- XXв. АЦ: Сан-Диего, Тихуана (намёки на слэш) (1/1)

Середина 70-х годов XX века. То, что этот разговор должен был состояться, Диего знал уже давно, но всё никак не мог подготовить себя к нему. Казалось бы: вывод американских войск из Вьетнама окончен, и теперь он, хоть и с трудом, но всё-таки мог вернуться к мирной нормальной жизни. Вот только в тот самый момент, когда, казалось, эта изматывавшая кампания закончилась, когда прошёл даже трибунал, заклеймивший США позором на весь мир, а в напоминание о последней войны у Диего остались лишь кошмары, тревожившие его по ночам, на горизонте его жизни всплыла новая, куда более серьёзная проблема. И, хуже того, она напрямую касалась его Хуана, а через него и их отношений. А также?— безопасности всей юго-западной границы Штатов, и потому Вашингтон, устроивший Диего разнос по поводу поражения во Вьетнаме и отправивший его в вынужденный отпуск, объяснил моряку сложившуюся ситуацию. Он рассказал и о возросшем за время отсутствия Диего дома потоке мигрантов из Мексики, о росте оборота различных веществ, а также об увеличении числа людей, умерших от передозировок. И, если прежде Диего не придавал значения сильным, но мгновенным вспышкам боли в своём теле, то теперь явно понимал их причину. Масла в огонь подливал и Сан-Франциско, понявший, откуда в Калифорнию поступала весомая часть отравы, из которых марихуана была самой лёгкой. Настойчиво советуя поговорить с Хуаном, он сетовал на то, что Диего не сможет контролировать их общую границу правильно?— слишком уж моряк был привязан к своему парню, слишком уж был влюблён. Но увещевания президента и брата не прошли даром, и Сан-Диего, долго-долго прикидывая в уме фразы в поисках наименее болезненных для Тихуаны, всё-таки решился. Вот только того, что сам он довольно сильно изменился в последние нервные и напряжённые для него годы, Диего совсем не учёл… —?Хуан,?— заслышав позади шаги любимого, начал Диего, стараясь придать голосу уверенности,?— у меня к тебе есть серьёзный разговор. Он стоял у окна квартиры, снимаемой им специально для жизни с Тихуаной, когда тот гостил в США, и курил. Не то что бы Диего любил это делать и часто себе позволял, однако в моменты, когда срочно требовалось успокоиться, сигарета была привычной гостьей в его руке. Где-то там, за стеклом, его главный город жил своей обычной жизнью. Его люди спешили по делам, машины гудели, но здесь, в квартире, их не было слышно из-за хорошей звукоизоляции. А окна, ещё несколько часов назад расцвеченные огнями, уже давно погасли, передав право освещать пространство медленно ползущему к центру небосвода солнцу. —?Что-то случилось? —?Было позднее утро, и Тихуана, готовясь к насыщенному событиями дню, уже вылез из душа и теперь стоял на пороге спальни, тщательно вытирая полотенцем каждую прядь своих тёмно-тёмно каштановых волос. —?Кажется, да. —?Развернувшись к Хуану, Диего продолжил говорить. —?Когда я был в столице, меня предупредили о том, что происходит на нашей с тобой границей. А ещё я посмотрел статистику последних лет, и заметил, что здесь, в Калифорнии, из-за твоих людей, похоже, назревает весьма серьёзная проблема. По тому, как встрепенулся и сразу же замер Тихуана в начале слов Диего, тот понял, что попал в яблочко?— его малыш всяко если даже и не был связан со всем происходившим, то явно что-то знал. Вот только что? —?Что скажешь? —?Глянув прямо на любимого, Диего решил спросить в лоб. —?Не то что бы я тебе не доверял, просто это слишком подозрительно, не находишь? Он прошёл к прикроватной тумбочке и резким движением затушил сигарету в стоявшей на ней пепельнице. Контролировать свою агрессию моряку становилось всё труднее, однако он пока ещё справлялся с этой задачей. —?Я… Мне… —?Растерявшись, Хуан начал мямлить, и этим только сделал хуже, окончательно выдав себя. Он уже закончил вытирать волосы, и они, подсохнув, переливались в падавших из панорамного окна солнечных лучах всеми оттенками тёмного шоколада. —?Ди, я… —?Что ?я?? Ты замешан в чём-то крупном и очевидно, плохом, да?! —?Ди, я только хотел немного заработать… —?