Глава 14. Деритесь честно, но не слишком (1/1)

Тётя Марта была непреклонна:- Даже и думать об этом не смей, мисси! Ты никуда не пойдёшь!- Нет, пойду! – Лоис сжала кулачки. Она надела просторную блузу и комбинезон, спрятала тонкие косички под кепку, и теперь была похожа на мальчика. – Я должна!- Миссис Клэй права, - возразил Фрэнк, но Фред встал на защиту девушки:- Она имеет право увидеть это! Ничего не случится, и мы оба всё время будем рядом…- Как раз этого я и боюсь, – закатила глаза тётя Марта. Лоис кинулась к Чарльзу:- Ну ты-то должен меня понять! Пожалуйста, разреши мне пойти!Чарльз понимал её. Понимал, что это не просто любопытство и прихоть – это важно для Лоис, её сердце жаждет мести так же, как и его собственное, и раз уж он сам идёт по этому пути, он не должен мешать ей. Он посмотрел девушке в глаза, дожидаясь, пока она немножко успокоится и действительно начнёт слушать, и как можно спокойнее сказал:- Если ты пойдёшь с нами, то увидишь очень скверные вещи. Люди на таких сборищах ведут себя так, как никогда не ведут в обычной жизни, и ты никогда не сможешь этого забыть. К тому же там ты будешь одна женщина в толпе мужчин. Это очень опасно, Лоис. Ты уже взрослая, решать тебе. Но если ты всё-таки хочешь пойти, я тебя прошу об одном: всё время держись рядом с Фрэнком и Фредом. Не отходи далеко. А если начнётся драка – ты спрячешься.- Но…- Ты спрячешься, - сквозь зубы повторил Чарльз. - Я иду на это ради того, чтобы отомстить за твою сестру, а не ради того, чтобы ты погибла так же, как она. Ты поняла меня?Лоис стиснула дрожащие губы и кивнула. В её больших глазах, похожих на глаза испуганного дикого котёнка, блеснули слёзы, и Чарльзу опять стало неловко за свою грубость. Чтобы хоть как-то смягчить ситуацию, он снял с себя ожерелье, свернул его и положил в ладошку Лоис:- Эта вещь очень важна для меня. Сохрани её, пока я не вернусь, хорошо?Девушка опять кивнула и спрятала ожерелье во внутренний карман комбинезона. Слёзы всё ещё блестели на её ресницах, но затравленное умоляющее выражение исчезло из глаз, сменившись суровой решимостью. Теперь, когда у неё появилось простое, но важное задание, она сразу почувствовала себя увереннее; Чарльз хорошо знал, как это работает. Торжественность момента разрушил Фрэнк, который нервно вздохнул:- Ага, мисси, сохрани побрякушку. Положишь ему в гроб! План идиотский! Лучше бы ты его на дуэль вызвал!- Будет так, как я сказал, - железным голосом ответил Чарльз. – Слушайтесь меня, или случится то же, в Оклахоме!Что конкретно там произошло, он уточнять не стал, но это всё равно сработало: все споры тут же прекратились, и близнецы быстро ретировались, на прощание поклявшись Марте, что ни один волосок не упадёт с головы Лоис.До заколоченного завода Чарльз добрался в полном одиночестве, разве что ближе к концу пути ему стали попадаться маленькие группы шахтёров и других рабочих, спешивших туда же, куда и он. В их разговорах он то и дело слышал слово ?краснокожий?, и старался держаться подальше, чтобы кому-то из фанатов Фабриса Леру не вздумалось начать бой прямо здесь и сейчас. Поэтому он едва не опоздал, и влетел в потайную дверь за углом аккурат в тот момент, когда треснувшие часы на стене показали полночь.- Извините, - Чарльз пробился к букмекеру, оттеснив с дороги нескольких шахтёров. – Я хотел бы сделать ставку.- На кого? – букмекер немного опустил очки, разглядывая его. – Если я не ошибаюсь, вы сегодня сами дерётесь, мистер?..- Не ошибаетесь, - Чарльз сунул ему стопку пятидолларовых бумажек. – Ставлю на свою победу, всё это.- Как скажете, - усмехнулся букмекер. Остальные проводили Чарльза насмешливыми взглядами, пока он пробивался к ограждению ринга. Внезапно толпа перед ним расступилась сама собой, пропуская вперёд Фабриса. Среди людей пробежал нервный восторженный шёпот. На лице клановца играла насмешливая улыбка, он слегка наклонил голову, кивком указывая на дверцу в перегородке:- После вас, мистер.- Спасибо, - Чарльз шагнул к ограждению, и внезапно Фабрис наклонился к нему так, что его дыхание коснулось щеки, когда он лениво сообщил:- Я тебя раздавлю.Ничего не ответив, Чарльз прошёл за ограждение, и его охватило знакомое чувство, которое возникало всякий раз, когда он оказывался на ринге. Чувство оторванности от остальных людей, которые теперь отделены от него не только этой хлипкой перегородкой, но и чем-то другим, неосязаемым, но явственно висящим в воздухе. Десятки чужих взглядов, злорадных (сейчас тебя поставят на место, выскочка!), завистливых (вот бы мне оказаться на его месте, уж я бы всем показал!), сочувствующих (эх, дурак, дома бы сидел), которые он ощущал всей своей кожей, напоминали о том, что понимал и он сам, и каждый вокруг него: сейчас он сам по себе. Есть он, а есть все остальные люди, и преграда между ними выше самых высоких гор, и чтобы вернуться к остальным людям, ему придётся победить или проиграть, пролить кровь, свою и чужую. Нельзя вернуться назад, отказаться и переиграть. Только вперёд.