Голос (Траун, Флим, стёб) (1/1)

— Молодой человек, если вы постоянно будете говорить "ага", ваш обман раскроется очень быстро.Мягкий бархатный голос, от которого начинало тошнить, прозвучал в голове настолько привычно, что Флим даже не сразу отреагировал. Но всё же с минутной паузой выдал: — Да, сэр.Теперь в довольном, ленивом голосе физически ощущалась усмешка.— Куда лучше. Эти диалоги по-настоящему выматывали Флима. Конечно, он не был идиотом и не думал, соглашаясь на сумасшедшую затею Дисры, что будет легко. Сыграть давно покойного экзота-гения — задача непростая. Но не невыполнимая. Однако то, что за этим последовало, несколько убавило пыл Флима. То, что Траун не подарок, было понятно сразу — даже ему, человеку искусства, весьма далёкому от политики. Проштудированные мемуары полководца только подкрепляли это предположение. Но личное, если можно так выразиться, знакомство превзошло все ожидания. Впервые услышав бесплотный голос экзота глубокой ночью, Флим чуть не выпал в осадок. Сначала он решил, что ему показалось. Потом — что он спятил. Впрочем, возможно, так оно и было. Как ещё объяснить, что голос покойного гранд-адмирала то и дело звучит у тебя в голове? Поначалу этот голос сводил Флима с ума. Мягкие, вкрадчивые, но в то же время требовательные интонации пугали, сбивали с толку. По крайней мере, сначала. А потом Флим потихоньку привык. Даже больше — он не представлял себе дня без трауновских наставлений, хотя всё равно пытался найти какое-то объяснение нереальности происходящего. Возможно, так сказывалось перенапряжение. Флим уже пересмотрел все головидео с Трауном, причём по нескольку раз, стараясь подмечать наимельчайшие движения и жесты. Он выучил мемуары Трауна чуть ли не наизусть. Неудивительно, что экзот стал мерещеться ему везде, где только можно. Или, вполне вероятно, это был фортель мистической Силы. Если в Галактике есть место для хаттов и Одарённых, почему бы и беспокойному духу Трауна не явиться играющему его актёру? Как большинство представителей своего ремесла, Флим был достаточно суеверен, чтобы не отметать такой вариант. Гранд-адмирал и при жизни был перфекционистичен и властен, так почему бы ему не взять события под контроль опять? Тем более — если уж быть совсем честным — вжиться в Трауна Флиму не очень-то удавалось. Ну, удавалось, но он был не очень доволен итогом своих стараний. Он всегда старался почувствовать своего героя, стать им и увидеть мир его глазами. Флим с маниакальным упорством старался достичь единения с персонажем. Единение с синемордым экзотом казалось недостижимым. Это и распаляло, и злило — злило просто адски. Мучения Флима длились, пока не вмешался сам Траун. Он подходил ко всему обстоятельно, как при жизни, поэтому, как последняя сволочь, не прекращал напоминать о себе даже в самые неожиданные моменты. Впрочем, замечания адмирала были кратки и очень доходчивы. Отстранённый, холодный тон способствовал этому как ничто иное. — Флим, ровнее спину и выше голову. — Флим, уберите локти со стола. — Флим, говорите мягче и вкрадчивее. — Флим, не срывайтесь на просторечия. Умейте выдержать стиль до конца. Беседы с покойным гранд-адмиралом Флим не любил, но очень ценил, как строгого, но талантливого учителя. Он жадно впитывал советы Трауна, не упуская ни слова, и постоянно подкреплял теорию практикой. Никто не подскажет, как сыграть Трауна, лучше, чем Траун. Ради этого можно было и потерпеть высокомерие красноглазого мудака. Ведь кто сказал, что сыграть главную роль всей жизни будет легко? Флиму всегда приходилось выгрызать зубами место под солнцем, поэтому к трудностям он привык. Конечно, можно было бы послать и Дисру с его аферой, и Трауна с его наставлениями, но отчего-то не хотелось. Было в этом что-то волнующее и безумно увлекательное. Влезть в шкуру всесильного некогда гранд-адмирала было слишком заманчиво. Ответственность предприятия и его опасность здорово будоражили кровь. Осуществить задумку следовало идеально. Ни больше, ни меньше. Для этого нужно сделать всё. И Флим абсолютно не удивился, услышав вкрадчивое: — Рад знать, что вы это понимаете.