Глава 12. Новый Юг (1/1)

В отличие от Фила Ричардса, Уэйн Хаггард никогда не забывал женщину по имени Летящее Перо. Он вспоминал о ней каждый день, все эти годы. Он думал о ней каждое утро, стоя перед зеркалом, возясь со своими усами, прикручивая и напомаживая их, чтобы скрыть глубокий уродливый шрам, рассекающий его верхнюю губу и уходящий на щёку. У него было много шрамов, но ни одного он не стыдился так, как этого – ведь его ему оставила женщина. Каждое утро он вспоминал о своём промахе, своём позоре, и лишь одно как-то примиряло его с действительностью и с этим шрамом – то, что краснокожая стерва мертва, истлела в земле, а он всё ещё жив, и не просто жив, а известен и уважаем.И всё же, всё же… Он до сих пор помнил, как ему было больно. Как унизительно было получить по лицу от бабы. Если бы не этот чёртов Ларссон! Вздумалось же ему сбежать именно там, посреди гор… Они так и не нашли этого дезертира, и тем лучше для него – если бы нашли, Хаггард бы пристрелил его на месте. Он ненавидел дезертиров. Его собственный отец был одним из них.Рассел Хаггард выбрал не ту сторону во время Гражданской войны. Точнее, сам-то он считал её правильной, но в глазах своего командования он был просто перебежчиком, который предал свободу и гордость Юга, переметнулся к янки. Ценой своего предательства Хаггард-старший купил будущее своей семьи, и, умирая, гордился тем, что его семья не разорена, а сын Уэйн стал сержантом уже в двадцать два года, не мается в рядовых, как другие южные парни, на которых висело клеймо сыновей офицеров проигравшей армии. Продал свою родину, свою расу за две жёлтые галочки на рукаве Уэйна… Как же глубоко осточертели ему эти две жёлтые галочки за годы службы! Ему исполнилось двадцать пять, потом тридцать, а он всё ещё был сержантом, его выводила из себя тупость подчинённых и твердолобая упёртость начальства. Долгие годы он терпел Абрахама Лэя, высокомерного северянина, который свысока смотрел на Хаггарда, помня, что их отцы когда-то сражались на разных сторонах фронта. Воспоминание о том, как спустя девять невыносимых, унизительных лет Лэй наконец-то дал согласие на то, чтобы Хаггарда повысили до капитана, мучило его до сих пор. Каждый раз, думая о том, как Лэй демонстрировал ему подписанный документ и с фальшивой улыбкой выдавливал из тонких губ: ?Поздравляю?, Хаггард чувствовал, как его кровь превращается в тёмный кипящий яд.Но тяжёлые времена закончились. Годы бедности, унижения, прозябания в продуваемых всеми ветрами фортах Северной Дакоты, изматывающих войн с дикарями – всё это осталось позади. Уже давно никто не называл Хаггарда ?сержантом?, и сегодня, в этот прохладный майский день, исполнился ровно год с тех пор, как его в последний раз назвали ?капитаном?. Ещё раз проведя пальцами по закрученным вверх тёмно-золотым усам, Уэйн Рассел Хаггард отступил на шаг, окинул взглядом свою подтянутую высокую фигуру в белой, как снег, форме, смахнул несуществующие пылинки с золотых дубовых листов на погонах, довольно улыбнулся и прошептал слово, которое даже сейчас, спустя год, наполняло его сердце гордостью:- Майор.Определённо, новая форма была ему к лицу. Он был не в восторге от последних нововведений в военной форме, взять хотя бы фуражки, уродливые, похожие на кепки, и вдобавок неудобные – неудивительно, что солдаты, да и он сам, предпочитают шляпы. А обувь? Только идиоты, которые всю жизнь сидят в кабинетах, могли придумать снабжать солдат ботинками вместо старых добрых сапог. Якобы в сапогах неудобно маршировать – зато в них было удобно держаться в седле, это же, чёрт дери, кавалерия, а не пехота! Одно хорошо – форма всё ещё окрашена в старые цвета. Хаггард не был большим поклонником синих мундиров рядовых, похожих на те, что тридцать лет назад носили проклятые янки, но уж лучше это, чем хаки, которое носят английские солдаты. Он надеялся, что не доживёт до того дня, когда правительство Штатов вырядит в этот грязный цвет собственных солдат.За утренним кофе он, как обычно, просматривал свежую газету. Пролистав до полосы, на которой публиковались новости из других штатов, он неожиданно встретился глазами с человеком, которого не видел уже очень давно. С тусклой фотографии смотрел Филипп Ричардс. Чёрные жирные буквы вверху страницы кричали: УЧАСТЬ БАНДИТАБолее трёх лет банда Фила Ричардса по прозвищу ?