Чарльз снял рубашку и вышел в центр площадки. Песок хрустел под его ногами, свет керосиновых ламп казался слишком ярким. Худой мужчина в полосатом костюме, организатор и судья поединка, схватил Чарльза за руку, другой рукой сжал запястье Фабриса, и закричал, перекрывая ропот толпы:- Джентльмены, прошу внимания! Кажется, в прошлый раз я слышал жалобы, мол, бои становятся скучнее, чем болтовня старых леди за чашечкой мятного чая! – толпа рассмеялась этой незатейливой шуточке, и судья продолжил: - Сами напросились! Сегодня я приготовил вам такое шоу, которое вы ещё долго не забудете! Справа от меня – наш чемпион, непобедимый, несломленный потомок бесстрашных галльских воинов! ФАБРИС ЛЕРУ!!! – он поднял руку Фабриса, позволил толпе прокричаться, и завопил снова: - Слева от меня – гость нашего города, отважный сын прерий, пересекший великий травяной океан, чтобы сразиться с прославленным белым воином!..?Хватит болтать? - подумал Чарльз, уже ощущая щекочущий зуд в кулаках. Рефери поднял его руку:- ОДИНОКИЙ ВОЛК!!!- У-у-у-у!!! – издевательски взвыли в толпе. Никто не заметил удивлённую и немного смущённую улыбку Фреда Смита.- Победа достигается нокаутом, тяжёлой травмой или смертью противника. Есть только одно правило – никакого оружия. Всё остальное можно! Покажите нам красивый бой, парни! Деритесь честно… но не слишком честно! – со смешком закончил рефери, и зрители ответили смехом, сквозь который пробился тонкий звон маленького медного колокола.Фабрис отступил на полшага, принял красивую стойку. Чарльз тоже отступил, держа руки опущенными, развернув корпус, выставив вперёд левое плечо. Лёгкая улыбка коснулась губ Фабриса, а потом он напал, сразу и резко, выбросив вперёд кулак, и Чарльз тут же ловко развернулся, блокировав удар правой рукой. Блок был таким хорошим, что Фабрис даже отклонился. В его сытых ленивых глазах мелькнуло изумление, тут же сменившееся азартом. Чарльз уклонился от ещё нескольких ударов, потом блокировал ещё один выпад, на этот раз такой сильный, что кулак Фабриса, скользнув по выставленному предплечью, своей тяжестью увлёк клановца вперёд, и он на миг потерял равновесие. Чарльз плавно отступил назад, глядя на то, как Фабрис выпрямляется и движением головы отбрасывает со лба прядь чёрных волос, скользких от помады и пота.- Да он слабак! - Хватит плясать, трус! Убей его, Фабрис!- Проломи ему голову!Толпа постепенно распалялась, и Фабрис снова бросился в бой, обрушил на Чарльза серию мощных ударов, пытаясь оглушить его и сбить с толку, но Чарльз был готов к этому и блокировал их все до единого, а потом врезал клановцу по шее так, что тот развернулся вокруг своей оси, точно танцуя, но устоял на ногах. Когда Фабрис выпрямился на этот раз, он уже не улыбался. В его глазах горела злая решимость: он заглотил наживку, подумал, что перед ним левша, причём слабый и неопытный. Пока что всё шло по плану. Пусть и по идиотскому.Противники снова бросились друг на друга, но в этот раз Чарльз уже не только оборонялся, но и нападал, всегда ударяя левой рукой, и каждый раз попадая в цель – рёбра, шею, лицо. Фабрис был недостаточно быстрым, не смог блокировать ни один удар, но и сам Чарльз пропустил несколько, и хоть в пылу сражения почти не чувствовал боли, всё же ощущал, как под кожей наливаются синяки: Фабрис был тяжёлым, очень тяжёлым. Внезапно клановец бросился вперёд, обхватил Чарльза руками и врезал его спиной в перегородку. Чарльз на секунду задохнулся, его охватила злость – уже давно никому не хватало сил приподнять его. Он сгруппировался, отбросил Фабриса назад, не обращая внимания на боль в спине, и в этот момент что-то заставило его поднять голову.На галёрке, в том самом месте, где вчера ночью стоял он сам, была Лоис. Маленькая и хрупкая на фоне толпы шахтёров, она вцепилась левой рукой в перегородку, правой сжимала и комкала ткань комбинезона над потайным карманом. Близнецов поблизости не было. ?Ну, придурки! – мысленно выругался Чарльз. – За одной девчонкой не могли уследить!? Злость придала ему сил, и он снова набросился на Фабриса, который тоже уже еле сдерживал свою ярость, и размахивал своими огромными кулаками так тяжело, что Чарльз даже ощущал ветер в своих волосах. Ещё немного, и Чарльзу показалось, что дыхание его противника стало прерывистым, а движения – ещё тяжелее, чем раньше. Бой затягивался, и выносливость Фабриса таяла. Вот он, момент для решающего удара! Когда Фабрис снова замахнулся правой рукой, Чарльз ловко поднырнул под его кулак и врезал ему локтем в правый бок, и буквально кожей уловил, как в лёгких Фабриса зарождается глухой мучительный вой боли. Не дав ему опомниться, Чарльз выпрямился, выбросил вперёд правый кулак, и его пронзила холодная паника: слишком рано. Фабрис поднял левую руку, выставляя вперёд не предплечье, а раскрытую ладонь, он не блокирует, слишком рано, слишкомслишкомслишком... Чарльз не успел отвести кулак в сторону или назад, его костяшки встретились с раскрытой ладонью клановца, и тот тут же сжал пальцы, удерживая руку Чарльза на месте. В глазах Фабриса блеснула ленивая радость, губы под усами растянулись в довольной и снисходительной улыбке: ?