Часть 2 (1/1)

За огромными панорамными окнами малого зала совещаний уже давно разлилась темнота позднего вечера, разгоняемая лишь яркими столичными огнями. Собственно, время уже клонилось к ночи, но Старскрим все еще не покидал рабочего места. Не то чтобы в делах был завал, хотя их всегда хватало, но сегодня винглорд предпочел уйти в них по самые закрылки, захватив и то, что на этот солцикл не планировалось. Идти в свой отсек почему-то не хотелось, да и вообще сикер ощущал себя довольно странно, пожалуй, даже некомфортно.Произошедшая стычка с Мегатроном оставила после себя мерзкий осадок. Сначала Старскрим злился, обвиняя Мегатрона в эгоизме и полной неспособности понять весь смысл заявленной идеи. Кипящая в сикере негативная энергия трансформировалась в деловую активность, подействовавшую благотворно и позволившую постепенно снизить уровень ярости, но чем больше успокаивался Старскрим, тем неприятнее у него становилось на Искре. Наконец он дошел до того, что готов был с натяжкой, но признать, что, пожалуй, стоило обсудить собственное участие в воссианской Программе с Мегатроном. Но кто бы мог подумать, что этот шлакосос воспримет все так превратно! Да, Старскрим никогда не говорил этого открыто, но в нынешних отношениях с Лордом-Протектором его все устраивало – они и были близки, и сикер обозначил себе необходимую степень свободы, без которой любая связь с кем бы то ни было становилась для него обременительной. В то же время Старскрим чувствовал, что его тянет к Мегатрону: и видеть, и ощущать того рядом, в общем-то, даже частенько хотелось, но задумываться о природе этого притяжения Старскрим не собирался, и уж тем более характеризовать то, что между ними было, как любовь. Просто они идеально подходят друг другу, и до поры до времени сикеру казалось, что Мегатрон именно так все и воспринимает, пока тот не стал задавать какие-то странные вопросы и пытаться определить свою роль в его, Старскрима, жизни. А теперь вот, пожалуйста – еще и учинил такую безобразную сцену с совершенно дурацкими обвинениями! И все-таки… что-то не давало винглорду гордо замкнуться в чувстве оскорбленного достоинства, неуловимая ржавчинка на Искре, вплетающая в негодование тонкую струйку сомнения, что, может, Мегатрон имел некоторое право отреагировать так, и значит, он, Старскрим, в чем-то виноват?..Когда за окнами уже начали гаснуть огни соседних зданий, Старскрим наконец вышел из зала, запирая его своей сигнатурой. Коридоры Дворца Правительства совершенно опустели – теперь, когда главные и самые срочные задачи, стоящие перед правительством возрождаемой из пепла планеты, были решены, рабочий цикл приобрел более стабильные рамки, ограниченные конкретными джоорами, и так поздно встретить кого-то можно было довольно редко.Немного постояв в раздумье, Старскрим решил заглянуть в свой кабинет, чтобы убедиться, что порядок восстановлен и завтра он сможет нормально работать уже там. Эхо его шагов звонко отражалось от стен пустынных коридоров, и фокус привычно отмечал маленькие красные огоньки датчиков у дверей служебных кабинетов, оповещающих, что двери заблокированы и никого за ними нет. Он поднялся на третий уровень и уже почти подошел к двери своего кабинета, как вдруг диссонансом среди одинаково алых диодов обозначился один зеленый – еще кто-то так и не покинул рабочее место. Гадать, кто бы это мог быть, Старскриму не приходилось – кабинет принадлежал Мегатрону. Значит, Лорд-Протектор тоже задержался на службе, что, впрочем, было для него не удивительно, однако сегодня как-то слишком уж долго…Старскрим остановился, глядя на зеленый глазок датчика. Гордость и прочно закодированное в прошивке упрямство убеждали его пройти мимо, но то самое неуютное ощущение на Искре, которое не давало расслабиться весь сегодняшний солцикл, нашептывало войти, чтобы… Ну, хотя бы чтобы все не оставалось так.Старскрим прогнал воздух кулерами и послал запрос на активацию двери. Створки разъехались, проливая в полутемный коридор яркий свет помещения, и сикер, пройдя через пустую приемную, шагнул в кабинет, расправив крылья и постаравшись придать всей своей фигуре самый независимый вид.Как и ожидалось, Мегатрон был один. Видимо, своим визитом Старскрим прервал его хождение от стены к стене, очень тоже знакомое, когда Лорд был чем-то озабочен или еще каким-то образом выведен из равновесия – сейчас он обнаружился замершим посреди кабинета с заложенными за спину манипуляторами. В Старскрима уперся мрачный, тяжелый фокус оптики цвета тлеющего угля, заставивший сикера тоже остановиться и запоздало пожалеть, что послушался того слабого и несвойственного ему внутреннего голоса, который прежде никогда не был для него приоритетным.– Что-то ты припозднился, Мегатрон, – Старскрим кривовато улыбнулся, стараясь за легким тоном скрыть свою неуверенность. – Появились какие-то срочные дела, о которых я не знаю?