Кварталы старого города (1/1)

2016-й год.Стоял солнечный, погожий день. На ветвях деревьев, близ старого костёла, деловито копошилась шумная стая черных ворон. Облюбовав верхушки деревьев близ величественного строения, они угрожающе шумели, перекрикивая все другие звуки улицы.?Штр!? По мраморной лестнице вверх к раскрытым воротам церкви прокатился гулкий шум шагов ссутулившегося, изнеможденного странника. Мужчина остановился, обессиленно вздохнул, смахнув с осунувшегося лица светлые растрепанные волосы. Под запавшими глазами залегли тени, приметные на восковой коже настолько, что каждый, кто увидел бы его подумал, что он давно и неизлечимо болен. Белки глаз покрылись сетью воспалившихся, кое-где лопнувших, капилляров, выдавая бессонные ночи и крайнюю степень усталости. С трудом, опираясь на мраморные перила и едва волоча ноги, он поднимался по истерзанным временем ступеням. После четвертого шага странник запрокинул голову и окинул усталым взглядом церковь от самого порога до сверкающего шпиля. Солнце слепило глаза, мужчина, сощурившись двинулся дальше. Наконец, когда последняя ступень оказывается позади, двустворчатая дверь со скрипом пропускает измученного блондина внутрь. Едкий дым ладана играл в цветных лучах витражей, свиваясь в причудливые спирали где-то под белеющим сводом.На мгновение огромное распятие Иисуса, освещаемое множеством огней, приковывает взгляд мужчины. Как будто плененный красотой лица и внутренней силой, заточенной в безжизненный мрамор, путник направился к алтарю, невзирая на нечеловеческую усталость. Чувство вины и отчаяния тяготили его ничуть не слабее измотанного тела. Но метр за метром, шаг за шагом, мужчина преодолел длинный зал по мягкому ковру вдоль длинных рядов скамей. Именно сейчас, когда в церкви властвовала пустота и безмолвие, Иисус, воплощенный в камне, казалось, ждал прихода именно этого человека.Случайный сквозняк теплым дыханием мгновенно задул пламя разноцветных лампад, стоило человеку преклонить колени. Дальние ряды скамей, некогда освещенные десятками подрагивавших огоньков, погрузились в сумрак. Из грязных, потрепанных джинс, непослушными руками мужчина извлек видавшие виды четки. Небольшие истертые кости легко пробегают по дрожащим пальцам. Вздох, и несколько секунд молчания, наполненных немым вопросом.—?Ну что тебе от меня нужно? А? —?мужчина качает головой и чуть щурит глаза, ожидая ответа, которого не последовало. —?Скажи, что? Что я тебе вообще сделал? —?громче вопросил мужчина, бессильно взмахнув руками. В голосе его не было вызова или гнева, только горечь.Наверное, только отчаяние может заставить человека говорить с тем, кто не имеет привычки отвечать на поставленные вопросы. Глаза, некогда ярко-голубые как ясное весеннее небо, заполнились слезами бессилия, отчего радужка будто поблекла.?— Ответь же! —?старые четки в порыве брошены в сторону равнодушного Бога.***Тремя днями ранее. Дамаск, Сирия. Христианский квартал Старого Города.Жизнь шла своим чередом: возле старой колокольни кружила стайка пичуг, вспугнутых суматохой; человек неспешно потягивал чай, налитый в кружку из серебристого чайника; женщина в ярком красном платке, попробовав готовку, видимо, подруги прикрыла рот, собираясь что-то сказать; неподалеку еще несколько девушек в цветастых платках разговаривали и смеялись; мальчишки играли в дворовой футбол старым мячом.В нескольких шагах, светловолосый парень как раз разбирался со своей камерой, когда ему практически под нос сунули новенький объектив.—?С днем рождения,?— смуглый мужчина с короткой бородкой улыбнулся и, вручив подарок, вернулся к своему делу.—?Ты не забыл,?— с восторженной улыбкой и интересом в глазах блондин повертел в руках подарок. —?Знаешь что, я не могу ее принять,?— поджав губы, он перевел взгляд на друга?— снизу написано ?Собственность Кэрол Шлицман?.—?Черт,?— собеседник склонился над свертком,?— я думал, я это стер.Он перевел хитро прищуренные темные глаза на соседа. Обменявшись дружескими смешками, парни вернулись к аппаратуре.—?Большое спасибо. Правда,?— мужчина с голубыми глазами крутил новый объектив в руках, разглядывая.—?