Часть 8 (1/1)

В эту ночь Артём практически не спал. Они вдвоём легли на расправленный диван в комнате, и Игорь во сне ни на минуту не отпускал его. Дзюбе было жарко и неудобно, спина безбожно затекала, а шею ломило от того, что его голова уже давно соскользнула с подушки, но перевернуться и поправить всё он не мог. Под артёмовым боком лежал Игорь, который, спустя полночи, наконец, забылся беспокойным сном. Акинфеев просыпался стабильно каждые двадцать минут, а потом с минуту смотрел на притворяющегося спящим Артёма и снова засыпал. Иногда Игорь встревоженно дёргался, чем очень пугал его, но не просыпался, а лишь продолжал сопеть куда-то в подмышку соседа.Утро наступило неожиданно, а трезвонящий будильник на телефоне казался каким-то изощрённым издевательством, ведь Артём только-только смог задремать, но встать всё-таки пришлось — через несколько часов его ждали на самолёт в Австрию. Видимо, во сне Артём всё же непроизвольно поменял позу, потому что стоило ему открыть глаза, как он встретился со взглядом Игоря, с которым они лежали лицом к лицу. Тот выглядел не выспавшимся и отёкшим, а его кожа в сумраке квартиры казалась почти прозрачной, на подбородке видны коротенькие тёмные волоски, выступающие на поверхность кожи, потрескавшиеся полные губы с запёкшейся кое-где кровью были растянуты в мягкой полуулыбке. Артём вытащил телефон из-под подушки и смахнул иконку будильника, чтоб тот заткнулся, наконец, а потом вернулся в прежнее положение и закрыл глаза. Спать хотелось просто невыносимо.— Открывай глаза, спящая красавица, — тихо запел Игорь и погладил рукой лицо Артёма. — Поцелуй меня, ведь нам это нравится.Артём скуксился в ответ на до тошноты знакомые строчки, которые звучали из каждого утюга последние полгода точно, измученно улыбнулся и приоткрыл глаза. — Как банально, — сказал он и потянулся к щеке Игоря, но тот перехватил его губы своими и втянул в мягкий ненавязчивый поцелуй. — Зато теперь ты точно проснулся. — Я же даже зубы не почистил. — Да плевать.Игорь привстал и стянул всё их когда-то общее одеяло на себя, оставляя Артёма мёрзнуть. Тот несколько раз попытался в шутку отобрать одеяло обратно, но, взглянув на настенные часы, решил, что ему уже действительно пора собираться. Наспех одевшись и закинув несколько бутербродов с чаем, он пытался застегнуть свой чемодан, когда в проходе появился зевающий Игорь. — Ну, пока что ли? — неуверенно проговорил он, потирая коленки руками.Артём обернулся на голос, а потом сделал последний рывок и до конца застегнул молнию, после чего подошёл к парню и поцеловал того в губы. — Короче так, — начал он и присел на корточки рядом. — Ты сидишь дома, тренируешься. Когда я приеду, ты уже бегать спринты должен, ясненько? И чтоб на связи был. Не дай Бог трубку не возьмёшь, когда я буду звонить.Выглядел Артём грозно. Точнее, он старался выглядеть грозно, но серьёзничать ему не хотелось, потому что Игорь, сидящий перед ним, улыбался так по-доброму и так искренне, что он невольно заразился этой улыбкой. Несмотря на то, что вечер их прошёл слегка напряжённо, сейчас особой тяжести между ними не было. Только оба они ощущали грусть от предстоящей разлуки. Для них обоих это было страшновато. — Иначе что? — ухмыльнулся Игорь.Артём встал на ноги и быстро надел кроссовки. В воздухе витало пошлое и избитое ?накажу?, но это явно не было в их стиле. Он улыбнулся своим мыслям и смутился от того, как это могло бы прозвучать, ведь это как-то ещё не совсем к месту. Поэтому Артём, взяв за ручку приготовленный многострадальный чемодан, оскалился и ответил: — Иначе приеду и вломлю пиздюлей, любимый, — и вышел в подъезд под смех Игоря.