Сомнения присущи всем (1/1)

И вот уже 4 утра. Лиза терпеливо, как часовой, стояла у палатки. Она очень боялась, нервничала, волновалась. Всё тело тряслось, а сердце, казалось, хотело вырваться из груди. В голове она продумывала множество последствий. А если он, увидев, что его обманули, сядет на лошадь и уедет? Вдруг она ему совершенно не понравилась, и он помог ей только из чувства долга? Она уже тысячу раз пожалела, что устроила всё это. ?Лучше бы просто сидела рядом с отцом, а он бы потом посватал меня к кому-нибудь и всё…??— уже начинала думать она. Чем дольше его не было, тем больше она себя накручивала.Вдруг она услышала стук подков и ржание лошади. ?Он!??— проскользнуло в её голове. Увидев Лизу, Вяземский подошёл к ней и растеряно и где-то даже боязливо спросил: —?Я на много опоздал? Он, на самом деле хоть и строил из себя бравого офицера, который стебёт весь этот мир, до ужаса боялся вышестоящего командования. И это, ему казалось, непростительное опоздание на 10 минут, могло поставить крест на его дальнейшей карьере. Он опоздал, не потому, что проспал, а потому, что слишком увлёкся объяснять Лопухину о том, какой трепет должно вызывать у него начальство. А в особенности Император. Лиза была в панике. Она не знала, что ответить ему. Она подозревала, что нужно его сначала увести в лес, а потом уже признаться, а не наоборот… —?Пройдёмте за мной,?— сказала она еле слышно. У неё не было уверенности, что он её услышит; настолько тихо она сказала. Но тот её услышал и молча с глазами на лбу пошёл за ней. Когда они вышли на опушку леса и Барклая-де-Толли там не оказалось, Вяземский понял, что к чему. Ему вдруг стало смешно с наивности бедной Лизы; он начал смеяться во всю глотку. Вся покрасневшая, Лиза готова была провалиться под землю. Теперь он ещё и смеётся над нею! —?Боже, Вы такая наивная! Я просто не могу! —?воскликнул он и поймал себя на мысли, а, собственно, не такую ли он себе хотел? Добрую до наивности, краснеющую чуть ли не каждую секунду, такую милую…"Нужно как-то извиниться…??— сообразил он. —?Ой, простите меня пожалуйста, дурака такого. Я…я не подумал… А это в качестве извинений,?— он подошёл к ней, и, скрючившись в три погибели, чмокнул её в щёчку. —?Я прощён? Она залилась краской ещё больше. ?Что это было? Он меня поцеловал в щёчку? Что? Я не сплю???— думала она и встряхнула головой, чтобы проснуться. —?Я прощаю Вас… —?сказала она растеряно. —?Ну вот и хорошо,?— сказал он, галантно подал ей локоть, и они пошли под ручку по лесу. —?А теперь продолжим наш разговор. Разбираетесь ли Вы в политике? —?Не сильно… А Вы читали книги? —?Смотря какие. Какие Вы читали? —?Бедную Лизу, Ромео и Джульетта, Гамлета и много что ещё. —?Что ж, я к своему позору почти не читал книги, у меня были занятия и по важнее, но Бедную Лизу я всё-таки осилил. Давайте поговорим о ней. На чьей Вы стороне? —?Я на стороне Лизы. А Вы? —?А я, видимо, один на белом свете, считаю, что Эраст не мог поступить иначе.Он объяснил это тем, что Эраст думал о Лизе, о том, что он обещал ей золотые горы, а сам все эти золотые горы проиграл. Он не оправдал её ожиданий, и он больше не мог быть с ней и дальше обманывать. —?Я Вас переучу,?— заключила Лиза по итогу его объяснений. —?От этого зависела вся его дальнейшая жизнь. Ведь лучше жить дома один, чем вдвоём на улице. Я вообще не понимаю, раз эта бабка такая старая, то почему бы не дождаться пока она не умрёт, и быть вместе всю жизнь? —?Вы жестоки! —?Не я такой, война такая. Будь проще и микробиологи к тебе не потянутся. —?