"Ведьма знает - ты рядом, но не видит тебя" (1/1)

В церковь Кайл пришел загодя: солнце лишь самым своим краешком накололось на одинокую могучую ель, чей ассиметричный силуэт на фоне рыжего диска походил на нож. Сегодня мужчина сделал свой пентакль пошире, несколько раз проверив, сможет ли он в нем сидеть или переходить, как зверь в клетке, с места на место, и кроме меловой и угольной линии добавил еще широкое кольцо соли. В книгах, которые он нашел там же, где бросил – в чистом поле, на тропе, ведущей в Долор, Кайл попытался отыскать хоть какие-то упоминания об этом духе по имени ?ERBAC AMEC NAD?, но то ли не смог ничего найти, то ли авторы его трактатов не сталкивались с подобным существом.Волк, вернувшийся с того берега, словно верная собака, вслед за лодкой, в этот вечер осмелился покинуть нартекс и зайти в наос. Экзорцист, потревоженный шумным дыханием зверя, порадовался, что рядом с ним нет Ольхазара – старик сослался на простуду от вечерних рос и спешно заковылял домой. Собаки, и те считаются нечистыми животными – а тут волк, ведьмин волк! В другое время Кайл, воспитанный по строжайшему монастырскому уставу, выгнал бы животное прочь, да еще и проклял бы вслед, но сегодня он был даже рад такой компании.Закончив круг и убрав мел с углем обратно в карман, в котором еще осталось чуть-чуть соли, Кайл сел на пол внутри пентакля. Волк туда не совался, понимал, что это не просто рисунки под лапами. Кроме того, сейчас круг отделял его от бедной мертвой хозяйки, рядом с которой Кайл водрузил тяжелый канделябр с пятью толстыми свечами. Зверь ощущал ауру смерти и рычал на Безносую, как на невидимого, но явного врага.- Ну что? – обратился к нему Кайл. – Будем ждать?Волк покорно, словно дрессированный, сел. Кайлу на секунду показалось, что магическая защита круга – это не просто прозрачная, незримая преграда, а выпуклое, причудливое магическое зеркало: таким странно очеловеченным, похожим на него самого, вдруг почудился экзорцисту этот дикий зверь. Вот только он был серым, а Кайл – он поднял глаза, чтобы увидеть собственную челку – все еще оставался брюнетом. Мужчина вообще удивлялся, почему его волосы все еще не стоят дыбом: после вчерашних кошмаров это было бы весьма уместно.Башенные часы пробили одиннадцать. Кайл шепотом считал удары, а волк, казалось, с каждым новым звуком вздрагивает и напрягается. Когти скребли доски пола. Он предчувствовал, дрожал и боялся. Свечи затрепетали, мерцая, словно пугливо прятались от темной силы.?Явилась?, - мелькнуло в голове.- Начнем, - решил Кайл, на всякий случай проверяя пальцем лезвие ножа, прихваченного из дома, куда он заглянул, возвращаясь с книгами из поля. Почему-то это придало ему уверенность. Заткнув нож за пояс, Кайл начал читать.Стандартный текст простой отчитки от сильных демонов он знал назубок, требовалось лишь вставить указанное рукой Провидения в буквах на памятнике имя.Увлеченный своим делом, он даже не заметил, как за его спиной шевельнулось что-то холодное, мраморно-белое…Если бы волк не вскочил на ноги, Кайл бы еще долго ничего не заметил. Певучие, красивые, монотонные слова заклятия погрузили его в транс, какую-то болезненную дымку самообмана. Лишь вид перепуганного хищника, ночного зверя, которого по определению ничто не должно повергать в трепет, сумел встряхнуть мужчину и вывести его из этого переломленного равновесия.Кайл обернулся, не дав слететь с губ очередному слогу. То, что он увидел, выглядело совершенно невообразимо и дико страшно, однако воскресение сестры не вызвало у экзорциста ровным счетом никакого удивления. Да, дух сегодня явился без своей роскошной свиты, зато у него хватило сил на то, чтобы подавить волю экзорциста и заставить его воспринимать вновь вернувшуюся к жизни Аурику как нечто само собой разумеющееся.Сев на краю алтаря и оттолкнувшись руками, девочка снова покинула опору – так, как прошлой ночью спрыгивала с ветки дуба. Прошелестев по полу, ее платье зависло в нескольких сантиметрах от пола, словно это была не девушка, а марионетка, которую неопытный кукловод опасается опустить на поверхность, по которой ей предстоит плясать, чтобы неосторожно не разбить ее хрупкие фарфоровые ноги. Кайл видел только ее силуэт, тени скрывали лицо, и без того закрытое перепутанными прядями волос; мужчина ждал, когда сестра заговорит с ним, хотя следовало бы продолжать отчитку.