Глава 10 (1/1)

?Не судите да не судимы будете?.Матфей 7:1Часть общины надеялась, что на этом всё и закончится, ведь мёртвых вывезли за пределы острова, чтобы похоронить за рекой, а раненые шли на поправку. Но потом временный госпиталь развернули прямо в общей столовой, и жизнь как-то сразу пошла кувырком. Не было ни дня, чтобы Алекс не поднималась к себе без этих больничных запахов в носу и до ночи не слышала, как кто-то стонет от боли.У церкви заканчивались лекарства, а у церковников терпение. Всех выживших, кто был способен держать оружие, поставили в патрули, на женские плечи легла вся забота о том, чтобы сделать дом домом, а Джон остался без защиты, обеспечив ею Отца.На пригорке у крохотного дома, где сейчас жил Джозеф, теперь несли караул всегда несколько Верных, меняясь каждые восемь часов, всё равно, что рабочий день. Алекс была внутри всего однажды, когда Джон докладывал об убийстве.Даже проповеди приобрели какой-то другой смысл: переживания, кошмары и работа так выматывали, что не оставалось времени ни на Бога, ни на Джозефа, хоть и сравнивать их обоих было нелепо.Ужинать приходилось на кухне: Джозеф почти не выходил из своего дома, прячась то ли от паствы, которую подвел, то ли от самого себя. Алекс могла только догадываться, что было у него в голове, когда он, натянув на лицо спокойствие, читал проповеди. Еду ему приносили лично, затем ужинали вестники и раненые. Фэйт в отличие от своего названного брата проводила около людей всё свободное время, поэтому встречи с ней было невозможно избежать.Алекс казалось, что именно она надоумила Холли и Сару заставить её обработать раны и отдохнуть. Бэйкер не нуждалась в помощи или поблажках, но когда пыталась помочь в госпитале, чувствовала, как от вида крови внутри все переворачивалось. Это была не травма, а неприятное воспоминание, которому нужно было время забыться, и Алекс уходила от своих переживаний всё глубже и глубже: в работу, в чтение, в Блажь.В последнюю очередь ужинали те, в чьих руках была возможность сохранять мир: девушки и женщины, которые с утра до ночи меняли повязки, заботились о раненых, готовили еду и буквально соединяли воедино расколотую на части общину. Они собирались на кухне уже далеко за полночь, и проще не делали ни благодарности Отца, которые оставались только словами, ни вера в христианский долг.Алекс не помнила, когда ела в последний раз: она до последнего пыталась не винить в этом Блажь, но о пище вспоминала только с чьей-то помощью. Нужно было отдать должное Саре, ведь делала это именно она. У Бэйкер не оставалось сил на злобу и недоверие к ней, как и к кому-либо ещё. Если в этом был какой-то высший план, то он был очень хитроумным.Свет с кухни мешал людям, спавшим в бывшей столовой, поэтому они жгли свечи и говорили на полтона ниже. Эта атмосфера почему-то напомнила Алекс ночи в приюте, когда они так же собирались после отбоя, чтобы подбить итоги дня и обменяться сплетнями.—?Надеюсь, Отец что-нибудь предпримет,?— Роуз стояла у мойки, сложив руки, в то время как остальные неторопливо ужинали. В это было трудно поверить: днем они были прилежными членами общины, но ночью все до единого превращались в обычных людей со своими проблемами и невысказанными страхами, которые проходили мимо исповеди и Сидов. Поэтому сейчас не было ни молитв, ни кротких ответов.—?Скоро всё будет как раньше,?— пообещала Холли, и Алекс обратила на неё заинтересованный взгляд. —?Не смотри на меня так.—?Нет, просто… у тебя так много веры в проект,?— возразила Алекс. —?И ты сохраняешь хладнокровие даже в такой сложный момент.Бэйкер не хотела говорить о своих опасениях. Так, как раньше, больше и быть не могло, но высказанное вслух отчаянье становилось как никогда реальным.Холли и Джон были достаточно близки, и факт того, что Алекс узнала об этом не от неё, а из многочисленных слухов, которые ползали по общине как клубки ужей, уже говорил о многом. Девушка хорошо запоминала каждый урок, поэтому теперь научилась держать рот закрытым и, как говорил рыжебородый пленник, не развешивать уши, чтобы на них не накинули говна.—?А что ещё делать? —?усмехнулась женщина. —?Плакать и молиться круглыми сутками? Это не для меня и вряд ли кому-то поможет.С этим нельзя было не согласиться: жаль только, что подобную позицию никто не разделял. Все были напуганы, сбиты с толку и не знали, чем это кончится. Вестники приняли решение, но никто о нём не знал, община преображалась, но никто не понимал, в какую сторону, и все как один топили себя в тяжёлой работе, чтобы не думать о том, что ждет их дальше.С любыми словами нужно было быть осторожнее, поэтому Алекс просто кивнула, соглашаясь. Эмма тоже молчала весь вечер, то ли пережевывая прошедшие дни у себя в голове, то ли борясь с чем-то более личным.Сейчас, глядя на неё, Алекс в кои-то веки видела себя в первые дни жизни здесь, но со стороны. Она посоветовала ей побольше молчать или поговорить с Джозефом, но едва ли девушка вняла хотя бы одному её слову.Было глупо отрицать, что беседа с Сидом помогла,?— в своём, извращенном смысле помогла?— но Бэйкер не хотела, чтобы бедняжки коснулось наваждение Блажи, беседы с Фэйт или попытки Джона пролезть в голову. Эмма не такая сильная, ей нечего скрывать, и она сломается, как однажды едва не сломалась Алекс.—?Ты много времени проводишь с Джоном,?— сказала Роуз, но глаза на неё одновременно подняли и Алекс, и Холли. —?Что он говорит?Бэйкер поняла, что речь о ней, но было как-то неудобно рассказывать о том, что младший Сид её избегает. И она его, соответственно. Поэтому пожала плечами.—?Семье кто-то хочет навредить,?— ответила она. —?Пока разбираемся с этим.Это были слишком громкие слова для человека, который обжёг руку и несколько дней из-за крепчающей идиотии притворялся, будто всё под контролем. Затем проигнорировал прямой приказ и теперь избегал последствий этого поступка, стыдливо пряча глаза на каждой проповеди.—?У тебя есть шанс всё исправить,?— вдруг сказала Эмма, и в этом было так много подоплёки, что Бэйкер лишь обречённо вздохнула.Алекс подумала, что лучшей компанией для неё будут именно сёстры,?— Роуз и Корделия, которым она доверялась сама?— а также Холли. Это было всяко лучше, чем тесно общаться с Сидами или мужской частью общины. Бэйкер не могла знать, как на Эмму повлияли недавние события, но надеялась сделать для неё хотя бы это.—?Я едва ли подхожу на роль того, кто способен что-то исправить,?— поправила Алекс. Холли хмыкнула.—?Ты к себе несправедлива.Несправедлива и, тем не менее, оказалась в той машине с осколками чужого черепа в волосах, хотела заметить Бэйкер, но об этих подробностях знать не стоило никому, тем более за ужином.