Это у Вас простая схема называется? —?изумилась Лиза. Вяземский подёргал бровями вверх-вниз. Они разговаривали о разном до 7 часов. В армии затрубили подъём, и Вяземскому надо было проверить, не проспал ли Лопухин, и вообще он должен быть с людьми. Он галантно поцеловал ручку Лизы, взгромоздился на лошадь и уже оттуда заявил: —?Предлагаю, встретиться также завтра. Вы согласны? —?Согласна. —?Вот и хорошо. Желаю удачи,?— сказал Вяземский, отдавая честь. Лиза помахала ему рукой. Тут её кто-то окликнул. Это был не кто иной, как её отец. Он, видевший прощания Лизы и Вяземского, вопросительно посмотрел на неё, одним пальцем поманил её к себе и потребовал объяснений. Лизе пришлось открыться отцу. —?А я думаю, чего ты мне в любви признавалась! —?воскликнул Барклай. Лизе почему-то стало жалко отца. Он получает в свой адрес столько критики и так мало поддержки и просто хороших слов. Она обняла его, поцеловала в щёчку и сказала: —?Я люблю тебя, папа. И всегда буду. —?Точно? Это не припадки сумасшедшей влюблённости? —?Точно, папа,?— заверила отца Лиза. —?Ну ладно. Я просто, когда в твою маму влюбился, сразу почему-то папе впервые в жизни в любви признался. Он тогда даже со стула свалился. —?Ну всё, папа. Хватит тут свои байки рассказывать. Тем временем, Вяземский чувствовал себя совершенно счастливым человеком. Он любил этот мир, любил окружающих. Почувствовал привязанность к своей бригаде. Хотя у них с Лизой было всё так не определённо, он почему-то был уверен, что всё будет в наилучшем виде. Пускай они ещё раз встретятся, пообщаются, кажись и карьера вверх пойдёт. Она, девочка наивная, сразу не поймёт что к чему. Не одно так другое. Он не определился в своих чувствах и намерениях. Что это было? Голод по женщинам или что-то серьёзное. Если же голод, то такой голод нужно удовлетворять с другими по типу женщинами, если же что-то серьёзное, то нужно начать ухаживать? Как Берг? Он ни за кем не ухаживал никогда в своей жизни, девушки, заглядываясь на природную красоту, а главное, состояние, сами липли к нему. Пару комплиментов и всё, девушка раздвигает ноги. Он, конечно, понимал, что для длинной семейной жизни нужно было девушку совершенно другую, какой была Лиза. Но и жениться на ней просто потому, что она наиболее удобна для него тоже не вариант. А пока он спешил в свою бригаду. Он был уверен, что Лопухин после прочитанной ему лекции выполнит всё в наилучшем виде. Но где-то внутри было и сомнение. Лопухин не был идеальным адъютантом. Сказать честно, он не был даже хорошим адъютантом. Но он терпел его почему-то. И вот, он уже прибыл в бригаду. К огромному удивлению того, кирасиры все спали наповал и вставать не собирались. Нет матерного слова, которое он не употребил тогда в адрес Лопухина и трубачей с барабанщиками. Они все стояли перед ним, понуро опустив головы, а он их материл самыми ужасными словами. —?И это отвечает на все вопросы, которые я не задавал! Как, чёрт вас дери, так вышло? Лопухин, ты проспал?! —?Я… —?понуро опустив голову вниз, ответил адъютант. —?Мне что уже нельзя никуда отлучиться от вас? Вы что, дети? Я сейчас возьму и начну вас с бутылочки кормить! Этого вы хотите? —?Такого больше не повторится,?— сказал Лопухин. —?Ну, ну. И как вам верить? Сейчас вы все берёте палаши и, тыча их в солдат, будите их. А ты, Лопухин, кричи: ?Французы!?. Всё поняли? —?Поняли, Ваше превосходительство. Провинившиеся начали выполнять наказание Вяземского. Тот ликовал. Некоторые кирасиры ругались, кидались в них шлемами, некоторые громко смеялись над этим зрелищем. Тут подъехал Кутузов. Он, нахмурив брови, явно был недоволен этим. —?