Под средокрестием (1/1)

Направляясь к средокрестию, к смутно белеющему мраморному алтарю по центральному наосу, Кайл сунул замерзшую руку в карман. Что-то тихонько хрустнуло. Мужчина посмотрел на пальцы и улыбнулся. На эту встречу он идет не совсем безоружным. Еще в Эль Коразоне Кайл приучил себя всегда иметь при себе мел и уголь. Этому учил их старый настоятель, чье жизненное правило гласило: ?Экзорцист должен быть постоянно начеку, ожидать коварного нападения с любой стороны и в любое время суток?, на случай, если придется изгонять демонов срочно или охранять себя от кого-нибудь. Именно этому Кайл пытался научить Аурику. Но, к сожалению, не вышло. Кайл горько усмехнулся. Да, он еще долго будет вспоминать, как глупая девчонка его не послушалась. А теперь эта глупая девочка лежит где-то там, в темноте, в середине нефа. Кайл подошел поближе. Он, конечно, знал, что в этой церкви присутствуют мистические силы, добрые или злые, неважно, главное, что они здесь есть. Но то, что всего лишь от звука его шагов по стенам пробежала искра и зажглись все 12 прицепленных факелов, показалось ему весьма странным даже для посланца из иного мира. Тратить силы на столь эффектное приглашение в свою несанкционированную обитель мог только очень сильный дух. Или тот, кто имеет в подчинении множество слабых созданий, потеря нескольких из которых не станет для него трагедией. На мраморном алтаре, похожем скорее на гробницу, лежала Аурика. Было видно, что Ольхазар осторожно пытался придать ее шее нормально положение, но сломанные кости не слушались, и Аурика лежала не ровно, как подобает покойнице,а свернув голову на бок, словно бы уснув. Так, как представлял ее, мертвую, Кайл еще тогда, когда сестра дышала. Непонятно зачем отерев пальцы о рубаху, он вынул из кармана кусок мела и крошащийся уголек и аккуратно, используя веревку в качестве измерения радиуса, очертил вокруг себя двойной круг: белый снаружи, черный изнутри, символ зла, запертого светлыми силами. Сначала Кайлу хотелось захватить в него еще и Аурику, но, с одной стороны, это было сложнее: он не смог бы одновременно охватывать взглядом весь защитный рисунок, и потому у него вполне могла получиться какая-нибудь неизвестная науке фигура, совершенно не защищающая от демонов. А это значило, что тогда ведьма смогла бы забрать не только Аурикину душу, предназначенную для нее, но и душу Кайла, которого Ольхазар почему-то боялся отдавать ведьме. Кроме того, дух мог просто не появиться, поскольку, как знал Кайл, круг из мела и угля защитил бы не только физическую оболочку Аурики, но и духовную, поэтому зов самоубийственной души не был бы услышан Беатой. Кто знал, что она могла бы сотворить, не получив желаемое, со всей деревней, если они были способны на такое жестокое убийство – более того, тройное убийство – ради спасения от гнева ведьмы. На что же она способна? Оглянувшись на поскрипывающую от ветра дверь, Кайл решительно стер свой защитный круг и перерисовал его за алтарем. Он чувствовал себя странно не по-мужски, прячась от ветра за мертвой сестрой, но оправдание пришло само, в краткой формулировке сурового настоятеля: отвлекшийся экзорцист – мертвый экзорцист. Значит, прятаться можно. Кайл порадовался, что время шло к четырем часам. Это означало, что совсем скоро появится солнце, и дух, если он еще соизволит проявить свое присутствие, будет вынужден уйти. Значит, контакт будет кратким и, естественно, безопасным. ?Хотя… – снова подумал Кайл. – Убить… можно и за секунду?. И тут же он понял, что все делает совсем не так. Он не должен был забывать, что главный враг, с которым он призван бороться, незрим, неутомим и жесток, что он, противник, дьявол, постоянно наблюдает за ним, Кайлом, с того самого мига, как было решено, что тот станет экзорцистом. Он обязан был помнить, что неусыпный взор сотни демонических глаз следит за каждым его вздохом, и каждая его мысль заранее прочитывается, прежде чем достичь его собственного разума. Чтобы не дать врагу – именно ему, нечистому, дьяволу, демону, недругу, убийце, мучителю, а не матери – даже шанса воздействовать на себя, Кайл постарался отвлечься на мелкие недостатки бытия.