Не благодари. Вся команда сегодня собирается в отеле. А когда я сказал, что тебе исполняется тридцатник,?— мужчина вновь обратил все свое внимание на соседа,?— они сказали что бой тебе обеспечен.—?Я еще после прошлого года не оправился,?— мужчина развернулся, всматриваясь в улицу за собой. —?Что-то тихо. Нужно несколько живых фотографий чтобы дополнить картину.Он оглянулся по сторонам, высматривая подходящий кадр.—?Только быстрее,?— кивнул темноволосый парень, пока его друг задумчиво перекинул из руки в руку, прилетевший в него футбольный мяч. —?Вечеринка скоро начнется,?— мяч отправляется к своему юному владельцу в переулок.—?И осторожней,?— добавляет тот в спину своему светловолосому собеседнику, собираясь уйти. Собеседник осматривался, двигаясь дальше по улице, и небрежно махал камерой в руке.Щелк. В объектив камеры попало несколько человек, замотанных в платки. Они что-то пьют из своих прозрачных стаканов, сидя у потрескавшейся стены, завешанной иконами и тканными коврами.Щелк. Две смуглые женщины в цветастых платках разговаривают между собой, сидя прямо на земле.Щелк. Дети гоняют мяч по небольшому двору, мешаясь под ногами мимо проходящих, заставляя обратить на себя внимание. Щелк.Детские игры заставляют улыбнуться своим мыслям, но мужчина быстро возвращается к своему занятию, ведь вот он, еще один подходящий кадр. Старая женщина в темном балахоне сидит на стуле, опираясь рукой на высокую спинку и с неодобрением косится на объектив. Серебристые короткие волосы кудрями выбились из-под черного платка. Узловатые пальцы, недовольство, спрятанное в морщинах между бровями и глубокие складки драпа казались на редкость колоритными.Щелк. Щелк. Щелк. Спустя несколько секунд, мужчина опустил фотоаппарат, одновременно подняв левую руку в извиняющемся жесте в ответ на недовольный взгляд светлых глаз, поднялся на ноги и отправился дальше по улице в поиске подходящих кадров.?Да не обольстит вас никто никак: ибо день тот не придет, доколе не придет прежде отступление и не откроется человек греха, сын погибели…?2 Фессалоникийцам 2:3Издалека донеслись рычащие звуки двигателя. Огромный грузовик приближался к мирным жителям. Показался между двумя ближайшими домами, подняв густые клубы пыли, сверкая фарами и оглушительно сигналя. Люди замолкли на несколько секунд, вперив взгляд на чуждые им военные фургоны. На краткий миг, прежде чем улочку поглотил хаос: дети спешно покинули мощеную тропу, женщина в цветастом платке вытянула шею, не вставая с земли, кто-то спешно перебегал дорогу прямо перед носом грузовика. Миновав арку, автомобиль остановился. Кузов грузовика покинуло с два десятка людей в военной форме. Вслед за первым, в арке остановился еще один такой же. Военные рассредоточились по улице, перекрикиваясь между собой, пока светловолосый фотограф жадно улавливал в видоискатель происходящее: прямо перед ним военный схватил женщину и поволок ее за собой, пока другой военный говорил в мегафон:—?Вы проживаете на этой территории незаконно.Щелк. В объектив попадают мирные жители, которых военные впечатывают лицом в стены.—?Покиньте эту территорию или вы будете арестованы.Щелк. Какого-то мужчину толкают на землю в пыль, однако какой-то парень в черной кепке перехватывает фотоаппарат за объектив, вынуждая прекратить съемку.Фоторепортера грубо хватают под руку, однако тот умудряется сделать еще несколько снимков.Щелк. По земле волокут за ногу женщину.Щелк. Рядом толкают на землю мужчину и женщину, пока те пытаются отползти подальше и скрыться от людей в форме.Военных будто спустили с поводка как диких животных: мирным жителям доставались пинки, тычки прикладом оружия, удары по лицу и телу независимо от того, был человек на ногах или же лежал на земле. Душный воздух наполнился криками и пылью из-под ног. Военые не щадили ничего, досталось даже небольшому столику в углу с иконами и горящими молитвенными свечами.Сопротивляющегося фотографа, который вертел камерой во все стороны, стараясь сделать как можно больше снимков происходящего вокруг хаоса, вывели из небольшой улочки, протащив вдоль грузовиков в арке. Сюда же привели его друга, с которым они не так давно разошлись.—?Эй, что случилось? —?