Глава 65 (1/1)

Всё, чему ты меня учил,Я считал ложью и не верил в это.Hidden Citizens ?It's A Sin?—?Быть лидером?— трудная задача,?— сурово свёл брови отец, глядя на растерянного Бэкхёна, в очередной раз пытающегося отстоять собственную правоту. —?И я не уверен, что ты с ней справишься.—?Но почему? —?в отчаянии заломив руки, возмутился парень.—?Ты знаешь, что такое?— быть лидером? —?процедил Бён Михён, не отводя взгляда. —?Быть лидером?— это не просто отдавать приказы и решать чужие судьбы. Быть лидером?— значит нести ответственность за любые поступки, как свои, так и чужие. Признавать каждую ошибку, и плевать, кто на самом деле её совершил. Быть лидером?— значит всегда оставаться в гуще событий, мчаться впереди всех и принимать решения, за которые остальные будут тебя ненавидеть. Ты к этому готов? Готов пожертвовать своей личной жизнью, будущим, принципами? Быть лидером?— это быть для всех, кроме самого себя.—?Пап, я просто хочу, чтобы ты в меня верил. Тогда я всё смогу,?— прошептал Бэкхён, низко опустив голову, вздрогнув, когда на его плечо легла тёплая отцовская ладонь.—?Я хочу для своего сына долгой жизни, а не бесславной смерти, вот только лидеры долго не живут,?— прижимая сына к груди, выдохнул мужчина. —?Дело не в том, что я в тебя не верю. Мне просто кажется правильным так делать.Резко распахнув глаза и со свистом втянув воздух, Бэк стремительно перевернулся на бок и прижал колени к груди, будто бы наяву ощущая, как в его желудке проворачивали длинный нож. Но не успел он справиться с острой режущей болью, как невидимая цепь обернулась вокруг его шеи, затягивая мёртвую петлю. Зарычав, Бён вцепился пальцами в тугие звенья, но те схватили лишь пустоту, а хватка вокруг горла лишь усилилась, вынуждая кости предательски хрустеть.Бэкхён замолотил ногами по полу, закрутился из стороны в сторону, широко распахнув рот, в который не попадало ни глотка воздуха. Глаза закатились, на лбу выступила мучительная испарина, и, чтобы избавиться от морока, Бён сжал в изрезанной ладони острый осколок ракушки и поднёс его к левой руке. Цепь затянулась так крепко, что по коже побежали крупные мурашки, а мышцы начали судорожно сокращаться в предсмертной агонии.И тогда мужчина, оскалив зубы, вонзил осколок в мякоть второй руки, с усилием раздирая кожу и ощущая горячие ручейки крови, жадно опоясывающие запястье. Невидимые глазу звенья рассыпались в прах, хватка исчезла, как и чужая боль, а вот рука взорвалась реальными ощущениями, кровь потекла на грязный пол. И Бэк ещё никогда не был так счастлив, даже не пытаясь остановить кровотечение.Он лежал посреди развороченной комнаты, широко раскинув руки, и смотрел в потрескавшийся потолок. С улицы доносились звуки выстрелов и крики раненых, яростный рык двух схлестнувшихся армий, а Бэкхён убаюкивал боль?— свою собственную, настоящую, заглушившую фантомные приступы агонии. И пока эта короткая минута передышки не закончилась, он наслаждался тишиной и покоем и даже улыбался, пока ещё не разучился это делать.Последняя капля крови упала на пол в небольшую скопившуюся лужицу, а затем рана начала затягиваться на глазах?— покрывалась тонкой розовой корочкой, соединяющей вместе рваные края, оставляя на месте разреза уродливый кривой шрам, как напоминание о том, чем это было.Бэк опустил потяжелевшие веки, и скопившиеся под ними слёзы оставили мокрый след на пыльных бледных щеках, как ещё одно доказательство того, что он всё ещё, чёрт возьми, оставался человеком.Отголоски чужой боли, смутно рябившие на задворках сознания, будто потерявший сигнал телевизор, становились всё ближе и отчётливее, окутывая уже знакомым шлейфом страданий, но прежде, чем они окончательно вернулись, Бэк шёпотом спросил у тишины: ?Я ведь был хорошим лидером??***К счастью, большая часть северян уже успела покинуть порт, но всё же Сехуну и Кёнсу пришлось убить нескольких человек, оказавшихся не готовыми к нападению и малодушно собиравшихся переждать бой за надёжными стенами здания.Пак слышал эти сухие выстрелы, пока сидел, прислонившись спиной к входной двери, и сжимал гудевшую голову в руках. И всякий раз мелко вздрагивал, когда они разрезали гулкую тишину, превращаясь в эхо, ещё долго гуляющее по тёмным запутанным коридорам.Услышав приближающиеся шаги, парень поднял голову и увидел Змею, руку которой успели надёжно перебинтовать. Не говоря ни слова, она подтащила к стене стул, забралась на него и, привстав на носочки, выглянула во внутренний двор порта, мгновенно мрачнея.—?Он ещё жив? —?глядя в пустоту, бесцветно поинтересовался Пак. —?А что, если он там? А я сижу здесь и ничем не могу ему помочь!—?Не истери,?— сухо оборвала его девушка. —?Бэкхёну сейчас нужны не твои жалобы, а реальная помощь.—?А как я могу ему помочь, если торчу в порту, как трусливая крыса? —?ударив ладонью по полу, выплюнул Чанёль.—?Там ты ему точно не поможешь,?— скривилась Кисон, спрыгнув со стула. —?Идём со мной.Пак неохотно поднялся на ноги и зашагал вслед за девушкой, слыша крики До со второго этажа?— если тот разговаривал столь громко, значит территория была успешно зачищена.Недолго попетляв по коридорам и пару раз свернув не туда, они всё же вышли к большому залу, раньше служившему складским терминалом, где сейчас находилось несколько клеток. Югём и Лукас, явно забравшие ключи у мёртвого охранника, лежавшего сейчас с простреленной головой, успели раскрыть низкие дверцы и вывести заточённых в них людей, оказывая им необходимую помощь.При появлении Чанёля и Змеи они моментально отреагировали взведёнными курками, но тут же расслабились, вернувшись к прерванным занятиям?— Лукас рассматривал спину Тэна, изредка надавливая на рёбра, а Югём заботливо обрабатывал раны Сиран.—?Что с ним? —?указав на лежащего ничком Джехёна, озабоченно спросил Чанёль.—?Организм борется за жизнь, поэтому мы пока оставили его в клетке, чтобы не тревожить лишний раз,?— пожал плечами Ким, наложив на лицо женщины последний пластырь. —?Вот так! Скоро вновь будешь красавицей.—?Спасибо, доктор,?— устало улыбнулась Сиран, схватившись за прутья клетки и тяжело поднявшись. —?Где Бёль и остальные женщины?—?Сехун их ищет,?— произнесла Змея, сделав шаг вперёд.Сиран, словно только сейчас сообразив, кто именно стоял перед ней, несдержанно всхлипнула и бросилась обнимать разрыдавшуюся Кисон. Странные они, эти женщины?— не плакали ни под пытками, ни будучи ранеными, а теперь ревели навзрыд, хотя стоило радоваться. Чанёль отвернулся от них и растерянно тряхнул головой, прогоняя из неё лишние мысли, оставляя место лишь для Бэкхёна, повторяя словно мантру: ?Живи, только живи!?—?Как вам это удалось? —?складывая в чемоданчик остатки медикаментов, полюбопытствовал Югём, бросив на привязанного к клетке Ви предостерегающий взгляд.Блондин, прекратив ёрзать, заносчиво задрал нос и отвернулся.—?Это долгая история,?— попыталась отмахнуться Кисон, но все собравшиеся смотрели на неё столь возмущённо, что она сдалась, картинно подняв руки. —??Стеллу? запустил Минсок.—?Минсок?! —?воскликнул Тэн, регенерация на котором сработала отлично. —?Но как? Он же был на одной лодке с Минхо и Ифанем.—?Верно, но, как оказалось позже, под каждым из сидений находилась специальная маска, которая позволяла продержаться без воздуха пару часов. И Минсок, и Ифань знали о ней, и, когда мы отключили лодку от питания и та пошла ко дну, Ким смог воспользоваться маской, а Ву нет?— он её выронил в темноте, а паникующая толпа затоптала не только её, но и самого Ифаня.—?А Минсок выжил? —?удивлённо протянул Югём, потирая щетинистый подбородок.—?Да. Мы уже прибыли на ?Спаситель?, когда Юнги заметил его сигнал?— камеры-то ещё работали,?— эмоционально рассказывала Змея. —?Минсок нашёл фонарик у одного из погибших, и начал светить им прямо в объектив. А Юнги, по чистой случайности переключавший кадры на мониторах, заметил это свечение.