Поежившись, Кайл пожалел, что у него нет ключа. Он бы запер церковь изнутри, и мог не бояться никаких любопытных долорцев, с большой долей вероятности способных стать лишними жертвами Беаты, или Ольхазара, имеющего полное право выгнать его или волка. Хоть кого-нибудь. Да хотя бы ветра… Внезапный порыв сильно напугал его, потушив половину из горящих на стенах факелов. Присмотревшись, Кайл понял, что то был не просто ветер – иначе почему огни погасли через один? – Ты здесь? – спросил он просто, как человека, спрятавшегося за углом. Он не произнес ничего, что позволило бы ему защититься или увидеть духа - совсем ничего. Просто как будто пришел к могиле матери. Кстати о могилах… ?Надо бы сходить?, – подумал Кайл. – Провести пару обрядов?. Воздушный демон, представлявшийся мужчине огромной змеей, порыв ветра, презрительно и разъяренно зашипел. Ему явно не понравились мысли Кайла. ?Если это так, – рассудил парень, – она меня слышит?. Так или иначе, парень не сказал ничего, чему его обучали в монастыре,даже банального ?Appare? или ?Ausculta?, принятых вместо приветствия демону, дабы не пожелать ему здравствовать, хотя на язык просилась парочка хлестких выражений на мертвых языках, которым его научил монастырский ключник – бывший священник, лишенный сана по причине злоупотребления алкоголем. Внезапно, видимо, пресытившись ожиданием дальнейших действий от непонятно зачем пришедшего мужчины, дух собрал – это выглядело именно так – огни с оставшихся факелов и слепил их в одну большую шаровую молнию. ?Если она швырнет его в меня, мне конец?, – мелькнуло в голове Кайла. Но Беата, если это была она, не видела его, только слышала мысленные посылы. Последняя мысль, та, что про огнеметание, тоже была услышана. Шар мигнул и покачался на месте, словно ведьма раздумывала, не признать ли это предложение весьма недурственным и не привести ли его в действие. Кайлу показалось, что он видит, как тает его надежда выжить. Никто не знал, способен ли огонь – тем более демонический огонь – преодолеть защитное поле пентакля. Экзорцист позволил себе предположить, что все это лишь потому, что никто с этим еще не сталкивался, а не потому, что никто из прошедших через это уже не может ничего рассказать. Он мог шагнуть дальше, метнуться через хоры к апсиде и быть в безопасности там, где безраздельно властвуют исключительно светлые силы. Но даже один шаг был чреват смертью, жестокой погибелью. Огненная сфера взорвалась. Ослепленной до белизны яркой вспышкой, Кайл на секунду зажмурился, а когда решился снова открыть глаза, весь неф и пространство под средокрестием снова погрузились во тьму. Ее разбивали лишь яркие крапинки падающих, как капли дождя, парящих, словно снежинки или лохмотья пепла, огоньков. Завороженный Кайл наблюдал за ними, в очередной раз поразившись коварству, ловкости и изобретательности духов. Каждый лоскуток пламени попал точно на фитилек одной из тысяч свечей, в разное время оставленных в церкви молящимися. Кроме вспышки, Кайл упустил еще один немаловажный момент: миг, когда огромный сгусток потусторонней энергии разбился на сотню дьяволят. Среди духов не было Беаты, это была просто банда очень странных демонов. Один из них, иссиня-черный, уселся на теплый, еще дымящийся факел прямо напротив Кайла. Когтистые лапы дикой кошки царапали просмоленное дерево, а ярко-зеленые, пронзительно космические, огромные, как черешни, глаза, занимавшие добрую половину мордочки с огромными, как у летучей мыши, ушами, с умильным любопытством крошечного щенка следили за каждым движением Кайла. Мужчине, естественно, стало не по себе, и он отвел взгляд, удостоверившись, что не поддался гипнозу и все еще находится в спасительном кругу. Близ его размазанной, но тем не менее замкнутой границы с надеждой собирались аспиды. Черные, красные, ядовито-оранжевые, словно пламя, девственно-белые многоножки подползали к меловой линии, к ногам Кайла, словно это было не защитное поле изгоняющего, а пролитый кем-то сладкий сироп. Вообще Кайл, как и все мужчины, вполне лояльно относился к всяческого рода мерзким жукам и подобным ползучим гадам, но и ему сейчас захотелось растоптать этих потусторонних насекомых. Экзорцист едва остановил себя, когда уже занес ногу над линией, намереваясь размазать по доскам пару-тройку демонических червей. – Едва, – выдохнул мужчина, чувствуя, как его воля снова берет верх над склизкой магией гадких созданий. Кроме этих, здесь были еще и духи-птицы, которых больше интересовала Аурика, нежели вполне съедобные гусеницы из преисподней. Одна из них, наглая ворона с ослепительно алыми глазами, в которых, словно в выпуклых зеркалах, отражался огонь, бочком приблизилась к лицу девушки и ткнула ту в глаз твердым острым клювом. Как бы ему не было больно, Кайлу пришлось отвернуться и позволить демону безнаказанно клевать лицо его сестры. Призраки и духи, поняв, что поодиночке им не преодолеть силу этого незваного гостя на жертвоприношении, решили снова сплотиться. Магия не могла подчинить себе дух экзорциста, восставшего против матери за сестру, поэтому посланцы ада принялись давить на человеческую оболочку Кайла. Они хохотали, визжали, вопили, надеясь, что тот, потеряв терпение от ужасной, раздирающей клещами череп, головной боли, нечаянно заступит за круг. Оригинальная архитектура церкви, предназначенная для потрясающих акустических эффектов во время песнопений и религиозных служб, превращала эту какофонию в совершенно невыносимый кошмар. Гортанные крикии высокий писк, пробирающий до костей скрип сливались в музыку смерти. Это был шум, это была лавина, это были волны. Некуда было деваться, некуда было бежать, но Кайл, знавший, что ему предстоит, упорно продолжал взывать к Беате, чтобы она пришла. Нельзя было поддаться бесам, выйти из круга или совершить что-либо еще, противоречащее здравому смыслу и законам экзорцизма. Хотя, конечно, – Кайл только сейчас это понял, – экзорцизм был здесь совершенно не при чем. Его оружие: знание и опыт отчитки, было бесполезным. Ему не требовалось изгонять духов из человека, вещи или здания, ему нужно было сослать их прочь с земли. Он был обязан выгнать ведьму прочь из этого мира, в преисподнюю. От двери повеяло теплом, словно где-то снаружи бушевал пожар, и пламени наконец-таки удалось подобраться к нефу, к помещению с алтарем, где были Кайл и Аурика. И он, наконец, увидел ее, Беату.