то один, то второй пытается заснять хоть что-нибудь.—?Армия переселяет этих людей. Им сказали,?— смуглый парень вывернулся из захвата военного, повернулся к блондину, пока их тащили сквозь пеструю толпу,?— что они укрывают террористов.—?Они сами и создают этих террористов,?— блондин поравнялся со своим низкорослым другом и, дернувшись, вновь поднес камеру к лицу.Вдруг, руки военного отпустили мужчину, и тот получил возможность осмотреться. Минуя военных, которые волокли по земле гражданских, глаз цепляется за знакомую фигуру у ворот, в которые как раз выезжает один из многочисленных военных грузовиков.—?Келли? —?окликает темнокожую девушку блондин.Та поворачивает голову на голос и удивленно опускает камеру.—?Артур? —?та быстро пересекла улицу, оглядываясь по сторонам, чтобы не угодить под колеса очередного автомобиля.—?Что ты тут делаешь?Девушка пожала плечами.—?То же что и ты.—?Я… —?голубые глаза цепко оглядели её лицо, пока мужчина пытается сформулировать слова, которые не так-то просто даются. —?Хотел позвонить…Его прервал второй фотограф:—?Келли,?— тот мягко обнимает подругу,?— рад тебя видеть.—?Амани, я думала, ты взялся за ум и избавился от этого парня,?— девушка с кивнула в сторону блондина, будто говорила о каком-то неисправимом раздолбае и пьянице.—?Не мог от него избавиться,?— Амани переключил внимание на ворота и указал рукой в их направлении. —?Слушай, а что там такое? Туда можно пробиться?—?Нет, там все перекрыто,?— девушка качнула головой.—?Здесь будет бойня,?— отметил Артур, всматриваясь в улочку, откуда их не так давно вывели военные.Амани отступил назад:—?Лучше поскорее отсюда убраться.—?Издеваешься? —?Артур с прищуром взглянула на друга.—?Исключено,?— бросила девушка в тот момент, когда небольшая толпа людей у ворот сорвалась на бег, проскакивая между группой репортеров. За ними кинулись военные. Келли рванула было вслед за погоней, однако Артур удержал её за локоть и увлек за собой, в совершенно противоположную относительно удаляющейся группы людей сторону.Одного из убегавших настигли несколько военных и, сбив с ног, пустили в ход кулаки. Вдалеке рокотала автоматная очередь, выпущенная в воздух над головами обезумевших от страха людей. Кто-то из наемников ворвался в небольшое строение и набросился на забившихся подле беленой печурки людей. Не внимая мольбам и крикам, равнодушно и грубо, как мешки с песком, выволок женщин и детей на улицу.Щелк. Светловолосый фотограф запечатлил творящуюся на улице неразбериху: то, как военные избивали мирных людей: ювелирно точно и хладнокровно. Каждый удар или бросок доведен до автоматизма, каждое движение просчитано до миллиметра. Наемникам нет дела до искалеченных ими или убитых жертв?— они делают свою работу, и делают на совесть. Безоружные жители, превосходящие военных в количестве, пытались оттащить и спасти хоть кого-нибудь из подвергшихся нападению. Увы, безуспешно.Келли, стискивая напряженными руками камеру, снимала поток людей, гонимых животным ужасом, напускаемым людьми в форме.Женщину в желтой куртке утаскивал один из военных, пока та тщетно пыталась дотянуться до девочки лет десяти. Один из пробегавших с силой оттолкнул её с дороги, и та упала на землю. Всеми силами пытаясь подняться, размахивая руками, она обращает на себя внимание одной из женщин. Та вскрикнула. Артур обернулся и без промедлений бросился в сердце толпы и, подхватив девочку с земли, вернул её встревоженной женщине.Тем временем темнокожая девушка безостановочно снимала. Как люди в форме измывались над населением; людей, что обессиленно падали на землю, пытаясь закрыть голову и живот от ударов, сжавшись. Со второго этажа ближайшего к мощеной дороге здания группа молодых людей швыряла в группу наемников камни, а Артур снова поднял камеру, улавливая мгновение в фокус.Среди криков отчетливо был слышен глухой хлопок, и на землю приземлился снаряд. Плотный едкий дым укрыл сцену действий. Военные помогали друг другу, прикрываясь от града камней щитами, расталкивая мельтешащих под ногами людей, в том числе и Артура. Один из наемников толкнул знакомую уже Артуру старуху в черном и тот, на задумываясь, протянул ей руку. Она резко обернулась к нему лицом и, прежде чем Артур отшатнулся, крепко схватила его лицо своими сухими узловатыми пальцами, не позволяя отвернуться.?