Глава 16 (2/2)
А вдруг и правда, забыл?!Страх сковал мой измученный мозг, и я, вконец растерявшись, не зная, что теперь делать, неуклюже ввалилась в класс.Александр Владимирович сидел за столом и, нахмурившись, просматривал какие-то бумаги. Мне показалось, что он действительно был чем-то серьезно занят. Мое сердце тревожно замерло в груди: неужели все-таки все отменяется? Но вот он оторвался от бумаг и окинул меня взором глубоких зеленых глаз.- Здравствуй, Дарья.Математик мягко мне улыбнулся, развеивая все мои сомнения. Спокойное красивое лицо, лукаво прищуренные глаза. Только такая легко впечатлительная дура, как я, могла подумать, что этот человек может забыть про свои планы. Радость встречи вынесла из моей головы все ненужные тягостные мысли.- Здравствуйте, - тихо выдохнула я, ощущая чудовищную неловкость и не зная, куда деть глаза.- Ну что ты там встала? Проходи, садись.Я села за первую парту второго ряда, сумка соскользнула по руке на пол. Поднимать на него глаза было страшно. Я скромно положила руки на колени и нервно облизнула сухие губы.- У тебя такой покаянный вид сегодня, признавайся, ты ни во что не успела влипнуть за эти два дня? – иронично осведомился учитель. Кажется, в его глазах мелькнуло веселье. – Надеюсь, дело ограничится невыполненным домашним заданием?Я вмиг зарделась, задетая его словами. Он определенно снова надо мной издевается.- Ни во что я не влипала, и домашнее задание я, кстати, сделала.И чуть тише, обиженно пробурчала:- Еще вчера.- Я в тебе нисколько не сомневался, - тут же клятвенно заверил меня математик. - Покажи-ка мне, что ты сделала.Глаза – вселенское понимание. Улыбка – неземная доброта. Мне было тяжело оторваться от его лица, но я, все же отвернувшись, нагнулась к сумке, и, чуть покопавшись в творившемся в ней бедламе, вытащила нужную тетрадь. Только сейчас почему-то заметила, что на ней нарисована какая-то странная парочка обнимающихся медведей. Мне вдруг стало ужасно неловко. Я и правда только сейчас обратила на это внимание.Передав заранее раскрытую на домашнем задании (не дай бог, он увидит этих чертовых медведей!) тетрадь прямо в протянутую навстречу мне руку Александра Владимировича, я замерла у его стола в нервном ожидании.Будто назло мне, мужчина стал придирчиво проверять содержимое тетради, очень медленно и досконально. Мое сердце уходило в пятки, когда он несколько раз зачеркнул что-то ручкой. Я тут же не по-детски встревожившись, попыталась заглянуть в тетрадь, чтобы самолично лицезреть, какую допустила помарку, но математик некстати перевернул лист.Нервно кусая губы, я заламывала себе пальцы на руках, чтобы хоть как-то унять дрожь в коленках. Паника необратимо подступала к горлу: а что, если я все решила неправильно?!
Когда Александр Владимирович нахмурившись, зачеркнул еще раз что-то ручкой, я была готова впасть в молчаливую истерику.Будто прочтя мои крайне «радужные» мысли, математик поднял глаза с тетради и ласково поманил меня к себе рукой:- Дарья, подойди.На плохо гнувшихся ногах, я, медленно обогнув учительский стол, встала позади мужчины и вперилась глазами в свою тетрадь. Мужчина пролистнул назад и указал ручкой на один из примеров, в котором было зачеркнуто несколько произведений.- У тебя тут корень потерялся.- Как так?! – я нагнулась ближе к тетради, и трясущимся пальцем провела по зачеркнутому примеру, тщетно ища в нем ошибку. Но нет, все было вроде бы решено правильно.
Я сдавленно прикусила губу. Ничего не понимаю, что там не так, про какой корень идет речь?- Потеря корней может произойти при делении обеих частей уравнения на выражение, содержащие неизвестное. У тебя здесь этого не наблюдается. Ты понимаешь меня?Его голос звучал совсем рядом, я чувствовала тепло его дыхания, коснувшегося моего лица. Только сейчас я поняла, что стою слишком близко к нему и почти соприкасаюсь волосами с его пиджаком, а мое лицо в нескольких сантиметрах от его.
Жар нещадно опалил все мои внутренности, я резко отстранилась от стола. Дышать сразу стало куда легче.- Если честно, не совсем, - внезапно пропавшим хриплым голосом пробормотала я. А если уж совсем честно, то я вообще перестала соображать и не поняла ни единого слова.Губы Александра Владимировича дрогнули в усмешке.- Ну как же? При решении уравнения можно делать только такие его преобразования, при которых не происходит потери корней. Если при этом получаются уравнения – следствия данного, то необходима проверка найденных корней. Ты поняла?Нет, ничегошеньки я не поняла! Жар все еще палил мое лицо, сердцебиение не приходило в норму, и я практически уже не понимала того, что мне говорят. Какие уж тут правила равносильных уравнений, когда у тебя внутри тикает бомба замедленного действия?
