Глава 2 (1/1)

—?Отстань!Девчонка лет семи с вьющимися волосами, напоминающими солому, и усыпанными веснушками щеками, плечами, ключицами, вдруг краснеет лицом, радужки вечно детских зеленых глаз из светлого переливается в темно-изумрудный, а рассерженный взгляд въедается в лицо бледного мальчишки с взъерошенными каштановыми волосами. На самом деле, Эффи никогда не умела злиться по-настоящему. Не было в ней необходимой желчи. Всё, на что она была способна, это жалкая обида и слезы. Первые несколько минут девчонка пыжилась, выдавливая из себя строгость и яростный румянец, но потом сдавалась и, ревя навзрыд, неслась на поиски взрослых, способных защитить её.Эффи никогда не умела постоять за себя, всегда проигрывала в спорах и конфликтах, не знала, как вести себя с обидчиками. Она правда пыталась быть ?злой? в ответ. Но это далеко не в её характере. Все попытки казаться стойкой еще в детстве выглядели нелепо и вызывали одни лишь смешки с большим количеством издевок.В подростковом возрасте она, конечно, прекратила открыто плакать и бежать к родителям. У неё был иной метод?— просто уйти в комнату, а лучше?— в ванную, включить воду или музыку и хорошенько прореветься вдали от других. Хотя все в семье прекрасно понимали, что происходит.Над ней смеялись все, кому не лень: в саду, в подготовительной школе, в начальной, в средней, в старшей. Есть в Эффи Райдер нечто, толкающее на издевки. Наверное, слабость. Или… Нет, что-то иное. Она выглядит мямлей, выглядит слишком нежной натурой. Даже в детстве уже вела себя, как фея, как что-то внеземное, волшебное. Не-от-мира-сего?— вот, как описывали её учителя, беспокоясь о социальном положении ученицы. Она не была частью коллектива, она вечно была сама по себе, в своем мире. Неважно, куда её пытались притащить родители: на всевозможные кружки, лекции, дополнительные занятия, да хоть на детскую площадку. Эффи всегда играла в одиночестве. Нет, первые пару лет девочка пыталась начинать играть с другими, но, видимо, либо они не разделяли её интересов, либо она, поэтому к пяти годам смышленый ребенок перестал стараться. Даже на семейных мероприятиях, даже за одним обеденным столом она была не с ними. С собой. Где-то далеко.В фантазиях.—?Отстань,?— она повторяет уже мягче. Это вторая ступень. Третья?— слезы.Сидит на берегу озера, позади дом тетушки Джуз. Взрослые готовят барбекю на заднем дворе, пригласив соседей на мини-вечеринку в честь повышения миссис и мистера Райдера. Слишком шумно. Слишком людно. Эффи это не нравится. Голоса мешают ей думать о своем, воображать.Она очень любит качели. Может проводить на них целые сутки, качаясь, смотря в небо и фантазируя о волшебных мирах.Девочка сдавливает дрожащие губы, уже слезящимися глазами смотря на мальчишку, который по какой-то причине стал членом их семьи, но она его никогда не примет, потому что он ?дурак?.Мальчишка просто стоит и смотрит, откусывая немного от хот-дога. А девочка закрывает руками свою тетрадку. И всё. Это всё, что происходит. Он знает, как она реагирует на вмешательство в её одиночество, она не может уйти в себя, пока кто-то рядом. Одна из любимых издевок?— просто подойти и просто стоять рядом, над душой. Хотя изначально мальчик искренне не понимал, что такого делает, но Эффи сама демонстрирует реакцию.—?Дилан! Уйди! —?визжит громко, надеясь, что кто-нибудь из взрослых расслышит её крик сквозь разговоры и музыку. —?Возвращайся к своим родителям! —?в слезах выпаливает, вскакивая на ноги, чтобы умчаться прочь, ведь любое упоминание матери или отца мальчишка воспринимает агрессивнее всего, но он первый начал!Дилан успевает вырвать из рук Эффи тетрадку с пони и, ни на секунду не задумавшись, бросает её в озеро. Девочка останавливается и с комком в горле наблюдает, как вода поглощает её записи, очень важные и необходимые, её мысли и чувства. Она крайне трепетно относится к тому, что ощущает, к своим раздумьям, а он так просто отнял их.Мальчишка совершенно не меняется в лице. Спокойно доедает хот-дог, дожидаясь, пока тетрадь не уйдет под воду.Эффи шмыгает носом, белки её глаз заметно покраснели.—?Зачем ты это сделал? —?она часто задает этот вопрос. А Дилан часто пожимает плечами и бессовестно смотрит ей в глаза:—?Просто так.***Вашингтон?— красивый город. По крайней мере, Милена Райдер мечтала перебраться сюда из мерзкого Бруклина, лишенного возможностей и простого достижения хорошей жизни. Вообще, она была бы не против удрать куда-либо-неважно-куда, лишь бы спастись от кошмаров, преследовавших её семью наяву в том ничем не примечательном месте, кричащем опасностью на каждом шагу.Вылезти из долгов и нищеты было непросто, но в итоге они добились своего: просторная квартира в центре, хорошая работа в развивающейся компании, материальный достаток. Всё благодаря структурированности действий, имеющегося плана и ежедневной работы над собой. Наверное, родители Райдеры, пройдя через ужас бедности, голода и постоянных болезней детей, решили, что необходимо всегда следовать установленным правилам, и только в этом случае их ждет успех. Их дети должны понимать и принимать установленные правила для достижения достойной жизни.К хорошему быстро привыкаешь.Но о плохом вряд ли удастся забыть.Милена Райдер?— красивая высокая женщина с прямой спиной, гордой осанкой и острым взглядом. Умная, с математическим складом, практичным взглядом на мир. Жемчуг на шее, жемчуг в мочках ушей, серебряное обручальное кольцо. Идеально выглаженный голубой костюм из пиджака и узкой юбки до колен. Светлые волосы убраны в пучок.Семь утра. За окном сверкает солнце. Вашингтон шумит. День начинается.В светлой спальне над комодом висит зеркало. Милена стоит напротив него, заканчивая свой образ легким макияжем. Для своих лет она выглядит достаточно молодо, поэтому обходится тушью и гигиенической губной помадой.Обычно она выглядит хорошо, но этим солнечным утром ей приходится воспользоваться освежающим лосьоном и тоником, чтобы скрыть недосып. Вчерашний день выдался тяжелым. Да и в целом неделя задалась непростой. Женщина ставит на комод помаду, пальцами коснувшись своей сумочки. Прислушиваясь к голосу мужа, бродящего по гостиной с телефоном в руках, она вынимает из сумки сложенный листок с результатами обследования. Надолго залипает, перечитывая заключение вновь и вновь, пока её вдруг не окликает мужчина, заглянувший в комнату:—?