Глава 12. Предчувствие новой битвы (1/1)

Время уговоров прошло. Сияющий образ Нараяны с его благостной улыбкой перестал сопровождать Яму на пути к раю кауравов, и Нарасимха исчез, не посмев причинить вреда, лишь яростно прорычав что-то вслед. Впрочем, Яма знал: и Вишну, и Нарасимха?— иллюзии, отправленные с целью смутить его сердце, заставив усомниться в себе. Настало время приводящего в трепет Самхара Бхайравы, скалящего клыки и угрожающего оружием.—?Отойди,?— решительно сказал Яма, бесстрашно уткнув палец в ногу гигантского божества, чья голова подпирала бесконечность. —?Ни боги, ни асуры не остановят меня сейчас!Бхайрав взревел и сделал такое движение, будто готов растоптать непокорного, но Яма не смутился и не испугался.—?Раздавишь? А я вопреки всему встану и пойду дальше. Моя воля так сильна, что я восстановлю себя! Моё решение крепче основ, держащих мир. Никому не остановить отца, желающего увидеть сына! А каждый осмелившийся препятствовать ему?— преступник.Глаза Ямы были темнее мрака нижних миров и одновременно пылали ярче солнца. И Бхайрава?— мнимый или реальный?— отступил.Сделав ещё несколько шагов, Яма постучал в ворота чуждого мира. В сердце не осталось места для сомнений. Дхармарадж, возненавидевший собственную суть и вторично преодолевший смерть, пришёл к сыну, чтобы вернуть дыхание в его исстрадавшееся тело.***Братья Дурьодханы давно разошлись по покоям. Впрочем, не по доброй воле: Накула с Сахадэвом погнали их прочь, попросив не шуметь. Необходимо было сосредоточиться на лечении, что весьма сложно сделать, когда вокруг?— толпа из сотни любопытствующих. Попробуй, погрузись в медитацию в попытке вернуть к жизни холодное тело, из которого, кажется, давно ушла душа!Рядом с неподвижным телом остались Бхима, Арджуна, Ашваттхама, Драупади, Карна и Дурьодхана. Неожиданно длинная занавесь, закрывавшая вход в опочивальню, колыхнулась. В покои вошла Бханумати. Она появилась так тихо и осторожно, что даже не зазвенели многочисленные украшения на её щиколотках.—?Не могу поверить,?— Бханумати приблизилась к Дурьодхане и, приобняв мужа, заставила склониться в её сторону, а потом заговорила шёпотом, косясь на лежащее поверх покрывал тело Юдхиштхиры, рядом с которым бок о бок с Бхимой и Арджуной, стиснув руки, сидела взволнованная Драупади. —?Ты принёс его в свои покои? Зачем?—?А куда ещё было его нести, мой цветущий лотос? Брат Юдхиштхира пострадал, спасая Ашваттхаму! Предоставить ему удобные покои, пока он не выздоровеет?— меньшее, что я мог сделать.—?Ты так заботлив… Смотри, друзья приревнуют,?— язвительно хмыкнула Бханумати, ткнув мужа кулачком в бок.—?С чего бы? —?удивился Дурьодхана. —?Карна и Ашваттхама прекрасно понимают причины, движущие мной.—?Что до меня?— я уже ревную. На ложе, куда прежде допускали меня одну, лежит кто-то посторонний,?— Бханумати скроила обиженную рожицу, но Дурьодхана отлично видел: она просто желает отвлечь его от тягостных мыслей. —?Что будешь делать, если он так и не откроет глаза? —?уже серьёзно спросила Бханумати.—?Откроет,?— стиснул зубы Дурьодхана. —?Я верю: раньше или позже он очнётся.—?Отправь его в Индралоку.—?Дэвы хитры и лживы. Они постоянно жертвуют людьми, даже теми, кто им предан. Я не отдам Юдхиштхиру.—?Когда-то тебе было всё равно, что с ним случится! Ты его презирал.—?Я был неправ. Он оказался намного лучше, чем я о нём думал.—?И всё же он согласился развязать войну. Он был одним из тех, кто уничтожил нас,?— возразила Бханумати, на сей раз во взгляде её не было улыбки. —?Ты и это простишь?Дурьодхана заволновался, но быстро овладел собой.—?Когда он очнётся, я его спрошу, почему он поступил так. А ещё о том, что он на самом деле чувствовал… по отношению к кауравам. У меня столько вопросов, что голова кипит! Не забыть бы… Ничего, Карна и Ашваттхама напомнят.—?