Мегатрон скрестил на грудной броне манипуляторы, еще пару кликов хмуро смотрел на него молча, а когда заговорил, в голосе его было чуть больше хриплых ноток, чем обычно.– Дела? Ну какие ж у меня дела… Дела больше у тебя: днем – на службе, а ночью… или ты претендентов на свой порт в рабочее время к себе в кабинет приглашать собираешься?Улыбка слетела с губ Старскрима, будто сорванная порывом ветра. И без того неуверенное чувство вины испарилось бесследно.– А хоть бы и так! – зло парировал он. – Тебе что за забота?! И раз уж ты решил делить дела на свои и мои, то будь добр, теперь согласовывай свои со мной заранее, чтобы они не мешали мне заниматься моими! Тем более, по твоим же словам, я могу быть и не один!Гнев, теплящийся в линзах Мегатрона, вырвался жарким пламенем, четче очертившим резкие линии его фейсплейта. В какую-то долю клика он оказался рядом, и Старскрим сдавленно вскрикнул – пальцы Лорда грубой, остервенелой хваткой вцепились в его крыло, и Мегатрон подтащил его к себе.– Не смей этого делать! Я тебе запрещаю!! – зарычал он, яростно скаля клыки.– Запрещаешь?! – голос Старскрима сорвался на шипение, и не ясно, от чего больше – от боли или от злости. – А с какой стати ты собираешься мне что-то запрещать?!– Не хочу тебя ни с кем делить… и не стану!! – в линзах Мегатрона разгорался знакомый неистовый огонь, и выпущенные когти начали прорезать броню на плоскости крыла.– Глючный идиот!! – Старскрим попытался выдернуть крыло из пальцев Мегатрона, но хватка была слишком крепкой. – Я не собираюсь ни с кем вступать в партнерство! Это всего лишь ради дела! Чтобы доказать… Да отпусти же мое крыло, ржавый болт! Немедленно!!Последние слова от боли вышли у него криком на режущих аудио высоких частотах, и Мегатрон, вздрогнув, разжал было руку, но тут же перехватил сикера поперек талии, притянув к себе вплотную.– Я сказал – нет, значит – нет! Партнерство, не партнерство… какая, наквинт, разница – ни с кем трахаться не будешь, ясно тебе?! Ты – мой!!– Я ничей!! – рявкнул вконец взбешенный Старскрим, стараясь освободиться. – И ты не смеешь мне приказывать! Я буду делать то, что считаю нужным! А если тебе что-то не нравится, то проваливай к шаркам в Яму!!Рванувшись изо всех сил, он наконец вывернулся из манипуляторов Мегатрона и бросился было к двери, но снова был перехвачен за крыло.– К шаркам пойдет твоя Программа! – взревел Мегатрон, рывком возвращая Старскрима к себе. – Отменю финансирование, и дело с концом!– Да гори оно в Плавильнях, твое финансирование!! – оптика Старскрима буквально опалила Лорда огнем тех самых Плавилен, и одновременно в чуть ли не потрескивающий от напряжения полей воздух вплелся звук набирающего энергию накопителя лазерной винтовки. – Если ты меня сейчас же не отпустишь, то, клянусь Небом, лишишься манипулятора!Затеплившееся свечением дуло уперлось в запястье Мегатрона, но тот, казалось, этого и не заметил – пальцы его даже не дрогнули, он не перевел фокуса, устремленного в линзы напротив, и Старскрим отчего-то так и не решился подать команду на выстрел… Клик, другой – в тишине, разбавленной лишь звенящим гулом аккумулятора винтовки; наконец правый, свободный, манипулятор Мегатрона дрогнул, пойдя вверх, но тут же застыл, и Лорд оттолкнул сикера на середину кабинета – почти отшвырнул, так что тот едва устоял на ногах, а Мегатрон резко развернулся к нему спиной, склонив голову и сжав кулаки.Старскрим зло передернул крыльями, так, что щелкнули в креплениях элероны, бросил уничтожающий фокус на застывшую в напряжении фигуру Мегатрона, но ни говорить что-то, ни задерживаться в кабинете больше уже не стал и с резким цоканьем турбин об пол выскочил за дверь, зарекаясь впредь заходить к Мегатрону, пусть даже и по делу.***Вызов по триадной частоте от Старскрима пришел, едва Тандеркрэкер, придя на службу, успел углубиться в текущие дела, как обычно, связанные с Воссианской Академией, требующей к себе постоянного внимания. Прочитав короткое, сухое сообщение от ведущего, он все-таки позволил себе немного потянуть время, разбираясь с парой срочных, но быстро решаемых вопросов в докладных от своего заместителя, курирующего техническое обеспечение вверенного ему учебного заведения. Поэтому когда Тандеркрэкер наконец переступил порог Старскримова кабинета, гадая о том, что понадобилось тому от него с самого утра, то был встречен далеко не любезным фокусом и раздраженным замечанием, что неплохо бы ему быть расторопнее, когда его вызывает ведущий. Старскрим вообще, как отметил про себя Тандеркрэкер, был на взводе, фонил какой-то негативной наэлектризованностью и нервно топорщил крылья. К удивлению Тандеркрэкера, в кабинете обнаружился и Скайварп, вальяжно развалившийся в кресле для посетителей и встретивший сотриадника и друга коротким приветственным жестом и радушной ухмылкой, тронувшей уголки губ. То, что Скайварп расположился в посетительской зоне, а не как обычно – в зоне для неформальных бесед, настораживало и заставляло заподозрить что-то серьезное, а судя по настроению Старскрима – и неладное.