Глава 6 (1/1)

5 октября, день премьеры Зал заполнялся зрителями, актёры наносили последние штрихи к гриму, рабочие сцены устанавливали декорации, а за кулисами всё было, как обычно: шум, гам, смех, упрёки – в общем, нормальная рабочая обстановка.– Ты такая смешная в этих разноцветных чулках! – добродушно улыбнулся Рауль.Молодой человек стоял с сёстрами Дааэ в коридоре возле общей гримёрной. Кристина была одета в белую рубашку, синие панталоны, голубую жилетку и яркие полосатые чулки. На ногах же красовались башмаки с большими розовыми бантами.– Я знаю, глупо смотрится.– Однозначно платье графини и бриллиантовое колье (пусть и ненастоящее) тебе пошло бы больше, – заметила её сестра, поправляя бретельки корсета в виде тоненьких зелёных лиан, обвивавших грудь и талию и спускавшихся на балетную фатиновую юбку длиною чуть ниже колена. Волосы её украшали маленькие розочки. – Ладно, я пошла.– Где ты будешь?– Как обычно – на мостах.– Опять будешь отвлекать Жозефа?– Я? О чём ты, Кристи? – изобразила изумление Катрин. – Нашего Буке ничто не в состоянии отвлечь, кроме бутылки рома или грога! До встречи!Начался спектакль. Зал был до того полон, что, казалось, яблоку негде упасть.– Пойду горло промочу, во рту пересохло, – сказал Жозеф Буке. – Я быстро. Смотри, чтобы тут никто не шастал.– Ну-ну, – хмыкнула Катрин.Девушка осталась на мостах этого яруса одна.А на сцене тем временем разворачивалось действие спектакля. Граф в исполнении Вивальдо Пьянджи только что покинул комнату графини (Карлотты), сообщив той, что он уезжает и оставляет дражайшую супругу в компании её “служанки” (которая на самом деле являлась пажом в исполнении Кристины).– Серафимо, довольно притворяться! Ты вынужден молчать, так поцелуй же меня, пока мужа нет, – запела Гульдичели. – Глупец, он так смешон!..– Я же просил вас оставить пятую ложу пустой, – оборвал её громкий глубокий голос откуда-то сверху. По залу пронеслась волна изумлённого шёпота, и все как по команде обратили взоры вверх.Там, на балконе, который опоясывал куполообразный расписной потолок Оперы, стояла таинственная фигура в чёрном.Катрин, сидевшая на мостах, не видела, что происходит: всё закрывал широкий ламбрекен перед занавесом. Поэтому она быстро встала и подошла к смотровому окошку в стене, замаскированному со стороны зрительного зала позолоченной лепниной.– О Боже, он здесь! – взволнованно прошептала Кристина, глядя наверх.– У тебя роль без слов, жаба! – воскликнула Гульдичели и пошла к кулисам, смочить горло аэрозолем.Лучше б она этого не делала. Хотя... с какой стороны посмотреть.– Жаба? – ухмыльнулся призрак. – Быть может, это вы жаба, мадам?Зловещий взмах чёрной накидки, словно крыла большой ночной птицы, и загадочная фигура скрылась за маленькой дверцей в округлом потолке.Спектакль продолжился.Но едва Карлотта начала петь свою партию заново, как вдруг из её горла вырвался отвратительный квакающий звук. Певица замерла в растерянности, но всё же предприняла ещё одну попытку. Звук повторился. За ним ещё один и ещё, и ещё...Со всех сторон раздавался смех, а актрису охватила настоящая паника. В этот момент даже ярые её противники – поклонники Кристины Дааэ – в глубине души сочувствовали испанке: ведь самое ужасное, что может случиться с певицей, – это потеря голоса. Да ещё и во время представления!– Я потеряла голос! Я не могу петь!– Что происходит? – спросил Катрин появившийся на мостах Буке.– Закрывай занавес!– Да что случилось, девочка, ты можешь сказать?!– В зале был Призрак! Закрывай же скорей, пьяный ты увалень!– Дамы и господа, наш спектакль будет продолжен через десять минут, и роль графини исполнит мадемуазель Дааэ! – объявил тем временем выбежавший на сцену Ришар Фирмен, выдернув Кристину из толпы мельтешащих актеров и подтолкнув её к краю сцены. – Идите переодевайтесь! Быстро!– А пока предлагаем вашему вниманию балет из третьего акта, – добавил мсье Андре. – Мсье Рейер, прошу вас, давайте балет!– Да-да, конечно, – лихорадочно оглядываясь, дирижёр перелистывал страницы с партитурой и подгонял музыкантов: – Все открыли балет! Скорее!Катрин, чертыхнувшись, поспешила спуститься на сцену.Она бежала по тёмному коридору к винтовой лестнице, как вдруг из-за угла возникла высокая чёрная фигура, в которую Катрин в спешке благополучно врезалась и, вскрикнув, подняла глаза на незнакомца.Им оказался очень интересный, на ее взгляд, мужчина лет тридцати, с пронизывающим взглядом серо-зелёных глаз. Правая часть его лица была закрыта белоснежной маской.