Глава 5 (1/1)

Уже через день в костюмерной кипела работа, все трудились не покладая рук, а актёры приступили к репетициям, в ходе которых Карлотта Гульдичели всякий раз не забывала напомнить своей конкурентке, что именно она – Карлотта – играет главную роль и никто лучше её сыграть не смог бы.В свою очередь Кристина лишь молча сносила нападки испанки, играя свою бессловесную роль пажа.В конце концов Катрин надоело всё это наблюдать и она решила отомстить за сестру по-своему.***Однажды во время очередной репетиции, пока все были на сцене, старшая Дааэ спустилась в зал, где сидели две “старые кошёлки” – служанки Карлотты. В течение нескольких лет роль их при своей госпоже во время репетиций последней не менялась: одна вечно держала наготове бутылочку с аэрозолем для горла, вторая – маленькую мохнатую собачонку по кличке Риччи, которую прима беззаветно любила и обожала потискать в перерывах. На неё-то и нацелилась девушка.Стащив с кухни кусок кровяной колбасы, которую сама ненавидела, Катрин подобралась поближе к женщинам и, пока те с благоговением взирали на свою хозяйку в образе графини, пару раз негромко причмокнула губами.Животное, учуяв колбасный запах, не заставило себя долго ждать. Дааэ быстро подхватила псину на руки и незаметно покинула зал, зажав той мордочку рукой, чтобы не тявкала.***Прошло полчаса. Подошло время репетировать балет из третьего акта.Карлотта как раз допевала свою партию, как вдруг...Нечто, напоминающее длинноногого ежа, повздорившего с радугой, засеменило по сцене в направлении испанки. Гульдичели пронзительно завизжала и отскочила в сторону, панически размахивая руками.– Что здесь происходит? – недовольно воскликнул мсье Рейер.– О, мадам! Это же ваша собачка! – захохотал Габриель.– Риччи, это ты?! – глаза примы округлились, приняв размер чайных блюдец. Она даже пропустила мимо ушей неприкрытое оскорбление со стороны молодого танцора . – Dios mio! Что с тобой сделали?! Кто посмел?!М-да, вид Риччи действительно имел плачевный. Не то чтобы Катрин не любила животных, нет, даже наоборот! Но раз это не повредит здоровью и благополучию псинки, решила девушка, то она не должна испытывать угрызений совести. К тому же, Дааэ была абсолютно уверена, будь Риччи человеком, он бы её понял и сам вызвался бы ей помочь в правом деле. А ситуация заключалась в следующем: некогда белоснежная шёрстка животного торчала в разные стороны пучками, каждый из которых был выкрашен в один из тех ярких цветов, что составляли палитру гримёрной коробки. При этом собачка явно не испытывала никакого дискомфорта.– А что, оригинально! – захихикала Беатрис.– Я знаю, чья это работа! Где эта чертовка Дааэ?! – Я всё это время стою перед вами, – окинула её взглядом Кристина.– Ты совсем меня за идиотку держишь?! Я о твоей несносной сестрице! А вы куда смотрели?! – Карлотта метнула гневный взгляд на старух-служанок. Те лишь развели руками, виновато кудахча.– Катрин! – крикнула балетмейстер.– Да, мадам Жири, – послышалось сверху.Все подняли головы – Дааэ-старшая сидела над сценой на одном из подвесных мостов, по которым обычно передвигались рабочие сцены во время спектаклей, когда меняли освещение, задники или подвесные декорации.– Зачем ты это сделала?– Интересно, как я могла это сделать, если с самого начала репетиции сижу здесь? – возмутилась девушка. – Почему чуть что, так сразу я?– А кто?! – взвизгнула Гульдичели, и уши заложило у всех, у кого это не случилось раньше.– Возможно, это Призрак решил тебе напомнить, что ты заняла чужое место! – парировала Катрин и запустила бумажный самолётик. Тот описал круг в воздухе и приземлился прямо у ног примы. Женщина развернула бумагу – с листа на неё смотрела собственная карикатура, под которой разместилась приписка “Курица”.– Ах ты!.. Ты!.. Мерзкая девчонка! – затопала ногами испанка, потрясая зажатой в кулаке бумажкой.Девушка злобненько улыбнулась и показала ей язык.Все присутствующие тихо захихикали, маскируя смех под внезапный приступ кашля или просто прикрываясь или отворачиваясь.Гульдичели же снова повернулась к собачке и запричитала:– Бедненький мой! Сокровище моё! Что тебе пришлось вытерпеть!..– Сама виновата. Надо слушаться советов, которые тебе умные люди дают, если не хочешь нарваться на неприятности, – Катрин взялась за канат, свисавший вдоль мостов, и съехала вниз. – Правду я говорю, Буке?– Чистую правду, куколка, – согласился мужчина, поймав её внизу. – Призрак не любит, когда с ним шутят.– Я тебя ненавижу! – прошипела Карлотта.– Ты знаешь, я тоже к тебе особой страстью не пылаю, – выгнула бровь Дааэ.– Мадемуазель Гульдичели, мадемуазель Дааэ, вы срываете репетицию! – взвыл несчастный дирижёр.– Катрин, хватит препирательств. Пошли, – младшая сестра взяла её за руку и увела за собой в противоположный конец сцены.Репетиция продолжилась.____________________[1] — Ведущих певиц театра принято было называть “мадемуазель”, не зависимо от возраста и семейного положения