Белая Рука? сеяла хаос в Нью-Остине, Арканзасе, Оклахоме и других штатах Среднего Запада. За это время банда погубила около двадцати служителей закона и намного большее количество мирных жителей и путешественников, однако постоянно уходила от преследования. Известно, что за голову главаря Ричардса несколько раз назначалось высокое вознаграждение, и как минимум дважды оно было полностью выплачено, однако преступник не сдавался властям. Поскольку в прошлом Ричардс нёс службу в кавалерии, ходили слухи, что он мог задействовать свои старые связи с армейской верхушкой, которая выплачивала награду за его жизнь. Однако удача не может длиться вечно, особенно для тех, кто живёт вне закона. Мы располагаем убедительными сведениями, что Белая Рука был убит в Оклахоме в последнюю неделю апреля. Известный охотник за головами, мистер Джошуа Браун, обнаружил банду поблизости от железной дороги Канзас-Техас. Украв инструменты и захватив в заложники трёх рабочих, банда, очевидно, готовилась повредить пути и ограбить поезд, однако мистер Браун обезвредил банду раньше, чем беззаконие совершилось. По словам спасённых заложников, Ричардс Белая Рука погиб, попав под поезд, который сам собирался ограбить. Эта история должна стать страшным уроком для всех, кто продолжает жить вне закона. Дни Дикого Запада сочтены – цивилизацию и закон не остановить!Читайте интервью с мистером Брауном на стр. 6- Любит поболтать этот Браун, - проговорил Хаггард, окинув взглядом фотографию стрелка в начале длинного интервью, занимавшего всю страницу. Читать интервью майор не стал – его мысли были всё ещё заняты статьёй. Злость снова охватила его, отдаваясь такой знакомой колющей болью в правом виске. ?В прошлом Ричардс нёс службу в кавалерии… мог задействовать старые армейские связи…? Чтобы какой-то журналист посмел обвинять Армию США в укрывании преступника от закона? Да ещё и конкретно этого преступника? Разумеется, Хаггарду уже приходилось выручать своих парней из беды, подключая к этому и деньги, и связи, но даже самый коррумпированный офицер побрезговал бы помогать Филиппу Ричардсу, убившему собственных сослуживцев. Надо бы черкнуть пару слов надёжным людям. Пусть найдут журналиста и объяснят ему, что клеветать грешно. Он пододвинул к себе листок бумаги, размашистым почерком написал несколько строк, и тут его отвлёк резкий птичий крик.Хаггард быстро обернулся. На раму открытого окна опустился ворон. Крепко вцепившись в раму длинными когтистыми пальцами, птица наклонила голову, окинула взглядом комнату и сидящего за столом офицера, потом снова каркнула.- Прочь, - отмахнулся Хаггард. Ещё перьев и грязи ему не хватало! Птица оставалась на месте, и тогда он махнул на неё рукой, забыв, что всё ещё сжимает в пальцах стальное перо. Несколько капель чернил сорвались с кончика и застыли на белоснежных брюках.- Кха-а-а! Кха-а-а! – отрывисто крикнул ворон, точно расхохотавшись, и только после этого улетел. Скрипнув зубами от злости, Хаггард опустил глаза на запачканную ткань, глядя, как на неё продолжают падать капли, теперь уже красные – в приступе ярости он так крепко сжал перо, что не заметил, как стальной кончик вонзился в подушечку большого пальца.***Много лет назад на юге штата Миссури разорилась захудалая хлопковая плантация. Пытаясь поправить свои дела, хозяева спешили распродать по самой высокой цене всё имущество, включая рабов. Поэтому новый покупатель не смог позволить себе купить мать и сына вместе – ребёнка вырвали из рук женщины и увезли в соседний округ. Мальчик отчаянно плакал от страха и горя, но его мать смотрела ему вслед сухими глазами, в которых горела яростная решимость.Месяц спустя женщина украла у новых хозяев лошадь и револьвер, разыскала работорговца, который увёз её сына, выстрелила ему в колено и среди криков и брани различила название плантации, на которую он продал мальчика. Дождавшись ночи, она пробралась к хижинам рабов, нашла сына и повезла его на запад, в свободный Канзас. Неподалёку от границы их настигли охотники за беглыми рабами, нанятые хозяевами ребёнка, и у них было больше патронов. Так вместо двух рабов остался только один, и две семьи договорились между собой, что мальчик достанется хозяевам убитой матери. В качестве компенсации за ущерб имуществу.