Всё нормально?Милена еле заставляет себя не сжать в тревоге листок. Она переводит на мужчину собранный взгляд и улыбается:— Да. Задумалась.Мистер Райдер, зажав телефон между ухом и плечом, затягивает галстук на шее, внимательно изучив лицо супруги, после чего разворачивается, вернувшись в гостиную:—?Я слушаю… Ага…Женщина не отводит взгляда от двери, слушая отдаляющийся голос мужа, и как только тот оказывается на безопасном расстоянии, опускает внимание на листок, снова перечитав заключение врача, от которого её тело заметно слабнет.Поднимает глаза, чуть опустив мятый лист, чтобы видеть фотографии в рамках, стоящие на комоде.Прабабушка. Бабушка. Мама. И теперь она.***Моя тетя ценит память о предках. Она хранит все их вещи, начиная от постельного белья, одежды, заканчивая фотоальбомами, книгами. Семейные фотографии Джуз помещала в рамки и вешала на стены. Ей удалось сохранить память о пяти поколениях.Покинув комнату, я медленно иду вдоль стены, рассматривая знакомые мне лица на старых фотографиях. Мой взгляд самовольно выбирает, на какой из них ему задержаться. На меня в ответ смотрит серьезная, практически лишенная эмоций прабабушка Джузив, сидящая в кресле. Ей около пятидесяти. Моя мать на неё очень похожа. Рядом, стоит Эбси?— моя бабушка. Её лицо помягче, но оно скорее тоскливое, печальное. Строгое воспитание сказалось на её характере. Ей всего семнадцать, но на руках уже сидит ребенок. Моя мать, Милена. Возле ног Джузив на полу сидит Джуз. Можно сказать, еще долгое время все трое воспитывались моей прабабушкой. Но странно, что та отдала Эбси замуж в столь раннем возрасте. За мужчину, на двадцать лет старше. Джуз рассказывала, Эбси недолго страдала от вынужденно брака. Она влюбилась в садовника, которого нанял её муж. Если честно… Я даже не знаю, как его звали. В смысле, её первого мужа. Она не хранила о нем память. От него осталась только Джуз. Она его дочь. А вот Милена… Милена?— дочь садовника. Эбси забеременела от него и жутко боялась, что содеянное раскроется. Но её законный муж скончался от рака. Сгорел быстро, еще до рождения матери. Чуть позже от рака скончалась прабабушка Джузив.И тогда Эбси со спокойной душой вступила в отношения с садовником, моим дедушкой?— Николасом, в честь которого назвали брата. Правда, в брак они так и не вступили. Эбси сильно травмировалась насильственным замужеством, а потому любая мысль об очередном браке, пускай даже с любимым человеком, вгоняла её в панику. Но прожили они долго вместе, счастливую жизнь. Потом у Эбси обнаружился рак. Такой же, как у её матери. По-моему… рак желудка. Моя мать не любит говорить об этом, всё я узнаю от Джуз. Эбси умирала мучительно, боль была невыносимой, она целыми днями кричала. В итоге все взмолились о её кончине, потому что наблюдать за болью близкого было нестерпимо. А через полгода после смерти Эбси скончался и Николас. Он впал в уныние, ни с кем почти не разговаривал, запирался в пристройке и мастерил что-то из дерева. Скончался от остановки сердца.Встаю напротив последней фотографии, прижав к груди записную книжку в бежевом мягком переплете. С неё на меня вновь смотрит уже старая, но всё такая же строгая Джузив и взрослая замужняя Эбси.Обе умерли от рака. Меня это… напрягает.В кармане начинает вибрировать телефон. Я вынимаю его, недолго разглядываю экран и со вздохом прячу обратно. Мать звонит. Я пока не могу ей лгать. Она наверняка начнет расспрашивать о дополнительных занятиях и успехах. Позже напишу ей сообщение.Перед тем как обернуться к лестнице, взгляд соскочил на фотографию рядом. Дедушка Николас. Со светлыми зелеными глазами, взъерошенными соломенными волосами и весь покрытый веснушками. Мы с ним очень похожи внешне.Спускаюсь вниз, рассчитывая, что в столь ранний час не столкнусь ни с кем ?нежеланным?, но, свернув на кухню, взглядом нахожу капну рыжих волос. Восемь утра, а Шелли в розовых пижамных шортиках, белой маячке и носочках уже бодрствует. У нас довольно свежо по утрам. Сразу видно, что девушка выросла в Милфорде. Привыкла к местному климату. Я на её фоне выгляжу приезжей из тропиков: легкая широкая кофта и мягкие штаны в клетку. А вот беспорядок на голове у нас схожий.Намереваюсь тихо развернуться и скрыться, но меня быстро обнаруживает пара серо-зеленых глаз:—?Доброе утро,?— Шелли машет мне чайной ложечкой.Она широко улыбается. Почему так приветлива со мной? Обычно ?товарищи? Николаса не особо дружелюбны. Не знаю, что брат наговаривает им про меня, но от этих ребят я не жду ничего хорошего, а потому застываю на пороге, с недоверием покосившись на рыжеволосую. Девушка бодренько ?гуляет? по кухне, ставит чайник греть воду и достает с полки упаковку хлопьев:—?Ты голодна?—?А-а… —?меня ставит в тупик её… как бы правильно выразиться… Её взгляд. Слишком распахнутый, слишком пестрящий эмоциями. Она явно относится к простым и открытым людям. Это мое мнение, может быть ошибочным, но первое впечатление таково.—?Нет,?— качаю головой, осторожно махнув ладонью возле своего лица,?— я просто мимо…—?Садись,?— Шелли выдвигает для меня стул, а сама берет тарелки. —?Я вчера выпросила у Ники шоколадные хлопья. —??Ники?? Я чуть не хихикаю, но сдерживаюсь. Рыжая девушка оборачивается, повторно кивнув на стул:—?С молоком будешь?Не сдерживаю улыбку. В её компании всё же хочется расслабиться, есть в Шелли что-то домашнее.—?Только если оно топленое,?— сажусь, положив записную книжку на стол рядом. Шелли открывает холодильник и с задорной улыбкой демонстрирует мне оранжевую упаковку молока:—?Ни с каким другим не употребляю.Смущенно сжимаю ладони между колен, принявшись покачивать босыми пятками над паркетом:—?Спасибо,?— опускаю голову, краем глаз наблюдаю за перемещением Шелли. Девушка часто напевает что-то под нос, видимо, сказывается общение с моим братом и его ?группой?. Хотя, возможно, она тоже разделяет их интересы.Чтобы как-то разбавить молчание, я, будучи не самым хорошим собеседником, всё-таки пытаюсь заговорить:—?А сколько тебе лет?Шелли ставит тарелку напротив меня:—?Восемнадцать.У меня чуть глаза из орбит не вылетают. Она младше меня на два года. Младше моего брата на четыре года. Теперь я смотрю на неё под другим углом, невольно промямлив:—?Ого.Шелли понимает мою реакцию по-своему:—?Ники старше, знаю,?— девушка садится напротив, поскрипев стулом. —?