—?И вы поплыли к лодке, чтобы его спасти? —?догадался Лукас, завороженный рассказом.—?Нет, только Сехун,?— объяснила Кисон. —?Он мне не рассказывал, что там увидел, но я и так представляю?— гора трупов и насмерть перепуганный Минсок. Никто, кроме него, не выжил. Я видела Кима, когда Сехун его привёз на базу. Он словно был не в себе?— его трясло, по лицу струился пот. Только представьте?— десятки людей в кромешной темноте вокруг вас задыхаются и бьются в агонии, а вы сидите в спасительной маске и ждёте их смерти, потому что лишь тогда сможете выбраться на волю. Минсок мне сказал, что больше всего боялся, что остальные заметят, что он в маске, и отберут её, а его самого затопчут. Но он выжил и улетел, а мы помчались обратно к вам.—?Тогда я не понимаю одного?— зачем Ифаню, в принципе, понадобилось плыть на лодке? —?развёл руками Тэн. —?Разве не проще было уплыть на одиночных шарах?—?Ву перемудрил,?— спокойно пожала плечами Змея. —?Он был уверен, что если они с Минсоком отправятся к ?Спасителю? поодиночке, то мы что-то сделаем с его шаром. Поэтому он и хотел попасть на один борт с Минсоком?— так у него оставалась вера в собственную неприкосновенность. Ифань не думал, что Бэкхён что-то сделает с их лодкой, а тем более её потопит, поэтому и оказался к этому не готов. Он был уверен, что Минсок будет в полной безопасности, и эта вера его погубила.—?А что стало со ?Спасителем?? —?задумчиво хмурясь, спросил Чанёль.Кисон поджала губы, дольше положенного раздумывая над ответом.—?Когда мы туда прибыли, то работал только самый дальний отсек?— вся остальная база погрузилась в темноту и её затапливало водой. Как объяснил Сехун, виновата была переставшая работать воронка. Почти все люди перебрались на ?Стеллу?, но часть из них не успела покинуть отсеки, которые впоследствии автоматически заблокировались. Сехун сказал, что теперь база будет полностью затоплена, навечно оставшись на дне как какой-то затонувший пиратский корабль или вымершее животное, останки которого будут погребены под слоем песка и ила. Там больше ничего нет, Чанёль,?— мотнула головой Змея.Пак нахмурился и отошёл в сторону, невольно воскрешая в памяти ?Спаситель?, который на протяжении долгих пяти лет считал своим домом. Возможно, если он останется жив, то однажды вернётся туда, облетит на шаре заброшенную базу, внутри которой будут плавать рыбы и разбухшие трупы его друзей и знакомых. И на несколько минут Чанёль задержится перед окнами собственной комнаты?— тоже затопленной, но ещё хранившей воспоминания о его хозяине и девушке, которой больше нет.—?Юнги жив?! —?эмоционально воскликнула Сиран, вырвав Чанёля из мучительных размышлений.—?Надеюсь. Он сообщил нам о Минсоке, а затем покинул бункер запасным путём. Я не знаю, где он сейчас,?— растерянно ответила Змея.—?Жив?— северяне не смогли воспользоваться рацией,?— вспомнив подслушанный снаружи разговор, фыркнул Чанёль. —?Кто ещё мог это сделать?Услышав нарастающий в коридоре шум, Кисон взмахнула рукой, призывая всех замолчать, и осторожно выглянула, тут же расслабившись, выбегая навстречу идущим. Остальные, не долго думая, бросились следом.Чанёлю не особо было интересно, кто там шёл, поэтому он сцепился взглядами с сидевшим на полу недовольным Ви, сохраняющим молчание. Блондин смотрел с холодным вызовом, будто бы намекая на брошенные ранее Паком слова о том, что тот не переживёт эту ночь. Однако Ви всё ещё был жив, дышал, пылал праведным гневом и чувством несправедливости по отношению к себе. Всё в нём горело жаждой мести?— мрачно изогнутая бровь, поджатые губы и босые ноги, лишённые столь красивой и опасной обуви. Блондин словно провоцировал Чанёля, упрямо смотрел из-под чёлки и молчал, и Пак не хватался за пистолет, хотя и мог. Они оба чего-то ждали, не спеша нападать?— извечные враги и неожиданные союзники в неприязни к Бобби.Чанёль сдвинулся с места лишь в тот момент, когда остальные громко его позвали. Ви, не удержавшись, насмешливо чмокнул губами воздух и отвернулся к стене, разом потеряв интерес к своему надсмотрщику.Выглянув в коридор, Пак увидел толпу женщин?— и бункеровских, и портовых,?— которые едва ли не бегом бежали к ним, оставив далеко позади освободивших их Сехуна и Кёнсу. Бёль, шедшая на пару шагов впереди остальных, тут же бросилась обниматься с Сиран и Тэном, а вот О, напротив, шёл еле-еле, прижимая к груди всхлипывающего дичка.—?Ун! —?заметив их, счастливо крикнула Змея, кинувшись им навстречу.Растолкав попавшихся на пути женщин, она налетела с объятиями на Сехуна и Уна, по очереди их целуя и прижимая к себе, позволяя дичку дёргать себя за волосы и довольно смеяться, а О?— крепко приобнимать за талию.И, наверное, Чанёлю стоило порадоваться. Ещё бы?— все вокруг наконец-то воссоединились, отовсюду доносились всхлипывания и смех. Идиллия. Можно было спрятаться за стенами порта, позволив заражённым расправиться с заклятыми врагами, а на рассвете покинуть надёжное укрытие и добить тех, кто ещё шевелился. И плевать, что где-то там, посреди ночи, блуждал Бэкхён, вызволяя их задницы из беды. Он тоже нуждался в объятиях и поддержке, но он был один, и Пак не смел радоваться и праздновать победу, пока того не было рядом.Решительно развернувшись, он зашагал прочь, к лестнице, на ходу вытаскивая из-за ремня спрятанный туда пистолет. Кёнсу, первым заметивший его передвижения, громко позвал парня по имени, но Чанёль и ухом не повёл?— он знал, что должен был делать.—?Не поделишься автоматом? —?сухо спросил Пак, когда догнавший его До зашагал с ним нога в ногу.—?Что ты собрался делать? —?выбежав вперёд и преградив ему дорогу, выпалил мужчина.—?Хочу помочь Бэкхёну,?— невозмутимо произнёс Чанёль, хотя внутри него всё дрожало и вибрировало от страха, нетерпения и ужаса.Кёнсу медленно кивнул, покосившись на остальных, что смотрели им вслед в ожидании какого-либо решения. И тогда До, хлопнув Пака по плечу, обратился к присутствующим.—?У меня есть следующее предложение. Давайте поднимемся на пару этажей, выбьем окна и перестреляем северян, пока они заняты борьбой с заражёнными. Мы должны помочь Бэкхёну, который всё ещё там,?— неопределённо махнув рукой, жёстко произнёс До. —?У нас есть оружие, которое мы забрали у убитых северян, и его достаточно. Я никого не принуждаю это делать, но всех неравнодушных прошу присоединиться к нам.Несколько мгновений царила гулкая тишина, Пак даже кулаки сжал, не понимая, как такое возможно?— Бэк там своей жизнью рисковал ради них, а они думали, стоило ли ему помогать?! И когда Чанёль был готов плюнуть на всё, развернуться и уйти, в воздух начали одна за другой подниматься руки?— и мужские, и женские. Даже Ун, ничего не понимая, игриво поднял пухлую крохотную ладошку, второй обнимая своего папу за шею.—?Не думайте, что мы слишком слабы и не сможем перестрелять этих ублюдков,?— мрачно усмехнулась Сиран, и остальные женщины поддержали её согласным гулом. —?Мы уничтожим их ради Бэкхёна!Кёнсу, вдохновлённый этой картиной, согласно кивнул, и, бросив благодарный взгляд на Чанёля, первым помчался вверх по ступеням.Они действовали слаженно, будто единый механизм, неуклонно повинуясь чётким приказам Кёнсу, которого Бэкхён по праву считал своей правой рукой. На мгновение Чанёль даже подумал о том, что если Бён не вернётся, то лучше До никто не справится с его обязанностями, но тут же отогнал от себя эту токсичную мысль?— с Бэком ничего не случится, он непременно вернётся к нему.Мужчины ворвались в столовую, выбрав её исходной точкой своей атаки. Подтащили лавки к узким окнам, находившимся почти под самым потолком, и вскочили на них, вооружённые автоматами, резко распахивая скрипучие деревянные рамы. Рядом с Чанёлем запрыгнула Сиран и ещё несколько женщин, которых он ранее не встречал?