Невнятно что-то забурчав, я утвердительно кивнула головой. Не выставлять же себя полной дурой в глазах математика? После я сяду где-нибудь в укромном тенёчке с учебником и переосмыслю всю эту тему, но сейчас я просто не в состоянии связно думать.Александр Владимирович окинул меня скептическим сощуренным взглядом, в уголках его рта по-прежнему играла шаловливая усмешка, которая напрочь перечеркивала строгий учительский ореол вокруг него.
- Мне кажется, что ты упустила эту тему и теперь, вполне вероятно, не можешь ее понять, - учитель наигранно-тяжело вздохнул. – Меньше надо витать на уроках в облаках, Абрамова.Я тут же вполне предсказуемо негодующе вспыхнула.- Не витаю я в облаках на уроках! И…Я тут же осеклась на полуслове, наконец, запоздало уловив в его голосе явственные провокационные нотки. Опять он надо мной издевается!В глазах мужчины блеснули озорные огоньки, полностью подтвердив мою догадку.
- Раз уж ты все поняла, я дам тебе похожий пример, а ты его мне сейчас решишь. А там посмотрим, училась ли ты все это время или витала в облаках.У меня появилось скверное предчувствие, что я в очередной раз сейчас нехило так упаду в глазах математика, когда на сто процентов неправильно решу его чертово уравнение.Александр Владимирович выудил из близстоящего ящика тонкое пособие с заданиями по алгебре. В это время отставленная им в сторону шариковая ручка тут же проворно начала скатываться по столу. Пальцы мужчины, рефлекторно потянувшись за ней, невзначай коснулись моей руки, так некстати застывшей над учительским столом.Я тут же резко одернула руку со стола. Меня прошиб сильнейший электрический импульс, и вновь стало ужасно неловко.
- Вот держи, упражнение №47.Мужчина протянул мне пособие, и я нерешительно взяла его. Голова кружилась, сердце по-прежнему отбивало рваный ритм, рука горела, и себе я напоминала сильно запутанный комок из оголенных проводов. Мой взгляд скользнул по пособию, которое выглядело в моих руках довольно устрашающе.
Я пропала…- Дарья, я, кажется, понял твою тактику. Дотянуть до последнего, а после уже ничего не делать, не так ли? – в его голосе слышалась теплота. По-видимому, его очень забавляет эта ситуация, по крайней мере, укора в его голосе я не услышала.И правда, я уже слишком долго топчусь на месте, рассеяно уставившись на чертово пособие.- А… извините, я сейчас, - невнятно пробормотала я, непроизвольно сделав какой-то странный взмах рукой в сторону окна.Я явственно видела, как учитель старается сдержать рвущуюся наружу ехидную ухмылку. Просто супер, ничего не скажешь…Спиной чувствуя на себе его взгляд, я нетвердой поступью просеменила за первую парту. Мысли цветастым калейдоскопом порхали где-то на поминках, абсолютно не вписываясь в тематику обстановки, но когда это мои чувства и голос разума совпадали в своем убранстве?Уже заранее со скверным предчувствием я открыла нужную страницу. Так-так, ну надо же, мне действительно попался почти такой же пример, какой я решала дома, слава богу, учитель мне не подсунул в очередной раз задания для выпускников.Нервно закусив и так порядком изгрызенную ручку, я пыталась восстановить в голове объяснения Александра Владимировича, которые звучали ровно три минуты назад. Но, за исключением бархатистых нот в его голосе, я больше ничего не помнила, просто не хотела помнить. Что-то там про потерю корней вроде было, или нет…
Черт, ну почему я такая недалекая?! К моему горлу пробивался истерический смех.Решив лишний раз не искушать судьбу, я решила этот пример так, как умела, так, как меня учили, и будь что будет. Рука все еще горела, помня его прикосновение, и поэтому почерк выходил неразборчивый, цифры не попадали в клетки и прыгали по всему листку. В голове было хоть шаром покати, и из-за этого, а может, из-за того, что мы с моим любимым учителем сейчас остались одни, я не могла ни на чем сосредоточиться и делала очень много помарок, которые после приходилось зачеркивать. Из-за этого моя работа выглядела очень неряшливо и грязно.
Уже записывая ответ, я всеми силами старалась унять дрожь в руке и хотя бы что-то написать аккуратно. Мне почти удалось, почти… Не успела я вывести первую цифру ответа, как ручка перестала писать. Просто взяла и перестала, в самое неподходящее для этого время! Две недели исправно писала, а тут взяла и кончилась!Я пару раз нервно чиркнула ей по полям, пытаясь все-таки ее расписать, но, по всей видимости, она отслужила свое и более не подавала признаков жизни.Не теряя надежды на Всевышнего, я полезла в сумку. Но и там любой другой канцелярии, кроме пары огрызков сломанных карандашей да давно высохшего штриха, не нашлось.
У меня появилось такое ощущение, будто все мои ангелы-хранители на сегодня взяли выходной.- Ты, никак, уже закончила?