46. You're a killer! (1/1)

Солнечное весеннее утро азартно звало на улицу и не принимало никаких возражений. Да их и не было. Мы не могли усидеть дома в один из первых тёплых деньков, и выскочили на воздух. Сперва долго гуляли по просыпающемуся саду, погружённые каждый в свои мысли - Джим с горящими глазами строил новые коварные планы, а я завела его в редко посещаемую нами часть сада и осматривала растущие там цветы и другие растения, отмечая изменения и постепенно улыбаясь всё шире. Беременность только усилила мою сумасшедшую страсть к украшению земли растениями, и я, едва дождавшись весны, по-настоящему наслаждалась этим одним из любимых своих хобби.Наконец, мы обошли все интересующие меня уголки и присели в дальней беседке. Но сидеть там в одиночестве нам пришлось недолго: у Джима зазвонил телефон, и он, скривившись, выдал звонившему Генри наше местоположение. Да, в дальней беседке нас могли бы долго искать…Генри примчался через пару минут взволнованный. В очередном деле что-то пошло не так, и они с Джимом принялись горячо обсуждать непредвиденные помехи и возможные пути решения. Я сидела, облокотившись на грудь Джима, и чуть не задремала под их разговор, когда вдруг напряглась, услышав слова, касающиеся какого-то ребёнка. Маленького ребёнка, младенца. Джим настаивал на похищении, шантаже и, в случае, если родители будут ?вести себя глупо?, причинении ему вреда…Я почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Беременность проходила легко, и никаких токсикозов у меня до этого момента не было. Определённо, это была реакция на простой деловой разговор Джима с Генри. Мужчины продолжали обсуждать подробности дела, не замечая, как я бледнею и сжимаю руки до побелевших пальцев. Наконец, я больше не могла выдерживать этот дикий разговор и встала на ноги. Джим вопросительно посмотрел на меня, я почувствовала это спиной, но оборачиваться не стала, а просто успокаивающе махнула рукой. Потому что взглянуть сейчас в его глаза было выше моих сил… Удивительно, такого раньше никогда не было. Уже много лет взгляд этого человека для меня важнее всего на свете. Но сейчас…Я шла по дорожке, почти не ощущая своего тела, а затем ускорилась и побежала. Бег не помогал выбить из головы неуместные мысли, биение сердца не заглушало услышанные только что слова о предстоящих издевательствах над ребёнком. Маленьким… Пришлось остановиться и снова идти медленно, потому что из глаз хлынули слёзы, и я перестала видеть дорогу. А рыдания, сотрясавшие грудь, мешали отдышаться после бега… Я медленно доплелась до дома и поднялась наверх. Большой дом, обычно приятно прохладный в жару, сейчас казался склепом. Впервые в жизни мне было здесь так неуютно и страшно. Я походила по комнатам, пытаясь отвлечься хоть на что-нибудь, но перед глазами продолжали возникать страшные картины, в ушах ещё стояли слова Джима, сказанные спокойным, будничным тоном, и меня трясло всё сильнее. Почти бегом я сбежала вниз и залезла с ногами в любимое большое кресло в гостиной. Слёзы лились уже непрерывно, меня трясло, сердце заходилось от зашкаливающих эмоций.

В таком состоянии и нашёл меня Джим. Видимо, он уже закончил свой важный разговор. В голову полезли не слишком лестные определения для него. Боже что со мной происходит? Я не могу смотреть на него, я вздрогнула от его прикосновения к плечу. Чувства будто разделились надвое: одна часть продолжала безумно любить этого человека, жить и дышать им, наслаждаться его присутствием и умирать от счастья быть рядом. Другая - трепетала от отвращения, безысходности, горького упрёка и какого-то внутреннего холода…Джим стоял рядом со мной и что-то говорил. Я вынырнула из мыслей и прислушалась. Он извинялся за то, что был вынужден отвлечься от меня на Генри и заняться делом. Чёрт. Он так ничего и не понял.Появилось чувство безысходности. Как сказать Джиму настоящую причину моей истерики, если он её просто не поймёт? А между тем меня трясло даже от его присутствия. После таких слов… До меня постепенно начало доходить, что это не первый и не последний подобный случай. Я живу с этим человеком много лет и прекрасно знаю, чем он занимается. И только сейчас вдруг почувствовала, что это такое на самом деле… Боже, а ведь я принимала в этом участие! Как? Как это возможно?От воспоминаний передёрнуло ещё сильнее. Я подняла глаза на растерянного Джима, ожидающего какой-то осознанной реакции от меня, и поняла, что не дам ему прикоснуться ко мне. Не могу. Но и говорить с ним о своей проблеме тоже не в состоянии. Несколько секунд мы не двигались, глядя друг другу в глаза, а затем я отвела взгляд и встала с кресла.