— в их потемневших глазах горела твёрдая решимость перестрелять мерзких северян. И, что-то подсказывало Паку, что дело было даже не в желании помочь Бэку, а в необходимости свести личные счёты с теми, кто посмел нарушить их покой.Сам Чанёль выглянул во двор через прицел винтовки. Скользнул взглядом по вышкам, фонари на которых, направленные на землю, неприятно слепили глаза, и увидел вскарабкавшихся на них заражённых, разрывающих зубами уже мёртвых бородачей. Затем Пак опустил голову, и его сердце заледенело, перестав биться.Внизу, прямо под дождём, ворочалась куча человеческих тел?— раненых и живых. Они рычали, дрались, катались по покойникам, усыпавшим двор. Изредка вспыхивало пламя, вырывающееся из огнемётов, но оно было коротким, слабым, будто пламя умирающего дракона.Северяне, не готовые к столь вероломному противнику, медленно проигрывали, и отступать им было некуда. С этого места Чанёль чётко видел, что новым заражённым не было конца?— они прибывали как со стороны моря, выбираясь из воды и шагая в приветливо распахнутые ворота, так и со стороны мусорных куч. Конечно, северяне отстреливались, как могли, но боеприпасы заканчивались, а бросаться с цепями и дубинками на заражённых могли себе позволить только самые отъявленные безумцы.А что, если Бэкхён был среди прогуливающихся внизу монстров? Или его уже растерзали, и родное тело мокло под проливным дождём? Чанёль хотел громко позвать его по имени, выпустить в воздух автоматную очередь, но все слова застряли в горле, будто склеились в кашу, не желая вырываться наружу?— Пак боялся, что не услышит ответа на свой вопрос.—?Стреляйте строго по северянам,?— коротко приказал Кёнсу. —?Не палите мимо, экономьте патроны.Прицелившись, он попал аккурат в затылок нападающего на заражённого бородача, и тот упал замертво, став ещё одной песчинкой среди десятков других тел.Чанёль метился гораздо дольше, хотя мелькающая в прицеле спина северянина так и просилась, чтобы её изрешетили. Пак медлил, теряя драгоценные секунды, пытаясь пересилить ту часть себя, что ещё не готова была убивать, даже во имя справедливости. Он прикусил до крови губу, а затем неуверенно выпустил пулю и отвернулся, не желая видеть попал он или нет.—?Ты грохнул заражённого! —?возмутилась Сиран, ловко подстрелив чудом спасшегося секундой ранее северянина. —?Тебе их жалко?—?Это же люди,?— устало прошептал Чанёль, вжимаясь лбом в холодный приклад.—?Это враги, которые хотят нас убить; которые убили Куна, Джонни, Мику. Забыл об этом? —?прикончив ещё одного бородача, злобно прошипела Сиран. —?Пока они живы, мы все в опасности, но больше всех Бэкхён. И если ты их сейчас не убьёшь, они убьют нашего лидера и всех нас, а потом ты останешься один на один с Бобби. Если ты этого хочешь, то просто спрыгни с лавки и освободи место тому, кто не испытывает мелочных сожалений.Выдержав долгий взгляд женщины, Чанёль всё же отвернулся первым и с неохотой приник к прицелу, выбирая себе новую жертву. Сиран была права в главном: цена их жизни приравнивалась к смерти северян. Вот она?— новая валюта преображённого мира. Не убьёшь ты, убьют тебя. Проявишь слабость, и тебя сотрут в порошок. Если хочешь жить, то оставайся сильным. Оставь всё позади, и бейся за то, что тебе по-настоящему дорого.—?За Куна! —?ничего не видя из-за застилающих глаза слёз, выстрелил Чанёль. —?За Джонни!Второй труп упал на землю, подняв брызги из лужи. Пак стёр слёзы, мысленно считая до трёх, и вновь прицелился.—?За Мику!***Бэкхён сидел в углу комнаты, оставляя осколком новую рану на покрытой шрамами руке. Проклятая регенерация работала чётко, лишь ненадолго заглушая боль извне, и Бён ранил себя с каждым разом всё глубже и изощрённее, перерезая мышцы, сухожилия и вскрывая дороги вен. А когда очередной рубец упрямо затягивался, он подолгу трогал его пальцами, будто не верил, и вновь хватался за ракушку, чтобы не сойти с ума.Гроза снаружи закончилась, остался лишь дождь?— холодный, проливной, пузырившийся на глубоких лужах. Он будет идти как минимум до утра, хотя до рассвета оставалось не так уж и долго.Бэкхён поднялся на непослушных ногах и доковылял до влажного от воды подоконника, выглядывая во двор, где шумела битва. Мужчина не знал, кто побеждал, но дышать всё же стало чуточку легче, словно кто-то протягивал ему руку помощи, вытаскивал со дна, на которое он опустился.Бён ждал, когда всё закончится. Когда последний северянин замертво упадёт на землю. Он верил, чувствовал, что бункер победит, пусть и с помощью заражённых. Поэтому и терпел, сцепив зубы, нечеловеческую боль, ведь, пока он удерживал свою армию в узде, одержать над ней верх было практически невозможно.Ощутив глухой удар в живот, мужчина упал на пол и несдержанно застонал. Как же он устал от этой боли! Он больше не мог её выдерживать. И если бы не был уверен в чудесах регенерации, то точно вскрыл себе горло. Наверное, так чувствовала себя умирающая от рака бабушка Чанёля, которой перестали помогать даже самые сильные лекарства. Сейчас Бэк, как и она, дошёл до той черты, когда спасения было неоткуда ждать. В Бёне не осталось веры и надежды, только непонятная смиренность перед опасным врагом, который никуда не уйдёт. Для бабушки Пака врагом был рак. Для Бэкхёна?— то бремя, что он добровольно на себя взвалил.—?Её больше нет,?— роняя слёзы, сокрушённо шептал Чанёль в ночь после похорон. —?Её недовязанный шарф всё ещё лежит в кресле, а её самой уже нет. Одежда, книги, духи?— всё осталось, а её нет. И больше не будет. Я её не увижу. Никогда. Нигде. Как такое возможно? Почему люди уходят?!Бэк не знал ответов на сыплющиеся градом вопросы, но крепко прижимал к себе друга, успокаивая ласковыми прикосновениями к спутанным волосам. Ему тоже было больно, но причиной его боли был Чанёль, скуливший в его руках, лишившийся того, кто по-настоящему его любил.—?Как я смогу жить, когда вас всех тоже не станет? Не станет папы, тебя. Что я, блядь, буду делать, когда останусь один в этом грёбаном мире?! —?кричал Пак, задыхаясь от слёз.—?Ты не будешь один,?— прижимая его ещё крепче, шепнул Бён. —?Рядом с тобой обязательно кто-то будет. Мир так устроен, что когда уходят одни люди, непременно приходят другие. А ещё с тобой навсегда останутся твои воспоминания.—?Мне не нужны воспоминания,?— упрямо мотнул головой Чанёль. —?Мне нужны люди.***Пак стоял на лавке до последнего, пока у него не закончились патроны. Сиран, мягко надавив на его плечо, стащила парня вниз и усадила за стол, и тот лишь сейчас понял, что всё это время был словно не в себе. Будто бы в его теле поселился кто-то другой?— жестокий, бессердечный и не знающий пощады. И Чанёль даже под дулом пистолета не смог бы точно сказать, скольких людей он убил. Просто в определённый момент его мозг выключился, отдав контроль рукам и глазам. Может именно поэтому он всё ещё не сошёл с ума?—?Их осталось немного,?— совершив очередной выстрел, резюмировал Кёнсу. —?Ещё немного, и можно будет выходить на зачистку.—?Но как же заражённые? —?спохватился Сехун.—?Не забывай о том, кто мы есть,?— кивнув на впавшего в задумчивость Чанёля, пожал плечами До.Северяне, когда поняли, что, кроме заражённых, на них ещё нападали и бункеровские, запершиеся внутри порта, открыли было огонь по окнам, но лишь побили стёкла, так никого и не задев. Некоторые попытались выбить дверь, но ту ещё псы как следует укрепили на случай различных непредвиденных ситуаций, неосознанно оказав услугу погубившим их соседям.Затем на северян накатилась новая волна заражённых, и им пришлось сосредоточить всё внимание именно на них, потому что справиться с монстрами они ещё могли попытаться, а вот дотянуться до людей было невозможно. Они, конечно, старались убегать подальше от окон?