Вот ты и попался?. В следующее мгновение он легко, изящно, точно держал в пальцах карандаш, а не руку человека, крутанул рукой в сторону.Крик и топот, казалось, достигли высшего уровня громкости, но даже сквозь весь этот невозможный шум Чарльз услышал тошнотворный скользкий щелчок, с которым Фабрис вывихнул ему запястье. От дикой боли слёзы брызнули из его глаз, как кровь брызгает из раны. Сквозь туман перед глазами он разглядел снисходительную улыбку на лице Фабриса, его поднятый кулак, и успел лишь немного отклонить голову в сторону, так что кулак обрушился ему не на висок, а на скулу.Чарльз упал на помост. Перед глазами у него по-прежнему всё расплывалось, а потом и вовсе потемнело. Весь бой он выдерживал удары, почти не чувствуя их, но сейчас они как будто обрушились на него все разом, и он вытянулся на спине, не в силах пошевелиться и даже открыть глаза. Все звуки исчезли, остался только монотонный звон в ушах, и лишь по дрожанию досок Чарльз понял, что Фабрис медленно обходит его по дуге. Вот сейчас он повернётся к толпе, улыбнётся, помашет рукой, а потом подойдёт к поверженному противнику и раздавит ему горло. Чарльз так живо представил себе это, что страх раскалённой стрелой пронзил его сердце, оно судорожно сжалось и разжалось, кровь запульсировала в наливающихся синяках, звон в ушах прекратился, и вместо него начал нарастать грохот голосов десятков людей, которые кричали хором, как одно живое существо:- Убей волка! Убей волка! Убей волка!Но сквозь этот многоголосый вопль внезапно пробился тонкий, практически неразличимый, отчаянный крик Лоис Линкольн:- Одинокий Волк! Прикончи его, Одинокий Волк!Чарльз открыл глаза. Они всё ещё были залиты слезами, но сейчас зрение прояснилось, и он видел, как Фабрис пожимает плечами и разворачивается, как на его лице снова расцветает улыбка, уже не снисходительная, а торжествующая. Чарльз приоткрыл губы, глубоко и плавно вдохнул воздух, наполненный пылью и кровью, а потом сгруппировался и откатился назад в тот же момент, когда Фабрис с силой опустил сапог.Доски вздрогнули, и по толпе прокатился гул, исполненный разочарования, и в то же время азарта. Чарльз ухватился здоровой рукой за перегородку, поднялся на колени. Фабрис повернулся к нему, всё ещё улыбаясь, но теперь в этой улыбке уже сквозила злость. Глядя ему в глаза, Чарльз обхватил левой рукой искалеченную правую кисть и одним движением поставил сустав на место. Снова его уши уловили глухой щелчок, точно кто-то разгрыз мягкий, недозрелый орех, короткая вспышка боли пронзила руку, а потом боль исчезла, и вместе с ней окончательно утих страх.Фабрис сделал шаг вперёд, Чарльз поднялся на ноги. Он всё ещё стоял слишком близко к перегородке, и сейчас несколько пар рук протянулись над ней, толкнули его в спину, приказывая снова драться. Фабрис тяжело, с разворота, ударил его правой рукой, но Чарльз увернулся, схватил левой рукой Фабриса за запястье, дёргая руку вниз, а локтем правой вдарил в плечевой сустав, выбивая его. И вот тут, впервые за весь бой, Фабрис закричал. Это был короткий глухой крик, злости и изумления в нём было больше, чем боли, и всё же он закричал. Чарльз заглянул ему в глаза и хрипло спросил:- Они тоже кричали? Механик и его жена? Тёмные глаза Леру широко раскрылись на побелевшем от боли лице, он приоткрыл рот, собираясь закричать снова, потребовать остановить бой. Но Чарльз тут же ударил его снова и повалил на пол, усевшись сверху.- Трилор Клэй, - сказал он, поднимая левый кулак. В глазах Фабриса мелькнул ужас, посиневшие губы распахнулись, с хрипом хватая воздух. Чарльз ударил его по лицу, и голова Фабриса мотнулась в сторону, кровь брызнула на доски.- Тесс Клэй. Трилор Клэй. Тесс. Трилор. Тесс. Трилор…Толпа шумела и орала где-то наверху и вокруг них, и никто не слышал имён жертв Фабриса Леру, кроме самого убийцы. Фабрис крутанулся на полу, пытаясь сбросить Чарльза с себя, снова разинул рот для крика, но Чарльз опять обрушил левый кулак на его лицо, потом ещё раз, ещё и ещё, слушая, как под его костяшками хрустят кости, хрипло повторяя имена Трилора и Тесс, чтобы Фабрис до самого конца не забывал, за что.Сквозь шум в ушах пробился короткий лязгающий звон медного колокола, и Чарльз медленно поднялся на ноги. Кровь капала с его кулака. Фабрис лежал на посыпанных песком досках, черты его лица были неразличимы среди крови, руки беспомощно раскинуты, и во всём его теле сквозила страшная непоправимая неподвижность. Рефери схватил Чарльза за руку, поднял её вверх, крича что-то, но Чарльз этого не слышал. В его ушах гремел многоголосый крик:- Одинокий Волк! Одинокий Волк! Одинокий Волк!!!Чёрные шахтёры скандировали эти слова хором, вскидывая вверх сжатые кулаки. И немало белых кричали то же самое, приветствуя нового чемпиона. Король умер, да здравствует король… - Ну, приятель, - сказал рефери, теперь достаточно тихо, чтобы услышать его мог только Чарльз, - пора тебе делать ноги. Ты выиграл кучу денег…- Кучу? – так же тихо спросил Чарльз. – Сколько людей поставили против меня?