3. Through time (1/1)

Знаете ли вы, что такое временная петля? Если спросить об этом интернет, он вполне правильно вам расскажет, что временная петля?— литературный сюжет, заставляющий персонажа прожить один и тот же отрезок времени много раз, пока тот не достигнет цели. Самое сложное во всем этом?— понять, что же это, черт возьми, за цель такая. И да, я уже смирилась. Правда, я вообще ни в чем не уверена, тем более, мне нужно сделать что-то такое, чтобы выбраться отсюда. Я не желаю проживать этот отвратительный день снова и снова, много раз чувствуя этот жуткий запах трупа, гнилые высказывания Рэйчел, и этот… Александр. Вот его приятный, бархатистый голос я готова слушать сутки напролет. Правда, я не уверена, что он согласится столько разговаривать. Ну, надежда умирает последней. Есть вопрос получше. Что мне делать? Усердно пытаться спровоцировать наступление следующего дня? Притворяться, что я ничего не понимаю, как главный герой какой-нибудь глупой комедии? Ну-ну. Всегда предпочитала иметь план на будущее. Для начала, стоит удостовериться, что я на сто процентов застряла во временной петле.—?Какое сегодня число? —?резко спросила, даже не удивляясь тому, кто сейчас сидит рядом со мной.—?Двадцатое апреля,?— спокойно отвечает Нильсен, задумчиво потирая подбородок.Ну вот. Я застряла.Ох уж этот Нильсен! Он постоянно говорит и ведет себя так, будто знает все мои самые потаенные в глубине души секреты. Это одновременно так пугает и так… завораживает. Никогда бы не смогла сочитать в себе такие качества. Странный.Я, даже не удивляясь сегодняшней дате, сажусь на кровати, морщась от боли в висках и с трудом размыкаю глаза. С укором смотрю на шведа, который только ехидно улыбается и смотрит все так же. Кажется, что он знает все мои секреты. Я одернула руку от кровати, будто отметая все мельтешащие в сознании мысли, и только сейчас смотрю на себя. На меня надет только мой любимый белый лифчик и такие же белоснежные трусики, которые скрыты за одеялом. Но это совсем не смущает шатена, который не перестает усердно рассматривать мое лицо. Что ему от меня вообще нужно? Даже смешно. Обычно я злюсь, когда он, не стесняясь, осматривает меня с ног до головы везде, где можно и нельзя, но сейчас меня пугает то, что он не сводит своих голубых глаз с моего опухшего от алкоголя лица.Что ж, раз уж этот упырь занят моим лицом, должность плоского шутника на себя возьму я. Да вообще без проблем.—?Не расскажешь, как я оказалась полуголой в кроватке незнакомца?—?Вообще,?— он будто и вовсе не удивился моей прямоте и все никак не отводил взгляд от моих любопытных глаз. —?мне тоже интересно, как.Неожиданно. Вчера он мне сказал, что мы точно не переспали, а тут вдруг выясняется, что он и сам не в курсе. Я злобно насупилась, готовая толкнуть возмущенную речь. Я ему доверяла, значит, а он, оказывается, и сам не в курсе! Замечательно! Похлопаю!Шатен вытянул руку вперед, явно готовый к тому, что я сейчас возьмусь плеваться ядом в его адрес. Взяв литературную паузу, он начал свою череду оправданий:—?Прежде, чем ты начнешь злиться,?— усмехнулся. —?Я уточню. Я все прекрасно помню. Мне просто интересно, что помнишь ты.Господи, спасибо. Я уж было испугалась… Стоп, а что я помню? Я, кажется, только вчера радовалась, что наконец-то ничего не помню. Но этот упырь же вряд ли что-то мне скажет.