— туда, где царила кромешная темнота, но жалящие пули доставали и там, и мужчины падали замертво один за другим, словно ловко подкошенные старухой с косой.Чанёль, тряхнув гудящей головой, осмотрелся по сторонам, успев заметить, что вокруг кипела жизнь. И пока некоторые продолжали стрелять по северянам, забравшись на лавки, остальные развили не менее бурную деятельность.Женщины что-то готовили, разнося миски с дымящейся горячей едой мужчинам. Несколько девушек сосредоточенно перебирали патроны и заряжали пистолеты, так уверенно, словно всю жизнь только этим и занимались.А вот Югём, собрав вокруг себя немалую толпу народа, что-то сосредоточенно объяснял?— так рьяно, что его очки то и дело скатывались по мокрой от пота переносице на кончик носа. Услышав имя Бэкхёна, Чанёль заинтересовался и подошёл ближе, растолкав застывших на его пути людей.—?То, что происходит снаружи?— это не магия и не колдовство, а тщательно продуманный эксперимент,?— доказывал Югём, бухнув в центр стола банку с тунцом. —?Это?— Бэк. Он стоит во главе этой сложной системы, взяв на себя роль пастуха. А это заражённые.Уверенно рассыпав вокруг банки рис, выуженный из небольшого мешка, Ким осмотрел собравшихся и нетерпеливо тряхнул рукой.—?Я не участвовал в эксперименте ?Идеальное общество?, поэтому всё, что я скажу дальше, лишь мои гипотезы, ничем не подтверждённые, однако! —?Югём сделал красноречивую паузу и лишь после этого продолжил. —?Все заражённые образуют сложносочинённую нейронную сеть. По отдельности они просто своеобразные зомби, но в них заложена функция сбиваться в стадо. И она сильна так же, как функция размножаться и убивать. Вирус по-особому повлиял на их мозг, научив их распознавать своих?— возможно, по запаху. Всех, кто обладает регенерацией, они автоматически причисляют к стаду, и лишь человеческая речь говорит им об обратном. Но любому стаду нужен пастух, и сегодня им стал Бэкхён. Я не знаю, как, но… Я слышал от знакомых врачей, что ?Идеальное общество? подразумевало два этапа. Первый из них?— создание заражённых?— вышел из-под контроля и привёл к крушению привычной нам цивилизации, поэтому второй так и не был начат.—?И что это за этап? —?заметно похолодев, выдохнул Лукас.—?Создание пастухов,?— усмехнулся Югём, постучав ногтем по крышке консервы. —?Возможно, что мы сами, того не ведая, воплотили этот смелый эксперимент в жизнь. Пусть не совсем правильно, но мы сделали это путём проб и ошибок, либо по чистой случайности. Но мы не знаем, что будет с пастухом. Хотя, стоит признать, что, управляя сознанием сотен заражённых, трудно оставаться нормальным.—?Заткнись! —?хлопнув ладонью по столу, яростно приказал Чанёль.Ким невозмутимо поправил очки и ссыпал рис обратно в мешок.—?Зачем ты нас пугаешь? Ты не знаешь ничего об этом эксперименте! —?не мог уняться Пак, игнорируя Бёль, пытающуюся его успокоить.—?Я хотя бы пытаюсь думать, а не паниковать! Это моя отличительная особенность, если ты не заметил! —?крикнул уязвлённый Югём.Чанёль попытался дотянуться к нему через стол, но Ким успел отстраниться, повернувшись всем корпусом к резко распахнувшейся двери. В проёме мелькнула мужская рука, и в толпу с визгом расступившихся женщин полетело что-то крупное, похожее на мяч. Пак, оставшийся стоять на месте как вкопанный, машинально вытянул руки, поймав вещь, и, бегло на неё взглянув, в ужасе закричал?— в его ладонях лежала отрубленная голова Джехёна, пустые стеклянные глаза которого слепо смотрели на Чанёля, а разбитые губы были искривлены. А уже через мгновение навстречу к парню протянулся длинный язык пламени, вырвавшийся из огнемёта, обжигающий удушливым жаром лицо, опаляющий волосы и одежду.Пак запоздало прикрылся руками, крича от дикой боли и падая на пол, пока остальные направили автоматы в проём, выпуская десятки пуль.***Бэкхён это сразу ощутил?— лицу стало мучительно больно, будто в него плеснули кислотой. Охнув, он прижал ладони к пылающим щекам, а затем, ощутив неясную, ежесекундно нарастающую тревогу, подскочил к окну?— во дворе уже было пусто, лишь бродили пошатывающиеся окровавленные заражённые, ищущие взглядом, кого ещё можно было сожрать.Но откуда тогда шло чёткое ощущение боли?Бён перевёл взгляд к окнам порта, из которых валил дым, и недоверчиво отшатнулся. Вновь посмотрел на двор, и опять на окна, без труда сложив дважды два. Неужели северянам удалось пробиться в порт? А он даже не мог натравить внутрь заражённых, потому что большая часть его людей погибла бы в неравной схватке.Решение пришло незамедлительно и показалось единственно правильным. Бэкхён сунул окровавленную ракушку в карман и со всех ног помчался к входной двери, с треском распахивая её и сбегая по запылённым ступеням.В нём не было ни сомнений, ни страха?— он должен был помочь своим друзьям. Должен был помочь Чанёлю. И плевать, какую цену следовало за это заплатить.Снаружи мужчина с удивлением понял, что дождь закончился, оставив после себя прохладу и запах свежести. Редкие капли ещё падали с неба, приятно холодя разгорячённую кожу, а земля под ногами раскисла, замедляя движения, делая их чертовски неуклюжими.Пробираясь между мусорных куч и стараясь не напороться на бомбы, многие из которых уже взорвались, Бэкхён с тревогой покосился на почерневшее море, ожесточённо плюющееся волнами в берег. Он видел и дымившийся полуразрушенный бункер, и чёрный дым, клубами вырывающийся из окон столовой. Только бы успеть!Подняв взгляд к тёмному небу, на котором стали медленно проступать звёзды, Бён также заметил, что оно начало светлеть?— ещё только на горизонте, но скоро эта полоса расширится и дойдёт до пляжа, измученного бурей и тяжёлой битвой, впитавшего кровь погибших, усыпанного пулями и неподвижными телами.Решившись, Бэкхён разорвал связь с заражёнными?— он больше не хотел ими управлять. Сейчас ему было даже на руку, если бы они разбрелись, кто куда, вновь став пусть и опасной, но всё же разреженной массой. Тем более, встреться на их пути северянин, они бы без приказов Бёна разорвали того на части.Мир вокруг перестал отливать краснотой, эхо чужой боли растаяло без следа. Отхлынуло, будто море во время отлива, оставив после себя лысое, покрытое водорослями и ракушками дно. Бэк чувствовал себя сейчас таким же?— опустошённым и вывернутым наизнанку. И почему-то ему казалось, что всё это временно. Что однажды настанет прилив, и всё вернётся, и заполнит его сполна отчаянием и холодом.Бён зажмурился до рези в глазах и попытался услышать звук сердцебиения Чанёля. Не столько для того, чтобы настроиться на него, сколько для того, чтобы убедиться, что тот всё ещё жив. Но как Бэк ни старался нащупать необходимый ритм, он ничего не слышал. Будто важный винтик внутри него, отвечающий за эту простую функцию, неожиданно вышел из строя, нарушив отточенную работу всего механизма.Постаравшись успокоиться и не паниковать раньше времени, мужчина упрямо мотнул головой и продолжил продвигаться вперёд.Чем ближе Бэкхён приближался к порту, тем отчётливее слышал звуки стрельбы, доносившиеся из его глубины. У него самого оружия не было, но он подхватил лежащую на песке цепь, посчитав, что лучше быть вооружённым хотя бы ей, чем вообще ничем. Она волочилась за ним, увязая в грязи и лужах, мелко дребезжала, наталкиваясь на камни, и изредка замирала, когда измученный бессонной ночью Бэк совершал короткие передышки. В нём всё болело?— каждая клеточка и мышца, а рука, покрытая рубцами, ныла от малейшего движения.Приблизившись к воротам, пользуясь пусть и тающей на глазах, но всё же темнотой, Бэкхён поднял взгляд к порту и перевёл сбитое дыхание. У него не было плана, но жажда перестать быть созерцателем и ворваться в разгар битвы горячила кровь. Лучше самому испытывать боль, чем задыхаться от отголосков чужой. Лучше не управлять десятками посторонних рук, а командовать своими собственными. Бён привык быть хозяином своего тела, и он знал, как стоило его применить. Пусть это тело и потеряло большую часть сил, порой напоминая непослушную груду мышц, набитую соломой.