Судья только усмехнулся:- Проще сказать, кто поставил на тебя. Только ты, и ещё один человек.***Позади заброшенного завода простирался пустынный двор, на котором организаторы боёв оборудовали что-то вроде госпиталя под открытым небом. Из лекарств здесь были только очень немного бинтов, очень много виски и большая бочка с водой, возле которой прямо сейчас возился Фрэнк. Парень вытащил из бочки ведро воды и поспешил обратно к Чарльзу, который сидел на ящике у стены и зубами затягивал обмотку на правой руке. Ему уже приходилось вправлять себе суставы, так что он преотлично знал, что его ждёт. Повезло, что не перелом, но всё равно ни черта хорошего. Пройдут недели, прежде чем он снова сможет стрелять из лука. Проклятье. Как бы с голоду не помереть за это время. Хорошо, что деньги есть… правда, когда ты наделал шуму и за тобой наверняка будет охотиться полиция, особо некогда ходить по магазинам.Фрэнк положил руку ему на плечо:- Я принёс воды. Готов на счёт три?- Готов, - хрипло сказал Чарльз, опустив голову и глядя на свои распухшие, разбитые костяшки. - Три, - Фрэнк опрокинул ведро ему на голову. Холодная вода обожгла кожу, и Чарльз едва сдержал крик. Сердце у него на секунду остановилось, в ушах зазвенело. Весь дрожа, постепенно восстанавливая дыхание, он провёл рукой по лицу, стирая воду и кровь. Слух постепенно возвращался к нему, и Чарльз услышал, как к нему приближаются чьи-то шаги. Смаргивая с ресниц воду, он обернулся, и в этот момент его настигла судьба.Судьба в ту ночь приняла вид черноволосого мужчины, низкорослого и плотного, словно чемодан, к которому приделали короткие руки и ноги. Широкое смуглое лицо отливало болезненной желтизной в свете фонаря, а глаза возбуждённо сверкали в глубоких глазницах. Широко улыбаясь тонкими губами, вскинув руки, человек кинулся к Чарльзу, говоря резко и отрывисто:- Вот это шоу! Потрясающе! Я знал, я знал, что не зря приехал в эту дыру, иногда золото можно найти даже в навозной куче! Двое высоких широкоплечих молодцов, таких же смуглых, с зализанными волосами, стояли позади невысокого человечка молча и неподвижно, а он сам не замолкал ни на миг, и буквально подпрыгивал от возбуждения. Его руки так и порхали в воздухе, буйно жестикулируя. Глянув в сторону сквозь тяжело дрожащие ресницы, Чарльз увидел Фрэнка – парень отнёс ведро обратно к бочке, да так и застыл в замешательстве, глядя на странного незнакомца. А тот всё не замолкал:- Техника, конечно, не очень, но зато какая энергия! А это перо? – он ткнул пальцем Чарльзу в волосы. – К образу ты подошёл с умом, ничего не скажешь! - Вы кто? – хрипло спросил Чарльз. У него всё ещё звенело в ушах, и болтовня этого типа не улучшала ситуацию.- Гвидо Мартелли, - незнакомец на миг перестал махать руками, горделиво выпрямился, выпятив живот, и стал так сильно похож на набитый чемодан, что Чарльзу даже стало смешно, несмотря на всю боль и усталость. – Ты ещё услышишь это имя, индиано. Мой босс держит в своих руках весь Сен-Дени, а я приношу ему деньги и удачу. А ты принесёшь мне и то, и другое! – его глаза блеснули, он схватил Чарльза за плечо короткими толстыми пальцами, провёл по коже, ощупывая, как коня на рынке, и Чарльз лишь из усталости не ответил на это ударом. – Где ты научился драться? Впрочем, неважно. Мы научим тебя заново. Я сделаю из тебя чемпиона! Звезду! - Нет, спасибо, - хрипло ответил Чарльз, наконец стряхивая с себя руку Гвидо Мартелли и поднимаясь на ноги. И вовремя – из-за угла появился Фред, а впереди него стремительно летела Лоис. В глазах девушки сверкали слёзы, кепчонка сбилась на бок, ещё чуть-чуть – и слетит, открыв длинные косы. Прежде, чем Фред успел остановить переодетую девушку, Лоис бросилась Чарльзу на шею и крепко расцеловала его в опухшие от ударов щёки. У Чарльза снова зашумело в голове, и руки дрогнули, готовые обнять Лоис в ответ, но она уже отпустила его и скрылась за углом, на прощание сунув ему в руку сложенное ожерелье. Мартелли посмотрел ей вслед, хмыкнул, хитро покосился на Чарльза:- О, а у тебя необычные пристрастия! Ну ничего, в Сен-Дени на такие вещи смотрят благосклоннее, чем в этой дыре!Братья Смит переглянулись, лица у них были донельзя сконфуженные. Итальянец опять похлопал Чарльза по плечу:- Буду ждать тебя в гостинице ?Долина?. Поезд до Сен-Дени уходит утром, так что поторопись! Может, даже смогу взять тебе билет во второй класс вместо третьего, - Мартелли подмигнул и быстро ретировался, молчаливые громилы убрались следом. Чарльз повернулся к близнецам. Те смотрели итальянцу вслед разиня рты.- Не вздумай соглашаться, - отрывисто сказал Фрэнк, протягивая Чарльзу его сумку и пояс с оружием. – Мой приятель как-то повёлся на это. Они будут заставлять тебя драться, пока все кости не переломаешь, а денег ты почти и не увидишь – вот такие типы забирают себе всё.- Да брось! – глаза Фреда блестели, словно видя перед собой газетные заголовки, вспышки фотокамер и толстые пачки денег. – А вдруг он говорил о настоящих матчах? Такой шанс выпадает раз в жизни! Объездишь весь мир, прославишься, докажешь всем, что цветные тоже могут быть победителями!..