Мальчик убегал ещё два раза, после второго у него навсегда остались на спине шрамы от плети, но окончательно покинуть ненавистный Миссури ему удалось лишь спустя семь лет. Шагая по разорённому войной штату, с обагрёнными чужой кровью руками и ненавистью в сердце ко всем солдатам – неважно, носят они синюю или серую форму – семнадцатилетний Нед Смит шёл на Запад, в Канзас, а потом в Небраску, где спустя ещё семь лет на свет появится его сын.Чарльз думал об этом, глядя на карту Миссури, и спрашивал себя: что сказал бы отец, если бы кто-то сообщил ему, что его сын добровольно поехал в тот же штат, из которого он сам так отчаянно мечтал вырваться? Наверное, пожал бы плечами и презрительно ответил: ?У меня нет сына?. Далекий гул отвлёк его от этих мыслей, заставил посмотреть на север, где за пологими зелёными холмами поднялось еле различимое облачко пыли.- Третий за сегодня, - с досадой проговорил фермер. Он даже не повернулся в сторону взрыва, так и продолжал смотреть в землю. – Всех моих работников переманила чёртова шахта. Один убыток от этой плантации, и я даже продать её не могу, ни за десять тысяч, ни за десять центов – всё равно через год-два все эти холмы разнесут в пыль.Чарльз окинул взглядом ряды яблонь, протянувшихся от хозяйского дома вниз по восточному и южному склону холма. Сад был расположен грамотно, специально чтобы ловить весь возможный свет и тепло, и бело-розовые цветущие яблони выглядели прекрасно, но всё равно это место не дотягивало до гордого названия ?плантация?.- Должно быть, проблемы не только у вас? – поинтересовался он у хозяина, сворачивая карту. Фермер сердито сморщил красное от загара лицо:- Со всего Миссури народ едет в этот Джоплин, провалиться бы ему прямо в ад! Добро бы на земле работать, на солнышке да на свежем воздухе – нет, лезут в забои, дышат цинковой пылью, а потом выкашливают собственные лёгкие. Чёртовы янки, понастроят своих фабрик и шахт, честному земледельцу житья нет!Час назад, когда Чарльз заглянул сюда, фермер был далеко не так дружелюбен, но стоило только купить у него мешочек зимних яблок, всё ещё очень сладких и вкусных даже спустя несколько месяцев хранения, тот сразу повеселел – а уж как Таима обрадовалась, слов нет. Фермеру явно хотелось поговорить, поделиться наболевшим, и Чарльз ему не мешал. Со слов хозяина так называемой ?плантации? ему удалось выяснить кое-что – пусть и немногое.Вскоре он уже двигался на север по широкой и удобной дороге среди скалистых холмов плоскогорья Озарк. Солнце уже поднялось довольно высоко, верхушки сосен на вершинах красноватых скал потрескивали под его лучами. В тёплом воздухе чувствовался запах смолы и свежей хвои, но в этот лесной аромат вторгался запах пыли и дыма от далёких шахт, оставляющий горьковатый привкус на языке. Чарльз достал яблоко из притороченного к седлу мешочка, откинулся назад в седле и снова посмотрел на карту, размышляя, что ему теперь делать.Две недели прошло с тех пор, как ему удалось выдавить из Фила Ричардса сведения о его бывшем командире Лэе. ?Купил плантацию где-то в Миссури?. Вполне возможно, что эта ?плантация? сродни тому саду, в котором он был недавно. Военный вышел в отставку и решил купить себе небольшую ферму в тёплом местечке, чтобы провести там мирную старость. А может быть, всё совсем по-другому, и владения майора Лэя – это настоящая плантация, с огромным домом для хозяина и маленькими для работников, с обширными полями, засеянными хлопком или табаком. Недешёвое удовольствие. Времена, когда разорённые южане продавали свои земли за бесценок, давно прошли, теперь любая земля стоит дорого. Ферма с яблоневым садом стоила, по словам её хозяина, десять тысяч. Сколько стоит огромная плантация – пятьдесят, сто? Может ли офицер, даже настолько высокопоставленный, позволить себе такие траты? Чарльз понятия не имел, какое жалованье в армии. Раньше это никогда его не интересовало.