Мужчина сделал шаг по направлению к приоткрытым воротам, но в следующее мгновение в его лопатки упёрлось нечто холодное и маленькое, так похожее на дуло пистолета. Бэк лишь обречённо прикрыл ресницы, разгневанный на самого себя?— вымотанный и оглушённый свалившимися на него ощущениями, он совершенно забыл об осторожности, за что и поплатился.Или, быть может, виной вероломного нападения стал тот самый винтик, вышедший из строя? Ведь даже сейчас, в шаге от живого человека, Бён почти не слышал биения его сердца?— не знай, что тот стоит прямо за ним, то и не понял бы ничего.—?Попался,?— долетел до ушей довольный шёпот, а чужое дыхание обожгло шею.—?Чживон? —?слегка повернув голову, хрипло усмехнулся Бэкхён. —?Вот и встретились!***Спрятавшись за перевёрнутым столом, Чанёль подтянул к себе пистолет и, осторожно высунувшись, начал ждать нападающих. Однако северяне также медлили, прячась в коридоре и отрезая все пути отхода для собравшихся в столовой людей. Деревянная мебель, подожжённая ими, вовсю дымилась, отравляя воздух горечью, но серьёзный пожар пока не начался. Впрочем, было достаточно ещё одного залпа из огнемёта, чтобы всё помещение вспыхнуло, подобно спичке.Женщины, загнанные в угол, тихо скулили и всхлипывали. Часть из них перебралась на кухню, запершись изнутри, но пять девушек подобно Паку прятались за столами, а когда одна из них, решив преодолеть трёхметровое пространство до кухни, стремительно выскочила из укрытия, её тот час подстрелили, с лёгкостью уронив на пол, будто сбитую кеглю.Кровь из-под убитой вытекала медленно, тонким извилистым ручейком направляясь прямиком к Чанёлю. Пак морщился, отворачивался, памятуя голову Джехёна, куда-то укатившуюся в пылу бойни, и даже не мог поднести ладонь к лицу, поскольку его нещадно драло и щипало.Повернувшись на движение сбоку от себя, Пак аккуратно придвинул свой стол к соседнему, объединившись с Кёнсу. Несколько пуль, тотчас выпущенных в импровизированный щит, вынудили мужчин пригнуться и затихнуть.—?Что будем делать? —?едва слышно шепнул Чанёль.До, пробежав беспокойным взглядом по лицу Пака, поморщился и с тревогой оглянулся. Сехун и Змея прятались неподалёку от кухни, намереваясь до последнего защищать дичка, запертого там. От Югёма и Лукаса можно было не ждать особой помощи. Выстрелить они, конечно, могли, но на сколько меткими могли оказаться их выстрелы? Тэн был полностью безоружным, а Сиран, как на зло, оказалась в момент нападения именно на территории кухни.—?Будем снимать их по одному,?— шепнул До. —?Разувайся.Чанёль возмущённо приподнял брови, но спорить не стал, внимательно выслушивая наставления Кёнсу. Затем, сев на колени, сжал ботинок в руке и, как следует прицелившись, швырнул его в широкий дверной проём. Не ожидавшие подобной выходки северяне тут же выскочили из своих укрытий и ответили двумя короткими выстрелами, следом за которыми последовала пара ответных. Услышав звуки падения тел и взволнованные вопли врагов, До показал большой палец Сехуну и нырнул обратно за стол.—?Они прячутся в темноте и хорошо вооружены, но их недостаточно много, иначе бы они давно на нас напали,?— тихо объяснял Кёнсу, лихорадочно запустив пальцы в короткие волосы.—?Что вам нужно? —?неожиданно выкрикнула Змея со своего места.Несколько мгновений ответом ей служила тишина, а затем раздался сиплый голос северянина:—?Убить вас!—?А может, договоримся? —?не унималась Кисон. —?Вы можете уходить, вас никто не тронет. Возвращайтесь, откуда пришли!—?Тебя забыли спросить! —?злобно донеслось из темноты.Чанёль, чуть привстав, сразу же заметил Бёль, осторожно пробирающуюся по стене к двери. Боясь привлечь внимание врагов, Пак в страхе уставился на девушку, сжимающую пистолет, не понимая до конца, что та задумала. Пользуясь тем, что северяне из коридора не могли её видеть, она медленно приближалась к проёму, поднеся к губам указательный палец.—?Но я ведь предлагаю дельную вещь,?— надрывалась Змея, изо всех сил прикрывая подругу. —?Чего вы хотите? Оружия? Женщин?—?Тебя! —?загоготали мужчины.Бёль замерла и, сорвав что-то с ремня, крепко зажала в кулаке.—?Граната? —?округлил глаза Чанёль, пихнув Кёнсу в бок.До даже дышать перестал, а по его виску медленно покатилась капля пота. Пак же, будучи уверенным, что всю взрывчатку они потратили ещё в первом бою с северянами, с трудом проглотил ком в горле.—?Если получите меня, уйдёте? —?смело предложила Кисон, несмотря на возмущённый и взволнованный взгляд Сехуна.Ответа никто не стал дожидаться?— Бёль коротким движением сорвала кольцо и, на мгновение мелькнув в проёме, швырнула гранату в коридор, тут же отскочив обратно и упав на пол.Взрыв был такой силы, что пол прогнулся и задрожал, а с потолка с тихим шорохом посыпались остатки побелки. Сноп пламени и искр ворвался в столовую, никого толком не задев, но, вероятно, разорвав на куски северян. Вот только Кёнсу больше не был готов полагаться на судьбу, вскочив первым и бросившись в задымлённый коридор, чтобы добить тех, кто ещё дышал.***—?Признаться честно, я ждал этой встречи, хотя совсем ей не рад,?— спокойно произнёс Чживон, скользя дулом по позвоночнику Бэка. —?Мне убить тебя сразу или помучить?—?Я думал, ты любишь мучения,?— отстранённо ответил Бён, крепче сжимая в кулаке цепь. —?Тебе ведь нравится страдать по тому, кому ты никогда не был нужен.—?Потешаешься над влюблённым дураком? —?фыркнул Бобби, вдавив пистолет в поясницу, вынуждая мужчину зашипеть и прогнуться. —?Я все эти годы жил не страданиями, а ненавистью к тебе.—?Жалкая же у тебя была жизнь,?— не удержался от насмешки Бён.—?Не тебе судить!Коротко выдохнув, Чживон ударил прикладом в чужое плечо, приказывая Бэку заткнуться, и крепко прижался к нему со спины.—?За столько лет я так и не понял, чем ты был лучше меня.Бён молчал, глядя на разрастающуюся полоску светлеющего неба, отчётливо понимая, что одному из них не суждено было дожить до рассвета. Как и не суждено было Чживону понять, что любовь не делила людей на плохих и хороших, не сравнивала их между собой, проставляя плюсы и минусы. Она просто была или нет. Вот и всё.—?Выкидывай цепь и прими смерть, как мужчина,?— твёрдо приказал Бобби, сделав шаг назад. —?Ты ведь хочешь умереть достойно?—?Думаешь, что, убив меня, сделаешь Чанёля своим? —?не спеша выполнять чужие требования, насмешливо поинтересовался Бэкхён.—?Он тебя забудет?— рано или поздно,?— а я всегда буду рядом. И однажды Чанёль поймет, что дороже меня у него никого нет,?— уверенно произнёс Чживон.Бён хотел развернуться и крикнуть, что этого не будет никогда. Что Пак не дурак, чтобы пропитываться любовью и нежностью к своему мучителю. Что он никогда его не любил и почти не вспоминал, не испытывал жалости из-за того, что однажды бросил. Чживон мог убить Бэкхёна, разрубить на части, сжечь и развеять его прах над мусорными кучами, но в их отношениях с Чанёлем не изменилось бы ничего.И проблема Бобби состояла именно в том, что он не понимал очевидного. Его цель оставалась несбыточной мечтой?— абсурдной, эфемерной, не способной претвориться в жизнь. И он гнался за ней, упрямо и слепо, вопреки всему. Он не мог разлюбить или хотя бы попытаться это сделать?— ему нравилось страдать по Чанёлю, нравилось тешить себя пустыми надеждами и верой в лучшее. Ему была по душе безответная любовь, потому что другой он так и не успел вкусить?— и в этом заключалась его трагедия.Раздавшийся из глубины порта глухой хлопок на мгновение отвлёк внимание Бобби, и Бэк не мог не воспользоваться его оплошностью. Плавно развернувшись, он взмахнул цепью, выбивая оружие из рук Чживона и тут же наваливаясь на него и роняя в грязь.