Врата Теней.(2) (2/2)

Снова мираж? Но у миражей не бывает такого голоса… Теплого. Живого.– Лорд Джедайт, ответьте мне.Теперь голос становится тревожным, в нем проступают тонкие звенящие нотки. Он хочет ответить, чтобы успокоить его, но из забитого пылью горла вырывается только хрипение. Он пытается встать, но ноги подламываются, и он снова падает на колени.В вой ветра вплетается музыкальный скользящий звук, похожий на свист, и в такт ему гладкое зеркальное лезвие рассекает серую хмарь. В лицо бьет порыв теплого свежего воздуха. Он словно пахнет дождем…

О, как давно он не чувствовал дождя!.. Он с наслаждением вдыхает полной грудью влажный горьковатый аромат, впитывая его в себя, как воду…– Лучше?

Тихий заботливый голос звучит совсем близко. Неясный силуэт приближается и превращается в тоненькую девочку-подростка. Она осторожно опускается на одно колено рядом с ним, заглядывая в лицо. Он видит ее лицо… о Небо! Она так похожа… Чистая сливочная кожа, глубокий фиолетовый оттенок глаз, тяжелые темные волосы, только коротко подстриженные…– Ты… ее сестра?

Выговорив это, он сам поражается звучанию своего голоса – хриплого и скрипучего. Он даже боится напугать девочку, но она только понимающе улыбается.– Сестра? Да… можно сказать и так. Я здесь, чтобы увести вас отсюда.Слишком большое чудо, чтобы быть правдой…– Ты… ведь не мираж?– Нет, я не мираж.– Ты точно уверена, что ты… настоящая?Она тихо смеется.– Совершенно уверена, милорд.– Тогда… кто ты?Фиолетовые глаза тревожно темнеют.– Вы совсем ничего не помните, милорд?Он пытается напрячь память, но виски пронзает беспощадная пульсация, от которой темнеет в глазах. Тотчас прохладная ладошка невесомо касается лба, успокаивая боль.– Вы пробыли здесь слишком долго, – встревоженно говорит она. – Еще чуть-чуть, и я могла бы не успеть. Вам легче, милорд?Он старается улыбнуться, чтобы успокоить ее:– Вы очень добры, моя маленькая леди.– А вы, как всегда, безупречно вежливы, милорд. – В ее голосе звучит ответная улыбка, но глаза остаются серьезными. – Вам нельзя больше здесь оставаться. Я пришла, чтобы помочь вам вернуться.Его улыбка становится грустной.– А мне есть, куда возвращаться?– Да. – Не по-детски твердый ответ полон спокойной уверенности. Она подает ему раскрытую ладошку. – Вы идете, милорд?Он протягивает руку, но замирает на полпути.– Могу я сначала задать вам вопрос, моя маленькая леди? – очень тихо произносит он.– Можете. – Ее голос печален, будто она понимает, о чем он хочет спросить.– Та, которую я видел среди миражей, существует?– Да.– И… то, что я видел, произошло в действительности?Ее глаза темнеют, но она не отводит их.– Да.Он опускает голову.– Тогда мне некуда возвращаться, моя маленькая леди.Тишина. Потом легкий вздох.– Лорд Джедайт…Детский голос звучит мягко и грустно. Он поднимает взгляд и видит ее глаза. Очень взрослые, очень мудрые и немного усталые глаза.– Всегда есть куда возвращаться, лорд Джедайт. Главное – иметь достаточно мужества, чтобы сделать это.– Мне ничего не нужно… без нее.Она улыбается таинственно и немного лукаво.– Милорд, если можете вернуться вы, то почему не может она?Он вскидывает голову, с отчаянной надеждой всматриваясь ей в лицо.– Она жива?!– Скажу так… она немного смелее, чем вы, милорд.В его глазах впервые за несчетные тысячи лет появляется выражение ясной и непреклонной сосредоточенности – как всегда было перед решением труднейшей задачи.– Посмотрим, насколько смелости хватит у меня, моя маленькая леди, – он протягивает ей руку. – Вперед?Она улыбается и сжимает горячей ладонью его пальцы.

Ветер взвивается вокруг в пронзительном вопле ярости, крупинки пепла бессильно бьются о зеркальный металл лезвия Косы Смерти. Серое марево вспыхивает миллиардами цветных искр и тает в пустоте.Он глубоко вздыхает и крепче сжимает спасительную ладошку. Впереди еще долгий путь.Невообразимо долгий.Он почти не помнит своей родины, не помнит тех, чьи знакомые лица являлись ему среди миражей, не помнит, кем был он сам.Не помнит ее имени.