Вожу пальцем у виска, чтобы хоть что-то вспомнить. В голове, как всегда, такой бардак, что сосредоточиться на том вечере совсем невозможно. Если бы я подумала об этом вчера… Ну, то есть, сегодня, только вчера… Черт, это так сложно! Если бы я подумала об этом раньше, может, удалось бы что-то вспомнить. В голову совсем ничего не лезет, поэтому я просто тянусь пальцами к какой-то незнакомой футболке и натягиваю настолько быстро, чтобы Нильсен не увидел ничего того, что ему видеть не стоит. И все же, его лукавую улыбку я чувствую даже затылком.Тяжело вздыхаю и сквозь зубы отвечаю:—?Я ничего не помню. Вообще. Уверена, я пила с бóльшим энтузиазмом, чем ты.—?Дело не в этом,?— моментально ответил, даже не задумываясь. —?Просто твой организм совсем не привык к такому количеству спирта на квадратный метр.—?Пф-ф-ф.Не привык! Конечно же! Просто Нильсен слишком плохо меня знает, точно вам говорю! Я и алкоголь, мы… Мы лучшие друзья! Я пью каждый… Год. Да, пожалуй. Когда я вообще пила в последний раз, до того вечера? Ах, да, на новый год. Ох… Да, я мало пью, и что с того? Это вовсе не значит, что я ничего не помню из-за слабости организма! Просто этому силачу фиолетово после одной рюмочки!Закатываю глаза, повернувшись к нему лицом и усевшись в позе лотоса.—?Я не могу вспомнить. Мы не…—?Нет,?— понятно и четко, как и в прошлый раз.—?Тогда почему я… —?вожу руками от рёбер до талии, показывая свое не совсем одетое положение.Он усмехнулся, посмотрев куда-то в потолок, будто вспоминая.—?О, кажется, ты не помнишь даже этого.Звучит устрашающе. Я прищурилась, готовая к любому ужасу. Как же я ненавижу после пьянок узнавать, что было прошлой ночью! Умираю от стыда! Умираю даже быстрее, чем Данте…—?Ты проснулась посреди ночи и выкрикнула что-то в роде ?в этом пятизвездочном Аду слишком жарко?,?— я уже вся была краснее помидора, но Нильсену определенно нравилось меня так мучить. —?А потом ты просто сняла бо?льшую часть одежды.Я закрыла лицо руками, стараясь спрятать заалевшие щеки. Как хорошо, что эта информация не забивала мою голову вчера!—?И… Ничего не было? Точно-точно? —?я смешно закрыла лицо руками, отчего тот усмехнулся.—?Ничего. Точно-точно.Я радостно кивнула. Все-таки не воспользовался. Замечательно. А ведь так хотелось боялась.Облегченно выдыхаю, отпустив углы одеяла и давая ему бóльший обзор для осмотра. Нильсен не упустил этой возможности и проследил глазами вдоль всей черной футболки прямо до ее конца.—?Тебе идет моя футболка.Жесть. —?Прости,?— неловко ерзаю, осмотрев комнату. Где-то в совсем другом и далеком углу его небольшой комнатки висит моя одежда. —?Не сразу заметила свои вещи.—?Бывает.Конец диалога. Отлично. Что я упустила? Ах, да, я ведь еще не видела труп на первом этаже. Ну, почему бы не сыграть им всем дешевую Бразильскую комедию о том, как я напугана? А может, снова упасть в объятия Нильсена? Так, кажется, он меня раздражал. На этот раз без падений! Просто осмотрю тело и начну расспрашивать ребят.Спешно встаю, неловко отводя взгляд от любопытного взора шатена и подбегаю к стулу со своими вещами. Юбка помята, а укороченный свитер выглядит, как новенький. Довольно странно, но колготки даже не порваны, хотя, судя по боли в голове последние два утра, я действительно оторвалась по полной в ту ночь.Я неспешно взяла в руки вещи, поднеся к груди. Запах вина, моего парфюма и почему-то запаха какого-то цитруса… Апельсин! Точно. Очень странно, честно говоря. От запахов в голове стали всплывать странные картинки.—?Точно не хочешь остаться с нами еще на часок? —?голос Ноября наполнен надеждой, а слова он растягивает так, будто выпил минимум бочку спиртного.—?Нет-нет… чувствую, завтра я не встану,?— отшутилась я, даже не представляя, насколько окажусь права.