- Ты здесь? – спросила теперь вместо Кайла Аурика. – Я не вижу тебя, брат.- Аурика… - прошептал он. Шумный вздох волка, похожий на грустный выдох несчастной женщины, вернул его в реальность. - ?Сердцем Анимы и душой Эль Коразона приказываю тебе…? - быстро и властно заговорил он.Лишь ехидный смешок был ему ответом. Но и этого презрительного звука хватило, чтобы запал экзорциста исчерпал себя. Кайл замолчал и сник, снова поддаваясь наваждению, что перед ним его настоящая сестра. Или, по крайней мере, ее тело.- Знаешь, Беата стала идеальным прикрытием, - тихо, словно размышляя, говорила девушка, наконец опустившись на пол и придвигаясь к пентаклю и затаившемуся за ним волку по какому-то странному рисунку: шаг вперед, затем вправо, полшага назад и сначала. Присмотревшись, Кайл понял: она танцует… Мертвая девочка с переломанной шеей, а оттого каким-то лукавым наклоном головы, она оказалась способна танцевать!- Тебе же ясно сказали: Беата изменилась, когда забеременела. Ничего тебе не подсказало, что ведьма вовсе не она, а я?Кайл молчал. Он пытался сопоставить факты: рассказанную Ольхазаром историю о мести ведьмы, традицию долорцев приносить ей жертвы в церковь, новую версию о том, что Аурика и есть источник всего зла. Что-то здесь не сходится. Зачем живущему в человеческом теле духу получать жертвы, а затем убивать свое вместилище? - И раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, - весело и громко считала девочка своим обычным голосом, превращая свой медленный вальс в глуповатую детскую польку.Босая нога задела соль.- Ой, - засмеялась Аурика. – Какая я неловкая!Сощурившись, Кайл вперился взглядом в то место, где ровный круг слегка деформировался от шага ведьмы. Никакой реакции, словно это просто человек. Но возможно ли это? Аурика умерла вчера ночью…Не стоило об этом думать. Следующая стадия рассредоточения – смерть. Каким бы бесчувственным сухарем по отношению к сестре Кайл не пытался себя показать, за прошедшую зиму он все-таки подружился с ней и даже по-отечески полюбил. Тяжесть горя, успешно задвинутая им на задворки подсознания прошлой ночью, сегодня беспрепятственно вернулась и заняла собой все мысли экзорциста.- Умерла-а-а-а, - шепнул кто-то, и этот сухой и безжизненный голос растворился в воздухе, как дрожь нечаянно задетой гитарной струны. – Но как тогда я перед тобой танцую?- Беата, - сухо констатировал Кайл.- Танец, - настаивала на своем сумасшедшая ведьма.-?Maledicentibus vobis, Erbac Amec Nad?, - продолжал мужчина, глядя куда-то туда. Где должны были находиться скрытые пологом темноты губы ведьмы.- Танец, - повторила Беата и засмеялась.Догадка огрела Кала, словно раскаленная узкая плеть. Вытащив из-за пояса нож, он нацарапал казавшиеся спасительными буквы на полу. Аурика отошла куда-то в сторону, кажется, что-то напевала, строя из себя мудрую женщину, не мешающую мужчине самому догадываться до очевидных вещей.- Dance Macabre… - упавшим голосом прочитал он, пряча нож.- Догадался, - хихикнула ведьма, в мгновение ока снова оказываясь рядом. – Покажись, умный мой. Я тебя не вижу.- И не увидишь, - зашипел Кайл.- Брат! – тоненько всхлипнула Аурика, словно Беата отвлеклась и позволила дочери проявить самоволие, на миг вырваться из-под ее власти.Далее ее сбивчивая, торопливая, нервная речь звучала, будто одновременно заговорили два голоса. Дух пытался взять верх, подчинить своей воле бледные, застывающие, бескровные губы повешенной ворожеи, но, пытаясь подавить ее голос, был вынужден произносить слова вместе с ней.