Ему предстоит во что бы то ни стало вернуть утраченное, из пепла выстроить заново себя и свою жизнь,вспомнить ушедших друзей и врагов…Задача почти неразрешимая.А Третий Лорд Терры всегда был специалистом по решению неразрешимых задач.… Огонь.Огонь был повсюду. Злой. Обжигающий. Безжалостный. Болезненно-яркий, как горячечный бред.Неживой.Мерцающие языки пламени свивались вокруг него в кокон, как скорпион, впивающийся в собственный хвост. И жалили, как скорпион.…Огонь всегда был его стихией. Горячий, радостный, неутомимый. Ему нравилось наблюдать за танцем пламени, чувствовать его силу, его неукротимую искрящуюся жизнь в своих ладонях.Он никогда не боялся огня.До этих пор.…Огненный кокон был беспощаден. Он не сжимался полностью, даря пленнику долгожданную смерть, но и не выпускал его. Пространство внутри звенело от чудовищного жара, который пронизывал кожу и кости, проникая до самого сердца, обжигая кровь.Выжигая душу…А еще были голоса.Голоса появлялись в гудении и треске пламени. Они шептали и плакали. Обвиняли. Издевались. Звали на помощь. Раздирали сердце.Он обхватывал голову руками, чтобы ничего не слышать, но мучители не исчезали. Они звучали в голове, мыслях, памяти…?Клятвопреступник?.?Убийца?.?Предатель?.?Зачем ты это делаешь??.?Остановись!?.?Почему??.Почему, почему, почему?!Я не предатель!!!Я не могу быть предателем. Я просто не могу…Но голоса говорили другое. Он не хотел им верить, не хотел слышать…Но они не давали покоя. Они терзали его, пока все его сознание не начинало содрогаться от безмолвного вопля, разламываясь на части.А иногда они умолкали. Это происходило, когда в бликах огня появлялись те глаза.Глаза были синие. Чисто, бархатно-синие, прохладные – как глоток родниковой воды среди лихорадочного оранжевого марева.И очень грустные.Сквозь огненную пелену медленно проступали тонкие черты девичьего лица – хрупкого, как у феи… Короткие волосы необычного голубоватого оттенка, мягкие, как перышки птицы. Очень нежная кожа.Он не мог вспомнить ее имени. Но он знал ее. Знал уже тысячи лет…Он не мог вспомнить и ее голоса. Она не произносила ни слова. В ее взгляде не было ни упрека, ни обвинения, ни ярости. Только печаль и… сочувствие? В синих родниках медленно собиралась влага, прозрачные капли скатывались по щекам, недоступные жадному пламени.Она плакала… из-за него?Это было невозможно вынести.Он протягивал руки, не замечая жалящих огненных стрел, пытался стереть слезы, хотел сказать ей, что не стоит так горевать о нем... Но пересохшие губы не издавали ни звука. А руки не могли до нее дотянуться. Никак не могли…А она все смотрела, и слезы стекали по ее щекам, крупные, влажно мерцающие, горячие.Горячее пламени.И огонь, словно испугавшись этих слез, отступал. На одну секунду.А потом набрасывался с удвоенной яростью. Он окружал милое лицо, опаляя концы мягких волос, оставляя следы на тонкой коже…Он рвался к ней сквозь огненные клочья, пытаясь заслонить ее от боли. Он кричал, умоляя ее бежать отсюда.Она не шевелилась.Огонь охватывал ее, а она не шевелилась. Только смотрела. И слезы стекали по ее щекам, как роса.А потом все тонуло в пламени.Он кричал, разрывая пересохшие губы, чувствуя во рту вкус крови, бросался в центр огненного смерча, ища смерти. Но огонь ускользал от него, сплетая вокруг подвижные, ядовито-оранжевые прутья пылающей клетки.Не давая умереть.Не давая вспомнить. И не позволяя забыть.Предатель. Убийца.