Впервые после прощания дома Артём позвонил Игорю уже в Австрии, когда заехал в номер. На сегодня у них оставалась только вечерняя тренировка, так что Дзюба решил проведать своего молодого человека и был рад слышать тяжёлое сбитое дыхание. Они разговаривали практически целыми днями, даже первое время на тренировках, когда и Игорь начинал заниматься, но главный тренер сборной России быстро прекратил эти перезвоны. Артём практически не чувствовал расстояния между ними, ведь они были на связи довольно часто, и лишь иногда в груди так сильно ломило от того, что безумно хотелось оказаться рядом и обнять. Игорь освоил новый тренажёр и иногда под подбадривающие улюлюканья Дзюбы с экрана наворачивал по комнате круги, опираясь на стены и мебель, чему оба были очень рады. Артём также мог в большинстве случаев следить за тем, чтобы Игорь кушал правильно и по расписанию и делал себе массаж. Прогресс действительно был налицо, а Артём замечал его ещё сильнее, ведь не знал, что Акинфеев тренировался даже в те моменты, когда по программе должен был отдыхать.От сборов Артём был в восторге, они были первые такие для него, ведь в сборной, в отличие от Игоря, он ещё не играл, так как выстрелить удалось только недавно. Практически со всеми Артём уже был знаком или играл за одну команду, многие знали и Игоря, и часто влезали в кадр Дзюбы, когда он говорил по видеосвязи с вратарём. Атмосфера была потрясающей, не было даже редких конфликтов на почве соперничества клубов, что немножко озадачило Артёма, да и тренерский штаб был просто прекрасный, понимающий и нереально профессиональный. Он даже успел подружиться с физиотерапевтом Ольгой Николаевной и попросить пару советов по поводу Игоря, а также, что удивительно, нашёл общий язык с главным тренером, Леонидом Викторовичем, и выпросил разрешение на то, чтобы несколько раз привезти Игоря на тренировку на базу. Тот сперва отказал со словами о том, что Дзюба обалдел, но когда понял, о ком речь, сразу согласился — с Акинфеевым они не один сезон играли. Об этом Артём Игорю пока не сказал, решив сделать сюрприз.Никогда ещё сборы для него не были настолько продуктивными, а для первых сборов с командой это было выше всех его ожиданий. Дни летели так же быстро, как Артём летал над полем, напихивая гол за голом в открытые ворота, и при этом думая, что классно было бы сыграть с Игорем, как раньше. Артём форвард, а Игорь вратарь. Практически самые центральные фигуры на поле, от которых счёт зависит в большей степени. Никто никогда не испытывает столько эмоций, никогда между людьми не искрит воздух так же, как между вратарём и нападающим, когда они один на один. Конечно, у Артёма и так на Игоря искрило, но он предпочитал романтизировать это. И только с ним.Дзюбе казалось, что он с каждым днём всё больше влюбляется в Акинфеева, но это всё ещё удивляло его, ведь как можно влюбиться в него ещё сильнее? А Дзюба снова смог.На второй день он откопал в чемодане книжку, которую просил у матери, но читать её и вникать было очень тяжело, но не потому что она была написана каким-то заумным языком с кучей терминов, а потому что времени свободного на книги совсем не было. Если оно было, то Артём тусовался с кем-то из команды в общей комнате или по номерам, или разговаривал с Игорем. Акинфеев, вообще, постоянно говорил, что Артёму нужно больше времени проводить с ребятами, ведь футбол, как-никак, игра командная, а потому иногда просто сбрасывал звонок, ссылаясь на то, что ему нужно побыть одному. Сперва Артём бесился, думая, что это опять очередные заскоки парня, но потом понял и долго ходил и улыбался как идиот, пугая всех вокруг.?Разговаривайте?, — кратко и лаконично предлагал автор книги, а дальше предлагал какие-то странные игры формата вопрос-ответ, которые могли бы помочь ?узнать о проблеме больше?. Все уловки из книги Игорь каким-то образом чувствовал и постоянно просил перестать заниматься ерундой, убеждая, что он не в депрессии и у него всё налаживается. Но в одну игру он всё же согласился поиграть — что-то вроде аффирмаций, только более полных. — Я встаю на ноги и играю в футбол, — сказал Игорь. — Да нет, не так. Нужно чтобы всё было точно, например: Игорь в течение месяца уверенно встаёт на ноги и продолжает отлично играть в футбол за ЦСКА, и осенью его вызывают в сборную России по футболу, где он в основном составе показывает отличную игру.Акинфеев засмеялся, как и Артём, и картинка на смартфоне Дзюбы немного поплыла из-за слабой сети, а звук немножко отставал от изображения. — Теперь я. Я, Артём Дзюба, замечательно и результативно заканчиваю сборы и без происшествий быстро добираюсь до дома, звоню к тебе в квартиру, и ты встречаешь меня, стоя на ногах, а я целую тебя так сильно, что высасываю мозг.