—?И кому-то нужно позаботиться о Дрю.Алекс ощутимо напряглась от этих слов. Она не могла ничего поделать со своей жизнью, что уж говорить о чужой. Эгоизм внутри отчаянно подсказывал спрыгивать с тонущего корабля и грести к берегу, говорил, что Фэйргрейв не был её проблемой, и всё это топилось о слова Джозефа.Она не будет спасена, так или иначе, но, по крайней мере, у неё всегда есть выбор. Или его иллюзия. И если она выберет побег вместо помощи, то никто её не осудит, даже Бог.—?Ты думаешь, он ещё жив? —?наконец-то спросила Алекс, уже сама сомневаясь в своих словах. Гэри собирался забрать Дрю из церкви домой, а теперь искорёженный грузовик покоился грудой металла на свалке. За ним приехала сестра, и теперь… Девушка не хотела знать ответа на свои вопросы или продолжать этот логический ряд.Когда Алекс вспомнила об отце Дрю и том, как Джон говорил о нём на одной из трапез, то поняла, что это подозрение больно укололо её в затылок. И чем больше девушка думала об этом, тем сильнее чувство охватывало всю голову, добираясь до висков.—?Я спрашивала, но Джон не ответил,?— покачала головой Холли. —?Но его можно понять, это дела церкви.—?Разве так должна поступать семья? —?спросила Эмма, и Алекс едва сдержалась от того, чтобы не заткнуть ей рот. —?Закрываться друг от друга и держаться порознь?—?Иногда и членам семьи нужен отдых друг от друга,?— чтобы избежать этого развития разговора, Бэйкер поднялась. —?Уже поздно, хочу немного почитать и закончить с сортировкой.—?Что читаешь? —?полюбопытствовала Холли, наблюдая за тем, как Алекс собирает тарелки перебинтованной рукой. Из-за этого каждое движение становилось неуклюжим, особенно когда действие Блажи заканчивалось, и едва ощутимое покалывание превращалось в настоящую боль.—?Так, беллетристика,?— хмыкнула она. —?Что-то между Майер и Кингом.Бэйкер уже не знала, зачем врала: книги о ядах, чистке оружия и элементарной охоте смешались в её голове в одну сплошную простыню текста, и обсуждать что-либо из этого ей не хотелось.Ночной воздух ощутимо взбодрил после полумрака кухни: церковь давно привели в порядок, но память услужливо подбрасывала то несуществующие пятна крови, то обгоревшие тела и головешки, бывшие когда-то целым домом.Засыпать в своей кровати было сложнее с каждым днем, поэтому Алекс предпочитала сну уединение на складе. Сара не спрашивала, а она не отвечала, и их общение сократилось до вежливых кивков.Скромный уголок, облюбованный между старыми стеллажами и пустыми контейнерами из-под Блажи, ещё хранившими в себе её аромат, быстро обзавелся пледом и запасом свечей. Каждый переживал нападение по-своему, а это был её личный способ.Уильямс считал, что лучшим выходом станет возвращение к тому, с чего всё начиналось, поэтому уже на следующий день после нападения вырвался из временного госпиталя, прихватил пару упаковок бинтов и вызвал Алекс на полигон.Она шла на это, стыдливо вжав голову в плечи, но Мэтт не обмолвился об её ошибках ни разу. Причин, из-за которых у по-настоящему детского поступка не оказалось никаких последствий, даже банальной выволочки, было так много, что Алекс не успевала соединять мысли. Ружьё тем временем сменилось глоком, и стрельба с одной руки пошла гораздо легче.На столе где-то за грудой книг Холли оставила антисептики и упаковку бинтов, но заново перематывать руку уже не было сил. Через ткань еще утром проступила кровь, и Алекс до последнего оттягивала момент перевязки. Это можно было сделать только под Блажью, но какая-то доля сомнений приходила каждый раз, стоило наркотическому наваждению уйти.Джон застал её, когда Алекс уже задремала, склонившись над Откровением, в котором до этого рисовала очередную абстракцию.—?Мы уезжаем завтра,?— прямо сказал он, останавливаясь в проходе. Девушка слышала только голос, поэтому до последнего тянула с ответом, вытирая уставшие глаза. Сид не мог знать, что свои последние вечера она проводит здесь, разве что кто-то ему услужливо подсказал, и теперь Алекс мучилась этим вопросом.Ещё было не поздно притвориться, что она крепко спит и не слышит, но это был уж совсем незрелый поступок. Бэйкер облизала пересохшие губы и почувствовала, как громко колотится сердце.—?Куда?—?Нужна помощь Джейкоба,?— Джон сделал несколько шагов, занырнул под дырявым флагом, который скрывал уголок Алекс от посторонних глаз, и остановился прямо перед ней, складывая руки. —?Церковь беззащитна, у нас почти не осталось людей, а те, кто есть?— немощные и слабые. Ты ведь хотела помочь?Она слышала, что несколько дней назад Джон лишился одного из своих Верных: он то ли был убит, то ли покончил с собой, но узнавать такое стоило только из первоисточника, а не из обычных сплетен.Бэйкер тщательно изучала карты последние несколько недель: южная дорога казалась отличным местом для побега, и она долго решалась на саму мысль об этом. Нужен был минимальный запас еды, оружие и, что самое главное, шанс. Поездка в Уайттейл разом отправляла эти размышления в мусорную корзину.Сид тоже ни словом не обмолвился о дне нападения: факт того, что Джозеф и Фэйт умолчали о происходящем, казался странным и внушал только беспокойство, словно фантомный дедлайн, спрятавшийся на краю памяти.Если Джон хотел, чтобы она тоже поехала, могло ли это означать, что он не доверял ей, особенно после произошедшего? У Алекс в голове крутились сотни вопросов, но выскользнул только один, самый неуместный.—?Что произошло с Дрю?У Джона в глазах словно застыла бесконечная усталость и то самое снисхождение, предназначенное для глупых детей. Но вопрос уже был задан, и слов было не воротить: Алекс едва решилась на это, и теперь пытливый ум заработал вновь, а пленка закрутилась, готовая записывать каждое слово. Сид смотрел на девушку несколько долгих секунд, прежде чем вздохнуть и склониться над столом, отнимая последние крохи уединения.—?Хочешь поговорить об этом сейчас?Рука Джона плавно легла на книгу, и взгляд Алекс уперся в татуированную ладонь. С главы о всепрощении на девушку глядел примитивный дом, на котором уже появились тени или какие-то неаккуратные детали. Рисовала Алекс плохо, но это не мешало ей продолжать попытки. Сейчас она думала только о том, чтобы Джон не испортил её рисунок.—?Нет,?— после недолгих колебаний ответила Алекс. —?Просто хочу знать правду. Ты его убил?—?Тебя бы это не устроило?Этот разговор становился бессмысленным: Джон порой вел себя как гадюка, а вдвоем они сплетались в чудесный змеиный клубок, наступать на который и врагу не пожелаешь. Этот вкрадчивый голос пустил неприятный рой мурашек по всему телу, и Алекс не могла понять, чего больше в нём было: предостережения или угрозы, которую она слышала в первые дни жизни здесь?