Я не стою того, чтобы ты плакала обо мне.Пожалуйста, не приходи больше.Пожалуйста, появись еще раз…Кроме тебя, у меня больше никого нет.Только огонь. Мертвый огонь.– Лорд Зойсайт?Чистый голос, очень прозрачный и чистый, как роса. Может, это ее голос?В огненном водовороте мелькает ледяной серебряный блик. Оранжевое марево с шипением расступается, пропуская тонкую девичью фигурку. Он жадно вглядывается в нее.Тяжелые темные волосы, глаза, как ночные колодцы, бледное детское личико.Не она…Он горестно опускает голову, обхватывая руками плечи, сжимаясь. Если это не она, то не все ли равно…– Лорд Зойсайт, не молчите.Он поднимает усталые глаза.– Уходи. Здесь опасно.Она улыбается.– Мне не будет никакого вреда. – Он не отвечает. – Милорд, я пришла за вами.– Я никуда не пойду. Нет смысла.Она длинно вздыхает.– Милорд, прежде, чем оказаться здесь, я проделала долгий путь. Я очень устала. И моих сил едва хватит на то, чтобы мы вдвоем выбрались из вашей клетки. Поэтому лучше помогите мне, а не мешайте.Нежный голос звучит непреклонно, и в нем проскальзывают стальные недетские нотки. Он поднимает голову, присматриваясь к ней, и замечает восковую бледность кожи, голубоватые тени под бездонными взрослыми глазами. Замечает, как хрупки пальцы, крепко сжимающие древко смертоносного оружия.

Она еще совсем ребенок. Сильный воин, но все же ребенок…Ему становится стыдно.– Я не хотел тебя обидеть, – его голос звучит неожиданно хрипло, он пытается откашляться и продолжает. – Просто… мне незачем отсюда уходить. И… некуда.– Есть зачем. И есть куда. Поверьте, – тихо отвечает она.Он смотрит в ее глубокие глаза, такие чистые, такие похожие на…– Ты немного напоминаешь мне… одну мою знакомую.Она слова улыбается.– Это естественно. Мы, сейлор-воины, все чуть-чуть схожи друг с другом.– Ты ее знаешь?!– Конечно, знаю.– Она не… С ней все в порядке? – У нее будет все в порядке, когда вы вернетесь туда, где ваше место, милорд, – терпеливо говорит она. –Ты не понимаешь… Я не могу вернуться. Я…предатель. Они говорят это – те голоса в огне. Еще один длинный вздох. – Вам следует прислушиваться к голосу вашего сердца, а не к голосу ваших кошмаров, лорд Зойсайт, – холодно и звонко говорит она. – У нас остается все меньше времени. Вы пойдете со мной? Или предпочтете и дальше прятаться от себя самого? А вот это уже вызов. – Ты хочешь сказать, что я трус? – А вот это вам самому предстоит решить для себя, милорд. Он гневно сверлит ее глазами. Она отвечает насмешливо поднятой бровью. Несколько секунд в пространстве звенят невидимые искры…Потом он неожиданно начинает смеяться. Звонко и искренне, в полный голос, как не смеялся уже тысячи лет. – А ты умная, – отдышавшись, говорит он. – И сообразительная. Я и впрямь почувствовал себя последним трусом, который прячется от собственной тени. – Собственные тени бывают очень страшны, – тихо говорит девочка. – Но от них нельзя убегать. С ними надо бороться.– Не знаю, хватит ли у меня сил, чтобы бороться с такими призраками, как мои, – качает он головой. – У вас будет возможность это выяснить, – улыбается она. – И, лорд Зойсайт… та, о которой вы спрашивали меня… Она очень хотела бы, чтобы вы вернулись. – Правда? – замирая, как мальчишка, спрашивает он. – Чистая правда, – кивает она. – Тогда чего же мы ждем? – восклицает он. – Пора выбираться отсюда! Она молча протягивает ему руку. Он стискивает ее изо всех сил в порыве надежды, но, опомнившись, ослабляет хватку, чтобы не навредить хрупкой ладошке. – Не бойтесь, вы не сделаете мне больно, милорд, – мягко говорит она. – Держитесь, впереди непростой путь. Да, очень непростой. Но он пройдет его. До конца. И, наконец, дотянется до нее.И она никогда больше не будет плакать.… Сатурн позволила себе вздох облегчения.

Она знала, что будет нелегко. Еще при жизни Четыре Лорда Терры были субъектами упрямыми и гордыми, но чтобы и после смерти их пришлось уговаривать – это надо же!..

Она искоса взглянула на своих спутников. Измученные, потрепанные – еще бы, столько перенести. Сейчас они наверняка сбиты с толку… Возможно, даже с трудом вспоминают друг друга.