Оглушённый падением, Бобби на секунду зажмурился, а затем с усилием скинул с себя Бэкхёна, оказавшись сверху и попытавшись выдернуть из его рук толстую цепь. Грязь тут же пропитала одежду, склеила волосы и окрасила кожу в чёрный, но это было последним, на что Бён обратил внимание.Мужчины рычали и скалились, с попеременным успехом одерживая верх в молчаливой борьбе. Чживон был силён?— Бён это признавал, но в нём самом текла кровь заражённых, придававшая ему дополнительных сил. И если бы только он не был измотан прошедшей ночью, справиться с Бобби было бы куда проще.Охнув от прицельного удара в печень, Бэк рухнул в неглубокую лужу и прищурился, наблюдая за тем, как соперник, перевернувшись на живот, пополз к валяющемуся в стороне пистолету. И мужчина, решив повернуть ситуацию в свою сторону, подтянул к себе цепь, крепко её сжал и запрыгнул на спину Чживону, оборачивая тугие ржавые звенья вокруг его толстой шеи, покрытой татуировками.—?А-а-а-а! —?сдавленно закричал Бобби, пытаясь оттянуть цепь и схватить воздух, но Бэк был неумолим.—?Ты убил моих друзей! Ты причинял им боль и страдания! И я тебе этого никогда не прощу,?— покраснев от натуги, шипел Бён, всё сильнее натягивая цепь.Бобби под ним судорожно бился и хрипел. Его глаза, сосуды в которых успели полопаться, налились кровью, а руки остервенело молотили по земле, загребая ногтями жидкую грязь.Но Бэк этого не видел?— у него перед глазами стоял улыбающийся Кун, доверчиво цепляющийся за него и ждущий похвалы. А рядом с ним, виновато почёсывая затылок, возвышался Джонни. Большой добрый Джонни, который верил в людей, несмотря на их подлость и гниль. И смерть Бобби, по сравнению с их трагической гибелью, не стоила для Бэкхёна ровным счётом ничего.—?Чанёль никогда не будет твоим,?— склонившись над Чживоном, жёстко прошептал Бён.Враг, дёрнувшись в последний раз, затих, уронив лицо в грязь. Цепь, тихо звякнув, упала рядом. А Бэк, не чувствуя ни радости от победы, ни вкуса торжества, равнодушно смотрел на труп Бобби, понимая, что ни Куна, ни Джонни, ни всех остальных уже нельзя было вернуть. Хоть тысячу жертв принеси во имя их.И всё же, этот глупый мир сводил его с ума. Лишённый морали и чести, живущий по своим звериным законам?— Бён не желал его понимать и существовать по бесчеловечным правилам. Он не хотел убивать себе подобных ради спокойной жизни. Не желал терять друзей только потому, что свихнувшегося мудака мучила жажда мести. Но Бэк прекрасно понимал, что ничего нельзя изменить. Он мог либо играть по навязанным правилам, либо сдаться и позволить себе исчезнуть, стать трупом или одним из заражённых. Пока у него были причины дышать, но долго ли это продлится? Сколько ещё в нём осталось сил?Согнувшись пополам, Бэкхён протяжно завыл, спрятав в руках голову. В эту секунду он хотел раствориться, вернувшись туда, где всё было хорошо, где он был счастлив. И пусть в то время он не знал ни Куна, ни Джонни, ни Тэу, ни Кёнсу. Пусть все они были раскиданы по разным уголкам страны и никогда бы не встретили друг друга, лишь бы эта ужасная трагедия не разрушила мир. Не уничтожила всё то, что они так любили. И тогда бы они все были живы. И, может, даже случайно встретились в толпе, так и не узнав о том, какая судьба была для них уготована.—?Ты его убил.Бэкхён медленно разогнулся, увидев в сотне метров от себя Ви, боязливо высунувшегося из-за мусорной кучи. Босой и грязный, мокрый из-за недавно окончившегося дождя, он сжимал в руках пистолет, глядя то на труп Бобби, то на неподвижного Бёна.—?Он жив или нет? —?крикнул блондин.—?Нет,?— отвернувшись, холодно отрезал Бэк.—?Чёрт! —?пнув воздух, бессильно простонал Ви.—?Время принять другую сторону, не так ли? Мы выиграли,?— поднявшись на непослушных ногах, пожал плечами мужчина.—?Не-е-ет,?— протянул парень, взводя курок. —?Это я решаю, кто выиграл, а кто нет!—?И что, выстрелишь в меня? —?сделал шаг к нему навстречу Бэкхён. —?Ты жалеешь его? Любишь?Ви растерянно отступил, поскользнувшись в грязи и чуть не упав. Он продолжал держать Бёна на прицеле, но и с ответом медлил, явно что-то взвешивая. И в это мгновение, Бэк мог поклясться, он увидел позади него, буквально в паре метров, туго натянутую растяжку. А вот Ви не видел, продолжая неумолимо надвигаться на неё.—?Дело не в любви, просто он был мне по-своему дорог. Конечно, я сбежал от него, но всё равно он меня спас в своё время, дал мне кров и позволил ощутить себя частью семьи. Если бы не Бобби, я уже сам был трупом, а ты его убил! —?тряхнул пистолетом блондин.Бэк только и мог, что следить за его босыми ногами, скользившими в жиже.—?Какая печальная история, но можно я не буду плакать? Лучше я расскажу тебе свою, о маленьком мальчике, которого банда разбойников поймала ночью в лесу и убила?— просто так, потому что им нравилось мучить и причинять боль. И они потешались над парнем, глумились, прежде чем лишили жизни. Смеялись, когда он плакал. Праздновали своё маленькое торжество, пока он, страдая, погибал на их глазах,?— наконец выдохнул Бён, внезапно осознав, как дико хотел курить.Вот обязательно сделает затяжку?— только дождётся финала смертельного танца Ви да проберётся в порт, чтобы помочь друзьям. Он не испытывал сожаления по поводу грядущей гибели блондина?— тот обязан был ответить за убийство Куна. Ещё давно, в ту самую ночь, когда отрезал голову беззащитного ребёнка. И он был благодарен за то, что бункеровские позволили ему лично лицезреть смерть кровного врага.Вот только, застыв в миллиметре от растяжки, Ви неожиданно опустил пистолет и улыбнулся?— обезоруживающе и ярко. Мелко дрожа, он запрокинул голову к рассветному небу и широко раскрыл рот, хохоча уже во всё горло. Смех безумца. Глумление юродивого, не способного понять, каким негодяем он являлся. И хотя Бэкхён не понимал, что служило тому причиной, странное напряжение холодило его затылок.Тело хохочущего Ви непроизвольно сдвинулось, тонкая щиколотка соприкоснулась с растяжкой, и прогрохотал взрыв, распускаясь ярким огненным цветком на усыпанном трупами пляже. В воздух подлетели комья влажного песка, мусор и ошмётки чужого, разорванного на куски тела. Но прежде, чем они достигли земли, раздался выстрел?— сухой щелчок, отозвавшийся резкой болью.Бэк покачнулся и недоумённо опустил голову, ещё не веря в случившееся, но тут же предательски обмякая?— на его груди стремительно расползалось тёмно-красное горячее пятно. Не призрачное, а настоящее.Возвращающаяся оглушительная боль захлестнула волной, и Бэк зажмурился, сдаваясь под её напором.***Чанёль уже сбегал по лестнице, когда услышал грохот взрыва и последовавший за ним выстрел. На секунду остановившись, он тут же бросился вперёд с новыми силами, вылетая во двор, где неспешно завтракала пара заражённых, увлечённых более трупами, чем шумом за воротами. Остальные, видимо, успели разбрестись.—?Стой! —?едва слышно шипел Кёнсу, мчавшийся следом, но Паку было откровенно плевать на предосторожность.Толкнув плечом ворота, он выбежал на территорию пляжа и взволнованно застыл, пытаясь охватить всю картину целиком. Вдали дымились чьи-то останки, в грязи барахтался громко хрипящий и вооружённый Бобби, запутавшийся в цепи, а чуть дальше, повернувшись к Паку спиной, неподвижно стоял Бэкхён.Увидев прицелившегося в него Чживона и моментально оценив обстановку, До равнодушно выпустил пулю ему в лоб и попятился к ближайшей мусорной куче, чтобы убедиться, что засады не было. Чанёль же, не испытав ни сожалений, ни бурной радости от бесславной смерти бывшего парня, даже толком её не заметив, сделал шаг по направлению к Бэкхёну, не понимая, почему тот до сих пор не посмотрел на него.Сейчас, подобравшись ближе, он рассмотрел, наконец, что Бён был ранен?— его футболка пропиталась кровью, а сам он опасно покачивался, но всё ещё удерживался на ногах.