—?Меня не устраивает любое убийство.И это был не тот ответ, который Джон желал слышать. Но и не тот, другой, из-за которого Алекс подошла бы к черте. Поэтому он усмехнулся и выпрямился, перестав давить на личное пространство.—?Отец всегда говорит, что мы должны подставить вторую щеку. Когда тебя бьют?— прояви терпение, когда ненавидят?— полюби. Но любое терпение имеет свои пределы.Джон медленно обошел её кругом, оказываясь за спиной. Девушка застыла и напряглась всем телом: это ощущение давящей беспомощности, когда моральный контроль превращался в физический, было почти невыносимым.Что-то произошло там, когда Верные отправились вызволять своего собрата. Но теперь Алекс сомневалась, считали ли они его частью своей семьи. Считают ли её, смогут ли так же легко отказаться от неё, если она оступится?—?Он сделал что-то не так?—?Дрю подумал, что может легко пренебречь семьей,?— пояснил Джон. —?И нарушать правила.Алекс только открыла рот, но Сид предугадал вопрос.—?Не хочу лишать тебя удовольствия узнать обо всём самой.—?Это какая-то изощренная попытка склонить меня на сторону насилия? —?Алекс, превозмогая боль в мышцах, повернулась к Джону лицом, и тот едва заметно усмехнулся.—?Немного саспенса тебе никогда не повредит.К этому нельзя было придраться: у всей семьи был удивительный дар не только не отвечать на вопросы, но и не оставлять шанса задать их вновь. Бэйкер промолчала, и какое-то время они смотрели друг на друга, каждый со своими собственными мыслями в голове. Уединение было прервано, и Алекс больше всего сейчас хотела встать и уйти, но под этим испытывающим взглядом едва ли смогла бы встать.—?Как твоя рука? —?участливо поинтересовался Джон, и Алекс вскинула брови. —?Стрелять сможешь?—?Думаю, да.—?Хорошо,?— кивнул тот. —?Выезжаем завтра в шесть.Алекс потянулась к часам, а Джон, сложив руки, терпеливо ждал. Он никогда раньше не интересовался ни её самочувствием, ни её мыслями?— почему сейчас?—?Но это же через четыре часа.—?Тогда тебе лучше пойти спать.Вместо ответа Алекс вздохнула, поворачиваясь обратно: о попытках выспаться можно было забыть, как и об оттягивании перевязки. Баночки с мазями обнаружились между стопок книг, а бинты она сама переложила повыше, чтобы не забыть. Сейчас одна мысль о том, чтобы заниматься этим, приводила в отчаянье.Она могла бы встать, неуклюжими пальцами загрести медикаменты, а перевязку закончить в своей спальне, но одна только мысль о количестве неловких моментов и возможном фиаско заставила остаться на стуле.Бэйкер расцепила узел на руке, надеясь, что Джон не наблюдает за ней сейчас. Эта никчемность ей самой казалась отвратительной, умножившись на обычную неловкость, когда за твоей работой наблюдает кто-то посторонний. Фляга с раствором из Блажи осталась в нижнем ящике стола, но Алекс продолжала распутывать узлы один за другим, стиснув зубы и чувствуя, что подбирается к нижним слоям повязки.Один узелок оказался сложнее предыдущих, и Бэйкер мысленно обругала себя и свою безалаберность при перевязке. Она старалась сжаться и сгорбиться, ограждая себя от возможного взгляда Джона, но уверенности от этого не прибавилось.—?Нужна помощь? —?спросил Сид, когда Алекс в который раз попыталась пальцами распутать ткань. Она надеялась, что у Джона будут дела более интересные, чем наблюдение за её потугами, но зачем искать что-то, если цирк был рядом?—?Не нужна.—?Бессмысленно отказываться,?— заметил Джон. —?Я ведь сам предлагаю.Он пододвинул ближайший ящик и сел рядом. Алекс не решилась ничего сказать и просто смотрела на него, пытаясь понять причину этого добродушия. Но когда Джон требовательно вскинул руку, не придумала ничего другого, кроме как протянуть свою перебинтованную в ответ.—?Джозеф рассказал мне, что произошло в церкви,?— Сид поймал ватные и дрожащие пальцы Алекс в последний момент, легонько надавил на рану под повязкой. —?Ты хоть подумала, что может произойти, если он погибнет?Многие люди, оказавшиеся здесь не по своей воле, получат шанс на нормальную жизнь вне стен церкви, а я уеду отсюда нахер,?— Алекс прикусила язык, помешав вырваться горькой мысли. Джон не смотрел на неё и распутывал узлы на бинтах: Алекс было плевать, но ему об этом было знать не обязательно.Девушка ощутила себя провинившимся ребенком, из уст которого любая отмазка выглядит нелепой и глупой, но Сид молчал, всё равно ожидая ответа. Бэйкер понимала, что без этого он её не отпустит, поэтому прошипела, стискивая зубы:—?Я подумала, что остальные тоже нуждаются в помощи. Я оставила ему пистолет,?— Алекс поздно спохватилась, что можно было обойтись без лишних оправданий, всё равно её точка зрения в расчёт не бралась, но Джон лишь вздохнул на это, освобождая опухшие пальцы один за другим.—?Тебе не нужно думать,?— медленно проговорил он, поднимая взгляд на Алекс. —?Потому что у тебя был приказ. Я начинаю смотреть на твой эгоизм как на нечто больше, чем на подростковую прихоть.—?Подростковую прихоть? —?оскорбилась девушка, высвобождая руку с острой болью. —?Жизнь остальных людей менее ценна, чем жизнь одного?Джон точно знал, на что надавить, чтобы смыть эту напускную покорность и смирение, и теперь будто наслаждался своей работой?— она снова сердилась, а значит…—?Тебе не нужно мучить себя нравственными проблемами,?— сказал Джон, открывая новую упаковку бинтов. —?Это предупреждение: эгоизм верно направляет тебя к греху, который проглядывает изо всех щелей, как бы упорно ты его ни прятала.Вместо того чтобы высказаться, Алекс задавила внутри себя комок злости, сумела сглотнуть обиду и промолчать, изображая неумело деланное раскаяние. Мужчина снова протянул ей руку, словно говоря, что воспитательная беседа ещё не закончена. То, что он сидел очень близко, коленями почти соприкасаясь с её, помешало гордо встать и уйти, поэтому Алекс молча позволила ему заняться ожогом.Когда Джон добрался до нижних слоев бинта, которые уже пропитались мокротой и мазью, то остановился и, положив руку Бэйкер себе на колено, потянулся за банкой с антисептиком. Девушка внимательно следила за каждым его движением, готовая что угодно пресечь на корню.—?Раз я не заслуживаю доверия, почему ты берёшь меня с собой? —?дрогнувшим голосом спросила Алекс, когда Джон потянулся к свежей ране.Тот незаметно улыбнулся этой реакции сквозь бороду.—?Ты всё же неплохо держишься для человека, которого сначала вели лишь плохие деяния,?— объяснил он, обильно заливая антисептиком ладонь. Алекс вздрогнула от холода, но явной боли за этим не последовало.Эти слова хлыстом ударили отнюдь не легче: девушка вспомнила злосчастную поездку на ранчо Далла, которая всю жизнь перевернула кувырком.