Глава 2. Ранчо Солито. (1/1)

Всякие слёзы имеют свойство заканчиваться. Вот и Мак-Гайр постепенно успокоился и только судорожно вздыхал. В горле теснился кашель, и впоследствии это грозило довольно серьёзным приступом. Он несколько раз глубоко вздохнул, плечи его ещё вздрагивали, но в целом уже можно было сказать, что плач прекратился. Конечно, Мак-Гайр с удовольствием поплакал бы ещё, уж очень ему было приятно волнение Рейдлера по этому поводу, но, увы! - у него уже не осталось слёз.Убедившись, что с его подопечным всё в порядке, Рейдлер поднялся с постели, вышел за дверь и позвал слугу.Молоденький паренёк с тёмными волосами и весёлыми чёрными глазами прибежал на зов и почтительно склонился перед хозяином.- Иларио, со мной сегодня приехал один человек. Он очень сильно болен. Я хочу, чтобы ты присматривал за ним и выполнял все его распоряжения. Если чего-то не будет под рукой, скажи мне, я привезу. Если всё исполнишь, как надо, я сделаю тебя старшим объездчиком в лагере Сан-Карлос. Договорились?- О, si, Senor, я всё исполню! Mil gracias, Senor! - молодой человек так и расцвёл. Для бедной мексиканской семьи пристроить одного из своих многочисленных сыновей в услужение к такому богатому человеку, как Рейдлер, уже было большой удачей. А уж о месте старшего над ковбоями приходилось до сих пор только мечтать. Поэтому Иларио руками и ногами ухватился за возможность подняться, так сказать, по служебной лестнице.- Ну, иди, узнай, что ему сейчас надо, и приступай к выполнению своих обязанностей! - подытожил Рейдлер. - И ещё, Иларио... - Он замялся. - Он очень своеобразный молодой человек, так что будь с ним терпеливее, что бы он ни говорил тебе.Иларио посмотрел на хозяина с некоторым удивлением. Он и прежде присматривал за одним пациентом, которого подобрал Рейдлер (тем самым, который впоследствии умер), а ещё раньше - за другим, благополучно поправившимся и со слезами на глазах распрощавшимся со своим покровителем. Но ещё ни разу хозяин не делал ему таких предупреждений. Юноше даже стало любопытно, что ж это за птица такая, этот новый постоялец.Он направился в комнату и с порога был встречен словами:- Что тебе тут надо?Маленький синьор, которого сегодня привёз хозяин, лежал на кровати, даже не потрудившись снять ботинки. Иларио уныло подумал о том, что стирка, скорее всего, ляжет именно на его плечи.- Меня зовут Иларио, синьор, - вежливо сказал юноша. - Господин приказал мне приглядеть за вами и подать, что потребуется.- Вот как? - Мак-Гайр пожал худыми плечами. К слугам он относился с презрением истинного бедняка, не слишком от них отличающегося. - Ну, тогда передай ему, что мне нужна горячая ванна, колотый лёд, джин с сельтерской, парикмахер, сигареты, "Нью-Йорк Геральд" и... - он задумался. - И, пожалуй, отправить телеграмму в Нью-Йорк.Слегка ошеломлённый Иларио молча поклонился и направился к двери, собираясь передать поручения хозяину. Мак-Гайр, о чём-то вспомнив, окликнул его:- Эй, ты, как тебя там...- Иларио, синьор... - вежливо подсказал юноша.- Да всё равно... Не забудь закрыть окна! От ваших коровьих сараев дерьмом несёт, а мне и так дышать тяжело!Одного взгляда на лицо молодого слуги Рейдлеру хватило, чтобы понять, в чём дело.- Ну и как он тебе? - с усмешкой спросил скотовод.Юноша по возможности невозмутимо передал поручение. Его выдали только судорожно сжавшиеся кулаки.- Вот оно что, - усмехнулся скотовод, выслушав весь список требований. Затем подошёл к аптечному шкафчику, достал бутылку виски и передал слуге. - Вот, отнеси ему. А окна пока что и впрямь можешь закрыть, пусть мальчик привыкает к нашей местности постепенно.Мак-Гайр вцепился в принесённую ему бутылку спиртного, как младенец вцепляется в любимую игрушку.- Ладно, может, он не такой уж и дикарь... - проворчал он и, раскупорив бутылку опытной рукой профессионального выпивохи, припал к горлышку, начисто проигнорировав стоящие на столике у кровати стаканы.Когда бутылка опустела наполовину, Мак-Гайр отставил её в сторону, с трудом попав точно на край столика, и откинулся на подушку, удовлетворённо вздохнув. Впрочем, почти сразу он поморщился и потребовал поправить ему подушку так, чтобы было удобно опереться на неё в полулежачем положении.