Зато он точно знал, что никого в этой стране не уважают так, как военных. Любой банк будет рад помочь офицеру, который решил сделаться плантатором. Но высокопоставленный офицер не пойдёт в любой банк – он выберет банк в большом городе, а в Миссури больших городов хватает. Взгляд Чарльза скользнул по названиям: Сент-Луис, Спрингфилд… Джоплин, тот самый шахтёрский город, который, несмотря на все проклятия от окрестных фермеров, живёт и процветает всего в десяти милях отсюда. Город, в который съезжаются люди со всего штата, бывшие батраки с плантаций и ферм. Наверняка среди них найдутся те, кто работал на Лэя, или что-то слышал о нём; в любом случае, это шанс разузнать хоть что-нибудь.Но не всё так просто. Не так давно мистер Браун объявил, что убил мистера Смита. Мертвецам положено мирно лежать в земле, ну или прятаться в лесной чаще, хватая острыми ногтями заблудившихся охотников и утаскивая их в темноту. Мертвецы не должны бродить по улицам больших городов. Появиться в Джоплине сейчас значит навлечь на себя беду. По-хорошему, стоило бы выждать ещё несколько недель, залечь на дно в тихом безлюдном месте вроде плоскогорья Озарк, где много дичи, чтобы охотиться, и пещер, чтобы прятаться. Но Чарльз не мог ждать. Смерть Ричардса разожгла огонь в его сердце ещё ярче; он не будет знать покоя, пока все, кто отнял у него его маму, не поплатятся так же, как Ричардс, или ещё хуже. Нужно рискнуть. Пробраться в город вечером, побродить среди шахтёрских бараков, послушать разговоры. Напасть на след и не отступать, пока не доберётся до цели.Он так глубоко задумался, что не сразу заметил, что его грабят. Дождавшись, пока человек отвлечётся, Таима обернулась и аккуратно выхватила зубами надкусанное яблоко из его руки. Чарльз рассмеялся и шутливо щёлкнул её по пушистому уху:- Ах ты воровка! И тут же, словно в ответ, откуда-то позади раздался отчаянный женский крик:- Я не воровка! Сколько раз мне повторять, чтобы вы мне поверили?- Повторяй сколько влезет, это не перестанет быть ложью, - ответил насмешливый мужской голос, которому тут же возразил другой, более резкий и громкий:- Ну уж нет! Мне надоела её болтовня! Заткнись, девка, пока тебя не заставили!Чарльз обернулся. Голоса приближались, а вместе с ними нарастал скрип колёс и звяканье сбруи. Он быстро спешился и отвёл Таиму в заросли на обочине, шёпотом велел лошади стоять смирно, а сам спрятался за деревом, выглядывая на дорогу. Из-за поворота выехала клетка на колёсах, двое законников сидели на козлах, ещё двое ехали рядом, держа в руках винтовки. Худенькая темнокожая девушка стояла в клетке, вцепившись тонкими руками в прутья решётки, и не умолкала, несмотря на все угрозы:- Их было трое! Как только вы остановили поезд, они пробежали через вагон третьего класса, спрыгнули на пути и ускакали на лошадях! Я это видела, и все это видели!- Ага, конечно! – язвительно ответил один из всадников, тощий, рыжий, с остроконечной бородкой. – Забыла повторить, что главарь был одет священником, а парень с девкой – монашками.Трое остальных расхохотались, но девушка не сдавалась:- Именно так! Под рясами они прятали оружие и ценности! Они грабили только белых в вагоне первого класса, нам только велели молчать!- Готовьтесь, парни, сейчас будет моя любимая часть, - ухмыльнулся Рыжая Борода, и остальные захрюкали от смеха в ответ.- Тот переодетый парень сбросил свою рясу, и под ней был оранжевый сюртук! А девчонка была рыжая и вся в веснушках, те двое называли её сестра Сара, и она сунула мне этот браслет!- Силком застегнула, - хохотнул толстый, белобрысый, розовощёкий парень, который правил повозкой.- Да, силком! Я отбивалась, так наподдала ей по веснушчатой роже, что точно оставила синяк! Они поскакали на юг…- Ну всё! – гаркнул второй всадник, с короткой чёрной бородой. – В последний раз повторяю тебе, негритоска: заткни свою лживую пасть и радуйся, что мы везём тебя в город, а не повесили на дереве!- Я ни в чём не виновата! – крикнула девушка. В её голосе не было мольбы, только гнев и решимость, и этим она ещё больше ухудшала своё положение. Так же, как мертвецам не положено бродить среди живых, чёрным девочкам не положено обвинять белых преступников перед белыми законниками. Разве что смиренно молить о пощаде. Чарльз сжал зубы: он-то сразу поверил в рассказ девушки. Парень в дурацком оранжевом сюртуке, мужик со странной любовью наряжаться в священника, и рыжая воровка Сара. Старые знакомые из Ван Хорна. Вот и спасай тонущих леди после такого! Он решительно вышел на дорогу прямо перед лошадьми.