Они напомнят, но… Стоит ли так рисковать ради получения ответов? Мы уже настроили дэвов против себя, когда создали свой собственный мир и позволили сюда входить асурам, забрали из Индралоки твоих родителей, сыновей, племянников. А сейчас… То, что ты сотворил, иначе как похищением назвать нельзя. Дэвы придут в неистовство.—?Да пусть приходят куда хотят, хоть прямо ко мне! Я им достойно отвечу.—?Хочешь новую войну? —?напряглась Бханумати.—?Если меня вынудят, если только дадут повод?— я всегда готов.Бханумати вздрогнула и перевела разговор на другую тему, не желая сердить мужа.—?Что сказали тебе махарадж и махарани, когда ты вернулся? Я видела, как они подходили к тебе после церемонии приветствия.—?Мама заплакала, а от отца я услышал лишь одно: ?Ты сошёл с ума, притащив сюда пандавов с Драупади?.—?Я согласна с ними,?— Бханумати вздохнула.—?А я нет! Я поступил разумно и справедливо и готов доказывать это всем и каждому.—?Безрассудный!—?Возможно. Я думаю, вы все боитесь случившегося более всего потому, что не можете понять, как мне это удалось. Да я и сам не понял! Юдхиштхира сейчас не живой и не мёртвый. С помощью проклятия его вынудили застрять между мирами, но я его, получается, вытащил вопреки всему. Карна говорит, это оттого, что наша лока живёт по своим законам. Здесь тело и дух нераздельны. У нас получился мир, нарушающий законы остальных миров, поэтому для дэвов мы?— бунтари. Но радует, что асуры на нашей стороне. Шукрачарья заключил с нами союз. Это хорошая новость, правда?—?Мы точно станем причиной новой войны,?— с волнением стиснула руки Бханумати, оглядываясь снова на Драупади, Бхиму и Арджуну, избегающих встречаться с ней взглядами.—?Я не верну Юдхиштхиру ни в Индралоку, ни в Мритью-локу,?— твёрдо промолвил Дурьодхана, наблюдая за тем, как Накула и Сахадэв, держа старшего брата за руки, продолжают вливать свои силы и свой целительский дар в его тело. —?Что бы мой брат ни сотворил в прошлом, сейчас он беспомощен и нуждается в защите. Я обеспечу ему убежище.—?Ты чрезмерно благороден.На губах Дурьодханы заиграла дерзкая улыбка.—?Я? —?развеселился он. —?Почитай, что обо мне в пергаментах нацарапали добрые люди за прошедшие века. Я недавно полюбопытствовал и долго смеялся вместе с Карной. Я, оказывается, самый опасный злодей за всю историю Бхараты. Правда, царь Равана и некий махарадж Дхана Нанд, родившийся в Кали Югу, могли бы соперничать со мной в этом звании. Интересно, чьё сари, по мнению браминов, развязал махарадж Дхана Нанд или чью жену похитил? А ведь точно совершил одно либо другое, иначе бы не заслужил клейма злодея от тех, кто помог проводить его в мир иной! Вот бы разыскать его и спросить…Бханумати тесно прижалась к плечу Дурьодханы и нежно провела рукой по его щеке.—?Береги себя,?— невесомо поцеловав мужа, она покинула покои, ненадолго задержавшись возле постели, где лежал Юдхиштхира.Прикрыв лицо накидкой, чтобы никто не увидел пелены слёз в её глазах, она постояла в изножии кровати несколько мгновений, а затем торопливо вышла. Входящий Духшасана посторонился, пропуская её, но сдержать своих эмоций долго не смог.—?Брат, не поверишь: сам Ямарадж пожаловал! —?громогласно доложил он с порога, забыв о том, что Накула и Сахадэва просили соблюдать тишину. —?Стучит так, словно отрастил себе рога, как у Нанди, и готов снести ворота напрочь. Позволить ему войти или внезапно убрать препятствие, пусть в пустоту провалится?! —?Духшасана раскатисто захохотал, вызвав осуждающие взгляды со стороны пандавов и Драупади.—?Впусти,?— после недолгого размышления промолвил Дурьодхана. —?Да, он?— один из дэвов, но я не могу лишать его возможности увидеть сына.—?Как скажешь, брат!Духшасана быстро исчез.—?Вероятно, я вскоре об этом пожалею,?— сказал Дурьодхана, но тут же почувствовал, как Ашваттхама и Карна подошли к нему, положив ладони на его плечи.—?Ты поступил правильно,?— промолвил Карна. —?Не сожалей.—?Если это?