Иларио послушно исполнил это требование.- Ладно, можешь пока идти! - проворчал Мак-Гайр: видимо, новых поручений он пока не придумал. - Когда мне что-то понадобится, я тебя позову. И только попробуй не явиться!Усмехаясь, молодой слуга вышел из комнаты. Вслед ему понёсся вопль:- Эй, а где мои сигареты?!- Я сам ему занесу, - кивнул юноше Рейдлер, проходя мимо с огромным свёртком в руках. - Иди пока, отдохни.Естественно, Иларио с радостью ухватился за это разрешение. У него уже было предчувствие, что Мак-Гайр попортит ему очень много крови за время своего пребывания здесь.- Ну, наконец-то! - сварливо поприветствовал своего благодетеля Мак-Гайр. - Я уж думал, ты...Он разглядел вошедшего и замолчал, сердито нахмурившись. Пока что он ещё не набрался такой наглости, чтобы открыто орать на хозяина ранчо. Тем более что именно от этого хозяина зависело пребывание здесь любого человека из присутствующих. Одно резкое слово Рейдлера - и тот же Иларио с радостью вышвырнет его отсюда.- Я принёс тебе сигареты, сынок, - мягко сказал скотовод, присаживаясь на стул у постели. - Возьми.Недоверчиво посмотрев на скотовода, Мак-Гайр выхватил у него пачку, распечатал её и чиркнул спичкой, с наслаждением закурив.- Слушайте, я уже сказал, эти пять центов - все мои деньги... - начал он и осёкся, поймав суровый взгляд Рейдлера. - Короче, я только хотел сказать, что у меня нет родственников, которым я был бы нужен! - торопливо закончил он.- Это я и так уже понял, малыш, - спокойно кивнул Рейдлер. - Ты можешь ни о чём не беспокоиться. Лежи, поправляйся. Я позабочусь, чтобы у тебя было всё необходимое. Если хочешь, можешь проехаться на лошадке по окрестностям, Старик Бейкер с удовольствием оседлает для тебя любую...- А может, мне сейчас отправиться на родео и заколоть быка?! - взвизгнул Мак-Гайр. - Вы соображаете, что говорите? Я же болен, мне двигаться - и то тяжело, не то что скакать верхом!- Как хочешь, - терпеливо согласился Рейдлер. - Но тогда хотя бы открой окна и впусти воздух.- А с ним - и вонь, так? - лицо больного скривилось в неприятной усмешке. - И не мечтайте, таким способом вам меня не уморить! Я лучше подышу сигаретами, это приятнее, чем коровьими лепёшками!- Никто здесь не желает тебе смерти, сынок, - мягко сказал скотовод. - Наоборот, все были бы очень счастливы, если бы ты поскорее вылечился...- ...и свалил отсюда подальше! - закончил Мак-Гайр на свой лад. - Я так и понял. Ладно, спасибо и на том, что пока не вышвырнули. А сейчас выметайтесь из моей комнаты, я хочу спать!Он поперхнулся и надрывно, лающе закашлялся.- Оставьте меня в покое! - удалось выдавить ему в промежутках между кашлем.Рейдлер покачал головой.- Хорошо, как скажешь, - согласился он. - Вот, возьми. Я принёс тебе новую пижаму и одеяло. Думаю, они тебе подойдут.Дождавшись его ухода, больной, всё ещё покашливая, с интересом развернул принесённый свёрток и осмотрел принесённые обновки с нетерпением, сделавшим бы честь любой завзятой моднице.К некоторому его удивлению, пижама оказалась ему и впрямь впору, словно Рейдлер специально ждал его появления на ранчо, чтобы вручить её ему. Это было немного странно, но в целом не так уж необъяснимо. Наверное, у кого-то ещё из местных жителей был такой же размер...Мак-Гайр поискал, к чему бы ещё придраться, не нашёл и немного расстроился. И без того плохое настроение его стало и вовсе препоганым. Бормоча себе под нос ругательства, он забрался под новое одеяло и скорчился там, подтянув колени к животу. В такой позе боль в груди почти не чувствовалась.Вскоре он забылся тревожной, часто нарушающейся дремотой.Всю следующую неделю Мак-Гайр, по мнению Иларио, вёл себя как капризнейший из всех детей на свете. Он придирался ко всем подряд по малейшему поводу, ругался со слугами, требовал сигареты и выпивку в неимоверных количествах и изводил всех, кто к нему заглядывал, своими бесконечными жалобами на плохое обращение. Но хуже всех от него приходилось хозяину дома. Добросердечный скотовод был единственным, кто соглашался провести в одной комнате с Мак-Гайром больше, чем несколько минут. И, естественно, именно на его долю выпадали самые страшные упрёки.