- Не лезь к человеку! – одёрнул его Фрэнк. - Сам не лезь!- Фрэнк прав, - Чарльз взял из рук Фреда свою рубашку и с трудом пропихнул покалеченную кисть в рукав. – Это недостойное дело. Идите отсюда, вас не должны видеть рядом со мной. Фред открыл рот, явно собираясь спорить дальше, но Фрэнк схватил его за плечи, оттаскивая назад, кивнул Чарльзу:- Через два часа, в доме миссис Клэй.Где-то позади хлопали двери, слышались торопливые шаги и возбуждённые голоса – люди потихоньку расходились после матча, всё ещё обсуждая невероятное зрелище. Надеясь, что никто его не заметил, Чарльз свернул с улицы, пробираясь закоулками в сторону перекрёстка. Идти было тяжело, голова всё ещё кружилась, в ушах звенело и, что самое скверное, временами пропадал слух. Тяжело ему далась эта победа. Самое лучшее сейчас – залечь на дно, отдохнуть, пока не придёт в норму. Он сел на провалившееся крыльцо какого-то тёмного дома и ненадолго закрыл глаза. Правая рука толком не слушалась, при каждой попытке пошевелить ей пальцы пронзала боль, словно под ногти втыкались иголки. Застегнуть пояс с оружием в таком состоянии было сложно, и пока что Чарльз ограничился тем, что вытащил из сумки метательный ножик и спрятал его за голенище сапога. Даже это простое действие заставило все его мышцы взвыть от боли. ?Я сделаю из тебя чемпиона! Звезду!? - снова затрещал у него в голове голос Гвидо Мартелли. Чарльз мотнул головой, будто итальянец мог его видеть. Нет уж, после сегодняшнего он окончательно понял, что не хочет возвращаться в бойцовые ямы. Да, поцелуи Лоис и её счастливые слёзы всё ещё горели на его щеках, и Фабрис вполне заслужил такую смерть… но сейчас, когда гнев утих, он посмотрел на всё это трезвыми глазами и понял, насколько же это было скверно и отталкивающе. Видел бы его сейчас Джошуа Браун, человек, который привык решать дела честной и красивой дуэлью, а не грязным мордобоем на потеху толпе. Чарльз прислонился к стене, выравнивая дыхание, держась за гудящую голову. Я не убиваю ради забавыНо ведь именно это он и сделал сегодня, верно? ?Нет, - резко ответил внутренний голос. – Это не было забавой. Это было справедливостью. Ты отомстил за невинные жизни, избавил беззащитных людей от опасности. А то, что эти ублюдки пришли посмотреть на убийство ради развлечения – это их порок, а не твой. Твоей смерти они радовались бы намного больше?.Он всё ещё думал об этом, когда сквозь звон в ушах до него донеслись быстрые тяжёлые шаги, и кто-то накинул ему на голову мешок.Чарльз вскочил на ноги, рванулся в сторону, вырываясь из чужих рук, которые хватали его за плечи. Кто-то ударил его по голове, и хоть мешок и густые волосы смягчили удар, голова ненадолго закружилась, он покачнулся и упал на землю. На него тут же со всех сторон посыпались удары.- Ты убил нашего друга! – закричал кто-то. – Думал, тебе это так просто сойдёт с рук?!Чарльз вслепую оттолкнул одного из нападавших, приподнялся, сдёргивая мешок с головы. Его обступили четыре высоких фигуры в белых балахонах. Чарльз ударил одного из них, и ощутил, как под костяшками хрустнул сломанный нос. Клановец отшатнулся назад, сдавленно вопя, на белом балахоне расползлось тёмное пятно. Ярость ударила Чарльзу в голову; теперь уже было не до того, чтобы продумывать тактику боя, сейчас им управлял только гнев загнанного в угол зверя. С диким криком он бросился на следующего врага, но как раз в этот момент другой клановец схватил стоящую у стены лопату и ударил Чарльза по голове. Удар отшвырнул его на стену. Красная пелена перед глазами сделалась чёрной, и сползая на землю, Чарльз успел услышать только:- Давайте сюда петлю.Страх был тому причиной, или кипевшая в крови злость, но Чарльз пробыл без сознания всего несколько секунд. Когда он снова пришёл в себя, то всё ещё лежал на том же месте, а один из клановцев низко склонился, держа в руках толстую верёвку. Чарльз дотянулся левой рукой до сапога, непослушные пальцы вытянули запрятанный за голенищем нож, и в следующую секунду клановец закричал от боли. Чарльз вонзил нож ему в бок и провернул. Зажимая руками бок, человек завалился на спину, его кожа, видневшаяся сквозь прорези капюшона, стала серой по сравнению с белой тканью. Трое остальных замерли – они привыкли, что жертвы не сопротивляются. Чарльз поднялся на ноги. С ножа капала кровь.- С вашим дружком Леру у меня был честный бой, - прохрипел он, сам не узнав своего голоса. – А с вами будет по-другому. - Чёрт! – выпалил один из клановцев, второй завозился с завязками балахона, пытаясь достать запрятанное под ним оружие. Чарльз перешагнул через умирающего врага, и тут в воздухе затрещали выстрелы – не такие громкие, как у револьвера, но всё же оглушающие в ночной тишине. Стреляли откуда-то справа. Двое клановцев подскочили на месте и бросились бежать, как испуганные зайцы. Второй ещё немного помялся на месте, потом тоже кинулся за остальными, путаясь в балахоне.