- Добрый день, джентльмены, - произнёс он настолько вежливо, насколько мог. Белобрысый возница остановил лошадей, его сосед вскинул винтовку, и то же сделали двое всадников.- Ты поворотом ошибся, краснокожий? – прорычал Чёрная Борода. – Двигай обратно в Оклахому, пока не пристрелили!- Девушка не виновата. Я знаю этих троих мошенников. Они и в самом деле проворачивают дела, переодеваясь в рясы.- Вот оно что! – хохотнул Рыжая Борода. – И вправду знаешь? Ты что… охотник за головами? – последние слова он произнёс громко и раздельно, кинув весёлый взгляд на дружков, и все, кроме Чёрной Бороды, рассмеялись.- Да. Отпустите девушку, она… она поможет мне найти их.Как всегда, когда Чарльз пытался врать, получилось у него не очень. На самом деле он вовсе не собирался искать тех недоумков, и законники тоже это поняли. Чёрная Борода злобно оскалился:- Вот оно что! У нас тут профи, парни! Пришёл поучить нас, как преступников ловить! – Он вытащил свой револьвер: - Пошёл вон отсюда, ублюдок, пока я не запихнул тебя в клетку к негритоске!- А ему, может, того и надо, - вмешался тот, кто сидел рядом с возницей, и оба приятеля снова заухмылялись. Девушка испуганно наблюдала за происходящим, вжавшись в угол клетки, как дикий котёнок. Чарльз сделал глубокий вдох и спокойно спросил:- Сколько стоил тот браслет?- Я сказал: пошёл вон! – прорычал Чёрная Борода, но Рыжая Борода махнул рукой:- Да ладно тебе, Джоб. Сам же говорил, что тебе надоели её вопли! - он достал украденную безделушку из кармана, повертел её в руке, так что солнце заблестело на камушках, и усмехнулся: - Тут долларов тридцать, дружище. За такие деньги можно купить десять девок, и покрасивее этой. Уверен?- Уверен, - холодно сказал Чарльз.Белобрысый толстяк открыл замок клетки. Чарльз сунул ему три скомканные десятидолларовые бумажки из общака Весельчака Барли. Толстяк, ухмыляясь, запихал деньги в карман, другой рукой шлёпнул по попке соскочившую на песок девушку, и Чарльз еле удержался, чтобы не отстрелить нахалу руку к чертям. Вся компания поехала дальше, радуясь взятке, которая в два раза превышала месячное жалованье белого шахтёра и в три раза – цветного. Даже чернобородый Джоб больше не ругался, а двое на телеге и вовсе развеселились; обернувшись, они окинули Чарльза и девушку сальными взглядами и расхохотались. Чарльз уже привык, что белые считают похотливыми свиньями всех мужчин, в чьих жилах течёт хотя бы капля африканской крови, но сейчас его снова охватили гадливость и злость. ?Взгляды – не пули?, - напомнил он себе. Он повернулся к девушке, но та уже справилась со ступором и быстро отскочила в сторону, схватила лежащую у дороги обломанную ветку и выставила её вперёд.- Не подходи! – выдохнула она. – Не подходи, а то глаз вышибу! Ну вот и она туда же. Чарльз молча поднял руки, уговаривая себя успокоиться. Ему было обидно, но с другой стороны, и девчонку можно понять: на её месте он бы сам точно так же отреагировал на здоровенного типа со шрамом на пол-лица, который внезапно вылез на дорогу из кустов.- Я тебе ничего не сделаю. - Ты и вправду охотник за головами?- Иногда да, но сейчас нет. - Значит… ты соврал? Ты не собираешься искать этих типов? – глаза девушки испуганно забегали, голос сделался ломким и нервным: - Тогда что тебе нужно от меня?!- Я не собираюсь их искать, это так. Но я на самом деле их знаю. А эту девчонку, Сару, я даже спас.Похоже, его спокойный голос убедил девушку, что ей ничего не угрожает. Она выронила палку, убрала курчавую прядку волос под косынку и нервно улыбнулась:- Надо осторожнее помогать людям. Вот ты вытащил меня из передряги, а вдруг я на самом деле преступница, по которой виселица плачет?Она прыснула от нервного смеха, вытирая грязные руки о потрёпанную клетчатую юбку. Юбка болталась на ней, как на вешалке, в вырезе старой зелёной кофточки было видно, как под тёмной кожей выпирают острые ключицы. Чарльз почувствовал, как холод сжал ему сердце при мысли, что уже сегодня эту худенькую шею могла сдавить верёвка. А всё из-за бандитки Сары, которую он некстати вытащил из реки Ланнахаси. Он свистнул, и Таима послушно вышла на дорогу. Чарльз взял её за уздечку и повернулся к девушке:- Мне очень жаль, что с тобой так получилось. Подвезу, куда скажешь.