—?Пришёл вылить на меня лишнее ведро помоев?—?Твои грехи рано или поздно сделают это за меня,?— пообещал Джон. Присохший бинт через несколько минут легко отстал от ладони, и Алекс, несмотря на беседу, всё равно облегчённо вздохнула.—?Я всё равно не хочу исповедоваться,?— предупредила девушка, когда вынужденное молчание слишком затянулось, а Сид молча созерцал обожженную руку. Он в ответ поднял взгляд, и Алекс на секунду показалось, что она тонет в этой сквозящей уверенности. В чувство её привела боль, когда Джон провел пальцами по краю ожога, нанося мазь.—?Ты однажды делала это, верно? —?этот вопрос снова ударил прямо по спине, израненной подобными заявлениями, и Сид, видя смятение, продолжил. —?Чувствовала, что это лишь формальность, после которой душа осталась грязной и… тяжелой?Джон не должен был об этом знать, а она показывать, что её это задевает, но всё выходило из-под контроля. Алекс могла только безуспешно хватать ртом воздух, надеясь, что с очередным вздохом сможет что-то возразить.—?Детская исповедь всегда такая… неочевидная,?— вдруг заметил Джон, когда понял, что Бэйкер будет слушать что угодно, лишь бы не говорить самой. —?И многих никто не готовит к тому, что Бог на самом деле будет внимать их словам. Я знаю, что внутри тебя есть так много детской искренности, Алекс. И когда ты будешь готова, мы обсудим и это тоже.К такому никогда нельзя было подготовиться.—?В приюте… —?девушка подавилась неожиданно выскользнувшими словами,?— не допускали к ужину, пока ты не рассказывал всё, чего от тебя ждали. Приходилось даже выдумывать.Алекс так привыкла к подобному, что думала, будто продолжает начатую забаву. Это был сплошной фарс и иллюзия исповеди, странная и недетская игра, и чем лучше ты играл, тем быстрее всё заканчивалось. Эти слова будто вырезались прямо на коже и показывали всю её жизнь.Ждать, пока всё закончится.—?О чём ты рассказывала? —?непринуждённо поинтересовался Джон, когда закончил с мазью. Рука горела от прикосновений его горячих пальцев, пульсировала из-за оголённой кожи и заживляющего средства.—?Не помню,?— сухо откликнулась Алекс. —?О разном, наверное. О том, как обижают, о своих мыслях.—?Что мешает сделать это сейчас?Джон вытянул бинт из упаковки за краешек и, прижав его между большим и указательным пальцем, сделал осторожный виток, неплотно закрепляя вокруг запястья. Алекс смотрела за этим как зачарованная, то погружаясь, то выныривая из этого омута воспоминаний. Приют, как ни скрывай, был частью её сознательной жизни, и от него нельзя было отказаться так же легко, как от своих убеждений.—?Я больше не в приюте, и мысли давно не детские.Это всё ещё была не исповедь, но Алекс почувствовала, как какой-то угол между ней и Джоном будто сгладился, взамен острых ожогов всех минувших дней.—?Детская исповедь сильно отличается от той, которую тебе придется пережить, а примирение с собой не должно быть сухой имитацией,?— сказал вдруг Джон, не отвлекаясь от работы. —?Отец учит именно этому: покаяния без боли не существует, духовной или физической.Эти слова вернули внимание Алекс к расстегнутой рубашке, где на груди старыми шрамами краснели буквы: она не была готова к тому, чтобы уродовать своё тело, даже в угоду собственной корыстной цели. Такое покаяние ей было не нужно, как и любое другое.Уже было поздно, она и так оказалась втянута в какой-то очередной религиозный разговор, в котором до последнего не хотела участвовать?— сил ещё и на пререкания просто не осталось, поэтому Алекс дождалась, пока Джон закончит с рукой.—?С таким узлом ты точно справишься,?— без улыбки сказал он, отпуская её ладонь. —?В дороге сделаешь ещё одну перевязку, а мы посмотрим, как у тебя с памятью.Девушка почувствовала, как лицо заливается краской, когда Джон наконец-то сел прямо, разглядывая неплотно забинтованную руку. Эти околодружеские разговоры, щедро сдобренные религиозным бредом, явно целились глубже, чем просто мимолетное знакомство, жаль только, что Алекс понимала это уже после того, как беседа заканчивалась, а исправлять что-то было поздно.Джон молча поднялся и отряхнул джинсы.—?Спасибо,?— нелепо откликнулась Бэйкер, когда он уже был у выхода со склада.—?Одевайся теплее.Это непринужденное прощание вызвало только какой-то хриплый смешок, пока Алекс разглядывала бинты, аккуратно уложенные внахлёст по всей ладони.В пять уже светало: Бэйкер не смогла уснуть, поэтому с первыми лучами вышла наружу, чтобы поискать на складе одежду. Единственной теплой вещью, более-менее подходящей по размеру, оказалась та самая джинсовая куртка, которую Алекс нашла в доме несколькими ночами ранее.От неё еще пахло чужими духами и сосновой смолой, будто это был то ли шампунь, то ли освежитель. Девушка пыталась не связывать это с Фэйгрейвами, но какое-то беспокойство стало преследовать Алекс, стоило ей натянуть куртку поверх футболки.Она отчаянно пыталась держаться за внешний мир: было сложно отказаться от разноцветных брендовых маек, но девушка не сразу, но поняла, что здесь никому нет до этого дела. И если она сменит свою обычную одежду на белую футболку с отпечатанной звездой ?Врат?, то ничего не изменится. Это был не вопрос веры или религии, но Алекс теперь задумывалась над тем, как мало от неё остается в итоге.Из головы не выходила исповедь, к которой неумолимо подталкивал Джон: для него это не должно было быть чем-то личным или важным, но Бэйкер во взгляде видела уверенность в том, что рано или поздно она придёт к нему сама.Джон старался никуда не выезжать без сопровождения, но это был не тот случай, когда можно было без последствий или угрозы жизни для Отца забрать из церкви нескольких солдат. Поэтому выехали на одной машине втроём, как и в первый раз, вместе с Мэттью.Сначала Сид рвался за руль, но Уильямс убедил его в том, что ранение не беспокоит?— повязка выглядывала из-под ворота рубашки и рукава, но больше слабины в мужчине не было. Эта ненавязчивая забота о своих людях?— да и о ней в частности?— пугала и подкупала одновременно.Алекс хотела сесть на заднее сиденье и ненадолго прикорнуть,?— по заверениям Мэтта дорога была достаточно долгой?— но по поводу перевязки Джон таки не шутил.Он прекрасно знал, что ночью ей было трудно одновременно поддерживать разговор и следить за работой, поэтому сейчас сидел вполоборота на переднем пассажирском сиденье и созерцал тщетные попытки.Бэйкер потратила несколько долгих минут, чтобы освободить от бинтов каждый палец, то и дело смущаясь под внимательным взглядом, а Джон молчал, будто бы и не следил за ней вовсе.