Тандеркрэкер сел рядом с приятелем, эмпатикой транслируя радость от встречи, и устремил выжидательный фокус на Старскрима, до этого момента расхаживающего вдоль своего рабочего стола, а теперь резко остановившегося, разворачиваясь к ведомым и сомкнув пальцы на спинке своего кресла.– Вы оба, надеюсь, в курсе моей Программы по восстановлению численности нации, – Старскрим, как обычно, утверждал, а не спрашивал, и отдающийся звоном в аудио тембр его вокалайзера служил дополнительным доказательством того, что настрой у винглорда был предгрозовой. – Ну а то! – отозвался Скайварп. – Ей все информационные каналы в Восе забиты!Тандеркрэкер лишь утвердительно кивнул: как он уже говорил Оптимусу и Джазу, о Программе он узнал из сети и не перестал считать, что со стороны Старскрима это было несколько невежливо по отношению к сотриадникам. Мог бы и лично показать в проекте…– Значит, знаете и то, что я лично намерен принять в ней участие… – Старскрим с клик помолчал, а затем отрезал: – Поэтому вы тоже должны это сделать.В кабинете на несколько кликов повисло недоуменное молчание, которое нарушил Скайварп, первым оправившийся от удивления.– Э, Скрим, постой – ты что, предлагаешь нам безудержный коннект с кем попало до полного размножения? – Я, по-твоему, открываю бордель? – надменно ответил Старскрим. – Или ты не читал текст Программы? Там однозначно указано, что любой желающий принять в ней участие, но не имеющий постоянного партнера или бондмейта, избирает временного партнера по Программе, с официальным оформлением или без такового. И да – до результата… или до момента, когда оба вследствие его отсутствия решат прекратить попытки. Что еще неясно?– М-м-м… – задумчиво протянул Скайварп. – А если я нескольких захочу? Ну, временных партнеров? Не без их согласия, разумеется! Это тоже приветствуется?– На твое усмотрение, – развернул крылья в одобрительном жесте Старскрим и повернулся к Тандеркрэкеру, уставившись на него так, будто спрашивал – а ты что молчишь?Тандеркрэкер тоже смотрел на Старскрима, и в его оптике и полях читалось полное непонимание. Скайварп открыл было рот, чтобы еще что-то спросить, но Старскрим одним быстрым взглядом заставил его сдержаться, а фокус вновь вернулся к Тандеркрэкеру.– Я не понимаю, чего ты ждешь от меня, – Тандеркрэкер недоумевающе повел крыльями. – У меня-то уже есть постоянный партнер, но твоя Программа явно на него не распространяется.– Именно поэтому, – отчеканил Старскрим, – ты обязан принять в ней участие.– С кем? – совершенно по-глупому спросил Тандеркрэкер, по-прежнему не понимая, чего же от него хочет Старскрим.– Заявки от желающих одиночек либо состоящих в служебных триадах принимаются в Правительстве, и об этом тоже сказано в тексте Программы, – раздельно произнес Старскрим, как будто растолковывал какую-то простую истину несмышленому спарку. – Так и быть, я предоставлю тебе право выбора – посмотришь документацию и сообщишь мне, на ком решишь остановиться.– Ты совсем оквинтел?.. – возмутился Тандеркрэкер, правда, не совсем всерьез – все происходящее казалось ему каким-то до нелепости глупым розыгрышем. – Мне это не нужно! Во-первых, как я сказал и как знаешь ты сам, у меня есть постоянный партнер, и изменять я ему не намерен. А во-вторых… шлак, я не собираюсь заводить спарков! Оптимусова хватает!Старскрим посмотрел на сотриадника так, словно пытался фокусом, усиленным уничтожающей эмпатикой, пригвоздить его к креслу.– Если кто из нас и оквинтел, так это ты, когда объявил на весь свет о своем союзе с граундером! Ты не собираешься заводить спарков? Но они нужны Восу, и если ты еще считаешь себя сикером после всего, что наделал, то задумаешься над этим всерьез. А мне нужно, чтобы ты хоть немного реабилитировал себя в оптике воссианской общественности, да и меня заодно – как своего ведущего! Вот это и объясни своему постоянному партнеру, – последние слова Старскрим произнес с нескрываемым презрением.Тандеркрэкер застыл, действительно пригвожденный к месту, но не взглядом Старскрима, а внезапно навалившимся пониманием – пришло время расплачиваться по счетам, а по меркам сикерского общества задолжал он очень много. Идти вразрез с их обычаями и традициями, тем более так открыто, как это сделал он, стоило дорого. Только как же этот долг катастрофически противоречил его собственным жизненным понятиям и принципам! Но самым ужасным было то, что он осознавал и чувствовал правоту Старскрима, а вместе с ними – и свою вину.