утро (1/1)

Руфус сидит на постели, подогнув под себя босые ноги. В пальцах?— гребень, волосы торчат в разные стороны. Что-то не меняется с годами?— его прическу из-за мягкой пышности кудрей сложно назвать аккуратной и в лучшие дни, а сейчас вовсе создается ощущение, что он как минимум попал в ураган, но реальность гораздо прозаичнее, и от нее теплеет в груди. Брейку смешно. Герцог Барма чертовски сильно нуждается в том, чтобы все время быть собранным и?представительным, не?важно, что происходит вокруг, и когда он лишается такой возможности, это, полагает Брейк, даже мило.За окнами все погранично-серое и зыбкое, как дым. Раннее-раннее утро, которое вроде должно быть густо-черным, кажется совсем уж непонятным, пепельным, лишенным и цвета, и теней. Солнце поднимется только через несколько часов. Город спит, накрытый морозным одеялом и тем ощущением обреченного спокойствия, какое бывает только в последние дни уходящей осени. Ноябрь ворочается в Брейке грузно и скупо?— в такое время особенно нудно болят вечно напряженные плечи, а мир все норовит, покачнувшись, съехать влево. Это нормально. С годами он шатается все меньше и меньше?— буря стихает.Никакие бури не длятся вечно.Остаются сломанными снастями и вывороченными с корнем деревьями, но?— не длятся.Брейк падает на кровать?— прямо на хрустящие белые простыни, мнет и их, и свою рубашку, обнимает Руфуса со спины. Идиллия жива.—?Снег пошел,?— говорит Руфус шепотом. Ленивая дремота улиц за окнами скрадывает звуки, очертания и само понятие активной жизни, низводя мир до тяжелого одеяла, пары подушек и длинного узкого зеркала, в котором отражается одинокая свеча. Покидать комнату не хочется?— хочется бездельничать или спать, как коту?— они везучие, они не работают в Пандоре и их не заставляют писать рапорты о каждом закрытом деле. Иногда Брейк думает о том, как хорошо быть котом, а потом понимает, что даже кот из него бы получился?— красноглазый.—?Действительно… А я и не заметил. Будь мы на улице, смогли бы загадать желание?— стоит только поймать первые в году снежинки. Что бы ты пожелал?—?Отпуск где-нибудь на теплом побережье. А ты?Однажды желание Брейка уже сбылось, так что он, смеясь, целует Руфуса в шею (солнечные пряди, поблекшие в полумраке до бурой меди, щекочут лицо) и отвечает?— мне ничего не нужно, у меня все есть; увлекает назад, на себя, в зыбкую пуховую снежность?— пальцами по восточным скулам, горлу и плечам, под расстегнутую на три верхние пуговички рубашку,?— ниже, ниже… Руфус мягко выворачивается из рук, неуемной радостью скалится насмешливо и тянуще. От этого почему-то сжимается сердце.—?Ну что же ты, останься со мной еще ненадолго…—?Я бы с радостью, но совет директората Пандоры сам себя не начнет. Заплетёшь меня?Брейк не против?— собирает часть волос в две аккуратные косы по бокам головы, сплетает их в одну, перевязывает меланжевой лентой. Мысли снежными мотыльками вьются под потолком, лениво и коматозно бьются в стекло. У Брейка в отражении в зеркале?— зеленые слепые пятна под глазами, у Руфуса?— выцветшее в серый лицо и усталый взгляд, тени падают резко и рублено, высекая мимические складки на щеках?— когда он смеется, у него появляются добрые ямочки в уголках губ, но теперь он редко смеется.Руфус уходит. У самой двери, ведущей в коридор, оборачивается?— снимает с безымянного пальца тонкое кольцо. Кладет его на секретер.—?Зарк, кажется, я что-то забыл у тебя,?— говорит он и наконец улыбается открыто и тепло.Брейк мог бы греться этой улыбкой всю долгую зиму.