К восьми они добрались до извилистых горных дорог, а всё окружающее потонуло в густой зелени. Запах хвои врывался через открытое окно и мешал сосредоточиться. Оторванность от мира опять дала знать о себе, и Алекс откровенно наслаждалась свежим воздухом, дикой природой и даже этой компанией.Это было всяко лучше, чем день за днем наблюдать за ранеными, смотреть в потухшие глаза людей, которые считали себя в безопасности до того рокового дня, а также узнавать тех, кто оплакивал своих близких. Они в Эдеме, говорил Джозеф, но мёртвых его слова не воскрешали, да и легче от них не становилось.—?Здесь налево и до самого кряжа,?— скомандовал Джон, отвлекаясь от карты, и Мэтт что-то согласно промычал, выворачивая руль.Когда Сид понял, что Бэйкер с грехом пополам сможет позаботиться о своей руке, то сразу потерял к ней интерес. Справившись с перевязкой, Алекс даже успела заснуть, но теперь голос снова вытолкнул её из дрёмы.Спустя пару миль из-за пригорка появилась другая церковная машина с открытым кузовом, и Джон сказал притормозить. Лес давно расступился, дав место каким-то узким горным дорогам. Остров остался позади, но Алекс всё равно заметила огромную статую, даже на таком расстоянии внушавшую смятение. Она видела её в последний раз во сне, когда босыми ступнями чувствовала холодный бетон и каждое прорезанное в нём слово, но теперь арматурный каркас превращался в нечто совсем иное.Когда машины поравнялись, Сид опустил стекло: Бэйкер вытянула шею, чтобы рассмотреть людей.—?Джейкоб на полигоне? —?спросил Джон вместо приветствия, и ему ответила женщина в рубашке с красной звездой:—?Он оставил вместо себя Повара,?— сказала она. —?И уехал в бункер недели две назад.—?И с тех пор не появлялся?Женщина пожала плечами.—?Сколько человек сейчас в лагере?—?Больше сорока,?— ответил водитель. —?Остальные в патрулях или на блокпостах.Джон опустил глаза на карту, что-то прикидывая в уме. Остальные молча ждали.—?Езжайте обратно,?— сказал он через несколько секунд. —?Всех, кто способен сражаться, отправьте в церковь к Отцу, отдельно конвоируйте машину с боеприпасами и оружием.Никому из встреченных и в голову не пришло задавать лишних вопросов. Уильямс включил заднюю передачу и отъехал, чтобы пикап развернулся на горной дороге.—?Надеюсь, Джейкоб знает, что делает, оставляя этого человека за главного,?— сказал он, когда машина исчезла в дорожной пыли, а Джон снова уткнулся в карту. —?Едем в горы?—?У меня порой возникает чувство, что Джейкоб и сам не знает, что у него в голове,?— холодно заметил Сид.—?А зачем к нему ехать? —?спросила Алекс, когда оба замолчали. Джон взглянул на неё так, будто забыл о том, что она всё еще здесь. После стольких попыток девушка давно поняла, что лишних вопросов он не любил, но ничего не могла поделать со своим любопытством.—?Когда-то Отец был опорой для нас всех,?— отозвался Джон после недолгих раздумий. —?Пришло время Джейкобу поступить так же.Это, опять же, даже отчасти не отвечало на вопрос, поэтому Алекс фыркнула, откидываясь на спинку сиденья.—?До бункера как минимум четыре часа езды,?— сказал Уильямс. —?Ещё можем вернуться в церковь и высадить Алекс там.Здравый рассудок подсказал, что такое решение отнюдь не прихоть, но девушка всё равно оскорбилась этим заявлением. Её мнения, как и в прошлые разы, никто не спрашивал.—?Она хотела помочь, так пусть помогает,?— резонно заметил Джон, поворачиваясь к девушке. —?Я прав?—?Я хотела помочь с расследованием,?— неуверенно отозвалась Алекс. —?Что я могу сделать там, тем более, если ты мне будешь отвечать загадками?—?Мой брат не самый простой в общении человек. Но если и должно было наступить время, чтобы вернуться к семье и помочь ей, то вот оно.—?Всё ещё не вижу своей роли в этом.—?Джейкоб ещё год назад заверял Отца, что с местными защитниками справедливости покончено, но теперь мы оба видим, что это не так. Походишь по бункеру, посмотришь на общее настроение его людей, может, они и не против такого соседства. Пора бы обращать свою бывшую профессию в результат.Джон не доверял родному брату? Алекс явно переоценила свои силы и теперь понимала, что ввязывается во что-то совсем ненужное. Но если эта необходимость поднимет её в глазах Сида и всей общины хоть на дюйм, то придется шагнуть. Должна ли она быть благодарна за этот шанс?—?То есть, стукачить,?— уточнила девушка. То, что предлагал Сид, отлично вписывалось в обычную церковную жизнь, которая быстро приучила держать свои мысли и возражения при себе, но Алекс и не думала, что окажется по другую её сторону.—?Опять нравственные проблемы?—?Абсолютно никаких.Бэйкер лучше остальных знала, как это работает: было время, когда от языка зависело не только материальное благополучие, но и сама жизнь, и она надеялась, что никогда не вернётся к тому, что превращало её из человека в беспринципную тварь. Джон будто насквозь видел и её, и ворох неинтересных амбиций.—?Если всё так, как ты подозреваешь,?— начала Алекс,?— почему Джейкоб не избавился от тех, кто может причинить ему вред?—?Он охотник по натуре, для таких свойственно загонять дичь.—?Довольно необычная точка зрения.—?Если хочется найти выход агрессии, мужчины обычно идут либо на войну, либо на охоту.—?С войной не задалось?Джон не ответил, и Алекс прикусила язык. Она затронула что-то личное и удивилась тому, что её это остановило от расспросов?— Сид бы продолжил разговор, наступая на каждую болезненную рану. Наверное, в этом и была разница между ними, в отношении к чужому горю.Они ехали в молчании ещё несколько минут?— солнце светило, но холод, сохранившийся с утра, всё еще преследовал их, а машина ехала к цепи гор, петляя по узким тропам, где было сложно развернуться даже одной машине. Весь этот путь словно говорил, что менять решение уже поздно, и Уильямс вдруг подал голос, выдергивая остальных из пережевывания своих мыслей.—?Мой старик воевал в заливе. Помню даже, как он приехал оттуда, сел в свое любимое кресло и… просто больше не смог встать. И тот взгляд… на две тысячи ярдов* всё говорил за него. Джейкобу повезло, что рядом с ним оказались любящие люди.—?Как я и говорил, если бы не Джозеф… —?Джон замолчал на полуслове. —?Вы с ним много общались, верно?—?Не больше, чем с остальными солдатами, которые хорошо понимают друг друга. Наверное, таким людям всегда будет проще в отдалении от остальных.—?Скоро всё закончится.Это обещание волной холодных мурашек пробежалось по всему телу, замирая болью в висках. Джон не мог этого знать наверняка, никто не мог, если Голоса не существовало, но его слепая уверенность постепенно заражала.—?Только если люди не перебьют друг друга раньше.