- Ты будешь смеяться, но мне надо именно туда, куда меня везли эти козлы. В Джоплин.- Значит, нам по пути, - Чарльз сложил ладони ковшиком, чтобы подсадить девушку на лошадь. Забравшись в седло, он легко тронул поводья, направляя Таиму дальше по дороге медленным шагом – не хотелось нагнать законников.- Меня зовут Лоис. Лоис Линкольн, - неожиданно сказала девушка. Такая звучная фамилия не удивила Чарльза: тридцать лет назад её выбирали себе многие освобождённые рабы, в честь президента-освободителя. Большинство других рабов брали фамилию Фримен – в знак того, что теперь они свободны, или Смит – потому что проще некуда. Он осторожно пожал узкую ладошку и замер, заметив на коже Лоис множество мелких шрамов. Местами кожа бугрилась мелкими бороздками и полузажившими волдырями, а местами была очень гладкой, тёмно-розовой, ещё не восстановившей свой природный коричневый цвет. - Три года работы на сахарной фабрике, - тихо сказала Лоис и вытащила свою ладонь из его пальцев. – Больше не хочу. В Джоплине у меня живёт кузина. Её муж работает на шахте. С такими руками ни одна белая дамочка не возьмёт меня в прислуги, но, может, хотя бы сортировщицей на шахту смогу устроиться.Сортировку проводили не под землёй, а на открытом воздухе, поэтому она считалась лёгким делом, которым за гроши занимались женщины и дети. Но Чарльз по собственному опыту знал, что ничего лёгкого тут нет: попробуй-ка простоять двенадцать часов, согнувшись над жёлобом с обломками породы и дыша пылью! Он мрачно подумал, что хоть он и спас Лоис от виселицы, а на такой работе она всё равно не протянет и полугода. Правда, сама девушка чувствовала себя намного веселее: только сейчас осознав, что её всё-таки не убьют, она восторженно любовалась скалами и небом, с наслаждением дышала смолистым воздухом и без умолку болтала всю дорогу до Джоплина.Прошло тридцать лет с тех пор, когда по улицам Джоплина ступал Джесси Джеймс, и оставалось примерно столько же до того, как в городе устроят хаос Бонни и Клайд. Сейчас уже ничто не напоминало о временах, когда Джоплин был нищим приграничным городишкой, где царит беззаконие. Сквозь дымку пыли, нависшую над городом, были видны блестящие крыши роскошных новых зданий на центральных улицах – банков, салунов, богатых особняков. Всё это великолепие окружали рабочие кварталы, ряды одинаковых серых домиков, среди которых в клубах пыли, пронизанной золотыми закатными лучами, плелись по домам усталые шахтёры. Было видно, что обитатели чёрного квартала изо всех сил стараются поддерживать порядок: на шиферных и деревянных крышах пестрели заплаты, на окнах покачивались дешёвые занавески, а кое-кто даже умудрялся выращивать в крохотных палисадниках у домов кукурузу, капусту и бамию. Но всё равно улицы были такими скученными и грязными, а воздух таким тяжёлым и пыльным, что невольно становилось грустно на душе. Таима недовольно фыркала и укоризненно косилась на Чарльза, который вёл её в поводу, словно спрашивая, когда они отсюда уйдут. Даже Лоис прекратила рассказывать истории про свою семью и ужасы работы на сахарной фабрике, и молча смотрела по сторонам, наверняка пытаясь понять, где искать дом кузины.- А сам-то ты сюда зачем приехал? – тихо спросила она, и Чарльз решил, что может ей довериться:- Я ищу одного человека.- Преступника? - Можно и так сказать. Всё, что я знаю – это что он купил плантацию в этом штате. Может, среди местных рабочих есть его бывшие батраки. Хочу поспрашивать.Лоис так решительно замотала головой, что выбившиеся из-под косынки кудряшки замелькали в воздухе:- Этак ты до Страшного Суда будешь спрашивать! Знаешь, сколько тут народу? Вот что: я тебе помогу!- Лучше не надо. Тебе сейчас нельзя привлекать к себе внимание.Он старался говорить мягче, чтобы не обидеть Лоис, но девушка всё равно насупилась:- Кто бы говорил про внимание! Нет уж: раз ты мне помог, то и я помогу! Трилор – муж моей кузины Тесс, помнишь? – он грамотный человек, механик, бригадир. Он своих ребят поспрашивает, они тоже пошуршат, и дело в шляпе. А тётя Трилора, Марта, бывшая рабыня, когда хозяйскую плантацию сожгли, знаешь сколько мест работы переменяла? Она тётка грамотная, память как у слона, наверняка тоже сможет помочь! Один раз…?