- Ха-ха-ха! – смеялся в темноте знакомый голос. – Давайте, идиоты, улепётывайте! Бегите со всех ног, белая рвань!Всё ещё не веря в спасение, Чарльз обернулся. У поворота стояла запряжённая двумя лошадьми повозка, чересчур нарядная и дорогая для таких грязных закоулков. На повозке во весь свой коротенький рост вытянулся Гвидо Мартелли, держа в обеих руках по маленькому пистолету. Один из здоровенных итальянцев, сопровождавших его недавно, куда-то подевался, второй сидел на козлах, флегматично жуя табак.- Залезай, индиано, - велел Мартелли, - пока другие не появились.***Маленький номер в гостинице ?Долина? выглядел дорогим и уютным, но только на первый взгляд. Если присмотреться, то можно было увидеть, что обои местами протёрлись, обнажая штукатурку, в углах потолка висит паутина, на которую махнули рукой усталые горничные, а окно с видом на одну из запылённых центральных улиц мутное и грязное. С лица Мартелли не сходило брезгливое выражение: он явно считал ниже своего достоинства селиться в таком месте. Улыбка снова заиграла на его губах, лишь когда он достал из шкафа бутылку. Он наклонил бутылку над двумя бокалами, разлил кроваво-красное вино. Чарльз сжал бокал разбитыми пальцами и одним глотком выпил всё до дна. Итальянец всплеснул руками:- Нет, ну как так можно! Это же кьянти, из самой Италии, а не ваше кукурузное пойло!- Да, спасибо, вкусно было, - хрипло сказал Чарльз, благодарно посмотрел в чёрные глаза Мартелли. Тот раздражённо махнул рукой, пригубил своё вино с таким видом, будто пил святую воду, и тут же повеселел, глаза заблестели. Он весело приподнял свой бокал:- За то, что я оказался в нужном месте в нужное время.- Так и есть, - признал Чарльз. Он положил на стол свою сумку и подтолкнул её поближе к Гвидо: - У меня есть деньги, мистер Мартелли. Возьмите отсюда всё, что захотите.Итальянец непонимающе взглянул на сумку. Потрогал пальцем бисерную тесьму на шве, резко отставил бокал в сторону, оперся на стол руками.- Дружище, я ведь ясно дал тебе понять. Мне не нужны ни твои деньги, ни твоё барахло. Мне нужен ты! Я спас тебе жизнь, чёрт дери! – он фыркнул и тряхнул головой. – Если бы не я, ты бы уже болтался на фонарном столбе. - И я вам благодарен, - с нажимом сказал Чарльз, поднимаясь на ноги. Это движение отозвалось болью во всём теле, и он на миг сжал зубы, прежде чем добавить: - Но я не могу ехать в Сен-Дени. У меня есть другие дела.- Дела? – Мартелли сверкнул зубами в улыбке. От его недавней досады не осталось ни следа; Чарльз никогда не видел человека, настроения которого меняются так быстро, и от этого ему сделалось не по себе, захотелось поскорее отсюда уйти. – О, конечно. Настоящий американец! Бизнес есть бизнес. Я тоже дельный человек, мистер… как там тебя?- Я думаю, будет лучше, если вы не узнаете, как меня зовут, - Чарльз потянул к себе свою сумку, но внезапно на неё легла рука Мартелли – маленькая, широкая, с короткими пальцами, вся заросшая чёрными кудлатыми волосками, неприятно напомнившая Чарльзу о пауках. Итальянец склонил голову набок, лукаво посмотрел на него:- Знаешь, мой босс не в восторге от моих идей. Он говорит мне: ?Гвидо, ты мясник! Папаша твой был миланским колбасником, и ты недалеко от него ушёл, вот только торгуешь не говядиной и свининой, а человеческим мясом!? Каково, а? Грязный лицемер и дурак. Будто сам не торгует этим самым человеческим мясом, ведь все бордели в Сен-Дени у него под башмаком! Вот скажи мне, индиано, в чём разница между продажными девками и такими, как ты? Да ни в чём! Они продают своё тело – и ты тоже. Только они берут деньги за то, что делают мужчинам хорошо, а ты – за то, что делаешь им больно.Он буйно расхохотался, и Чарльз тоже улыбнулся. Шутка и впрямь была хороша, а самое главное, правдива.- Так вот, мой босс говорит: "У каждого человека есть цена". Назови цену, друг. Назови цену, и заключим сделку.- Ваш босс ошибается. Мне пора, - Чарльз подтянул сумку к себе и повесил её через плечо.- А, а, - Мартелли быстро и ловко, точно капелька ртути, скользнул к нему, загораживая дверь. – Не надо так спешить. Ты ещё не узнал обо всех сторонах контракта.Чарльз нахмурился. А потом широко открыл глаза, когда Мартелли щёлкнул пальцами, и дверь в соседнюю комнату открылась, на пороге показался здоровенный итальянец, который держал за плечо напуганного, посеревшего Фреда.- Твой друг? – спросил Мартелли, кивнув на юношу. Чарльз почувствовал, что во рту у него пересохло, и сказал себе, что это от вина, а не от испуга. Бояться не время, да, если задуматься, и некого. Он бросил на Фреда непроницаемый взгляд, потом посмотрел на Мартелли:- Я едва знаю этого человека.