Рейдлер выслушивал всё очень терпеливо, с мягкой улыбкой, которая бесила Мак-Гайра ещё больше. А если он бесился, то начинал высказывать в три раза больше претензий. Только врождённая вежливость и почтение к хозяину мешали Иларио спросить прямо, почему тот так носится с этим неприятным человечком. Скотовода словно ослепили или нацепили на нос розовые очки. Он упорно не замечал - или делал вид, что не замечает - вызывающего поведения Мак-Гайра и смотрел на него с неизменным ласковым терпением, как обычно смотрят на гораздо более покладистых больных.Впрочем, ангельское терпение хозяина не произвело на нахального пациента никакого впечатления, разве что дало почву для новых, ещё более отвратительных капризов.Как-то раз, через несколько дней пребывания Мак-Гайра на ранчо, Рейдлер решил, что тому пора заняться личной гигиеной. Возложить эту задачу на Иларио скотовод не решился, справедливо сомневаясь, что юноше удастся справиться с привередливым пациентом.- Сегодня можешь быть свободен, Иларио, - сообщил он слуге. - Я сам позабочусь о нашем госте. Бедняга, настрадавшийся от придирок вредного больного, быстро поклонился, пробормотал благодарность и практически испарился в воздухе. Целый день без придирок и изводящих капризов был настоящим подарком.Рейдлер велел слугам приготовить ванную и вошёл в комнату Мак-Гайра. Тот лежал на постели в одних трусах, курил сигарету и листал розовый спортивный журнал. Хозяин дома поморщился от едкого табачного дыма, заполнившего комнату и смешавшегося с острым запахом пота и болезни.- Вставай, - распорядился он. - Пора привести тебя в порядок.- Что? В чём дело? - всполошился Мак-Гайр. Он подобрался, обхватив руками плечи и подозрительно глядя на Рейдлера.- Я хочу поменять тебе постель, - терпеливо объяснил скотовод. - А ещё тебе полезно было бы принять ванну.Он уже понял, что проделать задуманное будет не так-то просто - и оказался совершенно прав. Мак-Гайр оказался не из породы чистюль. Он упорно твердил, что, дескать, "ему и так неплохо", а когда простое отрицание не помогло, принялся ныть.- Ну за что вы так со мной поступаете?! Что плохого я вам сделал? Лежу спокойно, никого не трогаю, не беспокою..."Это вряд ли", - подумал Рейдлер.-... так нет же, обязательно надо побеспокоить, заставить подниматься, что-то делать... А я на завтрак-то выхожу с трудом! - похоже, он опять собирался всплакнуть.К его изумлению, на сей раз Рейдлер не поддался и не отреагировал на его жалостную мордашку. Он просто молча выслушал всю тираду, после чего сделал пару широких шагов, пересёк комнату и без предупреждения подхватил Мак-Гайра на руки, благо отощавший больной весил даже меньше своего обычного веса и сейчас вряд ли достигал даже сотни фунтов.*- Какого чёрта?! - праведно возмутился перетаскиваемый Сверчок.- Я собираюсь отнести тебя в ванную комнату, - невозмутимо информировал его Рейдлер. - И если тебе это не по нраву, то придётся немного потерпеть. Своими ногами ты не пойдёшь туда, не волнуйся.- Жену свою на руках таскайте! - взвизгнул Мак-Гайр, пытаясь вывернуться. И немало удивился, когда его довольно-таки неаккуратно бросили на пол. Он не слишком ушибся, но сам факт такого обращения говорил о серьёзной перемене в отношении к нему скотовода.Мак-Гайр обернулся - и наткнулся на два чистых океана боли, в просторечии именуемых глазами Рейдлера. Тот сжал зубы так, что Сверчок ясно расслышал хруст.- Иди в ванную, - отчеканил Рейдлер. - Сейчас же.Съёжившись, Мак-Гайр тихо, как мышка, проскользнул, куда было сказано. Он уже понял, что в чём-то перегнул палку.До него вдруг дошло, что он ни разу даже не поинтересовался, а есть ли вообще у его благодетеля семья, друзья - и вообще что-либо помимо солидного состояния в банках Америки. Видимо, терпение ангелов тоже может истощиться.Забравшись в приготовленную ванну, Сверчок поёжился от обжигающей влаги. Впрочем, оказавшись в воде, он мысленно признал, что именно это было сейчас самым лучшим для него. Навязчивый кашель отступил, а кожа немного согрелась.