Пожалуйста, хватит!? - чуть было не взмолился Чарльз, но Лоис уже сама замолчала. Застыв на месте, прижав руки к груди, девушка неподвижными глазами смотрела вперёд. Потом бросилась на другую сторону улицы, в сторону скромного, но добротного дома, со ступенек которого медленно спускалась чернокожая женщина в чёрном платье и потёртой шляпке с густой вуалью. Завидев Лоис, женщина замерла, потом приподняла вуаль:- Мисс Линкольн?- Тётя Марта… то есть, простите, миссис Клэй… - пролепетала Лоис посеревшими губами. – Почему вы в трауре? Почему вы в трауре?!***Уже давно над заплатанными крышами чёрного квартала сгустилась бархатная ночная темнота, уже начал постепенно утихать шум на соседних улицах, а в доме механика Клэя по-прежнему никто не спал. В единственной комнате собрались соседи; вдоль стены стояли или сидели на стульях полдюжины мужчин, все небритые, мрачные, с недобрым блеском в глазах. Примерно столько же женщин хлопотали вокруг Лоис, держали её за руки, гладили по косам, протягивали ей то фляжку с виски, то стакан с водой; девушка сидела за столом, потерянная и безучастная ко всему, смотрела в никуда покрасневшими глазами. За последние несколько часов она, кажется, выплакала все слёзы. А вот тётя Марта не проронила ни одной слезинки; она сидела прямо, глядя горящими ненавистью глазами в никуда, куря одну сигарету за другой. Почти все мужчины и некоторые женщины тоже курили, и в помещении уже было не продохнуть, но все окна были закрыты – никто не должен был увидеть и услышать, что чернокожие собрались в чьём-то доме и что-то обсуждают.Трилор Клэй был не простым рабочим. Образованный и умный человек, он славился как прекрасный мастер, способный починить всё что угодно. Его приглашали даже на те участки шахты, где работали белые. Талант принёс ему деньги и возможность содержать семью, талант же его и погубил – три дня назад, осматривая паровую машину на одном из надземных участков шахты, Клэй заявил, что клапан истёрся и нужно поставить новый, а до того не запускать котёл. Но сроки работы горели, и машину запустили. Клапан не выдержал. Взрывом убило одного белого рабочего, а ещё двоих покалечило до полусмерти. Тут же по всей шахте разнёсся слух, что чёрный механик разбирал машину незадолго до трагедии, и этот слух разворошил змеиное гнездо: ночью в чёрный квартал ворвались четверо всадников в белых колпаках, выволокли из дома Трилора и Тесс, увезли за окраину города и забили до смерти. Марта ночевала у знакомой, только поэтому и осталась жива.Чарльз уже успел несколько раз услышать эту историю, и с каждым разом сохранять спокойствие было всё труднее. Он не мог без внутренней боли смотреть в худенькое личико Лоис. Ограбление поезда, на котором она преодолела долгий путь; чудесное спасение из лап законников; известие об ужасной смерти родных – для несчастной девушки сегодня земля обернулась не один раз. В какой-то момент Лоис не выдержала, горько и зло разрыдалась, стиснула кулаки и хрипло закричала:- Я найду тех, кто это сделал! Найду! Найду и убью!- Тихо ты! – гаркнула Марта, но Лоис уже не владела собой, трясла кулаками, вырывалась из рук женщин, потом её угрозы потонули в рыданиях. Один из мужчин сердито отшвырнул сигарету в пепельницу и прорычал:- Чего искать – всем известно, кто это сделал!- А коли известно, так пошли бы и сделали что-нибудь! – прикрикнула на него одна из женщин. Мужчина сжал кулаки:- А ну молчи, Касси! Вы, бабы, горазды языком чесать! Чего ж ты сама не полезла спасать соседей, раз такая храбрая?- Это мужчины должны драться, а не женщины! – вспылила Касси. – Впрочем, с тебя-то что взять, Бак Вильямс! Постыдился бы других в трусости обвинять! Ты даже свою толстуху Долорес приструнить не можешь, как выпьет, так гоняет тебя по всему двору, сама видела!Тоскливая напряжённая тишина исчезла: некоторые нервно рассмеялись, другие возмущённо закричали. Вспыхнула шумная перепалка, во время которой Чарльз успел докурить одну сигарету и зажечь вторую. Невольно он вспоминал мёртвую тишину, которая царила в селении чероки. Там он не знал, куда деться от осуждающих взглядов, здесь же его попросту не замечали. Он не мог решить, что хуже, и просто курил, слушая спор, в котором всё громче звучали голоса двух молодых братьев, которых звали Фрэнк и Фред Смит.