2016 - ?It's a Wonderful Li(f)e? - part i (1/1)

Когда подвальные помещения зоопарка оставались позади, а в ушах стоял шелест осенней листвы и рев тигров, беспокойно передвигающихся по клеткам, заприметив чужака, а может и, учуяв в ней охотничью кровь.Кейси прерывисто дышала и учащенно моргала безумным взглядом, смотря по сторонам. Мир в одно мгновение стал большой сюрреалистичной помойной ямой или же низкобюджетной кинолентой, отнесенной профессионалами к ?арт-хаусу?.Новый мир, играющий красками, когда она сокрушалась на саму себя в четырех стенах заточения. опротивел ей. Все вокруг казалось бледным, выцветшим в какой-то мере серым. Кейси чудилось, что ее обманули, она пыталась смахнуть эту черно-белую картинку с глаз, желала увидеть все ярким, манящим, жаждущим, чтобы до него дотронулись. Но территория зоопарка Филадельфии оставалась неизменной. В то время как Кук чувствовала себя проигравшей.Прежняя решимость, кажется, осталась там, в технических помещениях, а может выпала случайно, как и те патроны, рассыпавшиеся на полу.Кейси сидела рядом с одним из охранников, с которым, кажется, тогда и говорила по рации и попросту старалась не думать о приезде полиции, а еще не задаваться тем, какое сегодня число. Дрожь, вызванная волнением от грядущего разговора со стражами порядка?— доблестной полицией, с которой приходилось и раньше сталкиваться и страх упустить момент. Ей казалось, что только сейчас она может противостоять всему и вершить правосудие, говорить о справедливости. Делать все, но не возвращаться домой.Лучше бы она все-таки осталась там.В какой-то момент Кук закралась в голову мысль, что все-таки никто ее не найдет, не обнаружит и три мертвых женских тела погибших во имя безумной теории. Тогда ей придется все-таки попытаться выбраться наружу или питаться содержимым холодильника, пока провизия не кончится или перейти на сырое мясо гниющих трупов (при одной мысли к горлу снова подкатил рвотный ком). А под конец собрать все патроны и застрелить себя, хотя из ружья это сделать, наверное, довольно проблематично. Но можно будет попробовать.И тогда, когда кто-то обнаружит их, тот мужчина из рации или случайные прохожие?— любители подвальных помещений, то все четверо будут мертвы. Три красивых и молодых трупа и женщина, принявшая смерть в расплату за собственную ошибку. Полиция никогда не сможет воссоединить картину произошедшего и все спишет на Кейси Кук, помешавшуюся до того, что убила красивых одноклассниц, а потом взяла в заложники и почтенную женщину. Кажется, доктора.Но потом появился тучный мужчина с зажатой между пальцев дешевой сигаретой без фильтра и учащенно заморгал в попытке отогнать видение?— силуэт девчонки, оповещающей о наступлении белой горячки. Только в отличие от кислотных флешбеков она не исчезала и моргала в унисон, подтверждая то, что была человеком, а не вестником последствий затяжного алкоголизма.Ожидание полиции, кареты скорой помощи и еще черт знает кого, изнуряло сильнее физического насилия или психологического прессинга в замкнутом пространстве. Куртка на несколько размеров больше, наброшенная на плечи, скрывала повреждения кожи и действовала успокаивающе, как если бы объемные рукава являлись объятиями отца, ложно уверяющего, что весь кошмар остался позади, а она?— сильная девочка.Копы возникли как из воздуха. Несколько машин с включенными сиренами, звук которых пробуждал каждого зеваку на дороге ранним утром куда лучше, чем та сублимированная дрянь, которую развел в своей большой кружке охранник восточных ворот (так и не нашедший слов в оправдание своей недоверчивости на обеспокоенный девичий голос).С Кейси говорили как с душевно больной. Мягко, словно прощупывали почву и опасались, как бы и она сейчас не бросилась на них. Задавали вопросы, на которые можно было ответить только ?да? или ?нет?, а еще пытались как-то подбодрить.О шрамах медсестра не спрашивала. Говорила только, что Кейси придет в норму после пережитого шока. Какого только шока? Все равно, видите, ей все равно. Безразличие?— не маска, не попытка уйти от пережитой трагедии или замкнуться в себе. Она могла смеяться, наверное, искренне и недоумевать, когда говорили о трауре, страшной трагедии и вообще случившемся. Приехала даже журналистка местного телеканала?— невысокая блондинка с зализанными в конский хвост волосами (которые после были распущены). Она то и дело что-то говорила, оправляла края серого пиджака и выбирала с оператором лучший ракурс для освещения последних событий. Кейси хотелось прыснуть от каждого слово, когда представляла бессмысленный репортаж о пережитом, ведь худшее было только впереди и скрывалось за словами об оповещении опекуна.Ее перевели в полицейскую машину из кареты скорой помощи, когда поняли, что живых кому требовалось оказание медицинских услуг не осталось. Одной машины было мало для трех тел, которые предстояло разместить аккуратно, ничего не повредив, а на вызов, как выяснилось, приехала только одна машина.И Кейси снова было все равно. Она слушала разговоры копов, которые стояли слишком близко к открытым окнам автомобиля, заламывала собственные пальцы и хотела исчезнуть для всего мира. Когда приедет дядя их отвезут в участок для дачи показаний, а после отправят домой или в больницу, хотя от предложения полного обследования Кейси отказалась. Лишние траты страховка не покроет полностью.