Но, по крайней мере, они сохранили свою личность, не потеряли ее в той буре, которую им пришлось пройти. Такие не испугаются ни жизни, ни смерти, ни собственных демонов… Что ж, бесстрашие им пригодится. В их памяти остались бреши, заполнять которые будет очень болезненно – судя по сумрачному взгляду, который она подметила у воительницы Плутона. Та никогда не ошибается в таких вещах.Сатурн вздохнула еще раз, уже тяжелее. Она так устала! Поскорее бы выбраться отсюда и запечатать Врата Теней с обратной стороны……Знакомая мрачноватая арка с двумя колоннами показалась ей родной и безопасной, как ее любимая комната с фонариками в доме на Земле. Под ней клубился привычный серый туман – даже он сейчас был дружелюбным.

Она ступила на порог, утвердила лезвие на истертом камне и резко дернула его вверх. Из образовавшегося просвета хлынул теплый подвижный воздух. Он пах туманом, дождем, травой, влажной землей, пылью и солнцем.Он пах жизнью.Четыре пары глаз полыхнули, пробуждаясь от тысячелетнего сна. В них отразилось пламя давно забытых эмоций и воспоминаний, вызванных этим, таким знакомым ветром. Взгляды встретились, и в них мелькнуло узнавание…– Идите, – поторопила их Сатурн.– Сначала вы, леди, – ответил ей Джедайт, для которого правила вежливости приравнивались к законам мироздания.Воительница теней с улыбкой покачала головой.– Если я войду, Врата закроются за мной. Только мне разрешено отпирать и запечатывать их. Поэтому я пойду последней. – Тут она подняла голову, прислушиваясь. – И нам лучше поторопиться…– Уже уходите?Низкий голос, шипящий от переполнявшей его злобы, заставил всех вздрогнуть. Одновременно с этим обжигающе-ледяной вихрь темной энергии рванулся к арке Ворот.Сатурн молниеносно подняла клинок, рассекая его в клочья. Затем выступила вперед, закрывая собой спасительный выход.– Мы уходим. Ты остаешься. Умерь свою ярость, Потерявшая имя.– А зачем? – глумливо рассмеялась Темная королева. – Ведь ярость – это все, что вы мне оставили. Разве не так, мои верные слуги? – насмешливо добавила она.В усталых глазах Первого Лорда сверкнули недобрые ледяные искры. Он шагнул вперед, закрывая товарищей.

– Я вспоминаю тебя, – медленно сказал он. – И я тебя ненавижу.– И мы не слуги тебе, Берилл, – добавил Нефрит, становясь рядом с ним.– Да неужели? – усмехнулась та. – Какая короткая у вас память!– В точности, как ваш интеллект, мадам, – безупречно вежливо заметил Джедайт.И без того нездоровый цвет лица Королевы Погибели приобрел угрожающий оттенок. Она явно утрачивала последний контроль над собственной яростью. За ее спиной стремительно нарастала смертоносная волна тьмы.

Сатурн поняла, что пора действовать. Она перехватила древко Косы Смерти, выставляя ее вперед, и крикнула своим спутникам:– Идите. Быстро, пока я могу ее сдерживать. Первый невидимый удар сотряс пространство. И разбился о зеркальный клинок. – Мы не можем оставить вас одну, маленькая леди, – мягко сказал Нефрит. – Это было бы бесчестно. – Это… было бы… глупо, – выдохнула воительница Теней, сдерживая вторую волну. Поток удушающей ярости был настолько силен, что ее руки дрожали. – Здесь только я могу что-то с ней сделать. Идите! –Глупцы! Вам некуда идти! Там не осталось для вас ничего! Никто вас не ждет! – Она лжет. Вас ждут за этими воротами, в мире живых. Это для нее там ничего не осталось. Идите!! – и, так как они медлили, Сатурн выкрикнула: – Вы ничем мне не поможете, оставаясь здесь! Серые глаза Кунсайта стали прямо-таки ледяными. Происходящее ему явно не нравилось, но, прирожденный воин, он всегда трезво оценивал обстановку. Он махнул рукой, давая знак товарищам, и подтолкнул младшего, Зоя, к выходу. – Мы еще увидимся, Берилл, – убийственно-тихим голосом сказал он. – Мы увидимся, и ты ответишь за все, о чем мы помним. И за то, о чем мы забыли – тоже. – За то, о чем вы забыли, отвечать буду не только я! – торжествующе рассмеялась королева. – Идите! Ищите потерянное! Но помните, что, когда вы останетесь на пепелище, у вас будет одна дорога – ко мне! И у вас не будет выбора! – У вас есть выбор, – ровный голос воительницы Сатурна звенел от напряжения. – У вас есть те, за кого стоит бороться. Поспешите!Нефрит обернулся на пороге: – Леди Сатурн права, – он с трудом сдерживал гнев. – Ложь или правда твои слова, Берилл, но мы никогда не сдаемся без боя. И если у нас есть хотя бы доля шанса – мы используем ее. – А если шанса нет, мы создадим его сами, – добавил Кунсайт, шагая вслед за товарищем. – Маленькая леди, не медлите здесь. Вам не место рядом с этим чудовищем. – Бегите! Идите к вашим прекрасным дамам! К тем, кого вы так любили! К тем, кого вы… – СТЕНА БЕЗМОЛВИЯ! Оглушающий удар отбросил клубы мрака от каменного порога.– Быстрее, пока я могу ее удержать! – голос Воина Теней вибрировал, как струна, которая вот-вот оборвется. Она держала невидимый барьер, пока Кунсайт, шедший последним, не скрылся в мерцающем проеме. Чудовищный поток энергии рвал ее волосы, как лоскутки шелка. Ее руки дрожали от смеси усталости и гнева.