Но мы как-то сошлись,?— думаю, она говорит об этом, потому что люди часто удивляются их ?союзу?.Нервничаю. Давненько у меня не строился диалог с другими людьми. Я могла парочкой фраз переброситься с соседками или однокурсниками, но чтобы вот так, наедине с кем-то… Чувствую себя неуютно.—?Как вы познакомились? —?от волнения начинаю кушать хлопья, некультурно набивая ими рот, хотя не ощущаю голод.Нет, правда, как? Как мой брат, это эмоциональное бревно, смог подцепить такую живую и энергичную девушку?Шелли мечтательно вскидывает взгляд к потолку, лизнув ложку:—?Он здесь уже два года,?— причмокивает губами, задумчиво и явно с положительными эмоциями приступает к рассказу. —?Два года назад мы и познакомились,?— пожимает плечами, весело помешивая хлопья. —?Я работала в местном баре. Он с друзьями туда захаживал иногда,?— взгляд не отрывает от своей тарелки. —?Я ни на кого глаз не положила, как-то не до этого было,?— уголки её губ вдруг дрогнули, на мгновение улыбка померкла, но так же быстро вернулась на лицо, хотя теперь выглядела иначе. —?Одним вечером… —?потерла ладонями плечи,?— приключилась неприятность. Со мной. А Ники оказался рядом. Просто не повезло ему наткнуться на меня и моего босса.—?Твой босс… —?по глупости начинаю говорить, не подумав, но затыкаю себя ложкой хлопьев. Пока жую, Шелли поглядывает на меня, ожидая продолжения слов. Проглатываю. Смотрю на неё. Она поднимает брови. И мне приходится проявить не самую хорошую часть себя. Непосредственность, которой обычно не бывает границ.—?Бывший босс хотел что-то от тебя? —?выражаю мысль аккуратно. Насколько способна.—?Я была несовершеннолетней,?— меня удивляет простота, с которой она рассказывает о подобном. —?А все в округе знают, что Дженноф падок на малолеток. Ко мне он приставал давно, но в тот вечер перебрал с алкоголем и решился на действия,?— кладет ложку с хлопьями в рот.—?И-и… —?пытаюсь унять свой дискомфорт. —?Николас тебя выручил?—?Это было как в кино,?— с восторгом вспоминает Шелли, её глаза загораются, а улыбка наконец обретает прошлую искренность. —?Очень романтично. Но он сразу выстроил дистанцию,?— взмахивает ложечкой перед лицом, отчего небольшая капля молока падает на стол. —?Потому что мне было шестнадцать, а ему двадцать. Прин-ци-пы. Это стало очередным плюсиком в копилку. Я очень быстро влюбилась, а он как-то… знаешь, он…—?Знаю,?— киваю.Не верится, что кто-то вроде неё смог влюбиться в Николаса.—?Но потом скованность прошла,?— как-то смущенно выдает Шелли и начинает помешивать хлопья, стреляя взглядом из стороны в сторону. Вижу, как её губы дрожат, но она не позволяет себе улыбаться. Стесняется своей чувственности?—?Ты прям… —?внимательно наблюдаю за её поведением,?— влюблена?—?Что? —?мой вопрос ставит её в тупик. Шелли хлопает ресницами, вопросительно приоткрыв рот, но, заметив мой неподдельный интерес, всё же отвечает по существу. —?Да. Уже второй год.—?Каково это? —?не могу заткнуть свое любопытство. И девушка вновь оторопевшее разжимает губы:—?Что?—?Быть влюбленным,?— сглатываю, нервно заерзав на стуле. —?Каково это?—?Ну… —?мой вопрос ставит её в очередной тупик. —?Это… —?она мнется. —?Будто у тебя появились крылья, но ты все равно остаешься на земле. С ним,?— от смущения её щеки покрываются румянцем. —?Не без проблем, конечно, но те не равносильны хорошим моментам и всем тем плюсам, которые вытекают из отношений,?— она вдруг волнительно взмахивает руками, не зная, как донести до меня свои чувства. —?Я не могу описать. Каждый чувствует по-своему. Просто… я окрыленная,?— опускает руки, взглянув на меня из-под ресниц. —?Вот.Не отвожу взгляда, шепнув с восхищением:—?Ты очень романтична.—?Знаю, это моя проблема…—?Нет, это так здорово,?— почему-то мои брови хмурятся. —?Всё то, что ты чувствуешь.Шелли ?равно? искренность.Чайник прерывает наш зрительный контакт. Он начинает свистеть, оповещая о своей готовности, вода внутри мощно бурлит. Девушка встает, направившись к плите:—?Чай зеленый? Есть с ромашкой, есть фруктовый…—?С ромашкой,?— попытаюсь доесть хлопья. —?Спасибо.—?Я мелисы добавлю,?— Шелли открывает верхний шкафчик, вынув прозрачную баночку с какой-то сушеной травкой. —?Сама вырастила. Она успокаивает нервы, унимает тревожность.Невольно, пережевывая еду, оглядываюсь на рыжую, а та с осторожностью поясняет:—?Не пойми неправильно, но ты выглядишь очень напряженной. И скованной.Отворачиваюсь:—?Возможно.—?Ничего,?— Шелли начинает греметь, готовя свой отвар. —?Мы это легко исправим травками.—?Тебе нравятся народные методы лечения? —?улыбаюсь в тарелку.—?Я обожаю выращивать. Можно сказать, это мое хобби. Я помешена на растениях.—?Почему?—?Мне-е… —?она заливает кипяток в кружки,?— нравится мысль, будто я даю чему-то жизнь,?— кухню заполняют ароматы трав. —?Создаю что-то своими руками, выращиваю. Будто они мои детки. И я им нужна,?— краем глаз посматриваю на неё, изучая воодушевленное лицо, расслабленный взгляд и такой добрый, ничем не утяжеленный. —?Пускай это просто цветы, но я чувствую себя счастливой, когда занимаюсь ими.Печальный. Вдруг распознаю присутствие оттенка тоски. Она говорит обо всем с любовью, но почему-то её посещает грусть. Интересно, в чем причина? Она кажется такой простой, открытой. Но в душе даже такого человека кроется какая-то тоска.Шелли поглядывает на меня, смущенно улыбаясь:—?Глупо звучит,?— несет кружки к столу и опускает одну передо мной.—?Нет,?— спешу покачать головой.—?У тебя такое лицо,?— она убирает прядь волос за ухо, сев напротив.—?У меня часто такое лицо,?— вздыхаю. —?На самом деле, я любуюсь. Ты и правда выглядишь счастливой, когда говоришь об этом.Шелли шире улыбается, желая приступить к трапезе, но на кухню входит Николас. И теперь мы с ней выражаем далеко различные эмоции. Во мне изнутри вырабатывается напряжение, я вся сжимаюсь, крепче сдавив пальцами ложку. Брат встает на пороге, коротким взглядом окинув меня, а после перескочив вниманием на девушку, которая вся разгорается положительными эмоциями. Серьезно, Шелли могла бы быть вечным источником энергии.—?Доброе утро! —?восклицает так, словно сегодня какой-то особенный день. Я тут же совершаю крупный глоток чая с мелиссой.