Фред и Фрэнк были близнецы. Оба худые, узколицые и горбоносые, и одеты одинаково – в потёртые комбинезоны и белые рубашки. Но наблюдая за ними, Чарльз быстро научился их различать: Фрэнк больше молчал, а если говорил, то отрывисто и сквозь зубы, а Фред болтал без умолку, звонко и быстро, одновременно пытаясь урезонить спорщиков и подбодрить Лоис:- Ну-ка, мисси, не плачь… Вот, выпей это. А вы, дядя Бен, руки-то уберите, это виски не для вас, а для девочки! Что? Что ты говоришь, Лорейн? Это твой виски? Ну так спрячь его куда-нибудь! В смысле – куда? Мисси, у тебя полдюжины нижних юбок, ещё надо что-нибудь объяснять?.. Откуда я это знаю? Так мы ж соседи, Лорейн, ты как стирку устроишь, так весь двор занавесишь, моя маманя грядки прополоть толком не может! - Всё, успокойтесь! – прикрикнул Фрэнк на покрасневшую Лорейн, которая уже готова была кинуться на Фреда с кулаками. А Фред между тем протянул Лоис фляжку с виски, приговаривая:- Всё будет хорошо, мисси. Мы знаем, кто это сделал. Вот увидишь, мы с братом так его отделаем…- Закрой рот свой! – выпалил Фрэнк, хватая Фреда за плечо. – Я тебя самого когда-нибудь отделаю, трепло!Фред сердито стряхнул руку брата, и только тут в комнате наконец-то стало тихо - тётя Марта поднялась из-за стола, её чёрные глаза, казалось, готовы метать молнии:- Что вы тут устроили? Пожалели бы девочку! Давайте, расходитесь по домам! А ты, Фред Смит, чтобы больше не смел угрожать клановцам даже в мыслях! Иначе навлечёшь беду на весь квартал…- Вот именно, - сказал Фрэнк, и тут же получил от тёти Марты:- А ты не смей меня перебивать! Всё, не о чем больше говорить!Глаза Фреда засверкали, руки сжались в кулаки:- Я видел, что случилось с Трилором и Тесс – им сломали шеи, как цыплятам, и я знаю, кто это сделал! И вы все знаете! Фабрис Леру – вот кто убийца! Мы сами слышали, как он похвалялся этим – скажи, Фрэнк! - Слышали, - мрачно подтвердил Фрэнк. – Очень уж он радовался, что его приняли в ку-клукс-клан – он ведь отребье, белая рвань, а тут такая честь…Фред обвёл притихших соседей горящими глазами:- Сколько нам ещё молчать и терпеть? Они и так уже отняли почти все права, которые мы отвоевали у них! Надо сопротивляться! Как они с нами – так и мы с ними! - Нет, - сказал Чарльз.До этого он никак не вмешивался в разговор, и сейчас люди обернулись к нему, как будто только что его заметив. Он подошёл к столу, взглянул в усталое, постаревшее от горя лицо Марты, в опухшие глаза Лоис, встретился глазами с возмущённым взглядом Фреда и непонимающим – Фрэнка, и заговорил:- Миссис Клэй права. Если кто-то из вас отомстит за убийство, клановцы сразу поймут, кто это сделал, и тогда пострадает слишком много людей. - И что делать? – фыркнул Фред. – Терпеть и смиряться? - Нет, - повторил Чарльз. – Клановец заплатит за то, что сделал. Я обещаю вам, - он посмотрел на Лоис, в её залитые слезами отчаянные глаза: - Обещаю тебе.- Ты вообще кто? – вмешался Бак Вильямс. Лоис шмыгнула носом, проговорила:- Он мой друг. - Я не твой друг, - Чарльз пристально посмотрел ей в глаза. – Ты никогда меня не видела. И вы все тоже, - он обвёл взглядом столпившихся людей. – Я никто, ниоткуда, я убью Фабриса Леру на глазах у многих людей, и никто из вас не будет к этому причастен. - У нас нет денег, чтобы платить наёмным убийцам, - скривил губы Бак.- Я не прошу денег. Мне нужна информация. В этом штате есть плантация, которой владеет отставной майор кавалерии по фамилии Лэй. Я прошу вас помочь мне выяснить, как называется эта плантация и где она находится.Воцарилась такая тишина, что стало слышно, как шипят и осыпаются окурки в доверху забитых пепельницах. Потом Марта сказала:- Уже поздно. Завтра полно дел, давайте-ка все по домам.Подавая всем пример, она подошла к Лоис и помогла ей встать. Девушка молчала, но её большие тёмные глаза впервые за последние часы снова засияли, и одного этого Чарльзу хватило, чтобы окончательно решиться на дело. В мире полно ку-клукс-клановцев, белой рвани и просто расистов, убийство одного из них ничего не решит и не изменит общество. Но Трилор и Тесс Клэй погибли ни за что, и их убийца будет наказан. Фабрис Леру пролил невинную кровь, и теперь его ждёт Чёрная Змея.