– Послушай, Старскрим… – голос Тандеркрэкера внезапно охрип, а поля пришли в полный хаос. – Давай придумаем что-нибудь другое? Может, мне улететь с Кибертрона на какое-то время? Чтобы все забылось, утряслось… А когда вернусь, до меня никому не будет дела. И от тебя отстанут, когда с оптики исчезнет раздражитель…– Даже не думай об этом, – немедленно прозвучал холодный и категоричный ответ. – Ты сотриадник винглорда Воса, твое место – здесь. И твоя обязанность – продемонстрировать, что ты понимаешь, признаешь и исполняешь свой долг, а не бежишь от него.– Но я не могу! – вскричал Тандеркрэкер, порывисто поднимаясь на ноги. – И не хочу! К шаркам такой долг! Я исполнил его тем, что гарантированно исключил возможность заискрения от Оптимуса – ты это знаешь. Но не требуй от меня большего! В конце концов, заводить или не заводить спарков – личное дело каждого! Так вот – мне это не нужно! Так и передай своей общественности!– Да не парься ты, Скрим! – попытался вмешаться Скайварп. – Ну не хочет Танд спарков – его право. Я за него поработаю! Это даже с какой-то стороны прикольно…– Нет, – жестко ответил Старскрим. – За свои поступки каждый должен отвечать сам. Он вышел из-за стола и остановился вплотную к Тандеркрэкеру, заложив манипуляторы за спину и смотря ему в оптику.– Когда ты поймешь наконец, Правое Крыло винглорда, что в твоем положении многое уже не является личным делом? И что в активе есть кое-что важнее удовлетворения необузданных желаний… или нежеланий? Я простил тебе то, что в военные ворны ты едва не довел до краха триаду – но тогда ты проявил остатки разума, заслужив прощение. Я пытался смириться, когда после войны ты опять принялся за свое – но и тогда у тебя хватало ума держать свое безрассудное партнерство в тайне. А сейчас речь уже даже не обо мне, хотя угрозы поступают именно в мой адрес, поскольку как ведущий я несу ответственность за ваши поступки – тебе это прекрасно должно быть известно. Ты виноват перед всем воссианским народом, поправ его незыблемые традиции – неужели тебе нужно напоминать и об этом? И как в тот раз, которого ты не помнишь, у тебя есть единственный выход – доказать, что ты по-прежнему член нашего общества, что живешь его интересами и действуешь ему во благо. Сейчас для нас нет задачи важнее восстановления нашей расы, и ты не имеешь права отказываться от участия в ее выполнении – и потому, что моя триада должна служить народу примером, и потому, что для тебя это способ хотя бы частично искупить свою вину. Старскрим крутанулся на дожигателях, неторопливо вернулся к столу и оперся на него манипулятором, вновь развернувшись к Тандеркрэкеру.– А теперь ответь: у тебя хватит совести возражать дальше?Тандеркрэкер подавленно молчал, сокрушенный тяжелым осознанием неизбежности того, о чем говорил Старскрим. Возразить было нечего: если ведущий, а теперь и винглорд, что придает ситуации еще большую значимость, идет на это ради блага их народа – другие причины тут просто неуместны – то ведомым тем более долг велит следовать его примеру. Особенно если поводом к таким действиям стал поступок одного из них…Подождав немного и поняв, что ответа не будет, Старскрим расслабленно уронил крылья – в этом раунде он снова одержал победу.– Что ж, я рад, что ты наконец осознал, что твое участие в Программе совершенно необходимо. Как я уже говорил, ты можешь сам выбрать себе временного партнера – хоть из тех, кто подал или еще подаст заявку, хоть из кого-то, кто у тебя может быть на примете. Это все, что я могу для тебя сделать. И помни – твое участие в Программе продолжается вплоть до получения результата. Старскрим обошел стол, не спеша отодвинул кресло и устроился в нем, откинувшись на спинку и расправив крылья.– Еще один момент… вам обоим необходимо установить спарк-брейкеры с односторонней блокировкой, тебе, Тандер, соответственно, заменить. Заискрить должны будут только ваши партнеры – мне в триаде спарки не нужны, да и вы требуетесь мне в полной функциональности. Насчет всех прочих обязательств в отношении спарков – на ваше усмотрение. Хотите – принимайте участие в их воспитании, хотите – ограничьтесь только финансовой поддержкой. Лишь бы это не шло в ущерб интересам триады. Все понятно? Тогда свободны. Оба.Тандеркрэкер молча развернулся и направился к выходу. Скайварп последовал за ним и уже в галерее поймал за манипулятор.– Танд, ну ты чего? Реально настолько влом, что кто-то с твоим кодированием будет летать по свету? Или боишься, что твой не поймет? Да все будет норм, он у тебя вроде не ревнивый…– Да при чем тут это! – резко останавливаясь, раздраженно выпалил в ответ Тандеркрэкер. – Ты не понимаешь, насколько это все… – он сделал рукой в воздухе какой-то совершенно отчаянный жест. – У меня есть Оптимус, есть то, что я могу назвать семьей! А тут я должен коннектиться с кем-то совершенно мне чужим! Да еще и спарков с ним заводить! Ты даже не представляешь, насколько мне это омерзительно!Физиономия Скайварпа выразила искреннее сочувствие.