, наброшенного сверху вместо кожаной куртки. И оттого лишь отмахнулась, ожидая, что сейчас одна из машин скорой помощи развернется, чтобы никто из гражданских не стал свидетелем погружения тел в машину, но копы не торопились даже привезти носилки.—?Закончила, Джес? —?рядом с ними, поправляя кобуру на поясе, материализовалась Брит, до этого стоявшая в стороне с заведенными руками за спину. —?Мы ждем опекуна Кейси Кук. Думаю, дело?— откровенная падаль и останется в архивах под грифом ?не раскрыто?. Сотрудники говорят, что знали о том, что он со странностями, но знаешь, со странностями каждый второй, а психически больных нужно отлавливать. У свекрови пунктик был на кипячении одежды, но ее не упечь же в лечебницу за это?—?Думаешь, мне это интересно, Бритни? Кстати,?— Райтер вновь повысила голос, привлекая к себе внимание копов. —?Сколько мне еще мерзнуть, пока вы привезете тела? Ждете, пока они разложатся в мешках или уже пустили на корм зверью?На злостно прошептанную фразу: ?Здесь же их родители?, она не стала отвечать и отправилась в сторону медицинского персонала, работающего также не на постоянной основе, но ?замылившего? глаз в различных заварушках. Знакомые водители кареты скорой помощи и по совместительству хваленые люди Арчера ранним утром отсиживались на галерке: пропускали сигарету за сигаретой и краем уха слушали по радио ?Доброе утро, Америка?.Джессика еще на расстоянии жестом попросила приготовить для нее сигарету и зажигалку, и хотела эффектно поприветствовать едкой фразочкой вроде ?Доброе утро, долбоебы?, но, право слово, она стреляла у них сигареты всякий раз при встрече, и это было бы некрасивой благодарностью. Поэтому Райтер ограничилась немым приветствием и лишь крепко затянувшись, допустила первую утреннюю шпильку:—?Опять говно пинаете?Один из водителей (для нее они были не больше чем Тру-ля-ля и Тра-ля-ля) растянул губы в глупой улыбке, отмечая, что сегодня от работницы морга чересчур разит алкоголем.—?А ты опять пила всю ночь за столиком на одного?—?А разве я когда-то это скрывала?—?Ой-ё,?— протянул он же и кивнул на приближающуюся женщину?— убитую горем мать одной из погибших. —?Давай, Джес, порази ее своим красноречием.Та темнокожая женщина заламывала пальцы и выглядела напуганной, подходя так близко к людям из департамента полиции, или кем они являлись? Она не особо хотела контактировать с кем-либо из них, особенно, после того, как с ними?— родителями погибших детей?— не считались и отмалчивались, отмахиваясь так, будто бы они были случайными зеваками, решившими присесть на уши.А это были их дети.Ее дочь.—?Мисс,?— она прокашлялась,?— Мисс, можно попросить вас об одной услуге?—?Мадам, я не имею достаточно полномочий, чтобы помочь вам,?— заученной фразой отозвалась Джессика, чувствуя, как дрожь пробивает уже не только от осеннего ветра, но и от той черствости, с которой ей необходимо отвечать отказом на распространенную просьбу. —?Вы сможете увидеть свою дочь только в морге. Вам дадут адрес в участке.Райтер не хотела думать над тем, как прозвучали ее слова для матери погибшего ребенка. Ей ли не знать, что такое потерять ребенка, теряться в догадках и сотрясаться в рыданиях. А этим родителям предстоит увидеть дочерей лишь в морге или вообще в гробу, если сразу же заключат договор с похоронным агентом.—?Пожалуйста,?— вновь прошептала женщина, жестче хватаясь за предплечье Джессики. —?Это моя девочка. Пожалуйста. Поймите меня. Пожалуйста.От ее ?пожалуйста? Джессике хотелось застрелиться. Наверное, она выглядела также, когда рыдала у машины бывшего мужа, колотила руками о стекло и едва успевала стирать слюну, касающуюся подбородка.Женщина умоляюще сжала ее предплечье, вкладывая и в этот жест заевшее ?пожалуйста?, мокрым взглядом и сбитым дыханием добавляя: ?Войдите в мое положение?.(Поверьте, я вошла уже очень давно)Слезы вновь потекли по ее щекам, сбивая дыхание, а губы задрожали. Красивое женское лицо сложно испортить уродливыми рыданиями, они, напротив, очищают облик, показывая реальную человеческую сущность, скрытую под равнодушной маской.?Пойдемте, дорогая, вам еще нужно будет позвонить остальным?Высокий светлокожий мужчина с трудом отвел женщину в сторону, представ таким добрым рыцарем в чью жилетку можно выплакаться, позволяя уткнуться лицом в его грудь, чтобы не видеть тот кошмар, ставший явью в утро вторника.Плохие вещи случаются, но не настолько. —?Джес? —?подал голос водитель, наблюдавший за ней через опущенные стекла.