Алекс не сразу поняла, что это был её голос и её мысли, сидевшие внутри с каким-то комком горечи и свежих ран. Всё шло именно к тому?— нельзя просто захватить людей и думать, что не будет никаких последствий. Не бывает жестокости во благо, что бы Сиды ни говорили.Когда Алекс с вышки смотрела на северные горные хребты, наполовину сокрытые в зеленом тумане, то видела только какую-то абстрактную картину. Теперь же было ясно, что эта часть округа гораздо больше, чем она даже могла себе представить: стоило первым горам выскользнуть из-за густых деревьев, тут же будто сменился воздух и сам мир.Девушка не знала, как часто бывали здесь её спутники, но теперь открыто липла к окнам и наслаждалась природой. Недавние дожди и жестокие горные ветра оставили после себя сплошные буреломы, но менее прекрасной эта первозданная красота не стала.Иронично, но здесь даже не нужно было опасаться, что Алекс сбежит?— дикие условия прикончат её быстрее любой пули, или она сама вернется, столкнувшись с первой же крысой.Они добрались только к полудню?— густой лес сменился голыми скалами и обрывами, словно они одновременно ограждали и запирали любого, кто оказался здесь не по своей воле. Алекс сидела однажды в узкой клетке, ещё в грузовике, полным пленников, на острове, обнесённом холодной озерной водой, но теперь понимала, что заточена на десятки метров вверх, словно в каком-то сраном шоу Трумана. Только вот надеяться, что однажды рука проткнет стену, выкрашенную лесом или небом, не удавалось.Идея свернуть на проселочную узкую дорогу оказалась плохой, когда машина задним колесом увязла в грязевой луже, оставшейся после дождя. Лебедки не оказалось, и ещё около часа они потратили, выталкивая пикап, пока Алекс сидела за рулем и пыталась выехать из месива на второй передаче.Когда пытка закончилась и Джон с Уильямсом сели обратно, они уже выглядели изрядно уставшими и потрёпанными. Девушка боялась заводить хоть какую-то беседу, чтобы не раскачивать лодку, и оставшийся путь они преодолели в тишине, пока Сид счищал грязь с ботинок и демонстративно кривил лицо.Время шло к обеду, когда они притормозили на широкой стоянке, больше похожей на посадочную площадку, и дождались, пока вооруженные охранники не откроют ворота. Для Уильямса, как и для Джона, это было чем-то повседневным, но Алекс не могла избавиться от чувства, что проникает на какой-то секретный военный объект.Асфальтированная дорога вела прямо к скалам, в которых виднелось что-то вроде здания, и девушка наконец-то поняла, что обманывалась всё это время.—?Так это… бункер?Она вышла из машины последней: оба спутника терпеливо её ждали, и Джон вскинул брови.—?Ты ожидала чего-то другого?—?Ну,?— Алекс смутилась,?— я ожидала какой-то более абстрактный бункер. Как убежище или вроде того.—?Коллапс ты тоже ждешь какой-то абстрактный?Джон шёл впереди, не обращая на Бэйкер внимания, и говорил уже скорее для того, чтобы поддержать беседу, а не пролезть к ней в голову, но Алекс всё равно напряглась, глядя на его спину.Она могла бы рассказать о своём сне, где полыхало небо, но только вот был ли в этом толк? Алекс в отличие от Джозефа не была избранной, не слышала никаких голосов и не вела за собой людей. Ей просто снилось то, что снилось, и если они с Сидом видели то же, но разными глазами?— это было случайностью.Стоянка, на которой Джон припарковал машину, пустовала, исключая, разве что, разгружаемый грузовик. Огромные зелёные контейнеры, привезённые из-за реки, уже стояли неподалёку, охраняемые церковником в бронежилете и с автоматом в руках.После минувших дней Алекс поняла, что Блажь?— это не только беспроигрышное средство убеждения, но ещё и хорошее лекарство. Не столько от ран душевных или потрясений, которые городского человека преследовали на каждом шагу, сколько от физической боли.Когда в церкви кончились запасы лекарств, а достать было негде?— с Джейкобом никто не мог связаться из-за погодных условий, а на то, чтобы доставить припасы из-за реки, ушло бы как минимум полдня?— Отец разрешил откупорить лишнюю бочку Блажи.Алекс была впервые по-настоящему признательна этому наркотику, который притупил боль солдат, расположившихся на первом этаже, потому что она наконец смогла заснуть.Девушка почему-то вспомнила доктора Фини и тот день, проведённый в оранжерее, поэтому новая волна уныния не заставила себя ждать. Не удавалось больше подбадривать себя эгоизмом, который твердил, что Бэйкер, к счастью, не разделила участь людей без цели. Цель иметь тоже оказалось скверно.Солнце жарило и игралось тенями, но далеко на севере оказалось неестественно холодно. Отсюда до Канады было рукой подать, но для этого нужно было пересечь непроходимую горную цепь. Алекс сначала услышала рык, а затем лай, почти потонувший в цепном лязге. Тело оказалось быстрее мыслей, и девушка дёрнулась в сторону, вцепившись в руку Джона. Весь мир будто сразу уменьшился до размеров песчинки, напрочь вычищая остальные мысли, осталась только чёртова паника и колотящееся сердце.Липкий страх отпустил только через несколько секунд, когда фантомный монстр исчез, а вместо него теперь сидела огромная мохнатая псина. Алекс с упавшим сердцем проследила за цепью, которая плотно оборачивалась вокруг одной из клеток, и только потом выдохнула.—?Ненавижу собак,?— как бы в оправдание себя пробормотала Бэйкер. Огромная дворняга в третьем колене угрожающе зарычала, когда Уильямс прошел совсем рядом, ограждая девушку. Стоило псине подняться, она бы не только положила Алекс передние лапы на плечи, но и сожрала, не подавившись ни одной косточкой.Бэйкер почувствовала, как от таких мыслей у неё внутри всё сжимается, а пальцы, вцепившиеся в руку Джона, невозможно было разжать.—?А ведь у тебя с ними много общего,?— заметил Сид, даже не пытаясь высвободиться. Он будто специально притормозил, позволив девушке насладиться рычащей тварью. —?Алекс?— защитник людей и собака?— сакральный символ самопожертвования.—?Да, и еще псеглавец, несущий Христа. Очень мило,?— огрызнулась Бэйкер.Если чем и любили травить душу католические пастора и настоятели, так это попытками выехать на каких-то религиозных происхождениях. Её назвали так не для того, чтобы она была лучиком во тьме, и даже не для того, чтобы смогла защитить хоть кого-то. Просто безымянный отец всегда хотел сына.Неоправданное ожидание, вот что значило её имя. Ошибка, ребёнок, которого он мог научить водить машину или подавать мяч, пока на ней будет огромная футболка питчера, а он будет смеяться, притворяясь, что снова пропустил подачу.К горлу из-за этого подкатил тяжёлый комок, и Алекс с трудом его сглотнула. Джону было необязательно знать о том, что у неё внутри, никому кроме неё самой и психотерапевта, к которому она сходит, когда накопит денег.