И поклонятся ему все живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира.? Откровение 13:8 —?Артур, я жду тебя. Это ради тебя. В голове мелькали давно забытые образы из детства.Глаза старухи закатились. Некогда блекло-зеленые, по-старчески подернутые серой пеленой радужки, вовсе потеряли всякое подобие цвета, побелев, сливаясь с белками глаз. Она шептала что-то непонятное. Старческие губы слегка подрагивали. Артур растерянно метался взглядом по её лицу.—?Смотри, Артур,?— вещает молодая девушка с петлей на шее. —?Это все ради тебя! —?заканчивает она одухотворенно, с некой торжественностью, и прыгает вниз с парапета третьего этажа.Под крики толпы ?Артур, я жду тебя? холодное тело девушки раскачивалось на веревке, подвешенное.Внезапно один из парней на втором этаже бросил камень, который попал старухе в висок. Видение Артура прервалось в тот же момент, когда лицо его окропила её теплая кровь. Старуха отпустила его лицо, оседая на землю, пока мужчина пытался проморгаться и вытереть кровавые брызги с лица.—?Встать! —?К нему подбежали какие-то парни и уволокли подальше. Наконец, вытерев кровь с глаза, блондин бросил взгляд на место, где должно было быть тело старухи. Но тела не было, оно будто испарилось, оставив после себя лишь кровавое пятно на земле.***Артур заглянул в очередной грузовик, пока туда, откинув полог, влезала местная девушка, и мельком скользнул по сидящим там людям взглядом.—?Кого ты ищешь?—?Женщину,?— блондин не отрывал глаз от грузовика, стоящего рядом с Амани, который непонимающе смотел на друга.—?Кого?—?Меня схватила женщина,?— пояснил репортер озадаченно, заглядывая в соседний грузовик. —?Она знала мое имя.—?Тоже журналист?—?Нет, нет, отсюда, из Дамаска. —?мужчина ругнулся сквозь зубы, не найдя нужного лица среди сидящих в грузовике, и повернулся к другому фотографу. —?Она сказала то, что не должна была знать. Она что-то сделала и,?— Артур заглянул в третий грузовик и снова повернулся к собеседнику, махнув рукой,?— я увидел воспоминания из детства. Когда я был ребенком и мои родители… Когда произошел несчастный случай.—?Я думал ты не помнишь свое детство.—?Из-за нее я вспомнил. —?мужчина ходил от машины к машине. —?Это был мой пятый день рождения.—?Нужно узнать куда едут грузовики,?— сказал блондин и повернулся в сторону ворот, у которых как раз и стояли, готовые уезжать, автомобили. —?Эй, Келли!Та разговаривала с кем-то около зеленого, старого легкового автомобиля. Услышав своё имя, она жестом попросила водителя подождать и поспешила к фоторепортерам.—?Я пытаюсь с ним договориться. Этот парень знает, куда их перевозят. Он отвезет нас туда за пятьсот долларов,?— сказала девушка и поспешила обратно к автомобилю.—?Встретимся в отеле,?— бросил другу Артур и уже направился следом за девушкой, когда Амани схватил его за руку.—?Эй, парень, ты же лучше меня знаешь, что нельзя садиться в машину к местным. Нас могут взять в плен.—?Мне нужно ее найти,?— ответил ему парень, уверенно глядя на того своими голубыми глазищами. Мужчина развернулся и трусцой отправился следом за Келли, однако, его практически сразу скрутили военные, стоявшие неподалеку. Под возмущенные ?Эй! Эй! Хватит!? Амани, Артура повалили на землю.—?Пустите его!Келли, преодолевшая половину пути от друзей до автомобиля, обернулась на крики и, не спуская глаз с происходящего, пятилась в сторону зеленой машины. Низкорослого фоторепортера, который бросился вызволять друга, схватили другие, подоспевшие к месту происшествия, военные.—?Вы что? —?вопил мужчина, пытаясь выбраться из сильной хватки. К голове Артура приставили холодное дуло пистолета, придавили к земле, в то время как еще один военный, подошедший с калашом наперевес, произнес:—?Эти журналисты немедленно депортируются из страны.Артур прекратил дергаться, придавленный к земле восседавшим на нем военным, и с досадой наблюдал, как захлопнулась дверца зеленого автомобиля за темнокожей девушкой, а водитель, испуганно посмотрев в сторону столпотворения военных вокруг Артура и Амани, рванул с места.