Она обернулась, подмечая, что люди Арчера уже вывезли на носилках два тела и ждут, когда автомобиль развернется, чтобы не травмировать окружающих еще больше. Это хорошая мысль. Только ее, блять, травмировали уже. И зачем было вспоминать обо всем?—?Да-да, пове… Раз… —?разозлившись от собственной глупости, она пальцем нарисовала в воздухе полукруг. —?Развернись.Джессика взглянула на то, что к желтой ленте подобрался тучный мужчина, по всей видимости, тот самый опекун единственной выжившей. Порыв ветра, поднявший опавшую золотую листву, заставил запахнуть полы пиджака и свести руки на груди, надеясь, что так будет чуть-чуть теплее. В горле уже начинало першить и хотелось прокашляться, не привлекая к себе большего внимания, чем уже имелось. Носилки скрипели, когда в кузове скорой помощи пытались разместить три трупа и отправить вторую машину, не расходуя лишний бензин. Возня затянулась и после очередного чертыханья и произнесенного сквозь зубы ?мать вашу!!!?, Райтер пришла в бешенство:—?Вы, обсосы, уже не можете сделать элементарную работу?—?Сама бы сделала, сука,?— огрызнулся один из них,?— Тут эту дрянь заклинило. Ну, не могу ее опустить, чтобы тело положить. Надо во вторую машину один труп отправить, а то получится дрянь.—?Круто.Она не уточнила, чтобы вторая машина подъехала ближе. Не было никакого смысла светить черные мешки, укрытые белой пеленкой для пущего эффекта в телекамерах или перед глазами родственников погибших, переминавшихся с ноги на ногу поблизости в ожидании распоряжений. Становилось чересчур людно.?НЕ-Е-ЕТ!?Красивая женщина с заплаканным лицом закричала, стоило увидеть край уродливого патологоанатомического мешка, засветившегося, когда носилки удалось без труда поднять в машину. У нее было мало сил на борьбу, чтобы вырваться из тех цепких объятий бледного мужчины, и голос срывался на не разборчивый вопль вновь, который никого не привлек. Копы были заняты представлением по другую сторону импровизированной сцены.—?Это моя девочка, моя дочка,?— она повторяла эти слова вновь и вновь, как заевшая пластинка. —?Марша! Марша, доченька, открой глаза! Вы плохо смотрели! Она жива! Посмотрите еще раз! А если она задохнется по вашей вине?! Или ей будет страшно? Она жива! Пожалуйста. Пожалуйста, я хочу убедиться сама в этом. Вы не обманите меня!Обычно в таких случаях на место преступления приезжали еще и психологи, работающие с семьями, но, кажется, сегодня все было не сахарно, как уже сказал Арчер. Джессика понятия не имела, что во время душераздирающей сцены надо было промямлить. Любые слова, по собственному опыту, выводят еще больше на эмоции, крики и последующие истерики.В глазах сдерживающего ее мужчины читалась фраза ?Сделайте хоть что-нибудь. Вы же профи?, вынуждающая Райтер обессиленно пойти им на встречу, чего старалась не делать, но и она, блять, не железная, чтобы спокойно сносить подобные спектакли. По крайней мере, никакого нарушения закона.—?Мадам, все (ничего и никогда как прежде) будет в порядке,?— Джессика в примирительном жесте подняла обе ладони вверх, позволяя холоду забираться под кожу. —?Вы знаете, где находится университет Томаса Джефферсона? Там рядом большое красиво здание,?— она жестами изобразила дом вместо высотки. Как раньше, когда объясняла дочери, где работает ее мама. —?Там я и работаю, там мы с вами и встретимся. Мое здание не то красивое, а чуть с торца, из красного кирпича. Главное?— успокойтесь.Женщина закачала головой, жадно хватая ртом воздух, обмякая в чужих руках от усталости. Никакой борьбы. Она одними губами произнесла имя отца-основателя и закачала головой, как китайский болванчик, словно этой информации ей хватило для успокоения рассудка и приглушения материнского чутья.Джессика прочистила горло и поспешила усесться рядом с водителем скорой помощи.Тот лишь хмыкнул, когда она схватила его же пачку сигарет и зажала одну зубами, переводя дыхание.Ведущая на радиостанции чересчур весело поздравила всех американцев с добрым утром. Снова.—?С добрым, блять, утром, Америка,?— прохрипела Райтер, подкуривая при помощи автомобильного прикуривателя. —?С добрым, блять, утром.Лишь жить в себе самом умей?—Есть целый мир в душе твоейТаинственно-волшебных дум;Их оглушит наружный шум,Дневные разгонят лучи,?—Внимай их пенью?— и молчи!..*________________*?— Стихотворение Ф. И. Тютчев. Silentium! (?Молчи, скрывайся и таи…?)**?— Габриэль Гарсиа Маркес?— колумбийский писатель-прозаик, журналист, издатель и политический деятель. Легкий каламбур?— упоминание его последнего произведения ?Вспоминая моих грустных шлюх?. (Где-то встречается и другая интерпретация ?Вспоминая моих несчастных шлюшек?)***?— Доритос?— марка легендарных кукурузных чипсов.