У нее созрел план. Глупый, в меру безумный и такой же неисполнимый, как предположения Марши об окне, но все-таки план. Они все обращались к ней как к ненормальной, девочке, пережившей сильное потрясение, которая не способна трезво оценивать ситуацию. Возможно, сейчас пришло время для правды. Хотя куда проще будет просто разрыдаться и оттянуть еще немного, чтобы набраться сил.?Бля-я-а-ть. Арчер, твои обсосы такие тупые, что я кричу хвалебное Аллилуйя от одной только мысли, что не работаю с вами на постоянной основе?Знакомый низкий женский голос и не подобающая манера общения, заставляющая вжаться в сидение и надеяться, что этого будет достаточно, чтобы остаться незамеченной.Понедельник и утренняя смена.Чертова Тоня, отказавшаяся забрать с парковки торгового центра и дожидающаяся ее на вокзале, стояла в меньше чем ста метрах и размахивала резиновыми перчатками в воздухе, фривольничая с одним из полицейских.Тоня, о которой Кейси и думать забыла последние дни; Тоня, которая косвенно причастна к тому, что Кейси оказалась в подвале, неприлично широко улыбалась, когда обсуждала неубранные трупы и переминалась от холода в тонком черном пиджаке, из-под полов которого проглядывала оранжевая тряпка. Если она будет вести это дело, окажется одним из детективов или еще кем-то выше чином, то все пропало.Одна маленькая ложь разрушит весь идеальный план, как не вовремя вытащенная деталь из большой пирамиды.Тоня обратится к ней как к Рейчел, упомянет о побеге в Рединг, о договоренности поехать в Нью-Йорк в день похищения и тем самым выведет на чистую воду. Дядя подтвердит побеги, скажет, что Кейси совсем уже лишилась рассудка и ее слова не более чем результат сильного стресса, который задел ?какие-то струны души?, отвечающие за ментальное здоровье.Кейси резко повернула голову в сторону, надеясь, что не привлечет к себе внимания и остановила взгляд на серые лица убитых горем родителей Клэр и Марши. Кук не задавалась вопросами о его машине и почему в век технологий их не нашли раньше, не отследили по встроенному GPS-навигатору или еще как-то по-современному. Отец Клэр смотрел куда-то вдаль, стараясь не обращать внимания на вынесенные красные потрескавшиеся носилки и еще патологоанатомические мешки, которые напоминали черные пакеты для мусора или сбора гнилой листвы. Не самая лучшая ассоциация, которая может быть проведена при сложившихся обстоятельствах. Мать Марши еще неделю назад казавшаяся беззаботной женщиной, рыдала, закрыв лицо рукой. В ее горьких слезах заключалась нерастраченная любовь к старшей дочери, которой уделялось не так много внимания как при рождении.Лучше бы Кейси умерла там. Вместо Марши. Клэр не так жалко. Бенуа вообще ничуть не жалко.У Марши осталась любящая семья?— мама, папа, сестра, которым придется куда тяжелее, хотя, казалось бы, жестокую смерть приняла сама Гарсиа. Кук, можно сказать, выбила свое право существования путем каких-то шрамов, старого увлечения?— наносить себе увечья, чем глубже?— тем лучше, а должна была остаться там, в подвалах. Гнить и разлагаться, источая неприятный трупный запах. Никто бы не заплакал, даже не заметил, что ее место на ряду пустует.Кейси потупила взгляд перед собой, не находя в себе смелости смотреть, как погружают три тела в карету скорой помощи. Она чувствовала смесь раскаяния и разочарования, некую бесценность смерти или человеческой жизни. Тоня, кажется, ушла к водителям скорой помощи и надежда, что она не из ?этих? копов зародилась в душе Кук. Может та вовсе одна из парамедиков какой-то другой скорой помощи или прогуливающаяся ранним утром знакомая офицера полиции. Вариантов было много.?Опекун Кейси Кук здесь?Кто-то передал это по рации, когда дядя появился на горизонте оцепленной полицией территории. Видимо, он не починил машину, иначе Кейси узнала бы знакомую рухлядь, а еще дядя был не совсем близко. Она бы услышала его бас издалека, хотя, возможно, Джон старался соблюдать рамки приличия в местах скоплении копов. Кук чувствовала, как глаза начинают наполняться слезами, как по щелчку пальцев, лишь услышав вместо волшебного заклинание?— слово ?опекун?. Она словно смотрела в будущее, знала, какой будет разговор вечером, как он поднимет на нее руку, как бросит что-то тяжелое, как будет оскорблять, трогать своими мясистыми ладонями.Одна из женщин в форме?— афроамериканка с мягкими чертами лица, которая уже сопровождала ее до полицейской машины, открыла дверь и наклонилась, впуская больше октябрьского холодного воздуха в салон, тем самым делая Кейси более незащищенной от посторонних взглядов. Уязвимой.—?Твой дядя здесь,?— (Пощечина была за провинность, ведь ты очень расстроила меня, Кейси-медвежонок),?— Ты готова идти?Ты же будешь хорошей девочкой? Кейси хотелось закричать что-то, сопротивляться, скороговоркой произнести все, что она выслушала за последние годы, что сделало ее такой нелюдимой и дикой, боящейся каждого прикосновения.Чужой голос в голове заглушает собственный, произнося новую мантру: ?Отступись или борись?.Борись. Кейси посмотрела на расплывающееся из-за слез обеспокоенное лицо женщины в форме и почувствовала, как дрожит собственный подбородок.И вовсе не по причине того, что она отличная актриса.