Секунд пять они молча смотрели друг на друга. Вдруг он ни с того ни с сего схватил Дааэ за горло одной рукой, затянутой в перчатку, и прижал её к стене. Но, глядя в её глаза, он не увидел даже намёка на страх, лишь неподдельное любопытство. Возможно, это привело мужчину в замешательство, так как он нахмурился на мгновенье, а затем отпустил девушку и скрылся в тёмном коридоре.Тем временем в гримёрной мадам Жири помогала Кристине переодеваться.И снова на туалетном столике лежала роза с чёрной лентой...***Балерины кружили по сцене, когда кто-то из них пронзительно закричал, и девушки бросились врассыпную.Катрин, которую чуть не сбила с ног визжащая Беатрис, оглянулась – прямо над центром сцены покачивалось тело Жозефа Буке, свисавшее с мостов на одном из рабочих канатов. Глаза его были открыты, и в них отражался панический ужас.– Он его убил, – бескровными губами прошептала Мэг, вцепившись в руку подруги.– Где Кристина? – Катрин устремила взгляд в зал, на пятую ложу, которую занимал виконт де Шаньи, – ложа была пуста.Старшая Дааэ высвободила руку и помчалась за кулисы.“Она наверняка с Раулем. Нет повода беспокоиться”, – подумала девушка и решила подняться в своё укромное место на крыше, под Гармонией, чтобы собраться с мыслями и прийти в себя в тишине.Когда Катрин села на бортик крыши под статуей, у неё возникло странное ощущение, что она здесь не одна. Дааэ огляделась, но никого не заметила.Зато уже через пять минут на крышу вышли... Кристина и Рауль.– Это всё сказки, Кристина! Детские сказки и ничего более! – увещевал виконт. – Всему виной твоя бурная фантазия и невероятная восприимчивость...– Рауль, как же ты не понимаешь: я была там, в этом царстве вечной ночи! Я знаю, как он может быть жесток и непреклонен! – На мгновение Кристина замолчала, а затем очень задумчиво продолжила: – Но его голос не сравнится ни с чем. Херувимы и те поют менее сладостно... А когда я пела для него, он так смотрел на меня... В его глазах было столько тоски. Они и грозили и ласкали в одночасье. А затем он присоединился ко мне, и мы пели вместе. Этот непостижимый звук завладел моими мыслями, моя душа рвалась ввысь, и я слышала как никогда ранее, понимаешь?– Я понимаю, что кто-то обманным путём завладел твоим доверием, твоими помыслами и держит тебя в постоянном страхе, – ответил молодой человек. – Кем бы он ни был, теперь я здесь, я рядом, чтобы защищать и оберегать тебя. И я клянусь, что сделаю всё, чтобы избавить тебя от обременительного покровительства этого злого гения...– Но он действительно гений, Рауль!– Пусть так. Но это не даёт ему права распоряжаться чьей бы то ни было жизнью. Я не позволю ему играть с тобой! Кристина, любовь моя...– Скажи, что я нужна тебе! – вдруг воскликнула девушка, повернувшись к виконту лицом и положив руки ему на грудь. – Поклянись, что никогда не оставишь меня одну! Обещай, что мы всегда будем вместе, – это всё, чего я прошу! Скажи, что любишь меня.– Я люблю тебя. Люблю! – Прохладный ветерок подхватил восторженный возглас Рауля и умчался в ночь. Виконт заключил Дааэ в объятия и, целуя, закружился с ней по крыше.– О Боже, что же это я? Меня ведь, наверное, уже все ищут!– Кристина, я люблю тебя!Кристина что-то ответила ему. Что-то про лошадей, но Катрин не услышала этих слов – её сестра и виконт вошли внутрь, и голоса их стихли.Катрин медленно вышла из своего убежища; на губах её играла улыбка: она была рада за сестру и Рауля. Ещё в детстве Катрин говорила, что они обязательно должны пожениться, а теперь её детские фантазии претворялись в жизнь – Кристина и Рауль были безумно влюблены...Улыбка исчезла с лица девушки, едва она заметила на полу красную розу, перевязанную чёрной лентой. Видимо, Кристина обронила цветок, когда целовалась с виконтом.Катрин подняла розу и остановилась в задумчивости.– Кто же ты, Призрак Оперы? И чего добиваешься? – подумала вслух девушка, машинально коснувшись шеи, которую ещё недавно сжимала рука таинственного мужчины в чёрном.Вдруг ей показалось, что скрипнула одна из досок, которыми была выстелена крыша. Дааэ резко обернулась на звук и успела заметить, как чёрная тень метнулась от одной статуи к другой и растворилась во мраке ночи.________________________[1] — Ламбрекен – отделка в виде оборки, с вышивкой или без, которая размещается перед занавесом, скрывая его верхнюю часть, карниз, направляющие и др. технику над сценой