- Джим, не переживай, всё хорошо, - мой дрожащий голос говорил об обратном, но Джим не стал возражать, - мне просто хочется побыть одной. Хотя нет. Не одной, - меня вдруг осенило, - позови Каролину.Джим непонимающе смотрел на меня несколько секунд.- Каролину? Из Франции? Нашего агента? Зачем она тебе?- Нужна. Пусть приедет, пожалуйста, Джим.У меня не было сил на наш обычный поединок взглядов, поэтому я пошла к лестнице, не оборачиваясь, оставив короля преступного мира в очередном шоке. Через несколько минут, уже сидя на балконе второго этажа, я услышала его яростные крики на подчинённых и их судорожную беготню. Да, в последнее время он не решается возразить мне ни слова, и все шишки достаются окружающим. Интересно, что было бы, если бы мы завели ребёнка раньше? Когда наши отношения были несколько другими, когда я ещё боялась его? Надо будет поговорить с ним об этом. А пока я хочу поговорить с Каролиной. Не знаю даже, как эта мысль пришла мне в голову. Но это было неплохим решением. Она одна из немногих, кто знает о моём существовании и наших отношениях с её боссом. И она - женщина. Старше меня, даже немного старше Джима. Кажется, у неё есть взрослый ребёнок.Мне просто-напросто не хватало разговора с женщиной, опытной рожавшей женщиной, которая при этом посвящена в нашу деятельность и сама является агентом этой системы. Каролина была идеальным кандидатом для меня сейчас, и мне было плевать, какими там неотложными делами она занята и кем Джим её заменит.Но каким бы всесильным ни был Джим, всё равно дорога от Тулона до Лондона занимает несколько часов. Несколько часов моих терзаний и внутренней борьбы. Я чувствовала, что не выдержу этого, и никогда ещё на душе у меня не было так неуютно. И страшно. И непонятно.Балкон и красивый вид с него не спасли меня от накатывающей истерики. Становилось всё хуже, внутренний спор отразился на физическом самочувствии, и я тихо поплелась в спальню, где легла на кровать и заплакала уже по-настоящему. Ко всем противоречивым мыслям и ощущениям добавилось ещё и чувство одиночества. Казалось, что мы с малышом - одни в огромном мире, и никто не в силах нас понять. Джим не из тех, кто будет подстраиваться под женские капризы. Он научилсябыть нежным и даже чутким, но не позволит манипулировать собой… Он привык вести, направлять, доминировать. Конечно, мне давно уже хорошо от этого, наши отношения стали нормой для меня. Но не сейчас. Сейчас было страшно думать о нём, и этот факт пугал ещё больше.Кажется, своей истерикой я довела себя и ребёнка до чего-то нехорошего. Меня трясло уже не только от рыданий, живот скручивали спазмы, голова кружилась и отказывалась думать о чём-либо. Если так сейчас будет продолжаться, то я рискую… Много чем…

Пришлось звонить Джиму, не решавшемуся подняться ко мне, и просить его вызвать врача.Джим отреагировал странно. Он зашёл в комнату, быстро пробежался по мне цепкимвнимательным взглядом и отложил телефон, явно не собираясь никого звать.Медленно, как к затравленному зверю, но при этом решительно, он подошёл ко мне и сел рядом на кровать. Я поймала себя на том, что не трясусь от его присутствия, как несколько минут назад. А может, это просто головокружение притупило ощущения. При очередном приступе дурноты я закрыла глаза и почувствовала, как на лоб легла большая тёплая ладонь. Дёрнувшись поначалу, я глубоко вздохнула и начала расслабляться. Ладонь двинулась выше, пальцы зарылись в волосы и начали легонько массировать голову. Моё дыхание стало глубже, тошнота начала отступать, и я устроилась поудобнее, не открывая глаз.

Рука ненадолго исчезла с головы, кровать рядом со мной прогнулась под весом ещё одного тела, и Джим возобновил массаж, потихоньку спускаясь на шею и плечи. В голове крутились какие-то мысли, но они никак не складывались в слова, мозг был слишком расслаблен и не мог выдать ничего адекватного. Так и не сумев сообразить, что же надо сказать, я незаметно уснула.Когда я проснулась, за окном уже стемнело, а в комнате никого не было. Не люблю просыпаться в одиночестве, разве Джим не знает? Или он намеренно решил меня задеть? Впрочем, после сцены, которую я устроила утром, его реакция вполне объяснима…Я перевернулась на другой бок и постаралась не сильно расстраиваться. Джим обязательно меня простит, он же меня любит. Но надо уже завязывать с истериками, вряд ли его терпения хватит надолго. Или он перестанет терпеть мои выходки, или, сдерживаясь при мне, поубивает половину подчинённых, причём второй вариант даже более вероятен.