Пак сделал ещё пару шагов, неуверенно застыл, отгоняя от себя самые мрачные предположения, но всё же решил их проверить. Прикрыв ресницы, он набрал полную грудь воздуха и, дрожа, протяжно позвал мужчину по имени.—?Бэкхён!Вдохнуть Чанёль уже не смог, ощущая, как невидимые стрелки часов остановились, перестав двигаться. И он увидел, будто в замедленной съёмке, как Бэк оглушительно зарычал, сгорбившись и прижимая ладони к ставшим излишне чувствительным ушам. Сморгнув слёзы отчаяния, парень попятился и замотал головой.—?Нет! Нет, твою мать! —?всё чётко осознав, несдержанно закричал Пак.Бён обернулся, оскалившийся и чужой, с абсолютно пустыми глазами, и с рычанием набросился на Чанёля, уронив его и упав сверху. Он не нападал, а шипел, лязгал зубами над самым лицом, брызгался слюной и опалял жарким звериным дыханием.—?Что они с тобой сделали? —?не мог молчать Пак, видя, что каждый звук причинял Бэкхёну неимоверную боль.Бён вновь мучительно закричал, затряс головой, впился пальцами в волосы, словно пытался выдавить из себя того хищника, что завладел им. И Чанёль не знал, как облегчить его страдания. Всё, что он мог?— это лежать в грязи и глотать слёзы, глядя на Бэкхёна, совершенно чужого и непонятного, но не пугающего, вызывающего лишь чувство обречённости и неминуемого конца. Не только для Бэка?— для них обоих.—?Не стреляй! —?заметив прицелившегося Кёнсу, взмолился Пак, и в ту же секунду Бён ударил его в лицо.Перед глазами всё померкло, в ушах раздался противный звон, но сознание тут же вернулось.—?Не нужно! —?упрямо прохрипел Чанёль, едва шевеля губами.До не опустил оружие, но палец показательно убрал.Выбежавшие из порта люди, заметив творившееся на побережье, испуганно застыли в воротах, а Кисон вжалась лицом в грудь Сехуна, не в силах наблюдать за происходящим.Чанёль бы тоже хотел отвернуться, но не мог. Он покорно позволял негодующему Бэкхёну себя трепать, будто тряпичную куклу, и Бён бил наотмашь?— по носу, животу, ударял кулаком по рёбрам. Превращал его и без того обожжённое лицо в кровавую кашу, месил его удар за ударом. Но хотя бы не кусал, хотя давно мог разорвать чужую глотку острыми зубами.Бён совсем не напоминал себя прежнего. Внешне он оставался тем же самым, родным и близким, но глаза были абсолютно чёрными, словно мёртвыми изнутри. Бэк не узнавал ни Чанёля, ни застывшего в паре метров от них Кёнсу, а кровь с его раны всё капала и капала, не в силах остановиться.В какое-то мгновение в очередной раз замахнувшаяся рука так и не ударила, бессильно опустившись, а Бён замер, даже не дышал, глядя в одну точку. И тогда Пак, не теряя ни секунды, коснулся ладонью его щеки. Бэк не отреагировал, лишь тень промелькнула по его лицу, а негодующий взгляд вновь переметнулся к парню под ним.Но почему Чанёль его совсем не боялся? Почему его не страшил ни хищный взгляд, ни сбитые в кровь костяшки? Бэкхён ведь мог с лёгкостью его растерзать и убить. Равнодушно сожрать того, кто любил его больше жизни, больше самого себя. Чанёль столько раз считал его бесчеловечным жестоким монстром, а когда Бён действительно им стал, то понял, как глубоко заблуждался.Не будь Бэк твёрдым и бескомпромиссным в своих решениях, дожили бы они все до сегодняшнего дня? Всё, что он делал, даже если это казалось немыслимым на первый взгляд, в итоге оказывалось единственно верным. Просто Бэкхён был лидером?— и он мужественно нёс это бремя на своих плечах, и не мог позволить себе ни единой слабости. А Чанёль оставался трусом, который только и мог, что осуждать и бросаться громкими словами, которые ранили Бёна в самое сердце.Пальцы оплелись вокруг чужой шеи, притягивая Бэка ближе, лбом к лбу, но тот лишь тихо порыкивал, а его грудь вздымалась от коротких рваных вдохов.—?Ты не монстр и никогда им не был,?— прижавшись губами к его уху, прошептал Чанёль. —?Ты наш лидер, и ты хорошо поработал.Быстро колотящееся сердце отдавалось прямо в грудь навалившегося сверху Бэка. Стучащие в разном ритме, они сталкивались друг с другом, будто два автомобиля в смертельной аварии. Губы мужчины утыкались в шею Пака, и ему стоило лишь оскалиться, подцепить клыками тонкую кожу и оторвать её, обнажая плоть?— пульсирующую, горячую. Ощутить на языке солёную кровь, толчками вырывающуюся наружу. Выпить всю жизнь из распростёртого под ним тела. Но страха всё ещё не было, только неизбежная тоска по тому, что они не смогли сохранить и не успели испытать.Внезапно обмякнув, Бэкхён рухнул на Чанёля, и того будто током подбросило. Скинув с себя неподвижного мужчину, он упал на колени рядом с ним, осторожно сжал голову, приподнимая, что-то сбивчиво бормоча.—?Ты не мог умереть! —?закричал Пак, встряхнув Бёна, поскольку тот, бледный, неподвижный, не реагировал ни на его касания, ни на исступлённые вопли.—?Пусти меня,?— бесцеремонно подвинув впавшего в истерику Чанёля, рявкнул Югём.Вытащив из кармана маленький фонарик, он посветил им в зрачки Бэка, затем схватил за запястье в попытке нащупать пульс.—?Он жив? Жив? —?тряс доктора Пак, решительно не видя ничего вокруг.—?Парни, помогите отнести его в порт,?— обратившись к остальным, крикнул Югём.И Чанёль, вздохнув с облегчением, повалился на землю, всё ещё захлёбываясь рыданиями и не веря своему счастью?— последнему шансу на свет в конце тоннеля.***Когда Бэкхён пришёл в себя, то не сразу открыл глаза?— вначале он прислушивался к звукам, голосам и дыханию окружающих людей. Ему было тепло и почти не больно, только туго обмотанная бинтом грудь ощутимо ныла при каждом вдохе. Получается, что его всё же не убили? Выходит, что они выиграли?Сосредоточившись на своих ощущениях, Бэк словно бы заглянул внутрь себя, пытаясь вычленить из десятков слышимых им сердцебиений единственно нужное, одновременно с тем радуясь тому, что его навыки восстановились в полной мере. А когда Бёну удалось зацепить сердце Чанёля, находившегося явно неподалёку, его счастью не было предела. Пак был жив, и это главное.Ресницы вздрогнули и затрепетали, поднимаясь медленно, будто бы лениво. Мягкий свет опалил чувствительные глаза, вынудив снова зажмуриться, но мужчина всё же успел заметить мелькнувшую рядом тень.—?Очнулся,?— узнал он радостный голос Югёма. —?Шесть часов в отключке был!—?Это много? —?булькающе поинтересовался Бэк и тут же надсадно закашлялся.—?Тише, тебе нельзя разговаривать,?— строго одёрнул его Ким, присев рядом, от чего матрас со скрипом прогнулся. —?Хорошо, что ты вообще очнулся.Бён хотел много чего спросить, но говорить было больно, а кашлять и того хуже. И тогда Югём, всегда отличавшийся особой проницательностью, заботливо поправил на нём одеяло и осторожно коснулся покрытой рубцами руки.—?Наши почти все живы. Убиты Даниэль, Джехён и Юри. И несколько женщин из бункера, которые вызвались сторожить этаж, но были убиты северянами. Представляешь, мы хотели оставить Ви до тебя, чтобы ты лично с ним расправился, но в суматохе забыли его в складском терминале, а этот мерзавец выпутался и сбежал, оставив дверь приветливо распахнутой для северян. Они убили Джехёна и… В общем, он бы в любом случае умер. И это единственная мысль, которая меня успокаивает.Бэкхён крепко сжал ладонь друга, благодаря того за подробный рассказ, но Югём и не думал умолкать.—?А ещё Змея и Сехун вернулись, представляешь?! И Юнги тоже жив. Он вернулся к нам после того, как мы разожгли костры из трупов. Это ведь наш Мин поставил заглушки для рации, поэтому подмога до северян так и не добралась! Да они тебе сами всё расскажут, только поправляйся побыстрее. И скажи спасибо своей регенерации?— ещё чуть-чуть, и мы бы тебя уже не вытащили.Югём отошёл к столу, вновь принявшись чем-то звенеть, не позволив Бэку больше задать ни одного вопроса. А того, несмотря ни на что, больше всего волновала судьба Чанёля. Как тот себя чувствовал? Не ранен ли? Сам мужчина ничего не помнил. Даже не знал, кто в него выстрелил?