- Может быть, - кивнул Мартелли, поблёскивая чёрными глазами. Их блеск внезапно показался Чарльзу противным. Точно две капли жирной, запёкшейся до черноты крови. – Вот только никто сегодня ночью не пытался поставить на тебя. Кроме него. Не пытайся меня обмануть, индиано. Этот мальчишка знал, кто победит, и хотел попробовать сорвать большой куш. Думаю, теперь он понимает, что это не его призвание. Ведь так? – он обернулся к Фреду, который стоял необычно тихо, опустив глаза, сжав посеревшие губы. На его челюсти красовался лиловый синяк, в уголке рта запеклась кровь. - Теперь ты понимаешь, что лучше иметь дело с более надёжными партнёрами? – Мартелли улыбнулся сальной улыбкой, но его глаза оставались холодными. – Я так понимаю, багажа у тебя нет. Так даже лучше, билет выйдет дешевле.- Мистер Мартелли, - сказал Чарльз с глухой угрозой. – Я никуда не поеду.- Ещё как поедешь, - улыбка сползла с лица Мартелли, румянец превратился в злобную красноту. Но Чарльз не смутился: как всегда после выпивки, он вёл себя более раскованно и дерзко:- Уверены? Вы тут про своего босса много чего наговорили. Не боитесь, что я пойду и стукну ему на вас?Лицо Мартелли из красного сделалось серым, потом жёлтым и, наконец, зелёным. Фред, затаив дыхание, наблюдал за этим увлекательным зрелищем, да и Чарльз тоже проникся. В комнате воцарилось хмурое молчание, потом Мартелли отступил в сторону, открывая путь к двери, и кивнул телохранителю, который немедленно отпустил Фреда. Парень быстро шагнул поближе к Чарльзу. Мартелли взглянул на них и злобно прошипел, постепенно повышая голос до крика:- Прекрасно! Убирайся отсюда, кретин! Дерись и дальше со всяким отребьем за бутылку самогона! Давай, пошёл прочь отсюда! Прочь с глаз моих! Тупой грязный выродок!Десять лет спустя, глотая кровь и грязь в закоулках Сен-Дени, Чарльз будет жалеть, что не убил Гвидо Мартелли, когда была возможность. Но тогда эта возможность стоила слишком дорого. Нельзя ни на минуту забывать, где он находится – в грёбаном штате Миссури. Здесь никого не удивишь парой избитых цветных парней. А вот если эти два избитых цветных парня оставляют за собой трупы, то это разворошит осиное гнездо, и не поздоровится не только Фреду, но и его брату, и всему чёрному кварталу. К тому же Мартелли спас ему жизнь, это нельзя просто так забыть. Так что в ту минуту Чарльз просто оттолкнул от себя этого маленького безоружного человека. Мартелли упал на пол, едва не опрокинув стол. Бутылка драгоценного кьянти упала и разбилась, по полу расползлось кровавое пятно. Второй итальянец выхватил пистолет, но Чарльз уже обхватил Фреда за плечи, пинком распахнул дверь и быстро покинул комнату.Никто не попытался остановить их, когда они спускались по лестнице, быстро пересекали холл и покидали гостиницу. И лишь когда они перешли на другую сторону дороги, позади с треском распахнулось окно. Гвидо Мартелли высунулся наружу, едва не падая, и прокричал, захлёбываясь яростью:- Ты ещё ко мне приползёшь! Попомни мои слова!?Некоторые люди просто не умеют вовремя заткнуться, - мрачно подумал Чарльз. Всё ещё держа дрожащего Фреда за плечо, он повёл его дальше, пока они не скрылись в тёмных закоулках спящего города.- Нам направо, - проговорил Фред, шмыгая носом. – Спасибо, что… в общем, спасибо.- Не за что. Где твой брат? Где Лоис?- Ушли обратно в квартал. Я немного задержался, вот и налетел на одного из этих громил… Твой выигрыш у Фрэнка, можешь не беспокоиться.- Это и твой выигрыш тоже, - напомнил ему Чарльз. Про себя он уже решил, что заберёт только свои сто баксов. Эта победа принадлежала не только ему, но и близнецам, которые заранее показали ему, как дерётся Фабрис, и Лоис, которая поддержала его во время боя. Он как раз хотел поблагодарить Фреда, но парень вдруг заговорил сам, быстро и сбивчиво:- Так ты и живёшь, да? Путешествуешь по стране и помогаешь людям?- Я помогаю людям гораздо реже, чем нужно.- Я тут много глупостей наговорил. Ты не сердись, о’кей? Я бы хотел быть таким, как ты. Свободным. Ничего не бояться…У Чарльза похолодело в груди. Он схватил Фреда за плечо, разворачивая к себе- Ты сам не знаешь, чего хочешь. У тебя есть мать, брат, соседи, люди, которым ты нужен! Фред, это я бы отдал всё, чтобы жить такой жизнью, как у тебя. - Но…- Никаких ?но?! – отрезал Чарльз. – Цени то, что у тебя есть. Потерять это слишком легко. Не веришь мне – посмотри на Лоис.Фред нахмурился, в его ярких карих глазах мелькнула обида, и Чарльзу самому стало грустно. С такой прямолинейностью, переходящей в грубость, нечего удивляться, что у него нет друзей. Но он был уверен, что поступил правильно. Фред и его брат – хорошие парни, им не место среди изгоев, живущих вне закона.Дальше они шли в молчании, и только когда небо пожелтело, а впереди показались тесные улочки и покосившиеся дома чёрного квартала, Фред тихо сказал:- Ребята вчера весь день по шахте шерстили. Нашли мужика, который работал на плантации Лэя. Он хочет сам поговорить с тобой.Чарльз, конечно, помнил, что именно таково было его условие, но сейчас эта новость заставила его улыбнуться. Пока он безвылазно торчал в подвале Клэев, шахтёры из чёрного квартала тратили время, чтобы помочь ему, спрашивали, узнавали и искали, рискуя навлечь на себя беду. То, что столько людей решили ему помочь, было настолько удивительно и здорово, что его голос дрогнул, когда он ответил Фреду:- Спасибо.- И тебе, - ответил Фред, и его голос звучал необычно серьёзно.