Шелли, никого не стесняясь, подбегает к парню и протягивает руки, чтобы достать до его шеи, дотянуться до щеки или губ, но брат отворачивает голову. Мое присутствие ему мешает. Он не может быть раскрепощенным, если рядом кто-то из членов семьи. Я давно это заметила. Это так необычно. В нашей семье все такие. Скованные в проявлении эмоций. Мы?— близкие люди, но не способные быть самими собой рядом друг с другом. Мы почему-то не хотим быть настоящими, боимся быть искренними, показать свою сущность, будто это признак слабости. И мы не хотим выглядеть слабыми перед родными.Шелли не задевает его отказ от поцелуя, она явно привыкла к такому поведению парня. Николас сжимает её запястья, убирая руки от лица, и морщится, проворчав:—?Пойдем в комнату.Моргаю, нервно помешивая хлопья. Голод окончательно отступает. Девушка наклоняет голову, вопросительно поглядев на парня, но в итоге соглашается:—?Я приду,?— отходит от него к плите. —?Сделаю тебе кофе,?— но вдруг ставит стакан и наполняет его водой. —?Только?— вот. Выпей теплой воды с утра,?— протягивает Николасу. —?И положи себе чего-нибудь поесть.Парень с неохотой проходит к ней, за моей спиной, и шепчет как-то просящее:—?Малыш…Малыш? Мои брови изогнулись в вопросе и удивлении. Кажется, он понимает, что нет причин с ней ссориться, его просто раздражает мое присутствие, а потому не грубит Шелли, но пытается выразить недовольство.—?Нельзя пить кофе на голодный желудок,?— девушка буквально насильно впихивает в его ладонь стакан. —?Гастрит хочешь заработать? —?и резко привстает на носки, носом ткнувшись в подбородок брата. —?Ты уже и покурить успел… Ужас, Ники.Неловко, но продолжаю наблюдать за их взаимодействием. Так странно. У Николаса никогда не было девушки. Я боялась, что Шелли слишком слаба духом для такого черствого мужика, но он… как-то робеет перед ней. Она выглядит наивной дамочкой, пупсом, но, уверена, держит его в ежовых рукавичках. Ему как раз такая и нужна.Николас переминается с ноги на ногу, видно, как мечется внутренне, сопротивляется молча. Выглядит глупо. Совсем не похож на моего брата. Отношения и правда заставляют людей идти против своего ?эго?.—?Воду,?— Шелли тычет пальцем в его грудь. —?Воду.—?Окей. Окей,?— Николас сдается и после тяжкого вздоха опустошает стакан большими глотками.—?Что будешь есть? —?девушка подходит к холодильнику.—?Пару ложек твоих хлопьев,?— Николас опускает стакан в раковину.Шелли закрывает холодильник, уставившись на него с улыбкой:—?Ладно. Берем хлопья наверх,?— обходит стол, чтобы взять свою тарелку и кружку, а Николас идет за ней, забирая её посуду, чтобы помочь отнести наверх. Опускаю голову ниже, стараясь не пересекаться зрительно с братом.Шелли всё-таки удается чмокнуть парня в щеку:—?Спасибо,?— и вприпрыжку идет к порогу. —?Но завтра я приготовлю всем кашу.—?Возможность избежать это есть?Дилан. Невольно роняю вздох, прижавшись спиной к стулу, и понимаю, что первичная задача ?избегать людей? провалилась.—?Нет, Дилан,?— Шелли оборачивается к парню, совершив азиатский поклон. —?Доброе утро.—?Доброе, Шелл,?— он вторит её действию, и я не сдерживаю своего любопытства. Открыто смотрю на них, не понимая, как и почему они ладят. Какой вообще человек в здравом уме может поладить с этими людьми?О’Брайен, по обычаю, в мятых вещах, оборачивается, бросив мне с колкостью:—?Доброе утро, Фей.Вернее, это для меня звучит колко. Чтобы он не говорил, звучать и восприниматься будет с ядом. Никак иначе. Мое отношение к нему въелось под кожу.Не отвечаю. Качаю головой и вновь отпиваю чай.Шелли права?— успокаивающая травка мне не помешает.—?Сделать кофе? —?Шелли несется хвостиком за Диланом, отчего Николас вздыхает, топнув ногой. Ему явно хочется поскорее уйти. Уединиться с ней. Он ведет себя иначе с девушкой и с Диланом, я в этом убеждена. Но всё равно это необычно. Получается… для него они ближе и роднее, чем семья.—?А ты ел что-нибудь? —?Шелли отбирает у Дилана упаковку молока, которое он хотел глотками поглотить, и так же тыкается носом ему в подбородок, фыркнув:?— Уже курил, небось…—?Беги, парень,?— брат качает головой. —?Беги.—?Вообще-то… —?Шелли разворачивается, желая еще раз прочитать лекцию о важности правильного питания, но Николас сжимает веки, качнув головой:—?Малыш. Наверх. Идем.Девушка кивает, правда, всё равно успевает налить Дилану стакан теплой воды:—?Вода, завтрак,?— раздает указы. —?Потом можно кофе.Дилан вздыхает, приняв стакан:—?Ты как мать, которой у меня не было.Девушка улыбается ему, поскакав за Николасом, который давно исчезает за стеной в гостиной:—?Приятного аппетита, Эффи,?— желает мне. Я успеваю неловко кивнуть, прежде чем она убегает за своим парнем, и бубню под нос, поковыряв хлопья:—?Это уже вряд ли,?— и взгляд перескакивает на записную книжку. На мгновение губы трогает улыбка. Беру ручку, открываю книжку и сегодняшней датой делаю запись:?Любовь к созданию?— необходимость быть и чувствовать себя нужным?.Значит… Прикусываю кончик ручки… Проблемы с родителями. Нехватка внимания и любви, желание получить это или дарить другим. Шелли пытается компенсировать то, чего ей не хватает через хобби и других людей.Скрип стула. Дилан садится напротив, громко поставив стакан на стол, чем сбивает поток моих мыслей. Как обычно. Он всегда так делает. Его присутствие мешает.Бросаю косой взгляд в его сторону. Парень подносит стакан к губам:—?Что ты пишешь?Закрываю записную книжку и думаю, что делать с хлопьями. Выбрасывать некультурно.—?Стишки? —?язвительно интересуется Дилан, вынудив меня отреагировать:—?Заметки.—?Для стишков? —?поднимает брови и делает глоток.—?Для романа,?— фыркаю, вскинув на него взгляд. —?Серьезного, глубокого романа. Тебе не понять,?— ядом отвечаю на яд.Дилан выглядит спокойным. Он всегда совершал что-то неприятное, все свои издевки именно с таким видом. Простота.—?Думаешь, не читаю книг? —?сонно улыбается, коснувшись кольца в хрящике уха.—?Может, только посты в социальных сетях? —?атакую.—?Было время свободное,?— складывает руки, опершись локтями на стол. —?Я прочел парочку книг из библиотеки,?— кивает в сторону веранды, и я прослеживаю за его взглядом, не поверив:—?Когда это?—?Ник еще учился.Смотрю на него, нахмурившись:—?Как давно ты здесь?—?Почти три года.—?А университет?—?Меня исключили.?— За что?Уголки его губ дергаются, но ухмылка не пропадает, скорее, он намеренно растягивает их шире:—?За хорошее поведение.Щурюсь:—?Понятно… —?и зачем-то уточняю, не победив внутри детское любопытство. —?