Расслабленно понежившись в воде, он взялся за мыло и мочалку - и управился ровно за полчаса. Рейдлер вошёл в ванную комнату, когда он уже заканчивал водные процедуры. Мак-Гайр осторожно на него покосился. Кажется, старик всё ещё сердился, хотя по его окаменевшему, непроницаемому лицу ничего понять было невозможно.- Эй, старина, если я невольно чем-то обидел вас, то прошу прощения, - подал голос Сверчок. Долгое молчание тяготило его. - Я ж не знал, что для вас это так важно.Рейдлер, аккуратно прополаскивающий над тазиком мочалку, медленно выпрямился и повернулся к нему. К облегчению Мак-Гайра, на его лице появилась лёгкая улыбка, сразу выявившая дружелюбную сеточку морщинок в уголках глаз.- Ничего страшного, сынок, - улыбнулся скотовод. - Просто не упоминай больше мою жену, ладно?Мак-Гайр кивнул. Что тут непонятного. Наверняка с женой Рейдлера что-то случилось. А он-то ещё удивился, почему человек такого солидного возраста, имеющий к тому же средства, живёт без семьи.Сверчок отложил мочалку и вылез из ванной. Он стоял на полу, отбрасывая с глаз мокрые волосы. Под ногами его медленно растекалась лужа воды. Рейдлер внимательно осмотрел его, желая убедиться, что его протеже действительно чист, а заодно подмечая, не стало ли тому хуже, не исхудал ли он ещё больше.Мак-Гайр под этим пристальным взглядом вдруг смутился и закрыл руками выступающие рёбра. На острых скулах вспыхнул тревожный нездоровый румянец.Рейдлер беззлобно усмехнулся.- Меня нечего стесняться, сынок, - мягко промолвил он. Мак-Гайр зло ощерился:- А мне-то почём знать, чего вы на меня так пялитесь! Может, прикидываете, не отъелся ли я как следует и не пора ли выставить меня на улицу!Скотовод искренне расхохотался, откинув назад голову. Он смеялся долго, искренне, почти до слёз, так что Сверчок застеснялся ещё больше - и ещё больше разозлился.- Знаешь, пора тебе вытереться и пойти в свою комнату, - сказал Рейдлер, отсмеявшись и утерев глаза. - Иначе ты можешь простудиться.- Неужели? - язвительно пробормотал Мак-Гайр. - Дайте мне полотенце!Скотовод развернул огромное банное полотенце, которое держал в руках. Возможно, для него оно было бы как раз нормальным, но Мак-Гайр в нём просто утонул. Рейдлер уверенными, бережными движениями вытер ему волосы, плечи, спину и грудь. Такую заботу о своей персоне Сверчок встречал впервые. В глубине его очерствевшего сердца что-то дрогнуло, словно туда заглянуло любопытным лучиком солнце.Рейдлер вдруг осторожно прижал его к себе, не разворачивая полотенца, обнял одним быстрым, сильным пожатием, и задержал так на несколько секунд. Удивлённый Мак-Гайр поднял глаза - и встретил ласковый, очень грустный взгляд. Скотовод с грубоватой нежностью взъерошил мокрые пряди его волос и вздохнул. Не успел Мак-Гайр удивиться как следует, как уже оказался на свободе.Рейдлер молча протянул ему длинный халат и подвинул домашние шлёпанцы, а затем проводил до комнаты. Мак-Гайр залез с ногами в кресло, закурил и молча смотрел, как старик аккуратно собирает его постель в узелок, чтобы потом отнести в стирку. У него почему-то возникло очень смутившее его, непонятное чувство. И усилившийся озноб от едва заметного сквозняка только увеличил эти неясные ощущения.Закончив с расстиланием свежих простыней, Рейдлер отошёл в сторону и сделал широкий приглашающий жест.- Прошу! Твою одежду я постираю, потом сможешь её забрать. Посиди пока что в пижаме и халате, ладно?- Мне холодно! - заявил Мак-Гайр. Он рассчитывал, что получится сказать это как претензию, но получилось почему-то жалобно. Рейдлер кивнул на кровать.- Лезь под одеяло, сынок. Ты быстро согреешься.Сунув окурок в пепельницу, Сверчок забрался на постель и укутался по самый подбородок, сердито сверкая глазами на скотовода. Он терпеть не мог, когда кто-то видел его слабость, потому что после этого обычно следовали попытки его унизить каким-либо образом. Конечно, это ещё ни у кого толком не получилось, но всё равно было неприятно.- Завтра к нам приедут парни из лагеря на выгоне, - сообщил как бы между прочим Рейдлер. - Думаю, общение с ними должно тебя развлечь, малыш.- Мне всё равно! - пробурчал Мак-Гайр и отвернулся к стене, пытаясь уснуть.Скотовод долго смотрел на него, грустно улыбаясь.- Спокойной ночи... - тихо сказал он и добавил совсем уж еле слышно: - ...сынок.*около 45 кг