— ловушка Индры, и после прихода Ямы начнётся заваруха с метанием громов, молний и попытками выжить нас из нашей локи, я тебя поддержу,?— пообещал Ашваттхама.—?Мы все тебя поддержим,?— добавил Карна.—?Знаю,?— Дурьодхана обнял друзей. —?Я уверен: вместе мы справимся.***Яма явился в покои в сопровождении Духшасаны, Читры и Бхимабалы. Последние двое шли за спиной Царя Справедливости, внимательно следя за тем, чтобы тот не устроил нежданного сюрприза и не ударил исподтишка идущего впереди Духшасану. Однако Яма и не думал нападать или устраивать ловушку.Войдя в покои Дурьодханы, он поклонился кауравам и пандавам, ничуть не удивившись присутствию последних. Взволнованный Индра давно оповестил его, что Бхима, Арджуна, Накула и Сахадэв ушли из уготованной им обители вместе с кауравами. Но потом он увидел сына, и его сдержанности пришёл конец. Колени Ямы подломились, и он упал возле постели, вцепившись Юдхиштхире в локоть.—?Прости! —?с хрипом вырвалось из его горла. —?Если бы не я, ты бы никогда не познал таких мучений! И махарадж Панду, и ты пали жертвой моей ошибки! Очнись, Юдхиштхира… Если ты никогда не откроешь глаз, мне не вымолить у тебя прощения…Все присутствующие в изумлении смотрели на коленопреклонённого Яму, а потом Дурьодхана, опомнившись первым, приблизился и тронул старшего сына Сурьядэва за плечо.—?Вы только что упомянули дядю Панду,?— жёстко промолвил он. —?Я не имею права требовать правды, которая может быть сказана только между вами и вашим сыном, но я должен потребовать другое объяснение: в чём заключалась ваша вина по отношению к дяде? Если не можете сказать мне, я позову отца.—?А я могу и самого махараджа Панду привести! —?вскочил на ноги Бхима, пристально глядя на Яму. —?Мне ничего не стоит отправиться в Индралоку, разыскать отца и уговорить прийти сюда. Тем более, мы давно не виделись, и я соскучился.—?Не надо,?— Яма медленно поднялся с колен и обвёл глазами всех, кто внимательно смотрел на него. —?Если отправишься в Индралоку, тебя не выпустят. Ты станешь заложником Индры.—?Но почему? —?удивился Бхима.—?Из-за меня. Уходя сюда, я порвал все связи с дэвами, хоть и не сказал им об этом. Но, думаю, они уже поняли. Когда я выйду отсюда, меня, наверное, уничтожат и заменят кем-то. Неважно! Прежде чем смерть настигнет меня, я очищу душу, сознавшись в своих деяниях. Хоть иногда мне кажется, у дэвов нет души, и очищать им нечего… Позвольте сесть, ибо история, которую я собираюсь рассказать, весьма длинна,?— в ответ на просьбу Ямы Арджуна подвинул ему своё сиденье, а сам устроился у ног Дхармараджа на полу. Драупади сошла со своего места и молча уселась рядом с Арджуной, взяв того за руку.Дурьодхана, Карна и Ашваттхама устроились поблизости, присев на край ложа. Только Накула и Сахадэв, не обращая внимания ни на кого, продолжали держать Юдхиштхиру за руки и лечить его.—?Когда-то давно я задал себе вопрос, почему мой брат Шани подчас бывает так жесток? Я решил помочь ему осознать его жестокость, чтобы он изменился и стал не просто карать преступивших дхарму, но хоть немного сочувствовать им. И ещё я не хотел, чтобы он наказывал тех, кого уже покарал Камадэв, если вы понимаете, о чём я,?— заговорил Яма. —?В иных случаях любовь?— уже проклятие. Зачем ещё на этих несчастных Вакру насылать? Я хотел вразумить Шани, но всё вышло иначе. Мой необдуманный поступок привёл к появлению ужасного проклятия, поразившего и меня, и махараджа Панду, который в то время был юным царевичем, а затем и Юдхиштхиру. По моей просьбе Камадэвом была создана чёрная стрела. Я желал поразить ею Шани, но волей случая он не пострадал. Зато, догадавшись, чьих рук это дело, Шани пришёл ночью и вонзил стрелу в моё сердце. Он изменил изначальное проклятие, сделав его намного более тяжёлым. Я долго страдал от той стрелы, моя жизнь стала хуже смерти, но с помощью Нарады-муни, зашедшего однажды в гости к моему отцу и хитростью выманившего у меня признание в случившемся, я сумел извлечь стрелу из сердца и перенаправить её. По совету Нарады я выпустил стрелу наугад. Но, мне кажется, Нарада-муни каким-то образом помог стреле попасть в сердце ювраджа Панду. Увы, я даже не подозревал тогда, что придёт день, и эта стрела поразит того, кто станет моим сыном…—?