Так и что ты успел прочесть за триста шестьдесят четыре дня одиночества?—?Там очень много русской и французской литературы, но я откопал Джека Лондона, Ремарка, Хэмингуэя, Свифта… И что-то еще…—?Хм… —?притоптываю ногой. —?Список внеклассного чтения средней школы,?— усмехаюсь. —?Твой уровень.Дилан переводит на меня взгляд, сощуривает его, но почему-то не начинает атаковать в ответ, а просто пропускает смешок, внезапно перескочив на другую тему:—?Почему ты решила приехать этим летом? —?пальцами стучит по стакану, чем привлекает к ним мой взгляд. Я не собираюсь отвечать. Дилан О’Брайен?— последний человек, с которым хотелось бы проводить личные беседы. Откровенничать с ним? Его образ въелся в голову, воспоминания не померкли. Не избавиться от того, что так долго приносило дискомфорт. Не хочу размышлять на эту тему. Мне нравится наблюдать за людьми, анализировать их поведение и мысли, чтобы потом использовать для работ, но с Диланом такое не срабатывает. Я никогда не использовала ни его личность, ни характер для написания героев.Он?— не тот тип, о которых стали бы писать книги. Но, честно, в этот раз я создам его прототип в качестве антагониста главному герою.Хмурюсь, разглядывая его запястья. Мы не виделись больше двух лет. Но почему-то… почему-то он напрягает меня куда больше, чем раньше.Мое внимание неожиданно хватается за выделяющийся бледно-серый рисунок у основания ладони. Присматриваюсь, чуть подавшись лицом вперед, и Дилан резко убирает руку, сжав пальцами интересующее меня запястье. Я поднимаю голову, слегка шокировано уставившись на парня, который лишает себя эмоций, как ни в чем не бывало проворчав:—?Что?Хотя понимает, что именно вызывает у меня непонимание.Моргаю, качнув головой, и встаю со своего места, решив потом доесть хлопья и помыть посуду. Беру свою книжку и быстрым шагом направляюсь к двери на веранду, получив в спину:—?Приятного мне аппетита?—?Верно, Дилан,?— не оборачиваюсь, покидая кухню.Я не хочу даже размышлять о возможности ?дружить? с ним.Не после того, как он себя вел.Поджигал волосы, отрезал, лепил жвачку в косички, обливал водой, толкал в коридорах школы, распространял слухи, бросался едой в столовой, унижал перед людьми, которые мне нравились, запирал в мужской раздевалке, в мужских уборных… Он поступал так не только со мной, я не была единственной жертвой местного хулигана и его компании. Но я продолжительное время жила с ним под одной крышей, не понимая, по какой причине они с моим братом?— лучшие друзья, несмотря на все свои различия.Дергаю головой, откидывая неприятное наваждение воспоминаний.Нет. Никогда.***Тишина. За окном шелест лиственных деревьев, не привлекающее пение птиц, журчание воды в озере, громкое кваканье лягушек в камышах. А на кухне тишина. Своеобразная. Холодильник трещит, тикают настенные часы. Продолжаю сидеть за столом, опершись на него локтями. Почесываю за ухом, задевая серьгу в хрящике. Отдает болью. Прошло больше года, а дискомфорт от пирсинга продолжает тревожить. Шелл была права?— дурная была идея, но мы с Ником оба были пьяны, так что на тот момент это показалось чем-то крутым.Касаюсь пальцами стакана, со вздохом подношу его к губам, но не совершаю глоток. Смотрю перед собой.Тишина.Опускаю стакан ниже. Взгляд следует за ним. Начинаю немного раскачивать его, заставляя воду прийти в движение.Холодильник трещит громче. Тиканье часов усиливается.Вода чуть брызгает за края стакана. Не прекращаю. Тиканье смешивается с трещанием, шум забирается в голову, оседает тяжестью, взгляд замыливается.?Есть вещи, о которых не говорят. Ты понял??Сильнее раскачиваю стакан.?Это игра. Мы с ней играем?.—?Эй?Рука дрогает, чуть не выпуская стакан, но вода разливается на скатерть, а сам я не сразу прихожу в себя, вернув лицу неподдельную пустоту.Эмоциональную и мыслительную.?Отсутствие интеллекта, Дилан. У тебя глупый взгляд. Сразу видно, что идиот редкостный?.В дверях стоит Сьюз. Девушка, не смущаясь, одевается довольно откровенно, хотя Шелл явно этого не одобряет, но мисс Сьюз мало волнует мнение других. Под полупрозрачным белым топом проглядывается голая грудь, соски слишком кричаще выпирают, понимаю, почему Ник старается снизить общение с Сьюз. Шелл, наверное, дико ревнует. Хотя вряд ли Ник дает поводы. Зная о его скупой эмоциональности.Не надевая ни шорт, ни джинсов, в одних трусиках Сьюз переминается с ноги на ногу, продолжая стоять на пороге:—?Привет.—?Привет,?— без заминки отвечаю, отворачивая голову, чтобы лишний раз не удовлетворять девушку бросками внимания на её прелести.—?О чем задумался? —?она довольно усмехается, а я не даю ответа, махнув ладонью, и подношу к губам стакан, выпив то, что в нем осталось.—?Ты меня подставил,?— Сьюз складывает руки на груди. —?Опять.—?Как? —?начинаю покачивать стакан пальцами над столом. Не смотрю на девушку.—?Отправил в свою комнату,?— отвечает она таким тоном, будто сейчас взорвется от возмущения,?— а сам лег на диване в гостиной.Странные девушки существа. То требуют к себе больше уважения, то открыто обижаются на то, что ты их не оттрахал. Не понимаю. Наверное, Сьюз заинтересована во мне немного больше, чем я в ней. Если бы ей просто хотелось переспать, она бы давно отстала. А так… продолжает ведь лезть. Я не знаю, что с ней делать. Потому что мое желание спать с кем-либо отпало. По некоторым причинам.Когда тебя чуть не сажают за решетку за, якобы, изнасилование несовершеннолетней, любое сексуальное влечение как рукой снимает.—?Ты так много говорила о моей кровати,?— устало шепчу, чувствуя возрастающее внутри раздражение. —?Думал, ты хотела больше удобства,?— не перевожу на неё взгляд, но чувствую, как зрительно она режет мое лицо. Сьюз недолго молчит и рявкает:—?Идиот,?— наконец, разворачивается и покидает кухню.Выдыхаю. Рывком опускаю стакан на стол, а ладонью провожу по затылку шеи.Ник говорит, даже хорошо, что мне пришлось пройти через подобное. Он вечно по-своему трактует несчастья и беды, но вот интересно, как он анализирует непосредственно ?несчастье?, произошедшее с Эффи? Он никогда не рассматривал те события с точки зрения личностного роста. Да и вообще мы не обсуждаем это, только завуалировано рассуждаем. Как вышло в тот вечер, когда Эфф приехала. Мы негласно договорились о некоторых правилах, которым все следовали дома у Райдеров.