Получаю понимающий кивок и спокойно иду дальше по коридору. Подхожу к двери своей комнаты и неспешно открываю. Замираю в недоумении, ведь картина передо мной действительно необычная?— моя кузина буквально сидит на моем же кузене и едва может перевести дыхание, ведь они, кажется, не собирались прекращать свои развратные поцелуи до моего появления.—?Какого хера, Данте? —?кричу я, не в силах сдержать эмоции. —?И почему… почему в моей комнате?!—?Первая, которая попалась… —?растерянно оправдывалась блондинка, поправляя задранную к ребрам кожаную юбку.Вот так вечерок! Оказывается, мои кузены затеяли инцест во время пьянки! Хотя, может, это все из-за алкоголя… но это совсем не в стиле Элизы. Данте?— бесспорно. Удивлена, как Рэйчел вообще его терпит. Но Элиза… Чертовщина!Яростно захлопываю дверь собственной спальни и иду обратно к лестнице, и зуб даю, из моих ушей действительно шел пар. Мое негодование точно заметил Нильсен, который шел по направлению собственной комнаты. Заметив меня, шатающуюся от алкоголя, но с яростной искрой в глазах, быстро подошел и взял за плечи.—?Что такое, Харрис?—?Данте… Эли… Элиза… Они, они… —?на глаза почему-то навернулись слезы, а всхлип застыл где-то в горле, не давая вымолвить и одного четкого слова.Нильсен быстро все понял и, заметив мое растерянное и не вполне вменяемое состояние, затащил к себе в комнату и усадил на кровать, готовый к новому потоку информации.Но я ему что, отчет? Лучше промолчу. И вообще, мне кажется, Данте с Элизой?— отличная пара. Инцест — это сексуально. Так же сексуально, как и этот темноволосый красавчик, который сейчас так испуганно смотрит мне в глаза.Щеки наливаются краской от прилившей к голове крови. Я, не вставая с его же кровати, начала тянуться к лицу Нильсена в попытках поцеловать.—?Эй-эй, я напомню, что все еще строю из себя недотрожку,?— отшутился он, отступая на пару шагов назад и плюхаясь в кресло.—?Да ну тебя,?— обиженно возвращаюсь в прежнее положение, складывая руки на груди. Кретин!Ложусь на кровать, осматривая потолок. Блять, да я же в стельку… Куски дерева на потолке расплываются в одно большое пятно, а оно расплывается на несколько больших пятен, и так далее, далее…—?Спи, Харрис. Я придержалась за стенку, чтобы не упасть от шквала информации. Значит, он сказал правду. Уже хорошо. А может, он мне это все внушил? Ой, ладно, будто мне так легко что-то внушить!—?С тобой все в порядке?Его сонный голос послышался за моей спиной, и я сдержанно кивнула, продолжая смотреть в стену. Внизу труп моего брата, но Нильсен пока об этом не знает. Может, все-таки упасть к нему на ручки? На-бис, так сказать.Ухмыляюсь собственным мыслям, поворачиваясь к нему. Александр смотрит на меня немного растерянным взглядом, но вскоре встает и идет к двери, открывая и указывая идти первой. Джентльмен, но пока с маленькой буквы.Прохожу вперед, готовая вновь увидеть труп родного брата. Ну, а что, я уже готова к этому. Не уверена, что полностью осознала произошедшее, но я постараюсь отрезвить голову от всяких ненужных мыслей и идей и просто найти причину временной петли и моего в ней непосредственного застревания.Держусь за лестницу, максимально крепко зажимая дерево перил между пальцами. Швед идет впереди, ведь он-то не в курсе, что мы там сейчас увидим. Если что, в этот раз я его поймаю, а не наоборот. Он шагает спокойно, пока до конца не ступает на ковер и не застывает в ступоре. Недолгий анализ происходящего. Быстро поворачивается ко мне, не давая спуститься дальше. Смешно, в прошлый раз он этого не сделал.