В чём заключалось то проклятие? —?сумрачно спросил Дурьодхана, глядя в пол, словно желая прожечь в нём дыру.Яма долго собирался с духом, наконец, вымолвил:—?Сгорать от страсти к брату, в буквальном смысле?— умирать от любви. Шани, изменив проклятие, добавил другое: тот, кого проклятый полюбит, будет отвечать своему брату лишь ненавистью. Всегда, без исключений. А проклятый не сможет получить удовлетворение ни от чьих прикосновений, кроме касаний того, к кому его влечёт. Касания остальных людей и даже свои собственные будут причинять невыносимую боль. Проклятие поражало не только физическое тело, но и остальные тела. Оно обладало свойством изъедать душу, ослабляя её, делая проклятого неспособным владеть собой, правильно видеть реальность и принимать важные решения. Каждый, кто получал в сердце чёрную стрелу, ни от чего не мог быть счастлив. Его постоянно преследовало страдание из-за невозможности получить близость с тем, к кому его тянуло так, что сама суть выворачивалась наизнанку, а душу будто постоянно пронзали тысячи стрел… Я пережил это сам. Этому влечению почти невозможно сопротивляться. Я сдерживал себя от унижений перед тем, к кому меня влекло, лишь потому, что знал: я проклят, и мои чувства, как бы сильны они ни были?— неистинны. Царевич Панду и царевич Юдхиштхира ничего этого не знали. Их мучения, скорее всего, были ещё сильнее, ибо они полагали свои чувства настоящими и думали о себе как о грешниках, ненавидя себя за неправедную страсть…Дурьодхана рывком вскочил на ноги. Лицо его стало багровым. Руки, сжатые в кулаки, были подняты высоко вверх, словно для сокрушительного удара. Он смотрел на Яму так, будто едва сдерживался от намерения убить его на месте.—?Как ты мог позволить той стреле ранить ещё кого-то?! Ты?— дэв, а мы?— лишь люди! Что тебе стоило уничтожить стрелу?! —?наконец, закричал он. —?Всё это время ты видел, как страдают другие, и ты МОЛЧАЛ?!—?Друг, остынь! —?Карна попытался остановить Дурьодхану от необдуманных слов, но бывший наследный принц Хастинапура и нынешний царь локи кауравов уже не мог сдерживать себя.—?Вы, дэвы, вероятно, развлекаетесь, делая из нас беспомощных кукол?! Вам нравится играть с живыми душами?! Один создал стрелу,?— видите ли, ему вздумалось наказать брата! —?второй запустил её в дело, третий помог перебросить проклятие на невинного! А когда невинный пострадал, никто из троих не удосужился ему помочь! Вы просто смотрели и наслаждались зрелищем?! —?голос Дурьодханы срывался, и он бы не остановился, пожалуй, если бы не суровый окрик Сахадэва:—?Неужели так трудно соблюдать тишину? Я же просил!Дыхание Дурьодханы всё ещё оставалось прерывистым, но он сбавил тон.—?Чем больше я узнаю о дэвах, тем больше ненавижу вас,?— даже не пытаясь смягчить слова, промолвил сын Дхритараштры. —?Вы не пришли к махараджу Панду и к брату Юдхиштхире, когда они оба страдали! Почему вы позволили им обоим жить ужасной жизнью и умереть в муках?!—?Я подчинялся Триаде. Воля Вишну была в том, чтобы это проклятие оставалось в сердцах царя Панду и царевича Юдхиштхиры.—?А моя воля в том,?— заговорил Дурьодхана вполголоса, но в его тоне звучал металл,?— чтобы собрать души, безвременно покинувшие Мритью-локу из-за чьих-то бхутовых лил, пригласить асуров, готовых поддержать меня, и воздать плоды деяний всем, называющим себя дэвами. Я бы очень желал забить в глотку каждому из вас по чёрной стреле, включая бесценного Камадэва, и посмотреть, как долго вы выдержите! Моё желание отнюдь не мимолётно. Оно не забудется и не пройдёт.