Мои грустные размышления были прерваны звуком открывшейся двери за спиной. Обернувшись, я увидела Джима, который замер у порога и осторожно изучал моё настроение в данную секунду. Как же я вымотала его за последние месяцы, если он уже не может спокойно войти в собственную спальню! Желая успокоить его, я нежно и приветливо улыбнулась, и Джим украдкой облегчённо выдохнул. Прирученный криминальный гений-консультант - ещё пару лет назад я бы многое отдала, чтобы увидеть такую картину, сейчас же почувствовала только укол совести.- Диана, - он мягко улыбнулся, - приехала Каролина и готова с тобой поговорить.- Каролина? Какая Каролина?Джим немного растерялся.- Ну… Наша, из Франции. Помнишь, ты просила утром, чтобы она приехала. Вот, она сидит внизу…Я откинулась на подушку, вспоминая. Ох, чёрт. Женщина пролетела через всю Европу ради моего каприза, а я вообще забыла о её существовании. Как бессердечно. Достойная напарница Джима, нечего сказать.

- Джим, а проснувшаяся совесть - это тоже один из симптомов беременности?- Вот это ты как раз можешь спросить у неё. Её позвать? - ему явно не терпелось закончить разговор и ?передать? меня Каролине, слишком непредсказуемой я была в последнее время. Тем сильнее шокировал его мой ответ.- Нет. Не хочу.

Позволив себе пару мгновений насладиться игрой эмоций на лице Джима, я торопливо продолжила:- Ну, просто не сейчас. Попроси её остаться на ночь, я поговорю с ней завтра. У меня действительно много вопросов.Джим подошёл, сел на край кровати и немного замялся, заставив меня улыбнуться от этого редкого зрелища, но всё же спросил:- Слушай, а почему именно она?

Я опустила глаза. Как ему сказать?- Джим, ну ты же такой умный… Попробуй догадаться сам. Ладно, хватит об этом. Полежишь со мной? - я потянулась, как кошка, изогнула шею и провела кончиками пальцев по плечу Джима, задирая рукав футболки. Он встречал Каролину в футболке? Да, это неофициальная встреча, но всё же… Странно.Джим неожиданно отодвинулся и встал с кровати. Отвечая на мой недоумённо-обиженный взгляд, он пробормотал: ?Я только скажу Каро, что она остаётся до завтра, и прикажу приготовить ей комнату?.

Настроение мгновенно стало прекрасным. От нечего делать я начала напевать колыбельную, которую пели мне в детстве. Джим пришёл на середине второго куплета, и вскоре мы оба заснули.За окошком барабанил долгий осенний дождь. Я свернулась калачиком у бабушки на руках и задумчиво смотрела на улицу. Приятное время, когда можно сидеть в любящих руках, слушать одну из многочисленных бабушкиных сказок и постепенно блаженно засыпать.Но вдруг какие-то бабушкины слова меня насторожили. Что-то прозвучало неправильно, не так… Это уже не сказка.- Прислушивайся к себе, Дианочка. Если страшно - значит, что-то случится. Неспроста тебе так плохо…- Но мне хорошо! Почему плохо?- Вот, посмотри.Я увидела на экране выключенного телевизора себя и Джима в нашем саду.

Но я же маленькая, и сижу на руках у бабушки! Тут я поняла, что всё это сон, и снова спросила у бабушки:- Что происходит? Да, мне было плохо. Со мной что-то случится?- Прислушивайся к себе и держись за Джима. Помнишь Вайпера?Меня передёрнуло.- Бабушка, думаю, его давно нет в живых.- Даже мёртвый, он опасен. Будь внимательна и не глупи.

Я попыталась обернуться и посмотреть на бабушку, но всё вокруг начало расплываться.

- Бабушка! Не пропадай! Я так редко вижу тебя во сне… И скажи, что с нами случится? Что мне делать?- Он тебя любит, Диана…

- Бабушка!

- Диана!Увидев, что я проснулась, Джим улыбнулся, накрыл меня сброшенным одеялом и поцеловал в висок.- Засыпай. Тебе что-то приснилось, уже всё хорошо. Не пугай малышку, - он положил мне ладонь на живот.- Это тебя, что ли? - я хихикнула и прижалась к нему, чувствуя, что постепенно успокаиваюсь.Джим тоже усмехнулся и прижался губами к моим волосам.- Спи. Я рад, что тебе уже хорошо.В голове крутились обрывки какого-то сна. Кажется, мне снилась бабушка. Но точно вспомнить так и не получилось.