Артём закончил озвучивание своих грандиозных планов и подхватил смех Игоря. Дзюбе определённо нравилась эта игра и то, что Игорь теперь практически постоянно смеётся вместе с ним. Наверное, никогда ещё чей-то смех не делал его таким счастливым и окрылённым. — А потом я еду на чемпионат, где играю в основе, и забиваю охуенно красивый гол для тебя, а ты сидишь на трибунах и посылаешь мне воздушные поцелуйчики. — Ну и чудик ты, конечно.Артём вспоминает этот заливистый смущённый смех, когда парит над полем, обводя одного за другим сокомандников в ярко-жёлтых манишках, и он уверен, что этот звук в его голове — это и есть его талисман.***Несмотря на то, что сборы прошли просто прекрасно, Артёму не терпелось вернуться домой, поэтому он, недолго думая, поменял билет и уехал раньше вместе с товарищем из сборной. Остальные ребята смеялись и не могли понять, почему Дзюба меняет прямой рейс на рейс с пересадкой, да ещё и всего на три часа раньше, но ему так не хотелось объяснять, а уж тем более думать о том, что будет, если рейс задержат и он останется в промежуточном аэропорту надолго. Но всё сложилось как нельзя лучше, и уже перед закатом солнца Артём стоял под окнами своего дома, по щиколотку в грязных брызгах и немного недовольный, потому что его снова высадили в чужом дворе.Игорь, не знающий о раннем приезде Артёма, говорил, что сегодня Ирина Владимировна остаётся на дежурство, так что этот вечер они снова могут провести только вдвоём. Он поднимался по лестнице и параллельно пытался найти в кармане сумки ключик от квартиры Акинфеевых, потому что собственная семья решила на каникулах навестить бабушку с дедом в области и дома его точно никто не ждёт. Первое, что бросается в глаза, когда он входит в квартиру, это кресло, стоящее посередине коридора, пустое, без Игоря. Артём разулся и аккуратно заглянул в зал, а потом в спальню парня, в которой на игоревой кровати дрых только кот, но самого его не было, как и на кухне, где привычно тихо играет радиоприёмник. Кинув сумку в прихожей, он подошёл к ванной и прислушался к тишине, а потом осторожно приоткрыл, заглядывая внутрь. В белой чугунной ванне, наполненной явно горячей водой и редкими островками пены, лежал Игорь и, кажется, вовсе не слышал, как вошёл Артём. Последнему стало тяжело дышать, когда он засмотрелся на румяное расслабленное лицо Акинфеева, прикрытые подрагивающие веки и приоткрытые губы, которые спустя время зажили и казались ещё более упругими и мягкими. Всё, что находилось ниже бортиков ванны, он не видел, но мысли об этом заставляли его желудок нервно скручиваться в узел.Дзюба подумал, что если сейчас подаст голос, то напугает Игоря, и хотел было вернуться в прихожую и подать более конкретные знаки, оповестившие бы Акинфеева о том, что в квартире он теперь не один. Но Артём не успел даже пошевелиться, как Игорь открыл глаза и повернул голову, а потом мелко дрогнул, испугавшись. — Блин, прости, не хотел напугать, — сказал Дзюба, делая шаг в ванную, потому что подглядывать из-за косяка теперь было незачем.Игорь, увидев приближение Артёма, немного напрягся и сел в ванне. — Я слышал, что ты вернулся, но не заметил, когда ты вошёл, — сказал он и провёл мокрой рукой по влажным волосам. — Ты… рано?Артём как-то странно улыбнулся и закрыл за собой дверь, подходя всё ближе. Ему становилось душно не только от того, что в помещении было жарко и влажно, более волнующим сейчас было лицезреть Игоря, почему-то отчаянно пытающегося прикрыться. Дзюба особенно пристально глядел на крестик, висящий на длинной цепочке где-то между сосками, которые скрывались под прозрачной водой. Акинфеев, заметивший ползущий взгляд всё приближающегося Артёма, сгрёб в кучу всю пену, плавающую на поверхности (которой, к слову, было совсем немного), над стратегически важными местами, глаза его блестели, а во взгляде мелькал… интерес? Артёму определённо понравилось то, что он увидел. — Ага, поменял билеты, к тебе спешил, а ты тут без меня развлекаешься, — Дзюба театрально надулся, закусил губу и присел на узкий бортик.