—?Если что, я с тобой,?— раздался голос Карны, и пальцы мужчин тесно переплелись.—?И я,?— Ашваттхама встал плечом к плечу с Дурьодханой. —?Когда выдвигаемся?—?Чем скорее, тем лучше,?— Дурьодхана смотрел на Яму, но тот и не отводил от принца глаз, а потом неожиданно промолвил.—?Я с вами. Прошу об одном: прежде чем вы затолкаете стрелу и в моё горло, я желаю увидеть, как это случится с теми, кто был виновен в случившемся с моим сыном. Убейте меня последним.—?Твоё желание будет исполнено,?— спокойно пообещал Дурьодхана, намереваясь покидать покои вместе с Ашваттхамой и Карной, чтобы идти за братьями, но внезапно Бхимасена тоже встал с места.—?Моя палица запылилась,?— задумчиво проговорил он. —?А то, что Бхима сейчас услышал?— Бхиме не по нутру. За такие дела стрелы надо втыкать не только в горло, но и в…От слов второго мужа, закончившего свою реплику, Панчали густо покраснела и теперь не знала куда девать глаза.—?Бхима, ты разума лишился? —?попытался осадить брата Арджуна. —?Ты соображаешь, что творишь?! Как мы можем пойти против Ваюдэва и Индрадэва? Они?— наши отцы. Даже если отец совершил ошибку, сын не может восставать против того, кто даровал ему жизнь! Это неправедный поступок! Уверен, Юдхиштхира не причинил бы вреда Дхармараджу! А Дурьодхана собрался войной против всех дэвов. Значит, против Триады тоже? Сам подумай, как мы нападём на Мадхаву?! Прежде чем воевать, надо выяснить все подробности истории со стрелой. Возможно, у Триады были планы, осуществляемые на благо мира…Услышав про ?благо мира? Дурьодхана зло рассмеялся. Лица Карны и Ашваттхамы, обращённые к Арджуне, тоже сияли мрачной весёлостью.—?Не знаю,?— засопел носом великан. —?Для Бхимы это всё сложно. Бхима знает одно: его старший брат лежит полумёртвый, а отец старшего брата говорит, что в том виновны дэвы, и сам готов воевать против них. Я на стороне Дхармараджа. А ты… можешь остаться. Ведь он может? —?Бхима повернулся к Дурьодхане и впервые заметил, что на него смотрят с великим изумлением.—?Безусловно,?— кивнул старший из кауравов и вдруг усмехнулся. —?Кто бы мог подумать, неужели в кои-то веки огромный чан для пищи научился варить еду без помощи повара?Бхима только молчал и смотрел исподлобья. Он был не уверен, являются ли слова Дурьодханы похвалой или оскорблением, но на всякий случай решил обидеться.—?Ладно, если решился?— идём! —?Дурьодхана крепко сжал плечо Бхимы, а потом сделал шаг к выходу из покоев, как внезапно Накула радостно воскликнул:—?Он… возвращается!Обернувшись, Дурьодхана не поверил глазам: луч света вспыхнул над изголовьем постели, и Юдхиштхира внезапно преобразился. Иссохшее тело в мгновение ока изменилось, став таким, каким сын Дхритараштры его некогда помнил. Волосы потемнели и завились в локоны, кожа стала золотисто-розовой, руки и ноги окрепли. Теперь он выглядел не старше своих братьев, обретших вторую молодость в Индралоке.Юдхиштхира вздохнул и открыл глаза. Сначала он просто молчаливо и потрясённо разглядывал потолок, не замечая никого. Затем, ухватившись за руки счастливых Накулы и Сахадэва, но, кажется, всё ещё не узнавая младших братьев, Юдхиштхира приподнялся и встретился взглядом с Дурьодханой, стоявшим возле его ложа, и замер, боясь дышать, опасаясь, что всё окажется просто игрой его воображения. Он растерянно моргал и пытался встряхнуться, но тот, кто стоял напротив, не исчезал.—?Ты? —?еле слышно спросил Юдхиштхира, всё ещё отчаянно боясь верить происходящему. —?Здесь?—?А где же мне быть? Это мой мир,?— настолько тёплой улыбки, адресованной ему, Юдхиштхира увидеть не ожидал.—?Твой? —?старший из пандавов непонимающе начал озираться по сторонам, но не увидел ничего необычного. Покои очень походили на те, которые всегда были у Дурьодханы в Хастинапуре.—?Мой,?— доброжелательно ответили ему. —?А теперь и твой тоже. Я рад, что ты очнулся. С возвращением, брат!