И гнева становилось все больше.– Я вернусь!! – шипела королева, пытаясь пробиться к заветному выходу. – Я вернусь, и ты пожалеешь о том, что родилась на свет! Я уничтожу вас, как уничтожила вашу королеву!Как она уничтожила Светлейшую Селену… Сатурн почувствовала, как что-то внутри нее оборвалось, упало и разбилось, наполнив ее миллиардами звенящих осколков. Они вихрем пронеслись по ее венам, превратив кровь в жидкое пламя. Ее глубокие глаза полыхнули лиловым огнем, и он мгновенно вырвался наружу, охватив всю ее фигуру. – Возвращайся. – Ее отрешенно-спокойный голос наполнил пространство оглушающим безмолвием. – Возвращайся, и увидишь, что тебя тоже ожидают в мире живых, Потерявшая Имя. Моя сестра Плутон будет очень рада встрече с тобой. Ей есть, что тебе сказать. – Все вокруг заполняла странная вибрирующая тишина. И воительнице Теней казалось, что она сама стала этой тишиной, а ее кровь – фиолетовым огнем, заливающим пустоту. – И мои сестры Уран и Нептун уже тысячи лет ждут тебя, чтобы предъявить старые счеты. И я, – она вонзила пылающий взгляд в глаза Темной Королевы, читая в них темный ужас, – и я буду с нетерпением ждать нашей встречи, Продавшая душу. Я не забыла Серебряное Тысячелетие. Никто из нас не забыл. Я не забыла мою повелительницу Селену. И мою Принцессу. И моих младших сестер, у которых ты отняла любимых. И я еще не расплатилась с тобой за их слезы. Так возвращайся, и посмотрим, кто из нас пожалеет об этом!! С этими словами она уронила вниз занесенный клинок Косы Смерти, в самый последний миг слегка наклонив его, чтобы удар не разрушил весь Мир Теней. Пространство содрогнулось и застонало от чудовищной волны энергии.И в этом стоне утонул замирающий крик боли и ярости, вырвавшийся из уст Королевы Погибель, когда удар отбросил ее обратно в ад ее ненависти. В ад, в котором она заперта навечно. Потому что он – внутри нее. … Сатурн с трудом удержалась от падения, вцепившись обеими руками в древко своего оружия, как в посох. Ее силы стремительно иссякали. Но медлить было нельзя. Нечеловеческим усилием воли она заставила себя подняться на последнюю ступень порога Предела Теней. На подгибающихся ногах шагнула в спасительный серый туман. Автоматически рванула клинок вниз, запечатывая проход. Затем уронила его. Зеркальное лезвие вонзилось в шершавый камень, оставив на нем глубокую щербину, жалобно звякнуло и упало набок. Сатурн припала затылком к белой колонне и сползла по ней вниз, успев заметить встревоженные взгляды четырех лордов и откровенно перепуганные глаза воительницы Плутона, склонившейся над ней. Она хотела сказать ей, что все в порядке, но вместо слов из побелевших губ вырвался лишь только долгий вздох. Она уронила голову и уткнулась лбом в колени. Ей едва хватало сил, чтобы дышать. Все тело болело так, словно она попала в центр смерча. Но она была счастлива. Она только что одержала победу в самом тяжелом сражении за всю свою жизнь.