Интересно, сама Эфф думает об этом? Хотя бы иногда? Как она оценивает то, что произошло? И кого винит? Сомневаюсь немного в её здравости. Скорее всего, девушка все отрицает внутри себя. Сознание, отрицающее воспоминания и ту реальность, которая нас окружает. Она всегда была в своем мире. Думаю, именно благодаря своей нездоровой фантазии ей удалось пережить стресс.Порой завидую этому мастерству уходить в себя.Ни мне, ни Нику не нравится присутствие Эффи здесь. Одна мысль о ней откидывает назад, заставляет вспоминать не самое приятное. Она привносит в и без того нелегкую обыденность еще больше дискомфорта. Мы в равной степени не хотим видеть друг друга. И в равной степени это нечестно по отношению друг к другу.Но, всё же, интересно, как осмысливает это толстушка?Зачем-то снова касаюсь стакана пальцами, и взгляд цепляется за крошечную татуировку в виде залитого полумесяца у самого основания ладони, на тонкой коже, над синими линями вен.?Это твоя мама??Хмурюсь, начав растирать пальцами очертания татуировки.Мне было… Лет девять, кажется.?Красивая?,?— неясно, откуда она выгребла ту фотографию. Наверное, из-под кровати. Девочка, сидя на коленях, смахивает пыль с рамки, рассматривая девушку на снимке, и отчетливо разглядывает в ушах той сережки в виде полумесяца.В этой квартире всегда грязно, пыльно, не убрано. Но родители позволяли своим детям приходить в гости к мистеру О’Брайену, ведь он был лучшим другом семьи. Человеком, который загнан в ужасное жизненное положение и которому нужна поддержка.Мальчишка сидит рядом на полу, вырезая из страниц учебника по математике узоры, и хмыкает что-то неразборчивое, делая вид, что его вовсе не интересует находка мелкой, а Эфф поднимает на него любопытный взгляд. Смотрит недолго, иначе Дилан может взорваться агрессией и попытается отрезать ей волосы. Девочка подползает на коленях поближе к нему, садится рядом, положив фотографию на пол, и берет черный фломастер. Мальчишка отвлекается от вырезания, когда ребенок рядом чуть разворачивает его руку, принявшись вырисовывать контуры полумесяца на запястье у самой ладони. А, закончив, широко улыбается, оставшись довольной проделанной работой, и смотрит в ожидании на мальчишку, на тот момент действительно желая подружиться с ним.Эффи росла в условиях вечных издевок со стороны ребенка, который считался членом семьи, и еще долгое время полагала, что такое отношение нормально. А потому непонятная любовь близкого человека, вроде как тоже родного, не вызывала у неё вопросов. До тех пор, пока ей не исполнилось десять.Дилан с присущим хамством разглядывает рисунок и бурчит, пихнув от себя девчонку:?Дерьмо какое-то?,?— после чего отрезает прядь её волос.***Я заметила за собой одну особенность. Я всегда пишу о том, чего мне не хватает, о том, чего у меня нет или о чем я мечтаю. В школьные годы я часто писала о беззаботной жизни, о прогулках с друзьями, о шумных компаниях и веселье, о приключении и первых романтичных отношениях. Позже в работах мелькало больше вопросов о смысле существования, о путанице жизни, о поиске себя и, конечно, о трудностях в плане отношений ?родители-дети?, о трудных, конфликтных вопросах, перетекающих в понимание друг друга и принятие.Я пишу о том, чего хочу видеть в своей собственной жизни. И тем самым стараюсь компенсировать то, чего мне не хватает.?В поисках чего находится человек?Что ищут люди в других людях? В хобби? В мире? Как они компенсируют недостаток родительской любви? Непонимание? Каким образом сбегают от одиночества? Чем наполняют себя? И кем в итоге вырастают, не испытав ничего положительного и не набравшись необходимых эмоций??Над головой?— яркое голубое небо. Солнце диском нависает, палит прямо в глаза, вынуждая немного прищуриться, а иногда и вовсе зажмурить веки. Я наслаждаюсь теплом и одновременно свежестью этого дня. Наслаждаюсь птичьим щебетанием, пением листвы. Тело наполняется жизнью. Вдыхаю ароматы природы, тяну к небу руки, словно желаю коснуться его пальцами. Мне хотелось бы достать и погрузиться в него, исчезнуть…Я часто хочу исчезнуть.На выдохе опускаю руки, хлопнув ладонями по записной книжке, лежащей на коленях. Качели чуть двинулись. Сижу здесь, под дубом уже больше двух часов, наслаждаюсь спокойствием. И пытаюсь настроить себя на творчество.Щеки уже горят от воздействия солнца.Сюжет… Раскрываю записную книжку на нужной странице и касаюсь её ручкой. Сюжет. В этот раз нужно совместить все то, что меня тревожит, все мои беспокойства и мечты. Наполнить историю тем, что найдет во мне эмоциональный отклик. Я должна быть захвачена написанием, должна с удовольствием убегать от реальности в выдуманный мир и не желать вылезать оттуда. Только тогда работа принесет удовольствие и выйдет качественной, не лишенной смысла. Я часто пыталась ?быть в тренде?, писать о том, о чем пишут все, держаться модных тематик, но быстро забрасывала. Так что буду писать о том, что мне близко. Если книга не вызывает чувств и эмоций?— она изначально провальная.Отталкиваюсь ногами от травы, сильнее качнувшись. Прохлада ветерком обдает горячее лицо.Прикусываю ручку, задумчиво взглянув в небо. И на губы просится улыбка.Так хорошо…Скрип двери веранды заставляет невольно выдохнуть. Опускаю голову, коротко глянув в сторону вышедшего во двор парня. Не сразу припоминаю, как его зовут. Крис, по-моему. В его ушах больше наколок, руки испорченны татуировками. А в ладони… Бутылка пива. Какой нормальный человек будет пить по утрам? Уж точно не ?друзья? Николаса.Надеяться остаться незамеченной?— глупо. Парень, совершив глоток, находит меня взглядом и, недолго размышляя, ступает в мою сторону. В груди кольнуло напряжение. То же самое, что испытываю постоянно. Закрываю книжку, зачем-то сильнее оттолкнувшись от земли, словно покачивание убережет меня от нежелательного контакта с парнем.Тот встает сбоку и открыто наблюдает за моими босыми стопами, которыми взмахиваю, чтобы раскачаться как следует.—?При-вет,?— так, ладно, его голос звучит трезво.Вся сжимаюсь, искоса глянув на него, и продолжаю качаться, надеясь, что игнорирование оттолкнет нежеланного собеседника, но он продолжает смотреть на меня, опершись плечом на дуб:—?Я забыл… —?отпивает и глотает,?— как тебя зовут.—?Это ничего,?— роняю тихо.Парень наклоняет голову, снова и снова пробегаясь вниманием по моему лицу:—?Ты… ни чо такая,?