—?Погоди, Харрис,?— обычно его голос спокоен, как у наевшегося эвкалипта ленивца, но на этот раз он немного встревожен. Удивительно, но факт.Ну, а что? Я постою. Ага, конечно. Стоило Нильсену пройти дальше, я спускаюсь вниз и подбегаю к телу брата, даже не пытаясь сыграть удивление.—?Агата! —?крикнула сидящая на коленях перед братом Элиза. —?Он… он…Она немного удивлена тому, что я так спокойна, но любые другие её эмоции перекрывает боль. Кажется, она любила Данте немного не так, как друг друга любят брат и сестра, и ей может быть тяжелее, чем мне или Алексу. Остальные в комнате стояли по углам, закрывая рот руками. Рэйчел, Эллиа и Ева спят, очевидно.Я быстро подбегаю к Сэму, готовая запросить какое-нибудь оборудование.—?У тебя есть перчатки? Лампочка?—?Что? Зачем, Ага…—?Мне просто нужно. Давай,?— резка и понятна, как и учила тетушка, когда рассказывала о критических ситуациях.Он пожал плечами. Ха-ха, ну, а что я ожидала. Не будет же коп брать с собой на гулянку такие вещи. Стоит посмотреть в аптечке и в подвале.После пары минут поисков я вернулась к трупу брата, готовая внимательно все изучить. Отгоняю всех от трупа, нависнув над Данте.Его лицо?— такое уставшее и грустное, его кожа?— белая и сухая, а его глаза?— пустые и такие же несчастные.Боль в груди усиливается, отчего я совсем забыла о похмелье. Вчера осознание приходило маленькими порциями, но теперь уже точно. Последняя капля. Закрываю рот рукой, но вспоминаю, что я в перчатке.Мне нужно сосредоточиться. Осмотреть тело. Хоть я и занимаюсь шифрами, я много наблюдала за детективами и криминалистами. У них такая интересная работа! В прошлом году я даже посещала курс криминалистики, так что курс молодого бойца, кузен которого внезапно решил откинуться, очевидно, пройден.Кровь уже давно свернулась. Несколько часов назад. Рана была сделана тогда, когда жертва еще была в сознании. Допускает суицид. Надрез сонной артерии очень легкий и невесомый, будто бы неуверенный какой-то. Снова указывает на самоубийство. Либо на очень грамотное убийство. Глаза открыты, значит, он либо не ожидал, что умрет так быстро, либо не ожидал, что будет умирать так медленно. Хотя, судя по месту ранения, он очень быстро умер. Быстрая смерть?— это хорошо.А теперь представлю, что я свидетель смерти?— так говорил Детектив Марлоу во время дела на Даунинг-стрит. Допустим, Данте сидел на стуле, размышлял о жизни. Кажется, пил что-то, судя по орудию убийства?— осколок от бутылки. Вдруг к нему пришла решимость?— настало время. Время прервать свою ничтожную жизнь, и вся эта вечеринка?— никчемная попытка привлечь к своей смерти внимание всех, кому он дорог. Именно с мыслью о том, что на следующий день о нем будет скорбеть все население этого домика, блондин подносит к горлу кусок стекла, а рука дергается, отчего линия немного неровная, и сил держать спину больше нет. Все, на что хватает энергии?— смотреть на деревянный потолок и думать. Представлять в своей голове эти бесконечные образы всех, с кем он когда-то говорил, кого любил, кто любил его, ненавидел и так далее. Он все изучал уставшим взглядом потолок, терпеливо ожидая, когда, наконец, кровь окончательно перестанет поступать в мозг и сердце остановится. Смерть. Иногда мне кажется, что я слишком меланхолична для двадцатидвухлетней девушки, которая ведет спокойный образ жизни в столице Англии и учится на криптографа.