Часть 4 (1/1)

—?Да когда ж они кончатся,?— простонал Ягодкин. Громов стоял на пороге и застегивал пуховик.—?Что там еще?—?Они жрать не успевают, опять что-то притащили.В голосе Ягодкина сквозила обида. Ему, конечно, никто бы ничего не притащил?— он всего лишь отсиживал задницу на казенном месте перед монитором, вяло поглядывал на камеры и периодически, совершая обход, вступал в перепалку с особо речистыми представителями интеллигенции.Пока всех описали, пока всех оформили?— смена Громова закончилась два часа назад, но Макаров упросил задержаться, и он задержался. Ягодкин не торопился?— дома его никто не ждал, и ему явно совершенно не хотелось покидать насиженное место.Иногда Громову казалось, на самом деле Ягодкин живет в Орехово и вообще не человек, а тысячелетний демон, принявший обличье упитанного и не по годам седого сотрудника спецприемника. И годы будут идти, и бетонные стены обветшают, и давно уже забудут имена и тех, кто здесь сидел, и тех, кто их сторожил, а неприкаянный дух Ягодкина так и будет носиться над пустырем, завывая на болотах.Завывало у Громова в желудке. Он отвлеченно подумал, что нужно позвонить Денису и спросить, что…В голове щелкнуло.Денис сидел за железной дверью в ста метрах от него. И, судя по всему, просидит так еще тринадцать дней. Жгучая дневная злоба, смешанная с радикулитом, вдруг вылилась в идиотское осознание, как будто до того Громов был уверен, что уходя домой, по дороге отопрет камеру, завернет Титова в шубу и вынесет подмышкой в сторону служебной стоянки.В кармане заплямкал телефон. Неизвестно зачем Громов включил уведомления в твиттере?— и теперь слышал раздражающий бульк каждый раз, когда кто-то еще выражал борцу с режимом, вихрастому айтишнику Денису с Драко Малфоем на аватарке свое почтение, сожаление и поддержку.Нужно было ехать домой.Нужно было побороть желание схватить ключи и схватить Дениса.Громов, уже выйдя из кабинета, дежурно попрощавшись и даже не расслышав, попрощались ли с ним в ответ, ощутил жгучий приступ уныния?— он не смог вспомнить, когда в последний раз был в квартире один.Двести пятнадцатая камера была не по дороге к выходу, но он прошел коридор до самого конца и быстро сунул нос в окошко. Денис лежал, тощей любимой жопой развернувшись к двери, и судя по всему спал. Соседи его негромко переговаривались.?Мы срослись плавниками?, выла тогда Земфира на кухне. Земфиру позднего периода Денис звал тупой пиздой, Земфиру раннего периода любил так же, как свои ключицы, торчащие из ворота растянутой футболки.—?Сделай что-нибудь пожрать, не могу, сдохну сейчас!Громов стоял под душем, упершись лбом в нагревающийся кафель. Желудок приклеился к позвоночнику, пообедать на работе он не успел, простоял в пробке почти три часа и ввалился домой злой и разбитый.На Дениса нашло хозяйственное настроение?— квартира напоминала живописные руины, недостроенную гостиницу и космодром Байконур после неудачного запуска одновременно.—?В душ иди и не мешай.И Громов пошел.Выкрутил воду, уткнулся носом в кафель?— и не сразу понял, что происходит, когда минуты две спустя после его отчаянного вопля занавеска душа отдернулась со стороны полки с шампунем и в парком воздухе возникла длиннопалая ладонь, посреди которой возлежал бутерброд.Бутерброд был царский в лучшем смысле этого слова?— на криво отрезанном ломте белого хлеба красовался прямоугольный кусок сливочного масла и огромная, неприличная плюха красной икры.Громов крякнул.В душ просунулась голова. Денис оглядел его с головы до ног, задержавшись на, очевидно, наиболее интересных ему частях тела, поднял взгляд и протянул бутербродную лапу еще выше, Громову под самый нос.—?Ешь.—?Ты мне в душ бутерброд припер? Бутерброд с икрой?—?Ешь давай.Громов съел. И даже воду выключать не стал.Пробка на шоссе растянулась таких масштабов, что через полчаса бессмысленных рывков на полметра вперед Громов всерьез подумал, что еще немного?— и можно будет разворачиваться обратно. По радио протяжно изливал душу Меладзе: без Дениса Громов никогда не запаривался и включал в машине первое, на чем остановится магнитола.Денис пыхтел, сопел, менял восемь тысяч станций?— а потом подрубал свой плейлист на спотифае, сползал по сиденью и удовлетворенно качал головой в такт.Радикулит как рукой сняло, а Громов меж тем все глубже погружался в пучину осознания того, что завтра-послезавтра его Дениса отвезут в суд, там ему или скостят дней до пяти или навесят по полной, что это так-то административный арест и ничего хорошего, что пока он жопу в кабинете отсиживал, его Денису какая-то незнакомая девочка с пиздой на маске в ?Перекрестке? колбасную нарезку покупала на какие-нибудь общественные деньги.Осознание было неприятное, пучина?— холодная.Последний раз что-то смутное похожее (а на самом деле?— ничего общего), он испытывал лет шесть назад, когда они с Денисом на Чистых часа в два ночи обошли все деревья и кусты прежде чем тогда еще не майор, но уже самый настоящий Громов не оказался удовлетворен степенью неосвещенности окружающего пространства.Проще говоря, в итоге они сосались под какой-то корягой, где их уж точно бы никто не заметил.Как будто абсолютно все сослуживцы Громова в этот момент сговорились и гуляли парами вокруг, чтобы непременно зажечь фонарики, ткнуть в них пальцем и, громко хохоча, закричать ?Пидорасы!? в тот момент, когда Денис обнимет его за шею.В голос Меладзе и мысли Громова врезался пронзительный ной клаксона машины сзади. Громов глянул в зеркало заднего вида, мысленно послал на хуй смутно различимого водителя белой ?хонды? и проехал освободившиеся впереди три метра пространства.Зазвонил телефон. Он ткнул в наушник, готовый услышать сиплый голос Макарова и разнос на тему того, что они с Ягодкиным неправильно оформили какого-нибудь хипстера.Звонил не Макаров. Звонила девчонка с пиздой на маске, это Громов почему-то сразу понял.—?Игорь,?— сказала девчонка,?— здравствуйте. Вы меня не знаете. Меня Таша зовут.—?Здравствуйте, Таша,?— откликнулся Громов, сверля взглядом багажник машины впереди. Иррационально захотелось ебнуть по газам.—?Вы, наверное, уже знаете, что Дениса задержали. Вы не волнуйтесь… Можно на ты?—?Нет.Машина тронулась. Тронулся и Громов.—?А. Извините. В общем, мы передачку Денису отнесли, вы не волнуйтесь…—?Таша,?— оборвал Громов,?— я мент.В трубке замолчали.—?Я мент, Таша. Я в курсе. Я все знаю. Я передачки у вас из рук забирал. И носки с трусами я ему сам отвезу. И пожрать сам отвезу. И адвоката оплачу. И спасибо за вашу заботу, до свидания.Ткнул в наушник так, что стало больно. Пять минут спустя плямкнул твиттер. Не иначе как пользователю ?тихий ден? с Драко Малфоем на аватарке теперь сочувствовали вдвойне.