— наконец, выдает, собрав мысли по кусочкам в своей отбитой башке.—?Всё мы ?ни чо такие? под градусом,?— бурчу и напугано цепляюсь руками за тросы качелей, когда Крис перехватывает их, заставив меня остановиться.—?Прости,?— улыбается. —?Не могу смотреть на тебя, пока ты качаешься. Меня начинает укачивать,?— будто бы то оправдание. Я с непониманием смотрю на него, не зная, как реагировать на подобное, я никогда не бывала в такой ситуации.—?Феви? —?Крис пытается вспомнить. —?Фэфи?..—?Эффи,?— чуть не закатываю глаза. Сколько можно коверкать мое имя?—?Красивое имя,?— парень подмечает, а я смущенно опускаю взгляд, поерзав на качелях. Красивое? Правда? Вновь смотрю на Криса, теперь уже его улыбка кажется немного обаятельной.—?Спасибо,?— бубню в смятении, а Крис вдруг припоминает:—?Дилан зовет тебя иначе.—?Он придурок,?— выпаливаю и сразу сдавливаю губы, боясь, что за оскорбление друга Крис меня скинет в траву, но нет, он только шире растягивает губы:—?Согласен,?— отпивает и указывает на мою книжку. —?Чем занимаешься? —?всё также свободной ладонью сдерживает качели за трос.—?Ничем,?— запинаюсь, качнув головой и зачем-то крепче стиснув книжку. —?Просто сижу.—?Не хочешь выпить? —?Крис протягивает мне бутылку. —?Ты не похожа на тех, кто пьет, но вдруг тебе хочется расслабиться.С сомнением посматриваю на сверкающее стеклышко:—?Я могу расслабиться и без этого.—?Ты еще маленькая,?— констатирует парень, но бутылку подносит ближе к моим рукам, словно насильно призывая к распитию. —?Когда-нибудь поймешь всю прелесть алкоголя.—?Сомневаюсь,?— шепчу, но почему-то не свожу взгляда с очаровательной белоснежной улыбки молодого человека, а в голове продолжают стучать навязчивые мысли.Ему правда нравится мое имя? Он сказал, оно красивое. А еще он сказал, что я ?ни чо такая?. Он считает меня милой?—?Жизнь порой и не до того доводит,?— Крис присаживается на корточки, чтобы иметь возможность смотреть мне в лицо, которое я опускаю еще ниже, смущенно перескакивая взглядом из стороны в сторону. —?Сколько тебе лет?—?Много,?— произношу неуверенно, заставив парня посмеяться:—?Типа недоступная?—?Типа стремящаяся к уединению,?— еще тише.—?У тебя есть парень?Молчу. Мнусь. Смотрю в сторону. Мне… немного некомфортно. Я не знаю, как себя вести.Крис сует бутылку мне в руки, вынуждая принять её, иначе она упадет и разольется. Вдруг его это может разозлить? Лучше подержу.—?Расслабься,?— он всё так же очаровательно улыбается. —?Давай.Почему-то мое тело немеет. Губы растягиваются в улыбку, не самую искреннюю. Руки слушаются, я слушаюсь. Ведь лучше послушаться. Так безопаснее.Молчать и выполнять. Быть послушной и делать вид, что тебе все нравится.Тогда всё пройдет менее болезненно, и мне позволят уйти.Крис шире улыбается, когда горлышко бутылки касается мох губ:—?Я Кри…—?Крис.Сжимаю губы, сдавливаю до бледноты, наполнив рот горьким пивом, от запаха и вкуса которого меня вот-вот вывернет. Прижимаю к губам ладонь и несколько раз моргаю, избавляясь от слез, вызванных рвотным позывом.Поднимаю взгляд. Крис поднимается, чтобы пожать руку Дилану, но тот не протягивает ладонь в ответ, слегка дернув головой при виде бутылки пива в моей некрепкой хватке. Смотрит на меня. Смотрю на него. И он чуть не прыскает со смеху при виде моих ?бурундучьих? щек, наполненных отвратительной жидкостью.—?Я только приехал, никого не нашел в доме,?— Крис прячет ладони за спину, я замечаю, как он вытирает их о футболку. Вспотели?—?Плохо искал,?— Дилан косится на него с усмешкой,?— мы все здесь. Видишь? —?парень кивает в сторону второго этажа, где находится комната Ника. Оттуда доносятся разговоры. Крис автоматически вытягивает шею, смотря в указанную сторону, а Дилан выхватывает у меня бутылку, рванув из моих рук, отчего чуть не роняю книжку, и тычет пальцем в кусты. Я послушно и тихо выплевываю все содержимое, сразу приняв былое положение, ведь Крис оглядывается на меня.Дилан сует ему бутылку в руки:—?Иди,?— вскидывает брови.—?Я болтаю с… —?Крис хочет обратиться ко мне, но О’Брайен давит ладонью ему на грудь, чуть пихнув назад:—?Ник хотел что-то обсудить.Они смотрят друг другу в глаза. Недолго. Крис без задней мысли кивает:—?Ясно,?— и всё равно обращается ко мне. —?Эффи. Поболтаем позже.А я зачем-то киваю:—?Приходи, поболтаем.Парень мне подмигивает:—?Заметано, красотка,?— и разворачивается, направившись к дому, а мои щеки противно вспыхивают, заставив вовсе накрыть их ладонями.Красотка? В смятении опускаю взгляд, забегав им по траве. Правда? Считает меня красоткой?Дергаю стопами в воздухе, чувствуя, как пылает мое лицо, как в груди активнее бьется сердце.Красотка?..Дилан оборачивается?— и тут же с его губ срывается раздраженный вздох:—?Он?— не парень твоих розовых грёз.Меня выталкивает из мыслей. Поднимаю на парня хмурый взгляд, надеясь, что хотя бы он не станет мучить меня своим присутствием. Опускаю руки, раскрываю книжку и делаю вид, что не слышу О’Брайена, который не оценивает намек.—?Ты ведь понимаешь это?Хлопаю по книжке ладонью, со вздохом вскинув взгляд перед собой:—?Портить мне настроение?— твой святой долг?—?Я вижу,?— он фыркает, заставив меня вопросительно нахмурить брови и всё же посмотреть на него:—?Что?—?У тебя глаза загорелись,?— парень морщится, демонстрируя свое отношение к моему поведению. —?Ты такая… —?кривится, пальцами перебирая воздух в попытке подобрать слова.Мое дыхание тяжелеет, я начинаю злиться:—?Какая?—?Наивная,?— он смотрит на меня сверху вниз. —?Ты часто принимаешь вежливость за что-то невъебическое.—?Не выражайся,?— мой голос срывается на писк, а затем перетекает в шепот. —?И отстань.—?Я просто предупреждаю,?— Дилан неприятно усмехается,?— а то выстроишь воздушные замки, а потом сама расстраиваться будешь.—?Думаешь, я настолько глупая и влюбчивая? —?нервный смешок слетает с губ.—?Думаю, ты настолько неопытная.Раскрываю рот, шокировано оглядевшись:—?Что ты вообще несешь?.. —?рычу, бросившись зрительно в атаку. —?И что делаешь? С каких пор решил вступаться за мою честь?—?Я не вступаюсь,?— его язвительная ухмылка растет, голос наполняется ядом.—?Нет,?— перебиваю, повысив голос. —?Ты влез. Это тебя не касалось,?— отталкиваюсь стопами от земли. —?Даже странно.—?Что именно? —?пялится на меня, как на дуру. Вот же…—?Ты напрягаешь меня сильнее, чем раньше,?— говорю, как есть.—?Почему? —?его лицо не меняется, сохраняя безразличие.