— 4 — (1/1)

Каэль подошёл к Элейн, когда она смотрела из окна хижины на лесной пейзаж. Медленно солнце опускалось к горизонту, и рыжие лучи проходили сквозь цветущие ветви деревьев, рисуя узоры на траве и окрестностях. Легкий ветер шевелил листья, и узоры постоянно двигались, как будто живой ансамбль из солнечных зайчиков танцевал, провожая уходящий день.— Ты спрашивала, что внутри, — произнес за ее спиной Эльф; можно было различить звуки тканей его одежды, когда он доставал что-то из своего кармана.Пробужденная кивнула, не оборачиваясь, и продолжала наслаждаться закатом.— Можешь посмотреть, — она слышала, как голос приближался.— Мне уже не особо-то интересно, — из ее уст ответ звучал хладнокровно. Сейчас она держалась отстраненно. Она сама загнала себя в тупик мыслями о возможной влюбленности и теперь старалась вести себя равнодушно, как прежде, в обличии ледяной девы, не желая обмануться своими фантазиями о взаимности испытываемых чувств.— Очень жаль, ведь это предназначается именно тебе, — разочарованно ответил Эльф. Пробужденная услышала шорох мантии и звук удаляющихся шагов. Тогда она обернулась, но Каэль уже скрылся за звенящими бусинными шторами, разделяющими зал и алхимический лабораториум.Охваченная любопытством, Элейн на цыпочках прошла по комнате и заглянула за занавеску. Темный Эльф, очевидно, ожидал подобной реакции, поэтому встретил Восставшую прямо на пороге, так что она буквально уперлась лицом в его грудь (она все еще была сильно ниже ростом, вряд ли лед и магия были способны это изменить). Она отступила на пару шагов, легонько хихикнув. Сияющие аквамарином глаза с интересом смотрели теперь на фигуру напротив, но дрожащая шторка все еще разделяла героев по разным комнатам. Волосы Каэля были распущены, спадая густыми волнистыми локонами на плечи и за спину. Роба была только что снята и отложена в сторону, на бедрах, удерживаемые широким фиолетовым поясом, сидели охотничьи брюки, торс закрывала тонкая льняная рубаха, свободно расстегнутая в области шеи и груди. Это был, так называемый, домашний образ. Но даже теперь Эльф выглядел как герой эпоса. Высокий рост и врожденная аккуратность черт придавали ему портретное обаяние. Элейн, в свою очередь, сразу по возвращении примерила новое платье и теперь красовалась в нем. Темные цвета подчеркивали ее светлую кожу, однако при таком контрасте бледность не сильно бросалась в глаза. Если Каэль мог быть назван принцем (в значении чего-то великого и красивого) в этом рассказе, роль принцессы была также предопределена. — А говорила, что не интересно, — Каэль улыбнулся, делая шаг вперед, проходя через ленты из прозрачных хрустальных бусин, словно через врата Портала Призыва. В его руках все еще лежал таинственный коробок с неизвестным наполнением.— Ну ты, видимо, старался, так что показывай, — к подарку потянулись холодные ручки.Каэль развязал колючую джутовую нить и смахнул крышку от коробочки в сторону одной рукой. Был ли это телекинез или нет, так или иначе, крышка приземлилась ровно на центр лаконичного столика возле дверного проема. Внутри коробочки лежал небольшой предмет, укутанный в мешочек из золотистого-рыжего бархата. Он издавал тихий, едва слышный, пульсирующий звук, словно звон крохотного колокольчика, и светился.— Опять твоя темная магия? — с недоверием в голосе произнесла Элейн, опуская руки.— Возможно, ты попробуешь поспорить со мной, но само твое существование темнее всего, чем я когда-либо занимался, — Эльф продолжил распаковку как ни в чем не бывало.Пробужденная фыркнула и убрала за ухо локон волос в ожидании. Она не отводила глаз ровно до момента, когда из-под ткани был извлечен серебряный амулет оригинальной выделки. Камень в центре кулона засиял ярче и покрылся тонким слоем льда, как только поймал на себе взгляд Ледяной девы. Серебро при этом ничуть не изменилось. Холод внутри ее тела резко начал отступать и сменился сладкой, желанной теплотой, или даже жаром, с непривычки. Девушка перевела взгляд на Каэля, затем снова на камень и вновь на Каэля.