С каждой секундой паника лишь усиливалась, словно мозг не до конца понимал свалившуюся на него картинку. Девушка чувствовала, как тяжелеет голова, а в ногах появляется слабость.Джон всё же сжалился над Алекс и сделал шаг назад, уводя её за собой, подальше от собаки. Она смогла прекратить смотреть на неё, только когда расстояние между ними увеличилось в несколько раз, а от силуэта дворняги осталась лишь одна точка.Было что-то нелепо-угрожающее в том, что она оказалась здесь, а Джон теперь видел эту слабину. Алекс вспомнила о нём и расцепила окостеневшие пальцы.—?Джейкоб всю жизнь любил собак,?— вдруг сказал Джон. —?Всё детство с ними носился, жаль только, что родители могли подарить ему только боль вместо друга.—?У них, наверное, много общего,?— пробормотала девушка, на ватных ногах преодолевая короткую лестницу наверх, к дверям убежища.—?Да, так и есть,?— после короткого колебания согласился Сид. —?Опять же, самопожертвование и собачья преданность до последней капли крови.—?Только вот Джейкобу об этом говорить не нужно,?— посоветовал Уильямс. —?Загрызёт.Алекс попыталась улыбнуться, но из груди вырвался только какой-то нервный смешок. Боль вместо друга?— если бы она не знала об этом так хорошо, точно не стала заострять внимание, но теперь в пустой бестолковой голове появилась мысль о том, что вовсе они не такие разные, какими хотят быть.Она имела крайне субъективное представление о бункерах: несколько раз в год весь родной Техас оказывался в известной аллее торнадо, поэтому на каждый округ приходилось по несколько таких схронов. Чаще всего это были примитивные землянки с подачей кислорода, чтобы переждать несколько дней, а то и часов.Но если Россия всё-таки запустит свою мифическую машину Судного дня,** то не выстоит даже такой продвинутый бункер, как этот. Об этом Алекс думала, пока они спускались по лестнице всё ниже и ниже, теряясь на одинаковых уровнях.Это было бы прекрасным заголовком какой-нибудь ?жёлтой? газеты: кучка сектантов готовится к концу света, заточив сотни своих последователей в бункере на краю света. Алекс почему-то на ходу выдумала ещё с десяток подобных кликбейтных названий, не успевая отмахиваться от бесполезных мыслей.Страх конца света крепчал с каждым таким пролетом: Бэйкер считала ступеньки, считала метры, пыталась ориентироваться по указателям на стенах, но это всё не заканчивалось. ?Врата Эдема? прямо на глазах медленно превращались из рядовой общины повернутых фанатиков в серьёзную структурированную организацию, имеющую ресурсы, власть и деньги. Только вот откуда? Кто поддерживает?Когда лестница закончилась, ноги уже горели от усталости: это напомнило Алекс о мифических дворцах, расположенных на вершине непреступных гор. Пока неприятель будет преодолевать все эти пролеты, мысль о мести давно уступит под гнётом изнеможения. Только это препятствие касалось взрывной волны, способной потеряться уже на третьем пролёте.Залитые холодными лампами широкие коридоры и нерассортированные припасы, ящиками сложенные у каждой стены, превращали необжитую темницу в человеческий муравейник?— до сих пор подобное Бэйкер видела только в фильмах и теперь молчала, разглядывая каждый угол.Джон и Уильямс шли впереди, словно бывали здесь не один раз, а Алекс покорно следовала за ними, боясь потерять из виду. Поначалу коридор был очень кишкообразным, но затем раздвоился, размножился на ещё большее количество дверей и комнат, и она поняла, что без чужой помощи не сможет выбраться.Первая же встреченная ими женщина в туго подпоясанной рубахе с красным символом, какие Алекс видела сегодня утром, указала им дальнейший путь, и из коридоров они втроём свернули в подобие проходных комнат, разграниченных лишь сваленным хламом, мешками и коробками. Девушка выбросила из головы мысль, что подобная местность похожа на типичное поле для лазертага, потому что следующая ассоциация пришла незамедлительно.О каком-то хотя бы примитивном уединении здесь нельзя было даже мечтать: двухэтажные кровати стояли прямо в коридорах, перемежаясь большими ящиками, которые служили подобием ширм.—?Здесь поместятся все жители Хоупа? —?неуверенно поинтересовалась Алекс. Она не сомневалась, что пройденные коридоры были лишь малой частью от всего убежища, но даже такая едва ощутимая теснота могла свести с ума и стать не лучше тюрьмы.—?Всех жителей помещать и не нужно,?— Джон оглянулся на девушку. —?Но у каждого вестника свой бункер, способный приютить избранных.Вот как это теперь называлось, подумала Алекс. Впервые оказаться в числе таких счастливчиков было приятнее, чем обычно, потому что над ними были метры земли и железа, способные помочь выжить в случае военных действий. Они пока были ещё далеко за океаном, и это даже близко не напоминало Вторую мировую, но Сиды, наверное, поступили правильно, решив перестраховаться.—?И сколько же денег на это всё ушло?—?Неприлично много,?— усмехнулся Джон. —?И всё это потому, что каждый поверил словам Отца, вверил ему свою душу и позволил вести за собой.—?Допустим, коллапс?— это ядерная атака,?— начала девушка, не уверенная, что может оспаривать проповеди Джозефа и всю его доктрину. —?Здесь придется пережить минимум лет семь, а то и больше. И никто из вас не будет скучать по семье?Ей самой сложно было представить настолько сильную привязанность к кому-либо, но из увиденного для Сидов жизнь семьи стояла даже выше, чем жизнь остальных. Алекс спрашивала из любопытства, но уже потом поняла, что и дня не выдержит под землей с таким как Джон, даже если угроза войны окажется реальной, а иного способа выжить не будет.—?Все, кто окажутся достойными пройти сквозь Врата?— станут нашей семьей,?— незамедлительно ответил мужчина. —?Ты тоже можешь стать её частью.Если придешь к искуплению, откликнулось в памяти продолжение. Джон знал, что это уже есть в её голове, поэтому не договорил.Наверное, бункер в чём-то повторял дом: здесь точно были и душевые, и кухни, возможно, даже своя церковь и места для отдыха. Наличие незнакомых людей, которые способны убить, если посчитают недостойной, можно было притянуть за уши в понятие семьи, особенно такой, какую до этого знала Алекс. Мысль об этом заставила невесело ухмыльнуться.Собственно, а чем внешний мир отличался от этого?Следующий коридорный виток оказался тупиковым, и Джон сделал шаг внутрь складского на вид помещения, где среди составленных столов находились двое.—?Как обычно, весь в делах,?— на голос обернулись оба. Алекс узнала Джейкоба ещё до того, как увидела его лицо. Было что-то в его фигуре, комплекции и осанке, напоминавшее других братьев. Она слишком много времени проводила в их компании и думала об этом, чтобы вот так просто ошибиться.