- Убей меня еще раз! Она связана с моим телом! – исступленно кричала девочка, сотрясаемая мучительными судорогами. – Арргх! Она умрет! Ааах…Звук был такой, словно девушка, весело хохочущая на морозе, ощутила вдруг крайний недостаток воздуха и громко, с шумом, пытается вдохнуть. Результат оказался прямо противоположным: вдох, граничащий с воплем и стоном, не принес страдающей даже после смерти Аурике облегчения. Рыжая, казалось, втянула из пыльного, душного, волнующегося от искорок свечей воздуха церкви больше дьявольских сил, нечаянно помогая своему врагу снова одолеть себя.Кайл же, едва услышал преобладание в голосе странного создания, делящего с ним сегодняшнюю лунную песнь, скрипящие нотки Беаты, завел руку за спину и снова выдернул из-за пояса нож. В том, что о необходимости расправы над телом, ставшем безвольной марионеткой ведьмы, ему сообщила Аурика, он не сомневался. Почему? Вопрос… Может быть, потому что это был хоть какой-то план.Странной вальсирующей походкой хитро ухмыляющаяся ворожея приблизилась к кругу из соли и, сделав вид, будто не заметила преграды, попыталась перешагнуть через нее. Подобные льду кристаллики соли зашипели, мгновенно превращаясь в пар, минуя состояние жидкости, а пар обволакивал белыми лентами тумана босые ноги девушки. Это явно было предупреждением: от Аурики здесь осталось не больше, чем от яйца в пустой скорлупе. Заскулив, волк ретировался ближе к нартексу, чтобы при возможности быстро убежать в спасительную бархатную ночь. Змеящаяся дымка причиняла ведьме боль: нервно зашипев, подобно разъяренной кошке, Аурика-Беата отступила обратно во тьму. Но она хотела пробиться к Кайлу, ее желание предгрозовой тучей витало в воздухе.Экзорцист покрепче перехватил рукоять ножа во вспотевшей ладони. Внезапно, словно этим он усилил звук, все звуки вокруг стали громче, слившись в кровавую симфонию ночи. Сердце, колотящееся, как безумное, задавало ритм, все больше похожий на обратный отсчет; убыстряющиеся такты рвало на куски скрежетом железных когтей пятящегося волка о доски пола и рычанием зверя. Вой ветра, принесшего с собой обрывки вчерашнего хохота демонов, упрямо тянул свою певучую мелодию, и среди всей этой жуткой музыки Беата в теле Аурики продолжала танцевать. Тени изредка выпускали ее лицо из своих цепких лап со множеством кривых и мерзких пальцев, но тогда ее волосы, похожие на плети или змей, занимали их место.Никогда прежде, даже во время жестоких испытаний ужасом в монастырских подземельях, где, по слухам, всех крыс сожрали оборотни, Кайл не желал так мучительно и страстно, чтобы наступил рассвет. Он все еще не мог решиться зарезать сестру, которая двигалась, будто живая, и малодушно ожидал солнца, вынудившего бы ведьму уйти.- Кайл! Я не вижу тебя! – зарыдала ведьма, снова прикинувшись Аурикой, завершив обход вкруг кольца соли.- Врешь, - ответил он.- Нет! – снова крикнули два голоса, и дух Беаты мгновенно покинул тело, шурша, как ветер в сухих листьях.Потерявшая опору Аурика стала падать вперед: Кайл машинально сделал шаг, чтобы поймать и удержать труп сестры. Хладнокровно наблюдать за падением и слушать хруст ломающегося носа было выше его сил. Однако ему пришлось все равно, поднатужившись, вытолкнуть сестру из пентакля: он был слишком мал для них двоих.Прежде чем оттолкнуть сестру, похожую на ужасную восковую куклу психически больного аристократа, за пределы линии, Кайл посмотрел на ее лицо. Ему было мучительно интересно, какие у нее сейчас глаза. Посмотреть в них, когда Аурика было вместилищем, путсым сосудом для духа, было смертельно опасно – но, быть может, сейчас, когда Беата только-только оставила тело дочери, что-то изменилось?Зря, снова зря. Не стоило смотреть в глаза. Ворона из прошлой ночи, дразнившая Кайла, как и множество других духов, и намеревавшаяся растерзать прекрасное фарфоровое лицо Аурики, не слишком преуспела в своем деле, но добралась до прекрасных зеркал души.Глаза Аурики были выклеваны с той беспощадной жестокостью, с которой способны убивать лишь прекрасные хищники природы. Человек не способен на такую элегантную и тошнотворную грубость, на преступление против морали, которую сам же когда-то и выдумал.?Все верно, - подумал Кайл, удовлетворенно отмечая светлеющую полоску у края земли, видневшуюся в церковное окно. – Она не могла меня видеть не только из-за круга…?