Глава двадцать шестая (1/1)

От потери и до любви -Три звонка и одна телеграмма.Между песней, этой и той -Пол комедии и целая драма.Би-2 «Достучаться до небес»

Несмотря на первую смену и всего пять уроков, Антон освободился только в три часа дня. Он торопливо сбежал с крыльца, по пути наматывая на шею шарф и набивая Илье смску. Разукрасив сообщение улыбающимися и целующимися смайликами, отправил адресату. До дома было десять минут хода черездворы. После уроков и двух факультативов страшно хотелось есть и спать. К Илье тоже хотелось, но это все вечером. Антон незаметно прибавил шаг, словно торопил время, оставшееся до встречи с другом, хотя мысли в голове крутились невеселые: раньше к Илье тянуло как магнитом, но в последнее время отношения начали напрягать.Да и мелкие пакости Андрею уже не приносили былого удовольствия: даже Тохе было видно и понятно, что между соседями что-то происходит, и третий там в любом случае будет лишним. А Тохе лишним быть никак не хотелось. Наоборот, хотелось любви, обожания и море ласки. Разве не скромные запросы?Дома былотихо, знакомо пахло мамиными духами, соляркой и чуть пылью.Уничтожив заботливо оставленный ему обед, Антон с разочарованным вздохом порылся в шкафах.Оставшись без чая с конфетами, он не чувствовал себя сытым. В четыре со смены вернулась старшая сестра Лариска. Устало взлохматила шевелюру брата, вяло поинтересовалась успехами в школе и, не обедая, упала спать. Антон заботливо укрыл сестру одеялом, выключил бубнившего о каких-то травках Малаховаи закрылся на кухне, чтобы не тревожить Ларису.— Мама, привет! Я дома, спасибо за обед. Как там у тебя? Викторианов тройку исправил? – в полшестого у матери заканчивались уроки в 3 «В» и можно было спокойно поговорить, не пугаясь неожиданным окриков: «Усольцев, слезь с подоконника» или «Немедленно в класс, звонокдве минуты назад был!» Тохина мама, Вера Федоровна – учитель начальных классов с тридцатилетним стажем и высшей категорией.