Широкая рубашка не могла и даже не пыталась скрыть солдатского прошлого и этой странной ранее незнакомой выправки. Бэйкер росла в мире, где не было войны, поэтому теперь с любопытством разглядывала старшего Сида, о котором слышала столько неопределённого.—?Зачем ты приехал? —?у Джейкоба оказался грубый низкий голос, который он пытался неосознанно смягчить, как отец снимает железную пряжку с ремня, прежде чем заняться воспитанием сына. Это было словно семейное, как когда Джозеф менял голос на тот, который Алекс не заслужила.Старший Сид легко обошёл стол, на котором вперемешку с газетами и книгами стояло какое-то химическое оборудование, чтобы крепко обнять Джона. Алекс стояла позади, но явственно ощутила сладковатый запах, исходивший от него. Неудобство усилилось, когда она увидела на одном из столов небольшую зеленую бочку. Незнакомый мужчина с неровной щетиной остался стоять вдалеке, и на мгновение они встретились глазами.—?Не планировал, но мы всегда делаем то, что нам велят,?— отозвался Джон. Он сложил руки и сел на свободный стул, словно заранее приготовив брата к долгому разговору. Если бы Алекс не анализировала, то не поняла бы этого невербального контроля, которым Джон стремился окружать любого собеседника. Как тогда, на ранчо, когда он приобнял за плечи Ленни, или когда останавливался за спиной Алекс, намереваясь обезоружить её. Джейкоб остался стоять.—?Что-то случилось, да?—?Семье нужна твоя помощь.Эта беседа даже отдалённо не напоминала задушевную семейную. Джейкоб перевёл взгляд на Уильямса, стоящего вместе с Алекс у двери, и коротко ему кивнул. Заметить девушку не составляло труда, но Сид всё равно не обратил на неё внимание.—?Мы можем поговорить об этом позже? —?спросил он у Джона. —?Нам нужно закончить эксперимент.Джейкоб шагнул обратно к столу и склонился над ним.—?Это причина твоего затворничества?Отдельной стопкой рядом с реагентами и прочим научным мусором лежали книги и сшитые журналы. Взгляд зацепился за незнакомые слова, но девушка не успела распознать язык, потому что Джейкоб встал рядом.—?Отчасти,?— придерживая рукой книги, он аккуратно вытащил одну из них. —?Тебе тоже изредка надо читать. Джозеф в порядке?—?Теперь будет,?— этот незримый камень, брошенный прямо в Алекс, заставил поёжиться. —?Я встретил людей из твоего лагеря и отправил часть на остров, восполнить его защиту.—?Нужно было взять тех, кто отлеживается в госпитале, будет им уроком.—?Этого всё равно недостаточно. Тебе для исследований в самом деле нужно так много людей?—?Цель оправдывает средства, сказал бы наш брат,?— Джейкоб невесело усмехнулся. —?Уверяю, в своё время результат тебя поразит.Незнакомый мужчина, стоявший по левую руку от Джейкоба, легко расчистил стол от лабораторного оборудования и сложил газеты в аккуратную стопку, чтобы освободить место для принесённой книги.Старший Сид вроде бы и слушал брата, но всё равно продолжал прерванную работу. Огонь из-под горелок распространял цветочный запах ещё сильнее, от него как в первый раз кружилась голова и слегка подташнивало, но теперь это не вызывало страха или отвращения.—?И участие Питера так необходимо? В оранжерее без него никак.—?Я консультирую своего коллегу по рации,?— подал голос незнакомец, поднимая глаза на Джона. —?Он пока неплохо справляется, не вижу смысла встревать.—?К тому же, он единственный переводит с немецкого и русского,?— добавил Джейкоб, небрежно демонстрируя Джону книгу. —?Начали с крыс, перешли на собак и волков.Алекс почему-то вспомнила псину, привязанную к входу в бункер, и эта мысль неприятно ущипнула, будто какой-то забывшийся плохой сон теперь вырвался наружу и был замечен хозяином.Они с Мэттью остались у входа в помещение, будто не решаясь пройти вглубь и встрять в беседу. Было в этом что-то незримо уставное, отчего девушка теперь чувствовала себя неловко, тем более, когда её посвящали в подобные беседы.—?И что потом? —?поинтересовался Джон, дождавшись, пока Джейкоб и Питер не закончат тихо переговариваться между собой. Сид поднял голову.—?Солдаты для нашей общей армии, как Отец и хотел: сильные, выносливые, способные строить порядок люди, которые не останавливаются перед моральным выбором и приказом,?— Джейкоб сложил руки и оперся о стол. —?То, о чём мечтает каждая современная армия.Алекс уже видела нечто подобное ночью в оранжерее, когда люди без цели уверенно таскали ящики и загружали Блажь по церковным машинам. Не было сил твердить самой себе, что это было неправильно и аморально, поэтому она поджала губы, продолжая слушать.—?Нужно еще несколько недель,?— сказал Питер и подал Джону знак, чтобы тот подошёл к столу. —?У собак ассоциативная память, с ними проще. Поводок?— прогулка, миска?— еда. Набор условных рефлексов, которые заложил в них человек, они не анализируют, а значит?— легко поддаются дрессировке.—?Питер считает, что любого человека можно дрессировать так же, как и собаку,?— сказал Джейкоб, подходя ближе. —?Еще в Ананербе этим занимались, но безуспешно, и у них не было наркотического вещества, облегчающего внушение.Джон, склонившись над столом, какое-то время изучал раскрытые книги, пока Джейкоб и Питер стояли, молча скрестив руки. Алекс казалось, что она слышит какую-то чушь, но чем дальше шел разговор, тем серьезнее он становился.—?И чем это будет отличаться от ангелов Фэйт? —?спросил он через какое-то время, и Питер натянуто улыбнулся.—?Если Фини считает, что может вставить курице перо в жопу, вколоть нейролептиков и назвать это ангелом, флаг ему в руки,?— он пошарил глазами в поисках карандаша, а затем на листе бумаги начал что-то рисовать. —?Человек анализирует, и в этом ему нужна… назовём это помощью. Ему нужна помощь, чтобы избавиться от анализа своих поступков. Фини посчитал, что этим можно решить многие проблемы, и небезосновательно, но в перспективе всё куда сложнее. Мы ещё посмотрим на его творение через годик-другой.—?Если всё так, то ты обязан разделить свои знания с ним,?— ответил Джон.—?Всё так?— ученые всего мира не могут ошибаться,?— подтвердил Питер. —?Я расскажу подробнее, если ты решишь остаться.Джон кинул короткий взгляд в сторону двери, и Уильямс подтолкнул Алекс в коридор. Сид прямо сказал ей совсем недавно о нежелании видеть в ней какие-то моральные конфликты, поэтому она не смогла сделать ничего, кроме шага назад, оставляя душную комнату позади.Она не сразу подумала о том, что её тёзка-оператор, такой же тщедушный и бесполезный защитник, как и она сама, находится здесь, и только ей было не наплевать на то, кто он и откуда.