Прокрутив десятки этих странных мыслей в голове, я встаю на ноги, натыкаясь спиной на напряженную грудь Александра. Он дышал и о чем-то думал, как и я, а в комнате повисло это жуткое молчание, которое терпеть было почти невозможно.Именно поэтому я просто разворачиваюсь, выкидываю перчатки, кладу фонарь на стол и иду вверх по лестнице, вызывая легкий шок у остальных обитателей комнаты. Я?— бесчувственная тварь, что тут поделаешь.***Я очнулась. Снова все по кругу. Головная боль, комната Алекандра, труп брата.—?Проснулась, золотце?Крики Рэйчел, посиделки под деревом, давящая атмосфера дремучего леса.—?Мы проспали затмение.Что ж, теперь теория о том, что я застряла в этом чертовом дне?— стопроцентный факт, аксиома. Что обычно делают герои в фильмах, когда застряли во временной петле? Правильно, творят все, что придет в голову и лишь тогда, по закону подлости, петля затянется у меня на шее и в кои то веки закончится. Хотя, о чем я вообще думаю? Я прожила этот день всего дважды, вот, третий подъехал. Настало время отрываться по полной! Именно так же в итоге приходят к решению этой вселенской дилеммы?Сегодня официально день хамла. А почему нет?***Стремительно подхожу к Рэйчел, толкая прямо к стене и сильно прижимая к холодной поверхности. Остальные вообще не обращают на нас внимания, ведь все очень сосредоточены на мертвом теле посреди комнаты. Странно, да? Кому вообще интересны трупы, когда тут сбоку бабы ссорятся! Наклоняюсь прямо к её белому ушку, делая глубокий вдох, готовясь сказать что-то едкое.—?Что ты…—?Делаю, что хочу, зайчик,?— шепчу так тихо, что даже сомневаюсь, услышала ли она меня.Мурашки по коже блондинки побежали табуном, показывая, что я правда сильно ее напрягла. Это еще не все…—?Знаешь, мне почему-то кажется, что убийца?— ты, Рэйч,?— отстраняюсь, чтобы посмотреть прямо в ее потемневшие от ужаса глаза. —?Хотя я бы на твоем месте не переживала так сильно. Будет нашим маленьким секретиком.Отхожу от нее сразу на пару метров, и все продолжают не обращать на нас никакого внимания. Со спокойной душой и радостным выдохом иду в свою комнату. Будто камень с души упал, честное слово.***—?Где еще коньяк? —?резко врываюсь в гостиную, в которой до этого царила гробовая тишина. Ха-ха, гробовая!Все смотрят на меня, как на идиотку. Нильсен быстро подходит ко мне и, взяв под руку, ведет обратно к лестнице.—?Оденься, Харрис.—?Еще чего! Я вообще-то пить пришла, а не одеваться! Он протягивает мне простыню, но я отбрасываю ее и разворачиваюсь к ребятам. Подбегаю к Сэму, который опирается на мини-бар и висну на его плече, произнося слово ?коньяк? чаще, чем букву ?а?. Он стеснительно отводит взгляд, но я не сдаюсь и продолжаю тянуться к ящику со спиртным.***Настроение зашкаливает. Никогда не чувствовала себя лучше, чем сейчас, правда. В голове безумно легко, а надежда на то, что я проделаю подобное безнаказанно, заставляет кровь в жилах бежать с безумной скоростью.Песок касается моих стоп, а ветер приятно навевает какой-то восточный мотив. В доме еще тихо, ведь в этот раз я встала гораздо раньше. Прозрачная вода бежит так быстро, что никакой живности там не водится?— невозможно нормально охотиться на мелочь. Ну, на меня поохотьтесь. Обещаю, я сопротивляться не буду.Моих ног касается холодная вода, отчего на душе становится спокойно и также тихо, как и в доме. Мир и покой…Захожу все глубже и глубже, совсем не беспокоясь о последствиях своих действий. Завтра я все равно встану также, как и последнюю неделю. Я иду все дальше, пока глубина реки уже не становится мне по ключицы. Прекрасно. Сгибаю колени, чтобы стать ниже, и совсем перестаю дышать. Всплыть даже не пытаюсь?