В гостиной дома Клэев Чарльза встретил незнакомый человек в заштопанной рабочей одежде. На вид он казался почти стариком, тёмная кожа обвисла складками на худом суровом лице, но голос прозвучал молодо:- Ты спрашивал про плантацию Лэя?- Да.Мужчина кивнул в знак приветствия, но не предложил руки и не назвал своего имени. Сразу, без предисловий, перешёл к делу:- Эта плантация называется Грандифлора. Она расположена в восточной части штата, в долине реки Миссисипи. Удобнее всего идти по большой дороге через Спрингфилд, но тебе сейчас лучше держаться подальше от дорог и больших городов, так что советую идти через Озарк, - он кивнул в окно, за которым виднелись скалы плоскогорья, призрачно-синие в утреннем свете. Потом протянул Чарльзу сложенные листки бумаги: - Здесь написано, как добраться. И есть план усадьбы. Моя мать работала там горничной, и я часто бывал в доме.- Благодарю, - Чарльз слегка поклонился. – Я дам вам денег.Шахтёр слегка вздрогнул и надменно выпрямился, на изрытом морщинами лице появилось презрительное выражение. Глядя куда-то в сторону, он отрывисто заговорил:- Пять поколений моей семьи жили в Грандифлоре. Старый хозяин, мистер О’Лири, ещё задолго до Гражданской войны дал всем рабам вольную, но почти никто не ушёл. Он был хорошим господином. Построил школу, больницу. Никого не обижал. Но после войны дела пошли худо. Один сын мистера О’Лири умер от ран, второй спился. Внук попытался покончить с собой, и его объявили недееспособным. Тут-то и появился этот Лэй, - фамилию майора рабочий произнёс с бешеной ненавистью, и ненадолго замолчал, прежде чем продолжить. – Какой-то дальний родственник. Объявил себя опекуном молодого мистера О’Лири и захапал себе плантацию. Платит людям гроши, за малейшую провинность – штрафы, увольнения. Я с десяти лет работал на плантации, и единственный раз опоздал на работу потому, что жена заболела, и Лэй вышвырнул меня в тот же день, даже денег не дал, хотя был конец месяца. Спасибо, молодой сэр помог, иначе я бы не добрался так далеко. Так что оставь свои деньги себе, индеец. Мне достаточно знать уже то, что я навлёк беду на этого янки.Когда этот чернокожий человек, потомок рабов, произнёс слово ?янки? с такой же ненавистью, с которой его произносили белые южане, Чарльзу это показалось таким странным, смешным и грустным одновременно, что он не нашёлся, что сказать. Поэтому он просто кивнул, стараясь выразить взглядом свою благодарность. Колючие холодные глаза незнакомца немного смягчились, и он добавил:- И вот ещё что. Это может тебе помочь. Он любит редких лошадей.***Отделение ку-клукс-клана в Джоплине было потрясено убийством Фабриса Леру и его приятелей. Важные люди обратились к шефу городской полиции и шерифу округа, и те немедленно приступили к расследованию. Бои без правил не были секретом ни для кого, но сейчас появился серьёзный повод покончить с ними, и полицейские трудились день и ночь, допрашивая шахтёров, допытываясь, куда подевался индеец. Особенно старательно шерстили цветной квартал, но местные жители только пожимали плечами: ничего не видели, после двенадцати часов работы не до развлечений, домой бы доползти. Некоторые, впрочем, признались, что ходили смотреть бои, всласть поругали краснокожего, из-за которого потеряли деньги на ставках, но больше шерифу не удалось ничего добиться. Наконец на допрос вызвали близнецов Смит, и одуревший от долгой работы шериф решил допросить братьев одновременно. Спустя несколько минут он уже об этом жалел: парни очень убедительно строили из себя недалёких обитателей гетто из агиток ку-клукс-клана, задавали глупые вопросы, путались в показаниях и постоянно (и очень громко) спорили друг с другом.- Ну да, я принёс ему воды, - пожал плечами Фрэнк. – Так я многим помогал, мистер шериф! Мне нетрудно!- Нетрудно, – фыркнул Фред. – Ты просто ждал, что он с тобой выигрышем поделится! - Я хотя бы деньги в семью приношу! – возмутился Фрэнк.- Ты приносишь, ты же их и проедаешь, вон какое пузо нажрал!- Тихо! – гаркнул шериф, окинув раздражённым взглядом двух одинаково худых парней. – Говорите по делу. Кто-то из вас помогал индейцу выбраться из города?- Да вы что, - тихим, дрожащим от праведного гнева голосом проговорил Фред. – Как можно, сэр! У нас дядя в девятом кавалерийском служил, воевал с индейцами на всём Западе, и чтобы мы кому-то из них помогали? Да никогда!- Кто бы говорил! – усмехнулся Фрэнк. – А зачем же ты тогда ставил на его победу?- Ну, не тебе же одному деньги в семью приносить!..В отличие от Чарльза, шериф терпением не отличался. Он смог выдержать перебранку близнецов ещё сорок секунд. После этого он выставил их за дверь и написал в рапорте, что допрос цветного населения ни к чему не привёл. Несмотря на все угрозы со стороны ку-клукс-клана, дело застопорилось, а вскоре и сами клановцы поняли, что избавление от такого ненадёжного и дикого типа, как Фабрис Леру, пошло им на пользу. Постепенно шум утих, и город вернулся к привычной жизни, разве что подпольные бои прекратились. На время.