— Примеришь? — спросил тот, отставляя в сторону упаковку.Элейн заулыбалась, сложив фрагменты происходящего в единую картину. Эльф протянул руки с цепочкой к ее шее, чтобы надеть амулет, и, как только сомкнутая застежка щелкнула, Восставшая шагнула к Каэлю и крепко обняла его.— Кэй, я… — она с благодарностью и дрожа голосом говорила, уткнувшись в его грудь холодным носом. — ...Ты лучшее, что случалось со мной… Спасибо.Он провел свободной рукой по ее волосам и вдохнул их свежий горный аромат.— Ты умеешь быть теплой, оказывается.В тот момент произошло то, чего никто не ожидал. В тот момент произошло чудо. В науке, конечно, нет места чудесам, но настолько возвышенные вещи почти никогда не случаются, и можно позволить себе немного романтизировать. Пока они стояли, обнявшись, амулет впитал в себя мороз, который сковывал тело Элейн изнутри, она начала “оттаивать”, а сила ее чувств растопила последние ледышки на сердце. Тогда сердце стукнуло, коротко и едва слышно, а затем еще раз, уже более уверенно. Элейн резко отпустила Каэля и устремила взгляд в пустоту сквозь него. Эльф тоже это услышал и приоткрыл рот, чтобы спросить, но она жестом остановила его и прижала ладони к своей груди. Она стояла так, глядя в никуда, или скорее в себя, убеждаясь, что всё произошло на самом деле. Затем она медленно подняла взгляд на чернокнижника. На лице ее застыло неопределенное выражение. Дрожа всем телом, она отняла руки от груди и протянула навстречу Эльфу. Он подступил ближе и сомкнул ее ладони в своих.— Я… — она едва подбирала слова.— ...Живая, — всеми силами скрывая удивление, закончил за нее Каэль. — Да, ну и дела. Истинная королева восставших эльфов.— Оно бьется… — ошарашено промолвила Возрожденная. — Но как?..Если в арифметике сложение двух “минусов” в итоге дает “плюс”, то и в колдовстве нет особых отличий. Теургия Нежити и загробные чары амулета, являясь двумя источниками темных сил, сработались в мощнейший механизм небесного возрождения. Теперь Элейн уже не была частью мира мертвых, даже наполовину. Конечно, не обошлось и без капельки искренних чувств, усиливающих любое проклятье или исцеление.— Видимо, мы с тобой знатно напортачили, раз превратили магию смерти в магию жизни, — чернокнижник улыбнулся, рассматривая теплеющие и розовеющие на глазах ручки Эльфийки. Ему хотелось приласкать эти изящные кисти, но он сдержал себя и перевел взгляд на голубые глаза напротив. Их сияние угасало, сменяясь натуральным небесным цветом. Исцелить Элейн означало ее отпустить. Он понимал, что ему будет сложно пережить расставание, но, в конце концов, такой была его цель с самого начала.— Это все ты… — она освободила руки и обхватила ими лицо Каэля. — Кэй… Ты вернул меня к жизни!— Не благодари, всего лишь пара месяцев практики и… — он хотел скрыть нагрянувшую грусть, но Элейн не позволила ему закончить ответную речь. — Не смей, — ее глаза наполнились слезами. — Хотя бы сейчас.Она вновь крепко обняла его. Каэль ответил взаимностью и заботливо гладил ее по спине. Жар наступал и душил ее изнутри, но она чувствовала себя счастливо, слушая двойной ритм взбешенно бьющихся сердец. Элейн решила прервать объятие, ощущая, что момент затянулся. Она не хотела быть обузой даже в столь трогательный момент. Она разжала руки и подняла глаза на лицо мага. Каэль отпустил ее, и они встретились взглядами.— Ты в порядке? — он заметил, как порозовел ее лоб. Капельки влаги засверкали на коже. Он провел рукой по ее щеке и чуть не обжегся, настолько горячей она была.— Да, я очень… я тебя… я просто...Через мгновение Эльфийка без сознания рухнула на пол.