— слишком спокойно и хорошо мне сейчас. Инстинкт самосохранения упорно тянет меня обратно, к воздуху, но я не из слабых: я решила?— я сделаю. Сижу под водой, пока картина перед глазами не расплывается в одно пугающее, черное пятно, и сердцебиение не начинает гудеть в ушах, будто пожарная тревога. На душе так хорошо, так спокойно… Смерть?— это восхитительно. Надо будет еще как-нибудь попробовать.***Уже автоматически разлепляю глаза, готовая слышать это приятное ?Проснулась, золотце?? в пятнадцатый раз. Тень сомнения, что все-таки моя смерть могла затянуть петлю, продолжала гореть в самой глубине моей несчастной душонки и бегать вперед-назад, будто на марафоне.Знакомый теплый свет заставляет болезненно прищуриться, а головная боль помогает выделившимся слезам окончательно ограничить мне обзор. До сих пор ни в чем не уверенная, я облокачиваюсь на предплечья и задираю голову, прошипев что-то невнятное. До сих пор корю себя, что так безбожно напилась именно в день попадания в эту Сатанинскую временную петлю. Может, попала бы во вчерашний день?— все было бы проще… Но нет же. Эта гадкая судьба, ни разу не упустившая и одного удобного разочка, чтобы поглумиться надо мной, очевидно, решила слегка разнообразить свои пытки. Ну, а я что могу сделать? Могу смиренно терпеть, ожидая, когда ей уже наскучат эти игры разумом.Так, хватит думать! Мне нужно проанализировать ситуацию. Я явно все еще в петле, учитывая сонно сопящего рядом со мной шведа, который вот-вот выпадет из мягкого кресла. Лицо его выглядит довольно смешно, и так и хочется его разбудить. Так, стоп. Почему я проснулась? Я же всегда встаю ровно в 12:36 по полудню, и я всегда точна и пунктуальна, как часы. И это вовсе не заслуга временной петли, что вы.Время слегка озадачивает, так как в этот раз солнечный свет только-только проник в комнату, ведь солнце недавно взошло над горизонтом. Сейчас едва позднее пяти утра. Смешно. Я, кажется, никогда так рано не вставала. Ложилась спать, разве что.Происходящее меня изрядно напрягает, и именно поэтому я беру уже хорошо мне знакомую черную футболку и быстро накидываю поверх белого белья. Максимально тихо встаю, но чуткий сон Александра прервать мне удалось.—?Харрис? —?он сперва не понял, что я тут делаю, но очень скоро допер, и непонимание его сменилось ехидной усмешкой. —?Неужели сбегать по утрам в твоем стиле?—?Очень смешно,?— бросаю я, вновь плюхаясь на кровать.Он обводит меня любопытным взглядом, лишний раз задержавшись на своей же футболке и довольно хмыкает. Переводит пытливый взгляд на часы на его руке, которая уже вся покраснела от того, что шатен опирался на нее всю ночь и устало выдохнул.—?Шесть утра. Затмение через три часа. Будем еще спать?Трясу головой в знак неодобрения и сразу же лезу в телефон, чтобы почитать книжку.Он почему-то не перестает ухмыляться.—?Даже не спросишь, не переспали ли мы? —?в сонном голосе слышалась явная издевка. Но я уже отлично знаю, что на такое отвечать.—?Я бы не переспала с таким как ты даже на пьяную голову.В ответ снова хмыканье, а дальше тишина. Я успела прочитать порядком десятка глав, пока меня не оторвал от увлекательного изучения национальной литературы этот привычный немного насмешливый тон.—?Тебе идет моя футболка.Слышала я уже эту фразу, спасибо, достаточно. Правда, мурашки по коже идут от таких слов, но мы же недотрожки, мы только так.—?Она неудобная, кстати,?— говорю я, не отводя взгляд с букв в книге, хотя на самом деле мне уже далеко плевать на смысл этих строчек. Такие перепалки приносят мне гораздо больше удовольствия, чем любая литература.