— всё смешалось в то мгновение, а затем будто выключили свет, а он сам пошёл ко дну.Это было странным ощущением, но всё же смутно знакомым ему по снам. Он плавно и смиренно опускался, метры воды смыкались над его головой, пряча под мутной толщей лучи солнца, а внизу, жадно протягивая к нему руки, стояли сотни заражённых. И Бэку было хорошо. Легко и спокойно. Будто бы он вернулся туда, где его всегда ждали и были искренно ему рады. Словно бы он должен был стать частицей целого организма. Той важной деталью, которой всем так не хватало.Длинные синюшные руки уже схватили его за ступни, утягивая в водоворот тел, освобождая для него место, и Бэк в последний раз посмотрел наверх, позволяя затеряться себе среди таких же, как он. Но прежде, чем его ноги коснулись дна, чужие руки выдернули его из неумолимой хватки и потянули вверх?— к свету, к небу, к жизни. К Чанёлю и биению его сердца.Услышав скрип открывшейся двери, Бэкхён повернул голову и увидел Пака. Тот, в капюшоне и с натянутым на лицо шарфом, на мгновение замер на пороге, а затем бросился к нему со всех ног, обнимая осторожно, но крепко.—?Живой! —?будто заведённый, счастливо шептал парень, целуя Бэка в шею, щёку, лоб, ничуть не стесняясь присутствия Югёма.Бён вяло отбивался, стараясь сохранять невозмутимость, и отчаянно не понимал причины столь бурной радости. Ведь ничего же страшного не случилось?Гораздо сильнее его заботило лицо Чанёля, которое тот усиленно скрывал. Не выдержав, он отодвинул парня от себя и бесцеремонно стянул капюшон, а следом и шарф. Пак же, смутившись, торопливо отвёл взгляд.Вся левая половина его лица была покрыта ожогами. Щека, скула, даже ухо?— всё оплавилось и покраснело, а подпалённые волосы образовали проплешину на виске. Кроме того, лицо Чанёля было покрыто уродливыми ссадинами и гематомами, которые ещё не скоро сойдут, даже учитывая регенерацию.Покосившись на свои сбитые костяшки, Бэк с трудом проглотил ком в горле, молчаливо требуя объяснений, но то ли Пак плохо понимал язык жестов, то ли просто не желал этого делать. И тогда мужчина, не выдержав, вновь притянул его к себе, мягко целуя в изуродованный висок. Нечего было здесь стесняться. Бён его всегда будет любить, каким бы Чанёль ни был, и эта мысль странным образом согревала и придавала сил.Пак же, явно будучи уверенным в том, что Бэк его теперь не примет, вновь попытался натянуть на лицо капюшон. И тогда Бэк, протянув свою искалеченную руку, крепко сжал чужие пальцы и поцеловал Чанёля в плечо. Взгляд парня сосредоточился на свежих рубцах, исполосовавших всю руку вдоль и поперёк, но в нём не было ни жалости, ни брезгливости. Лишь холодное понимание того, что так было нужно.В конце концов, эта битва на каждом из них оставила свой след?— чтобы они помнили и ничего не забывали.—?Бэк,?— отвернувшись от стола, обратился к нему Югём,?— ты мне сможешь достать ещё младенцев?—?А что с девчонкой? —?угрюмо спросил Пак.—?Не знаю, я не проверял. Как-то не до этого было, да и особой веры в успех у меня нет.—?Да она у тебя, наверное, уже от голода померла,?— посмотрев на часы, скривился Чанёль.—?Ничего и не померла! Перед уходом я подключил к ней капельницу. Искусственное питание. Слышал о таком? —?Ким почесал затылок и вытащил из кармана халата ключи, подбросив их на ладони. —?Схожу, посмотрю. Хотя и стрёмно до ужаса!—?А что, если получилось? —?неожиданно загорелся энтузиазмом Чанёль. —?И мы тут сидим, время теряем, а малышка там ждёт, когда же её вызволят!—?Не думаю. Не может же нам так крупно повезти? —?пожал плечами Югём, бросив взгляд на требовательно махнувшего рукой Бэка.—?Ключи! —?произнёс он одними губами. —?Я сам!Не став спорить с лидером, Ким окинул его недоверчивым взглядом, но всё же отдал ключи, а Пак, придерживая за плечи, помог ему подняться.—?Сам! —?шикнул Бён, покашливая, когда Чанёль увязался следом.Взяв протянутый Паком пистолет, он кивнул и покинул кабинет. Облачённый в одни лишь штаны, с перебинтованной грудью, босиком, Бэк покинул палату и осмотрелся, пытаясь сообразить, в какой стороне находилась лестница.Пока он шёл к подвалу, то несколько раз столкнулся со своими. Пожал руку спешившему по делам Сехуну, не прятавшему счастливых глаз; благодарно обнял заплакавшую при его виде Сиран; тактично обошёл вниманием обнимавшихся за углом Тэна и всхлипывающую Бёль.И пусть каждый шаг давался с невероятным трудом, но Бэкхён хотел побыть наедине с собой, как никогда прежде. Что-то росло в нём, ширилось и судорожно требовало выхода. Хотелось орать?— так, чтобы на шее проступили вены. Чтобы гулкое эхо пронеслось под тёмными сводами мрачных коридоров. Чтобы та боль, которая скопилась в нём, не оседала мутью на душе, не отравляла по капле, а вырвалась наружу.Когда Бён спустился на подвальный этаж и добрёл до нужного помещения, то долго не заходил внутрь?— стоял, прислонившись лбом к бронированной двери, и пытался восстановить сбитое дыхание. Скрюченные пальцы царапали металл, скреблись, а в теле нарастала фантомная боль, будто ничего не закончилось, будто Бэк всё ещё сидел на полу утонувшей в темноте квартиры и кричал?— оглушительно, хрипло, вспарывая кожу, превращая её в рваные полосы. Жаль, что под рукой не было ничего острого?— Бён бы повторил, чтобы пружина в груди расправилась.—?Хватит, заткнитесь,?— обращаясь к навязчивому шёпоту в своей голове, прошептал Бэк. —?Всё закончилось!Он отвесил себе пощёчину, затем вторую и третью. Боль вытеснила пугающий гул, позволила дышать полной грудью, и тогда мужчина, пусть и не с первой попытки, но попал ключом в замочную скважину.Распахнув дверь и щёлкнув выключателем, Бэкхён шагнул в пыльное запустевшее помещение, из мебели в котором была лишь невысокая ширма, за которой прятался прозрачный бокс с ребёнком. Доковыляв до тряпичного разделителя, Бён вцепился в него рукой и прикрыл ресницы, пережидая вспышку слабости. В нём боролись вера и неверие, надежда и безнадёжность. Там, в метре от него, их ждало спасение или фатальный проигрыш. Карты были брошены, уже ничего не изменить. Мужчина отчётливо слышал заполошное биение крохотного сердечка, но кому оно, в итоге, принадлежало?Резко отставив в сторону ширму, Бэкхён шагнул вперёд, ощущая под ногами холодный каменный пол, и медленно поднял взгляд на бокс. Ребёнок, спрятанный под стеклянной крышкой, зашевелился, повернув голову на звук.И тогда Бён поспешно, не веря своему счастью, раскрыл бокс, с надеждой вглядываясь в черты ребёнка, протянувшего к нему маленькие ручки.Склонившись над ним и внимательно его рассматривая, Бэк не выражал ни радости, ни злобы. Он не чувствовал ничего, только бесконечную опустошённость, какую ощущали люди, которые долго шли к своей цели, превозмогая попадавшиеся на их пути проблемы и тяготы. Потому что нужно, потому что так надо.И это маленькое ?надо? нетерпеливо причмокивало губами и пищало, отказываясь принимать предложенное ему искусственное питание.Устало усмехнувшись, Бэк поднёс палец к губам, прокусил подушечку и протянул малышке. Та, по-звериному заурчав, обхватила палец беззубым ртом, жадно глотая предложенную кровь и с аппетитом причмокивая. Почерневшие глаза смотрели на Бёна с восторгом и обожанием, маленький ротик был испачкан в его крови, и даже жар, охвативший ребёнка, стал утихать.Вытащив из-за ремня пистолет и взведя курок, Бэк опустил измусоленный палец и склонился над малышкой. Та, ни о чём не подозревая, недовольно хныкала, явно не наевшись. И тогда Бэкхён, поправив на ней одеяльце, положил руку на стенку бокса, испачкав ту в крови.—?Прощай,?— бесцветно произнёс мужчина, и ребёнок, болезненно заорав и скривившись, широко распахнул окровавленный рот.Гулкий выстрел разнёсся эхом по порту, от края до края.А после зазвенела тишина.