Между ними стало так мало пространства, что их обоих бросило из жара в холод и обратно. — Совсем нет, я не… — начал Игорь, но так и не договорил, чего он не делал.Артём весело фыркнул, глядя на озадаченное лицо своего с недавних пор молодого человека, и снял ветровку, бросая прямо на кафельный пол. Игорь быстро-быстро смотрел то в серо-голубые глаза, то на руки, то куда-то за парня, пытаясь понять, что же он будет делать дальше. И Акинфеев явно чувствовал себя уязвимее, находясь абсолютно голым и всего в нескольких сантиметрах от томно улыбающегося Дзюбы, но ничего не предпринимал.Первым сделал шаг Артём, положив свою широкую ладонь на гладкое лицо Игоря, оглаживая большим пальцем его нижнюю губу, оттягивая вниз. Кажется, Акинфеев стал ещё краснее, но стыд испарился в момент, когда Артём прикоснулся к нему в страстном поцелуе. Игорь сразу забыл про пену и потянулся горячими мокрыми руками к нему, обнимая за шею. Он подумал, что Дзюба действительно собирался высосать его мозг и душу заодно, потому что целовал тот так, что соображать было просто нереально. Артём облизывал и кусал, всасывал его язык и слюнявил всё вокруг, но Игорь настолько погрузился в этот поцелуй, что был практически разъярён, когда ему в грудь упёрлись холодные пальцы. — Тихо-тихо, Игорёк, — улыбнулся Артём, отстраняя его от себя.Никогда он не думал, что целоваться с мужчиной настолько головокружительно. Но это точно был особенный поцелуй, ведь Игорь как-то не вписывался в систему, где есть женщины и мужчины, чёрное и белое. Игорь был алым, как и его щёки и шея сейчас, самым ярким пятнышком, которое за несколько недель смогло кардинально изменить мировосприятие Дзюбы. И сколько бы он ни пытался анализировать ситуацию, выделять какие-то плюсы и минусы отношений, пробовать заглянуть в их будущее, в итоге приходил к одной и той же мысли — ему безумно хорошо с Игорем, было и есть, а остальное придёт, вместе они смогут всё преодолеть. — Ты чего? — возмутился Игорь.И ровно в тот же момент его глаза распахнулись ещё шире, а губы приняли форму буквы ?о?, потому что совершенно неожиданно он почувствовал холодную руку на своём животе. Игорь глядел на Артёма практически умоляюще, цепляясь за его футболку, и не знал, какую из двух очень противоречащих друг другу просьб он хочет озвучить. Но Артём решил всё за него, и не сомневался, что принял правильное решение, погружая руку ещё глубже в воду. Когда холодные пальцы коснулись горячего члена Игоря, он перестал держаться за Дзюбу и вцепился в бортики ванны, выдавая какой-то непонятный хрип.Артём с жадностью следил за каждой эмоцией, отражающейся на прекрасном лице Игоря, и попробовал пошевелить кистью. Ему было страшно, потому что сейчас он проявил наглость, с которой Акинфеев не спорил, и сделал очень важный шаг вперёд, может быть, даже немного поспешный. И дело не в том, что он никогда не дрочил другим парням (а он не дрочил), а в том, что… да, что это Игорь. Он стал каким-то сплошным исключением для Артёма, для него хотелось стараться, выделяться, делать ему приятно, хотя Дзюба в принципе никогда не был инициатором ласки. Он не был таким тактильным до некоторого времени, замечая, что касаться так хотелось только его. И даже награды Артём за это требовать не мог, но тихое мычание Игоря стало для него лучшим поощрением.Артём не мог вывернуть кисть, чтобы изменить угол обхвата, поэтому просто двигал рукой, чувствуя, как в ладони наливается кровью и тяжелеет орган Игоря, пока свободная рука Дзюбы расстёгивает собственную ширинку. Он дёргает руками в едином ритме и получает двойное удовольствие от выражения лица парня и такой интимности всей ситуации. Акинфеев хрипит и мычит, но не роняет ни единого стона, в отличие от Дзюбы, которого буквально изнутри распирают эмоции, рождающиеся от лицезрения картины, развернувшейся перед ним. Игорь развёл слегка прибавившие в объёме ноги настолько широко, насколько позволила ванна, дышит часто и отрывисто, глотает собственные стоны и напрягается, чтобы податься вверх. Артём пытается одновременно прибавить скорости, но путается и сбивается, потому что быстро делать разные движения двумя руками — слишком сложная задача сейчас, ибо о концентрации не может идти и речи.