– Да ладно тебе, Танд… смотри на все проще! Выбери кого-нибудь посимпатичнее, чтобы хоть немножко Искра лежала, заискришь его быстренько – и свободен! Потом можешь век его не видать… хотя шлак, ты ж так не сможешь, ты у нас ответственный… Ну и что? Все равно больше с ним коннектиться не надо будет!Тандеркрэкер хотел было что-то горячо возразить, объяснить, что это для него недопустимо, неприемлемо, но взглянул на Скайварпа и весь как-то разом сник, осознав всю бесполезность попыток что-то доказать или хотя бы быть понятым. Скайварп всегда относился ко всему легко. Жаль, что он, Тандеркрэкер, никогда так не умел… Да и какой в этом смысл? Изменить что-то все равно не получится.– Ты прав, – тусклым голосом согласился он. – Увидимся, Варп…И, повернувшись, Тандеркрэкер зашагал по галерее, опустив крылья и не замечая никого вокруг.Скайварп с сожалением проводил его фокусом, гулко прогнал воздух кулерами и направился по своим делам, благо дел государственных в ближайшие джоор-два не предвиделось.***То, что Оптимуса в этот солцикл не было в Айаконе – в сопровождении триады сикеров охраны он еще рано утром отбыл в Праксус с инспекцией, – Тандеркрэкер мог считать удачей. За время их взаимоотношений Прайм, и прежде умевший неплохо улавливать его состояние, научился тонко определять нюансы настроения крылатого партнера с одного взгляда, и если бы он был рядом, то объяснять причины своей мрачности пришлось бы прямо сейчас – Оптимус в этом плане мог быть довольно настойчивым. Тандеркрэкер, конечно, понимал, что избежать объяснений все равно не удастся, однако ему не хотелось делать это хотя бы сегодня, слишком он был подавлен свалившимся на него обязательством, к которому совершенно не лежала Искра. Кто бы мог подумать, что столь благое начинание обернется лично для него такой проблемой! Нет, Тандеркрэкер, конечно, предвидел, что оглашение их с Оптимусом партнерства может вызвать некоторый резонанс – именно это опасение заставляло его до последнего стараться соблюдать конфиденциальность их партнерских уз, но что оно аукнется так жестоко, не мог даже представить. Оптимус, конечно, тоже расстроится и будет утверждать, что во всем виноват именно он. А этого совсем не хотелось, достаточно было того, что чувство глубокой вины испытывал сам Тандеркрэкер…Да, он прекрасно осознавал, как умеет манипулировать окружающими Старскрим, искажая факты или давя на уязвимые точки в той степени и с такой стороны, чтобы заставить всех действовать в своих интересах. Однако сейчас отмахнуться от доводов ведущего и игнорировать его требование не получалось. Тандеркрэкер знал об обращении воссианской общественности к винглорду – Старскрим не преминул ткнуть его в фейс своему непутевому сотриаднику при первой же личной встрече, сопроводив это соответствующим едко-злым комментарием, и с тех пор сознание того, что он стал причиной неустойчивого положения Старскрима на троне винглорда, засело в Искре тревожащей совесть занозой. Поэтому так легко оказалось теперь усугубить это чувство, добавив к нему апелляцию к пониманию своего долга перед расой, который в положении Тандеркрэкера возрастал многократно. Отказать он теперь не мог – просто, исходя из своих убеждений, не имел никакого морального права.Вечер подкрался незаметно, окутал столицу ало-синими крыльями заката; потом синева за окном потемнела, зажглась золотыми огнями иллюминации зданий, окружающих главную площадь – светлый призрак ночи, ставший таким уютно-обычным в мирное время вместо плотной тьмы, сто тысяч ворн каждый солцикл подступавшей со всех сторон, стоило лишь зайти солнцу… Тандеркрэкер так и не покидал кабинета, стараясь в решении служебных задач найти защиту от тяготивших мыслей. Вот так оно и бывает: когда впереди какая-то удручающая неизбежность, едва ли не хуже думать о ней, чем делать то, что приходится, когда настает пора, и как ни стараешься отвлечься на что угодно, оперативная память и процессорные мощности то и дело соскальзывают в обработку навязчивых гнетущих проекций… Сикер не отслеживал время, и вызов по коммлинку застал его врасплох, хотя уже в следующий миг, принимая его, он подумал, что уже давно бы пора.– Где пропадаешь, моя Искра – неужели все еще на работе? – в ласковом голосе Оптимуса сквозила легкая укоризна, как всегда, когда Тандеркрэкер, по его мнению, чересчур засиживался за делами. – Я вернулся из Праксуса, думал, все уже дома, а тебя до сих пор нет.– Прости, Оптимус, что не предупредил – действительно полно срочных дел… – Тандеркрэкер попытался имитировать свой обычный тон, но запоздало, уже на второй фразе, понял, что получается совсем бесцветно и неубедительно, и чуткий на такие вещи Прайм сразу может заподозрить неладное, поэтому постарался продолжить более уверенно: – Я прилечу явно поздно, так что лучше переночую сегодня у себя, чтобы вас не беспокоить.