– Нет, мама, я же говорил, что после репетитора к Оле поеду. Может, опять ночевать останусь. Да, сегодня репетитор, мама, уже третий год по вторникам! Мам, а отец звонил сегодня? Где едет? Мм, а погода у него как? Нормально, значит, все. Ну, все, целую, мне еще уроки на завтра сделать. Ага,позвоню еще. И я тебя!Выполнив свой сыновний долг, Антон перетащил в кухню учебники — здесь было его рабочее место. В двухкомнатной квартирке сложно поместиться с комфортом четырем взрослым людям. Это еще хорошо, что отец постоянно в разъездах: работа такая, по три-четыре месяца дома не живет. Рассеянно читая условия задачи по химии, Антон предвкушал свидание с Ильей, который и был той самой «девочкой». В сентябре воспользовавшись ночным дежурством сестры и отъездом матери к родственникам, Антон остался ночевать у Ильи. Красивый яркий засос на шее обнаружила сестра, и ему, конечно же, тут же устроили допрос: где, с кем, когда... Хорошо, что зачем не спросили.Растерявшись от подозрительных взглядов и фирменного маминого допроса, Антон брякнул, что данная травма нанесена его девушкой — особой глубоко порядочной и скромной, но страстно в него влюбленной. Взаимно. Смущенный собственным наглым враньем, Тоха со страхом ожидал разоблачения и порицания.Какого же было его удивление, когдапрослезившаяся мама не только одобрилаэту и будущие ночевки вне дома, но и выразила готовность принять неизвестную особу в семью и страстное желание скорее познакомиться с девушкой, спасшей ее единственного сына от пагубного влияния некоторых соседей и интернета в придачу. Своим алиби Антон беззастенчиво пользовался уже не раз. Илья же практически впал в истерику от хохота, узнав, какую именно отмазку изобрел его младший друг. Однажды даже предложил поменяться в постели местами, чтобы легенда обрела, так сказать, правдивость и законченность.Вспомнив алевшее жарким румянцем лицо Ильи, его покрасневшие и влажные губы, глаза с сонным и довольным выражением, какое бывает у него после секса, Антон ощутил нарастающее томление и тяжесть в паху. В отношениях с Ильей он предпочитал пассивную роль, и изменить сложившиеся положение до сих пор желания не возникало. Вот с женщиной — да, там роль самца и доминанта естественна и логична, а с болеесильным партнером хочется быть покорным ибеззащитным. Это так сладко! Ершистыйже Илья в постели был нежным, ласковым любовником, предельно внимательным и часто боязливым.А Антону же хотелось экспериментов и жесткости.Вообще, гетеросексуальный опыт Тохи был мимолетным и бледнел рядом с горячими ночами в объятиях друга. Случился он после позорного обнаружения нетрадиционной ориентации сына, когда волевым решением матери Антон был сослан к родственникам в деревню, где и прогостил два месяца, снедаемый беспокойством, чувством вины и пробудившимися гормонами. Последние так шалили и бесчинствовали, что на кудрявого подростка обратила внимание двадцатидвухлетняя двоюродная сестра. Ольга былаяркой, не отягощенной комплексами студенткой,и любила загорать топлесс на крыше гаража.Именно с ней Тоха лишился девственности. А уже после возвращения в город бросился на поискисвоей пропавшей и обиженной любви, оставив в прошлом первые в его жизни летние ночи, наполненные горячим гетеросексуальным сексом и страстью. Вернувшись в реальность, Антон спешно доделал домашку, поглядывая на часы. В шесть нужно быть у репетитора, а это еще сорок минут на трамвае.

Железный конь гулко стучал колесами, набирая предельную для себя скоростьи сильно раскачиваясь из стороны в сторону. Пропущенный звонок Антон обнаружил уже на остановке. Тут же перезвонил Илье.— Привет, Илюха! Я звонка не слышал, трамвай пытался с рельс сойти. Я отпросился и у тебя буду через…ммм… — он посмотрел на часы,— два с половиной часа.— Тоха, не тараторь, подожди, я как раз по этому поводу и звоню, — голос друга звучал глухо и виновато, на заднем фоне слышались посторонние шумы. – Давай на потом встречу перенесем?— То есть? На потом? Почему? – Антон остановился возле дома Олега Витальевича, бесцельно стал пинать валявшуюся возле урны пивную банку. — Я дома отпросился и вообще… Так ждал…— Прости-прости, я знаю, мне тоже жаль, просто… понимаешь… в общем… Мы с Андреем на концерт идем - на КиШа. Он их любит, да и мне нравятся… У него флаеры оказались — наверное эта сучка Юля достала — ну, не важно! Тоха, Тошик! Ну, пойми! Не обижайся, ладно? Я что хочешь для тебя сделаю, зацелую всего! — Илья почти умолял, по голосу чувствовалось, что ему страшно неудобно.

— Ну… Если все-все сделаешь, так и быть отпущу тебя с этим неандертальцем, — Антон картинно повздыхал, пытаясь скрыть за шутками свою обиду, словно раздумывая, что бы такого сотворить с другом в качестве отмщения. Была у него пара идеек. Навсегда запомнил Антонодну ночь, когда у Ильи слетели тормоза, и глаза горели жаждой обладания, звериными инстинктами. Обычно покорный, Антон даже воспротивился, попытался вывернуться их жесткого обхвата, избегая болезненногопроникновения. Илья неожиданно жестко и крепко сжал в кулак вьющиеся волосы Антона, вдавил лицом в подушку, и острая боль с каждымсильным ударом расцвела таким жгучим удовольствием, что тело долго не могло успокоиться, сотрясаемое непроизвольной дрожью. Илья испуганно извинялся, целовал Антону искусанные плечи - Тоха же только счастливо и немного хрипло смеялся.