Генерал-майор, извольте объяснить, что тут происходит? —?строго спросил он из дрожек. —?Проспали, Ваше Высокопревосходительство,?— отдавая честь, виновато ответил Вяземский. —?Будите людей обычным способом, генерал-майор. Этим вечером Марго уже ждал целый портрет, который Берг написал с помощью того, что купил у того француза в Москве. Он всю ночь рисовал, не спал. У него были совершенно красные глаза, глазные сосудики лопнули; таких красных глаз Вяземский ещё не видел. Он, опасаясь за друга, посоветовал сходить к лекарю. —?Не, ну я, конечно, понимаю, что ты ради любви пойдёшь на всё, но от сна-то не надо отказываться,?— обеспокоенно советовал он. И снова Берг с Вяземским сидели в засаде в кустах. Им было довольно удобно; это не нравилось только прачкам, которым приходилось отмывать зелёные пятна от их нарядов. —?Милорадовича-то с ума не свёл? —?шёпотом поинтересовался Вяземский. —?Свожу по-немногу. Тихо, идёт… —?увидев Марго, шёпотом сказал Берг. Марго, раскрыв обёртку и увидев свой портрет с запиской: ?От Берга?, чуть не упала в обморок. Она была поражена этому. Никто и никогда за ней так не ухаживал. Даже обходительный Тучков был по проще в своих ухаживаниях. ?Ну всё равно,?— подумала она. —?Я так не могу понять, что именно я к нему чувствую, мне нужно говорить с ним?. Тут она заметила шорох в кустах. В силу того, что она не побоялась присутствовать на величайшей резне, она пошла по направлению к звуку, начала раздвигать ветки. —?Эй, организмы! Кто там? —?спрашивала она. Вяземский, поняв, что их открыли, хотел было убежать и поманил за собой Берга. Но тот схватил его за руку и смело поднялся во весь рост. Поднимаясь за Бергом, Вяземский стукнулся о ветку дерева головой. —?Только мы, трусы,?— ответил Вяземский, почёсывая ударившуюся голову. За что получил грозный взгляд от Берга. —?Что? —?Вы шпионите за мной? —?поинтересовалась Марго. —?Нет, почему же,?— ответил Берг, тут же покраснел и почесал затылок. —?А я говорил, что надо бежать. А ты меня не слушал. Теперь получи и распишись,?— поучительно сказал Вяземский. —?Не надо никуда убегать. Я бы хотела поговорить с Вами, Даниэль. —?Я сматываюсь,?— сказал Вяземский и скрылся в бригаду. —?А это кто? —?смотря вслед кирасиру, спросила Марго. —?Это мой друг, Ники Вяземский. —?Вяземский? —?удивилась княжна. —?Как у него с Лизой? —?Так Вы всё знаете? —?Конечно. Вам-то он что рассказывает? Берг рассказал, как Вяземский с огнём в глазах рассказывал ему, как он рад, что нашёл девушку, которую искал, которая была похожа на его мать. Рассказал об их утренней встрече. —?А теперь нам следует поговорить о том, что Вы творите,?— сказал Марго, смотря Бергу прямо в глаза, чтобы понять, что он чувствует. —?Что всё это значит? Ваши подарки, записочки… —?Это значит только одно?— я влюблён в Вас,?— и заметив её смущение, добавил. —?Вы в праве не говорить мне, что чувствуете Вы или как-то это комментировать. Я предлагаю просто полюбоваться звёздным небом и побольше узнать о друг друге. Марго согласилась, и они разговорились. Над ними было прекрасное звёздное небо. Можно было разглядеть медведиц. —?Предлагаю без секретов и утаек рассказать свою биографию, чтобы в дальнейшем не было сюрпризов,?— решительно предложил Берг. —?Хорошо,?— трусливо согласилась Марго. —?Но тогда Вы начинаете. Берг рассказал ей всё, что происходило в его жизни. Он, сдержав своё слово, рассказал ей и о Воронцове, и о Адель. О всей подноготной своей жизни. —?