—?Так сними ее, —?отвечает он томным голосом, на что я просто усмехаюсь и закатываю глаза.Он правда думает, что на мне сработает этот дешевый трюк? Как бы не так! За две недели бесконечных диалогов с Нильсеном мой женский мозг выработал крепчайший иммунитет против этого упыря.Вообще, раз уж я теперь творю всякую хрень, то почему бы не переспать разок с этим красавчиком? Он все равно ничего не запомнит, а вот я… О, да. Режим: совращение.—?Сам сними,?— на полном серьезе отвечаю я, на что получаю слегка неоднозначную реакцию.Он с непониманием смотрит на меня, ожидая, что я скажу, что пошутила. Не дождется.—?Тебе нужно дважды повторять?Недовольно усаживаюсь на кровати так, чтобы одеяло едва закрывало лодыжки. Выжидающе смотрю на Нильсена, вытянув руки, как бы показывая, что я отдаю себе отчет в своих действиях.Что я там говорила? ?Я бы не переспала с таким как ты даже на пьяную голову? — ничего глупее в жизни не говорила, честное слово. Он подползает ближе, нависая над моим лицом. Так угрожающе близко… Кажется, я еще не разу не видела его настолько близко. Дыхание Александра буквально обжигает кожу лица, заставляя слегка покраснеть.Швед медленно тянется к концам темной футболки, томительно долго ухватываясь немного дрожащими пальцами за края. Все также медленно тянет вверх, пока мне не приходится подсобить ему и вытянуть руки к потолку. В ту же секунду предмет одежды летит куда-то в сторону, немного шумя, из-за чего я нервно сглатываю, но любые эмоции с легкостью затмевает адреналин и нетерпение. Господи, да о чем я говорю! Неистовое напряжение, царящее в воздухе, медленно перетекает в безумное возбуждение, отчего я больше не в силах терпеть. Тянусь к губам Алекса достаточно быстро, чтобы он не успел ничего понять. О да, я ошиблась. Он моментально отшатнулся в сторону кресла.Стоило мне немного остыть и смущенно потупить взгляд в одеяло, он снова оказался около моего лица, а вскоре и около моей шеи. Тихо, невесомо, в самое ушко Нильсен прошептал:—?Маленькая извращенка.Снова отсел назад, делая вид, словно совсем ничего не произошло. Встряхнул плечами, будто отметая всё произошедшее куда подальше, и принялся за первую попавшуюся под руку книгу.А я ведь даже не заметила, что именно Александру досталась комната со стеллажом! Множество книг пылились на этих полках, которыми Алекс, очевидно, умело пользовался. Большинство названий на корешках были мне знакомы, но я бы могла использовать отведенное мне время для прочтения остальных. Интересная мысль, кстати. Вместо того, чтобы пытаться найти причину образования петли и способ ее замыкания?— возьмусь за чтение. Это гораздо познавательнее и гораздо слабее измотает мою психику.Я так погрузилась в мысли, что любые эмоции категорически сползли с моего сонного лица и превратились в отстраненную гримасу. Это немного смутило моего коллегу по среде обитания, ну, или просто пробудило в нем те ничтожные остатки его совести.—?Эй, Харрис, не напрягайся так. Просто я не готов, понимаешь,?— его голос полон иронии, а глаза закатываются куда-то в Антарктиду, выдавая всю драматичность ситуации. —?Вечер утра мудренее. —?Вообще-то…—?Твои вещи в углу,?— безжизненно бросил он, указывая указательным пальцем на стопку небрежно повешенных на дверцу шкафа вещей. Юбка, как и всегда, помятая до неузнаваемости, а свитер до безумия целый и невредимый.Что ж, значит, сегодняшний день объявляется днем расследования, а не днем перепихона. А ведь так хотелось боялась.