На линии образовалось короткое молчание, и Тандеркрэкер внутренне напрягся, с отвращением готовясь к новой порции утешительной лжи, которую не выносил в принципе, а тем более – в отношении любимого партнера. Однако через клик Оптимус заговорил снова, и голос его звучал вроде бы ровно, что сикера несколько успокоило.– Так не пойдет, мой Тандер. Прошу тебя – заканчивай уже с работой и, когда будешь возвращаться, загляни хотя бы ненадолго, даже если не останешься на ночь. Во сколько бы это ни было. Мы тебя будем ждать.– Хорошо, – отказать Оптимусу в этой просьбе у Тандеркрэкера просто не хватило сил, да и вообще – то ли это был дар Матрицы, то ли личное качество, но Прайм умел быть убедительным даже когда не отдавал приказов, а мягко просил: ему практически никто и никогда не возражал и не отказывал. – Постараюсь побыстрее.Выслушав сигнал отбоя на линии, он посидел еще немного, уставившись в монитор, потом отключил терминал, вышел из кабинета, послав команду заблокировать дверь, и направился к взлетной площадке в конце галереи. Имитировать деловую активность больше уже не хотелось – ни перед собой, ни перед Оптимусом, а тем более – заставлять себя ждать… Через пару бриймов, трансформировавшись, он приземлился на балкон гостиной пентхауса и привычно сузил диафрагмы оптики, ступив из ночного полумрака в яркий свет отсека. Оптимус, поднявшийся ему навстречу, обнял его, как всегда, тепло и ласково.– Совесть у тебя есть, мой Тандер? Тебя уже давным-давно дома ждут, а тебе кабинет, похоже, милее! Закон, что ли, издать о недопустимости превышения лимитов рабочего времени… – Ага, закон, – фыркнул Джаз, ставя на столик перед усевшимся на диван сикером три куба отменного воссианского топлива. – Сам же под него и попадешь первым! Хотя я, конечно, этому буду рад…Оптимус махнул рукой – и не поспоришь ведь! – и устроился рядом с Тандеркрэкером, только сейчас считавшим с внутреннего монитора сигнал о приближении уровня топлива к критически низкому и с благодарностью взявшимся за один из кубов.Прайм подождал немного, как-то преувеличенно внимательно глядя, как сикер пьет энергон, а затем взял его за манипулятор, и устремленный на партнера фокус стал абсолютно серьезным.– А теперь рассказывай, что у тебя случилось.Тандеркрэкер едва не поперхнулся топливом, но вовремя собрался и с наигранным удивлением взглянул на Оптимуса.– Ничего не случилось. С чего ты так решил?– Не притворяйся, моя Искра. Я ведь вижу, когда ты просто немного не в настроении, а когда… Рассказывай. Любые проблемы лучше решать вместе.Джаз искоса взглянул на Тандеркрэкера, и тот понял его вопрос по выражению фейсплейта и появившейся в позе готовности сорваться с места: ?Может, мне вас оставить??Тандеркрэкер действительно предпочел бы рассказать обо всем Оптимусу наедине – да что там, сейчас он вообще никому ничего не хотел рассказывать, но просить Джаза уйти… это тоже было неправильно. В конце концов, они семья, и скрывать что-то от одного из ее членов воспринималось Тандеркрэкером как что-то непорядочное. К тому же скоро все и вовсе должно было стать достоянием общественности, так что нагнетать вокруг таинственность совершенно не имело смысла, поэтому сикер едва заметно качнул головой – мол, ни к чему, и опустил помрачневший фокус – притворяться, что все в порядке, больше не имело смысла.– Дело в Программе по восстановлению расы сикеров, – глухо проговорил он, глядя в пол и хмуря надлинзовые щитки. – Той самой, которую мы недавно обсуждали. Да вы с Мегатроном ее утверждали, так что ты в курсе. Я должен буду принять в ней участие.– Так что же? – Оптимус непонимающе взглянул на сикера. – В чем оно должно заключаться, твое участие?Тандеркрэкер поднял на него потухший взгляд, мучаясь теперь уже осознанием неизбежной вины перед партнером.– В самом основном, Оптимус. В воспроизводстве новых спарков.Прайм мигнул линзами, в которых непонимание перешло в откровенное удивление, смешанное с чем-то еще – Тандеркрэкер не сумел четко дифференцировать, с чем, только ему показалось, что этот оттенок в свете оптики и в полях он уже когда-то у Оптимуса ловил…– Вот как? Ну да, я тебя понимаю. Получается, твои сотриадники решили за тебя? Но, мой Тандер, не смотри на ситуацию так мрачно – может быть, не так уж и плохо будет, если в вашей триаде появится спарк? Ты же сам видишь, это не страшно!Оптимус улыбнулся и невольно бросил потеплевший взгляд в сторону спального отсека, где в специально оборудованном передвижном маленьком ложементе пребывал глубоко оффлайн их с Джазом спарк, уже достаточно подросший, чтобы делать это отдельно, а не за броней носителя.