— Спасибо! Тошка — ты лучший! Спасибо! — Илья еще пару минут поликовал и отключился.

С досады Антон пнул беспризорную банку. Обиднее всего было, что пропадал свободный вечер: с маминым тотальным контролем вытребовать часы свободы было сложновато. Скоро песня про очень занятую, всецело отдающуюся (ха-ха!) занятиям подругу родителям надоест. Нужно будет придумывать иную причину для разврата. Ревности, кстати сказать, Антон уже почти не испытывал: все уже передумал и перестрадал. Виделголодные и несчастные глаза Ильи, замечал невольный и тщательно скрываемый, кажется, даже от самого себя, интерес Андрея к соседу, их взаимное влечение, и понимал, что рано или поздно крепость падет. К тому же он планирует учиться в столице. Он уедет меньше, чем через год, а Илька останется, так пусть будет счастлив.

Умом-то он все понимал, но вот все равно было обидно до слез. Звонок пунктуального репетитора прогнал все тревожные мысли и сладкие мечты. Антон постарался полностью сосредоточиться на занятии.Утомленный французскими временами и всеми бурными событиями дня Антон на автопилоте погрузился в трамвай, чуть не заснул под мерное укачивание и перестук колес, выполз на своей остановке и неторопливым шагом направился к дому. Улица была оживленной, несмотря на поздний час и сыплющийся мелкий снежок. Шумели машины, горели витрины магазинов, спешили люди. На перекрестке, дожидаясь разрешающего сигнала светофора, Антон посмотрел в тонированной стекло припаркованной иномарки. Рассеянно поправил шарф, стряхнул с шапки снежинки и широко зевнул, забыв прикрыть рот ладошкой. Стекло медленно отъехало вниз, открывая смутно белеющее в темноте салона лицо. От удивления и неожиданности Антон не сразу закрыл рот.— Ты не весь снег стряхнул, — полностью опустив окно, мужчина склонил голову к плечу, с мягкой улыбкой рассматривая смутившегося Тоху. – Может, подвезти тебя?— Нет, спасибо. Я к незнакомым людям в машину не сажусь, — отступая на шаг от подозрительного типа, суровосказал Антон. С безопасного расстояния посмотрел пристально на незнакомца. Мужика видно было только по грудь, да еще согнутую в локте руку. Лицо вполне приятное, правильные черты, взгляд уверенный, властный.На запястьесверкают хромом дорогие часы.Какие маньяки нынче обеспеченные пошли!— Мама не велит? — еще шире разулыбался владелец золотистойАуди.— Ага, мама, — серьезно подтвердил Антон и обогнул по широкой дуге автомобиль, планируя все же перейти дорогу.— Подожди, если не хочешь, чтобы подвез, давай так пообщаемся, — остановил его водитель и вылез из машины, все своим видом показывая готовность проболтать хоть всю ночь. — Меня Игорь зовут, а тебя?

— Антон. Извините, мне, правда, пора, — не сдавался в попытках покинуть место знакомства Тоха.

— Тогда, вот, — незнакомец быстро сократил расстояние между ними, достал из кармана пальто визитку и протянул Антону, пристально вглядываясь в испуганного таким напором парня. — Позвони мне, обязательно. Я буду ждать.Антон оглядел мужчину. Немолодой, лет тридцать-сорок (точнее возраст определить он не решился),высокий, черное пальто подчеркивает крупную фигуру , посеребренные снежинками темные волосы, внимательный взгляд. Разглядывать цвет глаз Антон не стал. Молча, кивнул, принимая визитку. Уже с другой стороны дороги крикнул все так же стоявшему мужчине: — Извините, что в стекло смотрелся!Тот что-то ответил, из-за начавших движение машин слышно не было, махнул рукой.Антон засунул в карман плотный бумажный прямоугольник ибодро зашагал к дому.