—?Ты ведешь себя иначе. Раньше тебя… было слишком много.—?В смысле, я был жирный?Его догадка только и может, что вызвать у меня обреченный вздох:—?Ты так плоско мыслишь… —?ненадолго отвожу взгляд, набираясь сил и терпения для словесного сражения, в которое вновь вступаю:?— Нет. Я имею в виду, ты был громкий задира, вечно на эмоциях. Взрывной и непоседливый. Постоянно ругался, кричал, даже тон твоего голоса звучал оглушающе. Я до сих пор невольно уши зажимаю, когда ты в помещение входишь. И ты… Ну, у тебя было очень много половых связей. Ты постоянно водил девушек. И теперь мне неспокойно,?— признаюсь. —?Ты ничего не делаешь. Это как… затишье перед бурей. Серьезно, если ты что-то замышляешь, я выпру тебя из дома или…—?Ждешь, что я решу поджечь твои записи? —?Дилан влезает в мой монолог, сложив руки на груди и сделав угрожающе твердый шаг ко мне, встав перед качелями, из-за чего мне приходится совершить непредвиденную остановку, врезавшись стопами в землю. —?Отрезать волосы? —?меня прошибает пот. —?Бросить в комнату дымовуху? Что-то подобное?Смотрю в ответ, нервно заморгав и выдавив скованное:—?Верно.—?Ты полагаешь, мой мозг застрял в подростковом периоде? —?тон его голоса грубеет, от чего я напряженно прижимаю книжку к животу:—?Просто…—?Считаешь меня и таких как я пустышками? Не ровней тебе? Не глубокими? —?отсылка к моей фраз о ?глубоком романе, который ему не понять??—?Я к тому, что…—?Чем ты лучше нас? —?Дилан возвращает голосу холодность, но та куда опаснее, чем если бы он разрывался криком.Дилан. Ножницы.—?Я-я не это имела в виду.Опускаю глаза. Он сверлит мое лицо взглядом, продолжая с тем же давлением:—?Не стану отрицать?— я много чего успел натворить. По жизни. Но существует такая хрень как личностный рост,?— щурится, с издевкой подковырнув мое сознание. —?Да. Такое бывает, представляешь? С другими людьми. Не только с тобой.—?Хватит,?— повышаю голос, окончательно сдавшись, и сжимаю губы, когда Дилан рывком выдергивает из моих рук книжку, отбросив её куда-то в кусты. Даже не успеваю отреагировать телом. Просто опускаю взгляд на свои опустевшие ладони и просто поднимаю его на лицо О’Брайена, чуть нахмурив брови:—?Зачем ты это сделал?Дилан бессовестно смотрит мне в глаза. Пустой. Безэмоциональный. Прячет ладони в карманы джинсов и пожимает плечами:—?Просто так.Вот теперь я его узнаю.Он все делал просто так. Потому что не знал, как привлечь к себе внимание. У него семьи-то не было. Привязался к нам, как пиявка, и сосал все соки. Он должен быть благодарным, он… Это не оправдание. Я не считаю трудное детство оправданием! Тем более оправданием поступков мужика, которому давно перевалило за двадцать!Он просто… Взбалмашенный невоспитанный и грубый ребенок!Дилан давно уже развернулся и отправился обратно в дом, а я отвела взгляд, стараясь фокусировать его на деревьях, чтобы не разрыдаться, как мелкая дура.Перемены? Личностный рост? Это не про тебя, придурок.***Шелли явно чувствует себя не в своей тарелке. Девушка топчется то в одном месте, то в другом, то присядет на качели, то на ступеньках веранды. В итоге она располагается рядом с домом, пока Крис, Дилан и Сьюз разводят костер возле домика. Крис принес много пива из бара, сидит и играет на гитаре, Сьюз отдается распитию алкоголя и не забывает приставать то к одному парню, то к другому, сейчас еще Ник вернется?— она и к нему начнет липнуть. Пьяная Сьюз?— неконтролируемая самка. Если трое друзей ей отказывают, приходится за ней следить, чтобы она случайно не умчалась с каким-то незнакомцем.Шелли обнимает колени руками, прижав их к груди, и запрокидывает голову, наблюдая за сверкающими звездами. Ночное небо. Немного морозный ветер. Свежо. Шелли наполняет легкие воздухом, пускает губами пар. Резкие перепады температуры.Вечерний Милфорд ей приятен меньше, если рядом нет Ника. Она по-прежнему не чувствует себя в безопасности в одиночку или в компании, в которой ей не удалось ?отыскать? свое место. Ей не нравится Кристиан, не нравится Сьюз…Дилан садится рядом, поставив на землю открытую бутылку пива, но, судя по наполненности, к алкоголю так и непритрагивается, задумчиво наблюдая за игрой языков пламени.С О’Брайеном она смогла найти общий язык только полгода назад. До этого их отношения не строились.А теперь со Сьюз точно не выстроятся дружеские отношения, ведь Дилан чаще общается с Шелли, а не с ней.Сьюз отпивает пива, глянув через плечо на парочку возле веранды, и фыркает, когда Шелли что-то говорит Дилану, заставив того наклониться к самому её лицу, дабы расслышать.Эффи закрывает окна и дверь балкона. Раз уж не выходит послушать природу, останется наедине с собой, в тишине. Это поможет настроиться на работу. Девушка оставляет включенной настольную лампу, зажигает разноцветную новогоднюю гирлянду, висящую над столом, и садится за него напротив сияющего экрана ноутбука. Надевает наушники?— и снимает.Ведь в дверь стучат.Она ничего не отвечает, догадываясь, что нежеланный гость всё равно войдет. Дверь открывается. В комнату заглядывает Николас. Эффи сразу внутренне сжимается, подсобрав ноги на стул и прижав колени к груди. Смотрит на брата краем глаз, чуть нахмурив темно-русые брови.Что ему нужно?Парень окидывает холодным взглядом комнату и осматривает рабочий стол сестры, строгим тоном подметив:—?Ты должна готовиться. Но не вижу учебников.—?Не твое дело,?— так же ровно заговаривает Райдер-младшая, уткнувшись носом в экран. —?Я хотя бы пытаюсь угодить им.—?И как себя чувствуешь?Пальцы девушки замирают над клавиатурой. Взгляд скашивается в сторону двери. Ник по-взрослому сердито смотрит на сестру, давяще напоминая:—?Найди работу, если не думаешь все каникулы питаться фруктами из чужих садов. Ты больше не ребенок.Эффи сдерживает раздражение и процеживает сквозь зубы:—?Уйди уже.Тишина. Ник искоса смотрит на Эфф, Эфф примерзает взглядом к экрану. Оба не моргают. Тяжелая, давящая атмосфера.Наконец-то парень захлопывает дверь, оставив девушку в желанном одиночестве.И Эффи Райдер выдыхает, надевая наушники и приступая к написанию романа.?Привет, Капитан! Прости, я весь день занималась, не было времени ответить или перезвонить. Всё в порядке???Привет, малыш. Да, просто хотела узнать, как твои дела и не слишком ли тебе одиноко. Может, нам с отцом всё-таки приехать???Нет, мам. Не переживай. Всё хорошо?.