– Это не в триаде, – Тандеркрэкер даже невольно поморщился. – В нашей триаде такое невозможно – мы можем сливать наши Искры только по служебным протоколам, а они блокируют заискрение. Появление собственных спарков возможно только в бондмейтской триаде – там кодируется совсем другая искровая связь, более тесная и полная, однако мы изначально сходились без намерения стать бондмейтами, и ничего с тех пор не изменилось, тем более теперь… – Тандеркрэкер с шумом прогнал воздух кулерами. – Так что каждый из нас, чтобы заискрить спарка, должен выбрать себе другого партнера. Кого-то из своих, но на стороне. У нас такое, в принципе, практикуется, если кто-то хочет спарка, а служебные протоколы сделать это в своей триаде не позволяют. Если хочет…Сикер умолк и отвернулся, чтобы скрыть горькую досаду, как он чувствовал, невольно отразившуюся на его фейсплейте. Поэтому гамму эмоций Оптимуса он уловил сначала эмпатикой, а взглянув на партнера снова, увидел, как потемнела его синяя оптика.– Это что же выходит… с кем же ты будешь?!.. И какого шлака, Тандер – ты ведь говорил мне, что в принципе спарков не хочешь, ни со своими, ни с… а теперь что же?Поля Тандеркрэкера смешались, выдавая целый шквал самых разных чувств – от упрямой решимости до глубокого чувства вины.– Своим желаниям я и не изменил. Но есть вещи, которые стоят выше желаний. Это мой долг, долг перед моим народом. И… – выражение его оптики изменилось, стало как будто несчастным. – Это не будет изменой – мне по-прежнему никто не нужен, кроме тебя, Оптимус. Но… В общем, так надо.Он умолк, понимая, что своими словами только ранит сильнее его и делает больнее себе.Прайм мрачно молчал, будто сразу проводил архивацию данных и ему раз за разом отказывала система; молчал и Джаз, смотря в пол, нахмурившись и сжав губы – и эта тишина давила на сенсоры хуже любого запредельного звука… Наконец Оптимус взглянул сикеру прямо в оптику.– Скажи мне одно: это ты сам принял такое решение?Тандеркрэкер ответил не сразу – ни говорить правду, ни лгать ему не хотелось, и ответ формулировался с явным трудом.– Какое это имеет значение? – наконец устало проговорил он. – Скажем так, я должен был его принять.Оптика Прайма совсем потемнела, приняв оттенок грозового неба; он хотел было что-то сказать, но тут его тронул за манипулятор Джаз, передвинувшись вперед из угла обширного дивана.– Надеюсь, вы не сочтете, что я лезу не в свое дело, если скажу каждому из вас по одной вещи? Тандер – поверь, для Оптимуса это действительно имеет значение. Оптимус – не мучь Тандера, я тебе за него отвечу, кто за всем этим стоит. Старскрим, – и лейтенант перевел фокус на сикера. – Я прав?Тандеркрэкер бросил на него какой-то неопределенный взгляд и промолчал.– Значит, прав, – перевел его молчание Джаз, и в его светлых линзах мелькнул отблеск, кажущийся алым – так бывало, когда лейтенант сильно злился, хотя алых светодиодов в его оптике вроде и не было. – Не, Тандер, я все понимаю – да, он твой ведущий, да, он ваш винглорд, но какого Юникронова болта он считает себя вправе командовать тобой в твоей личной жизни?! Может, подсказать ему, какой адрес посетить по этому поводу?– Это правда, Тандер? – глухо спросил Оптимус. – Тебя вынуждает Старскрим?– Меня вынуждает то, что… – с досадой начал Тандеркрэкер, но запнулся и, взглянув на Прайма, виновато продолжил: – Оптимус, если ведущий заявляет о своем участии в Программе, как мы, ведомые, можем остаться в стороне? Особенно если это направлено на благо нашей расы…– Мне сложно судить, Тандер, – медленно произнес Прайм, – я все-таки не полностью знаю ваши законы и обычаи. Однако мне кажется, что здесь настолько личная сфера, что каждый должен решать за себя. Еще вчера, насколько я понимаю, ты именно так и делал несмотря на то, что Старскрим о своем участии в Программе уже заявил. Значит, сегодня действительно что-то изменилось… Скажи уж все как есть!Тандеркрэкер не выдержал его пристального взгляда и опустил голову.– Ты, может, не в курсе, Оптимус, – тихо заговорил он, – но своим оглашением нашего партнерства мы навлекли неприятности на шлем Старскрима. Некоторая часть воссианского общества усмотрела в этом угрозу сикерским традициям, а следовательно – и всему народу. Теперь и он, и тем более я вынуждены доказывать, что интересы воссианцев для нас приоритетны, а сейчас нет наибольшей проблемы, чем наша малочисленность. Поэтому в качестве реабилитации за свой неприемлемый с точки зрения некоторых поступок я и должен сделать хоть что-то в этом направлении. Несмотря на личные приоритеты и желания.– Вот слушаю я тебя, – с какой-то ядовитой ноткой в голосе произнес Джаз, – и так и кажется, что это все не ты себе на вокалайзер кодировал. Хотя нет, на вокалайзер – может, и ты, а вот в логические блоки тебе кое-кто другой такую чушь записал и сказал, что так и было… Шарк его знает, Тандер, может, для вас это и впрямь смертный грех – полюбить граундера, да только неужто нет другого способа его искупить? Так нет же, этот оплавок на тебя давит именно в том направлении, которое ему выгодно! Ну что за… – лейтенант ударил кулаком по подлокотнику дивана.