О некромантии и лошадях (1/1)

– Слушай, а это правда, что жнецы, ну, – Синта, подошедшая к их столику, ненадолго заминается; сначала под насмешливым взглядом Риссена, потом под неодобрительным – Ноирин. Руфь смотрит на неё без каких-либо эмоций, ожидая, пока та закончит предложение. – Ну… некроманты?Рыцарь тихонько фыркает. Уголок рта жницы дёргается вверх.– Ты когда-нибудь видела, как сражаются жнецы? – спрашивает Риссен с обманчивой доброжелательностью. Достаточно его хоть немного знать, чтобы понимать: сейчас будет лекция. Длинная, занудная, полная незнакомых терминов и втаптывающая тебя в грязь тем, что ?а как ты вообще мог этого не знать, холоп??. Сначала и Ноирин, и Руфь это страшно бесило – а потом они заметили.Заметили, как оживает у него лицо, как начинают блестеть глаза. Заметили, что все эти ехидные подколки появляются просто потому, что друид настолько увлечён объяснениями, что не следит за своей речью и своими действиями.Заметили – и смирились.А вот что те, кто его не знал, считали его высокомерным самовлюблённым засранцем – это факт.Впрочем, это никого особенно не расстраивало, конечно.– Нет, – Синта мотает головой, и глаза у неё становятся ещё больше; взгляд Риссена слегка смягчается.– Она, – он кивает подбородком в сторону безуспешно пытающейся спрятать улыбку Руфь. – Может призывать драконов. Как ты думаешь, они живые?– Ну не драконов, – рыжеволосая фыркает. – Дракончиков. Они не такие большие.– Без разницы, – Риссен отмахивается. – Несущественно.Все вынуждены с ним согласиться.Руфь призывает драконов, может поменяться местами с союзником или соперником, знает, как призвать костяные руки – и умеет творить заклинания на собственной крови.Она неглупа, но сейчас смотрит на Риссена так, как будто видит его впервые – или как будто он открыл ей какую-то ранее неизвестную истину.– Слушай, – говорит она озадаченно. – Это я что же, действительно некромант?Ноирин фыркает в чашку с чаем.***Руфь неглупа, но над некоторыми вещами она всё-таки предпочитает не задумываться.Почему некоторые книги были изъяты из публичного доступа библиотеки Ордена Хранителей (хорошо, когда вы с нынешним главой Ордена росли вместе – и хорошо, когда ему всё равно, чем ты занимаешься), чем опасны некоторые заклинания, откуда черпается тёмная и светлая силы.Руфь умело чередует знание с незнанием, Руфь изящно забывает вещи, которые ей лучше действительно не помнить, Руфь наивно хлопает ресницами, когда Лекс вытаскивает её из какой-нибудь пространственной дыры в последний момент и за шкирку.Он её даже не отчитывает – Руфь же балда, толку? Руфь упрямая балда, Руфь не перестанет что-то делать только потому, что ей не один раз это повторили – а потому гильдмастер выбирает путь наименьшего сопротивления: просто оказываться рядом в самый нужный момент.Информацию о том, что будет, если Лекса рядом не окажется, Руфь тоже предусмотрительно забывает.***– Знаешь, – говорит жница задумчиво. – У меня в запасе больше сил, чем мне всегда казалось.Ноирин собирается открыть рот, чтобы что-то спросить, но не успевает – потому что Руфь свистит.Свист выходит неожиданным и пронзительно-протяжным, и рыжеволосая довольно улыбается.Когда она видит вытянувшееся лицо Ноирин – то уже почти смеётся.Его кости чёрные. Его рога длиной с человеческую руку. Его хвост светится фиолетовым пламенем – впрочем, Руфь это вряд ли причиняет неудобство.– Это… – рыцарь сглатывает. – Это конь?– Да, – кивает Руфь важно. – Когда-то был.– А, – Ноирин смотрит на свою руку неуверенно. – Погладить… можно?Откуда-то она знает, что это существо не причинит ей вреда.***– Жуть, – бросает Лекс весело, и Руфь праведно оскорбляется.– Сам ты жуть! – восклицает она. – Самый красивый конь на свете!– Из мёртвых – возможно, – соглашается гильдмастер, и Руфь надувается, шутливо замахивается рукой, позволяет себя перехватить – и смеётся.Вольт смотрит на Лекса с подозрением.Возможно, даже немного с ревностью – кто знает, что творится в головах мёртвых коней?