Я как-то встречала Адель на одном светском вечере. Даже не знала, что она на такое способна… А насчёт Багратиона… Вы не виноваты в его ранении, поверьте. Виноваты только французы, их надо винить во всех бедах… Я боюсь за князя, Вы не знаете, что говорят врачи? —?Я хотел бы знать, очень бы хотел… —?он посмотрел вдаль, помолчал с минуту, а потом он, тряхнув головой, весело сказал. —?А теперь Ваша очередь! Марго было стыдно раскладывать всю свою подноготную. У Берга было так мало партнёров, а у неё… И ни одного она по-настоящему не любила. Разве что, может быть, Тучкова. Но она сама согласилась на это! И на самом деле, всё это бы обязательно вскрылось. И она, краснея, начала рассказывать о своей непростой жизни. У Берга глаза на лоб полезли. ?Фаворитка Императора?.. Тучков? О, Боги…? Для Берга Император?— это что-то недосягаемое, оно где-то там, на верху, его не достать. Так он воспитан. Император?— это нечто святое, это наместник Бога на Земле… Его так воспитывали, ему так говорил отец, так говорила мать. А тут перед ним, на его старенькой шинели сидела девушка, которая не только знала Императора лично, но и у которой был с ним роман и от которого была рождена дочка. Он не знал, что и думать… После этого разговора, она вошла в штаб, ворвалась в слезах в кабинет Кутузова. Там помимо главнокомандующего был ещё и Ермолов. Он явно не ожидал этого. Марго очень боялась, что Берг, узнав всё это, разлюбит её и возненавидит, и не будет с ней больше общаться. Она бросилась в ноги к Кутузову, говоря: —?О, жизнь моя проклята… Тот, очень удивясь, отправил Ермолова восвояси, сказав ему: —?Найдите его, Багратион очень просит, чтобы он был у него как можно скорее. Ермолов, тоже удивлённый, поклонился и вышел. Марго обхватила ноги Кутузова и говорила: —?Зачем я ему это рассказала?! Проклята жизнь моя и я проклята… —?Так, кому рассказала? Что рассказала? —?начал спрашивать отец. —?Ой, зря я сюда пришла! —?сказал Марго и уже хотела уходить. —?Марго, если ты хочешь, чтобы я тебе помог, ответь на эти вопросы. —?Бергу рассказала свою биографию… —?Я тебе говорил, что не надо верить и отдаваться всем. А ты мне что? Не верила. Теперь… —?увидев ещё раз слезливое лицо Марго, он сказал. —?Сейчас ты и проверишь, какой он человек. Если он не истеричка и действительно тебя любит, то он от тебя не откажется. Если же наоборот, то… Сама понимаешь. Поняла? Сейчас главное?— терпение. Ты ничего не можешь сделать. Просто сиди и жди. —?Я поняла, батюшка. —?Всё, ступай,?— сказал Кутузов и занялся своими делами. Тем временем, Берга у Милорадовича нашёл Ермолов. Берг был задумчив; он всё не мог решить, стоит ли ему продолжать добиваться сердца Марго. С одной стороны, это всё в прошлом, она никого не любила по-настоящему, он её любит и всё у них должно быть хорошо, нужно просто забыть об этом самом прошлом. Она его полюбит по-настоящему, и они заживут. Что было, то прошло. С другой стороны, где гарантия того, что Берг не станет для неё ?очередным?, которого она сможет бросить также, как и своих предыдущих обожателей. У него не было уверенности ни в одной стороне. Ермолов, заставший его в таком положении, пожурил его за уныние и сообщил, положив руку на плечо Бергу: —?Вас просит к себе Багратион. Его состояние премного ухудшилось в Симах. Врачи боятся… Он просит, чтобы Вы как можно скорее его посетили. —?Хорошо, я понял, Ваше превосходительство. —?Потом, расскажи мне, что увидишь… —?в глазах Ермолова читался страх и беспокойство. Видно, что он беспокоился за своего друга. Берг, собрался, сел на Арто и поскакал в Симы к своему бывшему командиру.