Судя по тому, как Хуан поник и отводил взгляд, он полностью понимал свою вину. Вот только осознание этого только сильнее выводило Диего из себя. —?Хотел улучшить свою жизнь и там, дома… Я ведь смотрю на то, как вы живёте: ты, Эндж, Франциско, и… —?Ты завидуешь, да? —?Если честно, немного… —?В эту минуту Тихуана был похож на загнанного в ловушку зверька, и Сан-Диего непроизвольно стало жаль его, ему захотелось остановить этот тяжёлый диалог, подойти к любимому, обнять, пожалеть, и прежний Диего бы точно сделал так. Прежний, но не прошедший Вьетнам. —?Ну, и во что ты влип? —?Диего боялся услышать ответ, но и понимал всю его необходимость. —?Твои люди таскают в США наркоту, ты сам связан с ними или нет?! Похоже, я прав, да? У вас ведь вся страна такая! Нет бы развиться самим, так вы чужих людей травите, как паразиты… —?Он понимал, что его понесло, но остановиться уже был не в силах. —?Ди, я… Я ведь и тебе помочь хотел… Словно желая скрыться от разгневанного Диего, Хуан отступил в коридор. Прежде он никогда не видел любимого таким злым, и потому даже не знал, что ему делать в такой ситуации. —?Чем помочь, а? —?Сан-Диего уже мало контролировал себя. —?Тем, что твои люди с этой гадостью лезут ко мне как тараканы? Тем, что из-за твоих умирают мои?! Или это у тебя такие проявления любви ко мне, а я их не понимаю?! —?Ди… —?Голос Тихуаны задрожал, но даже это уже не могло остановить моряка. —?После Вьетнама ты стал таким раздражительным, таким… Даже ночами просыпаешься от кошмаров… Я и подумал, что… —?Что можно убивать моих людей? А, и меня тоже, я твои предложения покурить очень хорошо помню! —?Там ведь была бы всего лишь марихуана! —?Мексиканец понимал, как нелепо звучала эта фраза, однако не понаслышке знал, что по сравнению со многим другим она была ещё вполне себе безобидной. —?А ты, что же, занимаешься не только ей? —?Сан-Диего на мгновение опешил, расстроенный тем, как глубоко в эту грязь угодил его Хуан. А затем разозлился только ещё сильнее. —?Диего, я думал… —?Совсем подавленно проскулил Хуан, уже собираясь сбежать обратно в душ и запереться в нём до тех пор, пока Диего не остынет хотя бы немножко. Но мысль о спасении пришла слишком поздно. —?Да ни хрена ты не думал! С этими словами Диего рывком очутился рядом с Хуаном и, прежде чем тот успел что-то осознать и увернуться, отвесил ему звонкую пощёчину, от которой Тихуана как-то странно качнулся и, потеряв равновесие, завалился спиной на стоявшую за ним стену, а после сполз по ней вниз. —?Скорее всего, я об этом пожалею,?— уже немного остыв и начав понимать, что же он сделал, добавил Диего после,?— но ты это заслужил. Хуан не ответил. Он не смотрел на Диего, его взгляд блуждал по полу в поисках того, на чём можно было бы задержаться. Руки же частично закрывали лицо, и одна из них тщательно растирала место удара, стараясь унять вспыхнувшую боль. —?А сейчас я пойду прогуляюсь, мне надо успокоиться. И затем прибавил: —?И подумать, как дальше встречаться с дилером, который убивает моё же население. Диего замолчал. Следом звякнули ключи, хлопнула входная дверь, и Хуан погрузился в ту гнетущую тишину, от которой он с такой радостью убегал в США, в такую дорогую и просторную квартиру Диего, из своей бедной, маленькой, но уютной в Мексике. Щека ныла, во рту появился небольшой металлический привкус, и Тихуана, посидев на полу ещё какое-то время, медленно поднялся и пошёл собираться. Находиться здесь ему уже больше не хотелось. А тем более?— видеть вернувшегося Диего, которому он теперь даже не представлял, что скажет в своё оправдание. Да и будет ли его моряк теперь слушать его, подлого дилера, только и желавшего заработать на чужих страданиях и жизнях. Тот факт, что, как учила капиталистическая теория, именно спрос рождал предложение, Тихуане теперь бы ничем не помог, ведь он знал, что помимо экономики есть ещё и мораль, и вот тут Хуан был больше, чем виноват. Он, как и прежде с Анхелио, снова попался на ту же удочку из лёгких денег, потеряв в этот раз, как ему казалось, самое дорогое, что было в его жизни?— любовь и уважение Диего. И потому ему теперь было намного, намного хуже чем раньше.