Артём ускоряется, понимая, что Игорь близок к развязке, когда мышцы на его животе начинают беспорядочно сокращаться, а пальцы его белеют от того, с какой силой он держится за бортики. Акинфеев задерживает дыхание и выдыхает с протяжным стоном, кончая в воду, а потом пытается прийти в себя. В это время Артём постепенно доводит себя до пика, делая всё более беспорядочные и оборванные движения. Он кончает неожиданно для себя, когда Игорь кладёт свою ладонь на руку Артёма и делает вместе с ним несколько рывков.После всего, когда Дзюба приводит себя в порядок и помогает Игорю ополоснуться, ему очень, просто неебически неловко, он буквально не знает, куда себя деть, потому что на какой-то момент даже пожалел, что в тот момент вёл себя так уверенно. Артём решил взять роль нейтрализатора этого чувства на себя, в тот же момент начиная глупо шутить обо всём подряд. Как ни странно, дурачество Артёма быстро приводит всё в норму и заставляет Игоря расслабиться, тот и сам подкидывает шуточки в его речь, всё быстро заминается, и даже сам Дзюба быстро забывает о неловкости, вставляя пару похабных фразочек в разговор. — Кстати, у меня есть классная новость для тебя, — сказал Артём, заваривая чай и кофе в кружки. — В следующий раз будешь предупреждать о том, что приедешь пораньше? — язвительно спросил Игорь, жуя крекер. — Оч смешно, — закатил глаза Артём. — Я, вообще-то, сюрприз сделать хотел, билеты поменял, таксистов поднапряг. — Да уж, все свои связи поднял, — хихикнул Игорь. — Да ладно, я оценил всё равно. Только сначала чуть не обосрался, когда услышал, что в мою квартиру кто-то вломился. А потом услышал топот и шарканье и понял, что это ты вернулся. — Ну спасибо.Артём усмехнулся и поставил две больших кружки с кипятком на стол, а потом залез в холодильник за молоком и налил себе в кофе. — Конечно, обращайся. Так что там у тебя за классная новость? — Я поговорил со Слуцким, он разрешил, чтобы ты приходил на тренировки перед товарняками, это через пару недель, так что скоро начинаем, — сказал Дзюба с улыбкой, но не встретил такой реакции, которую ожидал.Игорь посмотрел сначала недоверчиво, покосился и прищурился, наверняка ожидая последующего смеха, но Артём был абсолютно серьёзен, и лицо его резко изменилось, когда он заметил озадаченность Акинфеева. — В чём дело? Ты не рад?Парень замялся. Он взял в руки кружку и заглянул внутрь, посмотрел на своё отражение, будто мог увидеть там ответы на все вопросы, и пытался сформулировать в голове то, что его тревожит. — Да просто… Ну, я думаю, это не очень хорошая идея, — ответил Игорь и столкнулся с непонимающим мычанием Дзюбы, так что пришлось продолжить, потому что ответных вопросов не миновать: — Не хочу казаться слабым перед ними. Я же еле хожу ещё, об свои ноги спотыкаюсь, какие мне футбольные тренировки? Мне бы до толчка самому дойти.Артём, конечно, ожидал чего-то подобного. — А ты думаешь, что люди на тренировки ходят от того, что все боги футбола, что ли? На тренировках тре-ни-ру-ют-ся, учатся чему-то новому. Тем более, тебя там почти все знают и уважают, а если кто будет смеяться, то я ему быстро в репу пропишу, ты же знаешь.Игорь как-то грустно усмехнулся и кивнул. — Ну, тогда я буду тебя отвлекать, — сказал Игорь, дуя на свой чай. — Будешь постоянно крутиться и смотреть на меня и плохо делать упражнения. — Вот это самомнение, Игорёк, — сразу же ответил Артём, понимая, что именно так он бы и делал. — Ну, это ничего, придумаем что-нибудь. Тем более, там тренера по физ подготовке шикарные мужики, можно их попросить. Кстати, я ещё и с врачихой там договорился, она мне покажет, как тебе массаж делать.Артём подёргал бровями, как бы намекая, что ничего лучше, кроме его массажа, в этом мире не существует, а это спецпредложение действует ограниченное количество времени. — Если ты говоришь про массаж простаты, то это я и сам умею, — ответил Акинфеев, точно так же играя бровями, чем, безусловно, вызвал удивление Артёма и смех. — Твоей простатой мы как-нибудь потом вместе займёмся, — сказал он и отпил кофе, всё ещё хихикая в кружку. — Так что готовься возвращаться.Игорь кивнул, пряча взгляд в кружку, а Артём совсем не заметил его сомнений по этому поводу.