– И в чем же тут для него выгода? – Тандеркрэкер поднял фокус на Джаза.– Не видишь? – подался к нему тот. – Месть, Тандер, обыкновенная подлая месть тебе и Оптимусу! Никак, сволочь, успокоиться не может… Заставить тебя отречься от твоих принципов – он ведь наверняка в курсе, от Оптимуса оторвать, поревновать его заставить… нет, он что, серьезно приказывает тебе взять партнера из ваших?! Это вообще как должно выглядеть?Оптимус не сказал ни слова, но при последних словах Джаза закрыл поля, и оптика его загорелась неровным огнем.– Как бы там ни было, – мрачно проронил Тандеркрэкер, снова отводя взгляд, – но подставил Старскрима под удар именно я. Мне и отвечать. А это самый убедительный способ восстановить доверие, как в отношении Старскрима, так и себя. Прости, Оптимус, что этим я огорчаю тебя – видит Небо, этого я совсем не желаю, – но по-другому поступить не могу…– Ага, ты его подставил, – зло хмыкнул Джаз. – А то в Восе не знают, кому подставляет порт сам винглорд, а виноват, конечно же, ты во всем – вот оквинтеть-то!Тандеркрэкер покосился на него неодобрительно, но тут заговорил Оптимус.– В самом деле, Тандер, ты не можешь нести ответственность за все проблемы воссианцев. Если часть твоих соплеменников возмутило обнародование факта нашего союза, то все же, мне кажется, это не есть мнение большинства, так что и обращать внимание на это не стоит – всем мил не будешь. А вот что касается принуждения тебя к фактической измене своему партнеру – пусть наше партнерство и неофициальное, но теперь общеизвестное, – то это я воспринимаю как личное оскорбление и мириться с этим не намерен.Тандеркрэкер положил ладонь на напряженный манипулятор Прайма.– Оптимус, прошу, не воспринимай это так, – тихо проговорил он. – То, что мне предстоит, не может называться изменой хотя бы потому, что изменяют по желанию, а тут… Поверь, мне самому тошно. Но в то же время я чувствую – так надо. И не нужно обвинять во всем Старскрима, его распоряжение – лишь следствие, а причина… о ней я уже сказал. Старскрим нисколько не преувеличивает – видел бы ты то обращение воссианской общественности! И многими, особенно вернувшимися с Парадрона, именно так все и воспринимается – нарушил традиции, опасный прецедент… В общем, я должен это сделать, Оптимус. Просто поверь мне.Прайм накрыл руку сикера своей второй ладонью и снова долго молчал, глядя в пол, и поля его так и оставались закрытыми; наконец он с шумом прогнал воздух по вент-системам.– Это не просто, Тандер… Мне нужно уложить все как следует. Простите, – он поднялся, обращаясь уже к обоим партнерам, – мне лучше сейчас немного побыть одному. А вы бы ложились – поздно уже…Он коснулся плеча Тандеркрэкера – то ли в знак поддержки, то ли прощаясь, а потом вышел из отсека и, судя по звуку шагов, направился в свой домашний кабинет.В гостиной повисла тяжелая тишина. Тандеркрэкер угрюмо молчал, глядя в пол; Джаз хмурился и явно злился, время от времени бросая короткие взгляды на сикера.– Да провались оно все к Юникрону в порт! – наконец не выдержал лейтенант. – Ну что за квинтотень – делают из тебя какого-то интера в борделе, а ты слова поперек сказать не можешь!Тандеркрэкер вскинул на него вспыхнувший фокус.– Я надеюсь, ты это не всерьез сейчас, Джаз? – в голосе сикера металлом громыхнули отголоски гнева.– Всерьез я тебя к этому разряду никогда не причислю, – раздельно произнес Джаз, но тут же опять сорвался в выплеск эмоций. – Да только сам посуди: коннектиться не по зову Искры, а с чужим, с кем назначат – это разве не бордель получается?! Да еще при живом партнере спарков на стороне заводить… Слов у меня на твоего Старскрима не хватает – проел он тебе проц этими вашими традициями! Ни квинта ты их не нарушил – ты ж с Оптимусом и не собирался иметь спарков, а любить никакими традициями не запретишь! Слал бы ты свою бешеную звезду куда подальше – я бы так и сделал, пусть сам коннектится хоть с половиной Воса, если хочет!– За Старскрима я отвечать не намерен, – все еще несколько раздраженно отозвался Тандеркрэкер. – Я отвечаю за себя. И не путай коннект ради коннекта с коннектом для продолжения рода. Да, лично мне это не нужно, но нужно Восу. Однако дело даже не в этом. Поверь, у меня есть резоны поступить именно так. Надеюсь, Оптимус их поймет.– Ну, если это именно твои резоны… – хмуро ответил Джаз: похоже, он все еще не мог успокоиться. – Поговори с Оптимусом. Только не сегодня – пусть остынет… А сейчас пора в подзарядку. Ты бы остался, – добавил лейтенант, заметив согласный кивок сикера, сопровождаемый движением к двери балкона. – А то у Оптимуса вообще будет чувство, что ты вот прямо сейчас от него отрываешься…– Ни от кого я не отрываюсь… – проворчал Тандеркрэкер, но остановился, постоял с клик в нерешительности и вернулся. – Ладно, идем. И позови Оптимуса, офф и правда пора…