00110111 modulation (1/1)

— А ведь я тебя сразу узнал. Ты — тот самый ебанутый японец. Да-да.Бликса откинулся на бортик бассейна и смотрел в лицо Масами по-детски хитро, выжидая — мол, что скажешь?Акита молчал. Ему было просто хорошо и спокойно. Даже ущемленная национальная гордость нигде не жала.После того, как они смыли первую грязь и засохшую кровь, поливая друг друга из душа (Бликса — Масами, а тот — кафельные стены ванной, потому что шланг все время норовил вырваться у него из ослабевших неожиданно рук), они расположились в неглубоком бассейне. Заметив, что Акита всё же стесняется хирургически-яркого света и своей наготы, Бликса предложил добавить пены, и теперь они сидели среди снежно-пушистых айсбергов — как два Титаника, выжидающих своего часа. Чтобы столкнуться и пойти на дно, подсказывало что-то Масами — но такие мысли он старался гнать прочь.— Так вот, Алекс — ну, гитарист наш, — Бликса скривился, — все врёмя читает какой-то японский журнал с расчлененкой и грустными женщинами…— ?Uramado?? — подсказал Масами.— Да вроде. И твои статьи у него там любимые.Акита покачал головой. Он не верил, не хотел верить, и всё-таки…— Правда? — с надеждой спросил он.— Да, — кивнул Бликса. — Знаешь, он просто фанат твоих мануалов — уже кого-то подвесил, еле сняли потом… А Франк — он всё время выискивает самые странные записи, и, — Бликса поднял палец, весь в мыльной пене, — тоже про тебя говорил. Это же ваша группа — Мерц…— Merzbow, да, — Акита боролся с желанием сдуть эту пену прямо Бликсе в лицо, так переполнял его странный восторг.— Мэруцубау? — переспросил Бликса.— Нет, Merz-bow, — проклятый акцент! — Это из Швиттерса. Дом из отходов как символ цивилизации…— Слишком замороченно, — Бликса толкнул ногой пенный айсберг. — Люди не вкурят. Надо быть проще, Мерцбоуи.Масами хотел уже возразить, что название ?Саморазрушающиеся Новостройки? тоже не очень-то способствует коммерческому успеху, но не выдержал и улыбнулся. Его знают в Германии!— И вот, значит, Франк слушает много шумовой музыки — иногда даже глохнет, по-моему…— А кто это — Франк? — спросил Масами. Почему-то он ощутил нечто вроде укола ревности.— Ну, ФМ, наш ударник. Не советский ребенок-фрезеровщик — это Унру, другой. А Франк, он похож на грузчика. Рыжий. Ражий. Рожа такая бандитская.— Всё, понял, — Акита смутно вспомнил громилу, прыгавшего в толпу вслед за Бликсой.— Так вот, он как ты. Абсолютно.— Что, тоже японец? — удивился Масами.— Нет, ебанутый. Под машины разве что не кидается. Хотя, один раз…— А где сейчас твои друзья? — спросил Масами, и пожалел — настолько у Бликсы сделалось презрительное лицо. Точно такое же было у Мидзутани. Будь проклята эта наивность! И вправду, что могут вечером в Токио делать четверо здоровых парней, если никто не прыгает под колеса их лимузина?..— Они? — Бликса фыркнул. — Дают автограф-сессию!001000101101000010011010110100001011000011010000101101101101000010110101110100011000001011010001100000011101000110001111001011000010000011010001100011110010000011010000101111011101000010110101001000001101000110000111110100011000001111010000101100101101000110000001110100011000001011010000101100101101000010111110110100001011001011010000101100001101000010111011001000001101000110000001110100001011010111010000101100011101000110001111001000001101000110000010110100001011000011010000101110100010000011010001100001011101000010111110110100011000000011010000101111101101000110001000110100001011111000100000110100011000000100100000110100011000001011010000101101011101000110000101001000001101000010111111110100001011111011010001100000000010000011010000101110101101000010110000110100001011101000101110001011100010111000100000110100001001010011010000101100000010110000100000110100001011111111010000101111101101000010110110110100001011000011010000101110111101000110000011110100001011100100101100001000001101000110000111110100011000001011010000101111100010000011010000101110000010000011010000101111011101000010111000110100001011101011010000101111101101000010110011110100001011010011010000101100000010001000101110— Знаешь, я, когда сюда ехал, думал — вы все извращуги, — откровенничал Бликса, кидая в Масами маленькие снежки из пены. — Ну там, не знаю… собак едите, с осьминогами трахаетесь.— Откуда такая уверенность? — Акита ловко отбил снежок.Бликса потянулся к широкому бортику и сунул Масами в лицо темный от влаги журнал. На обложке красовалась репродукция ?Жены рыбака? Хокусая. Журнал, кстати, был кулинарный.— Это не доказательство, — улыбнулся Акита.— Ой, ну вот дыма без огня не бывает, — Бликса приблизил картинку к глазам, погладил щупальца пальцем. — Может, пятьсот лет назад все так делали. И потом, это не единственная гравюра.— Гравюра — это другое, — мягко поправил Масами. — Это фантазия, воплощенная в зримую форму.— Вот как. А сколько таких гравюр?Акита задумался. Он мог бы назвать с полдюжины мастеров укиё-э и еще сотню хентайных мангак.— Много… Но, постой, это наша национальная традиция!— Осьминогов ебать? — Бликса хитро улыбнулся. Спорить с ним было абсолютно невозможно. Они добавили немного горячей воды, и пена снова начала подниматься пышными клубами — как цветущая сакура, если уж следовать национальным стереотипам.— Ммм, вишневая… — Бликса лизнул ладонь. — Попробуй!— Да нет, спасибо…— А я вот всегда, если честно, мечтал попробовать с осьминогом, — Бликса вздохнул. — Знаешь, с детства плавал в этом ебучем берлинском бассейне и надеялся — может, сегодня меня утащит какой-нибудь… спрут. Хорошо бы в день соревнований.— Ты такой странный, — улыбнулся Масами.— Ты тоже, — кивнул Бликса. — И знаешь, каждый раз мне казалось: меня уже кто-то трогает за ногу, там, в темноте, где глубина аж четыре метра, хватает, тянет на дно — я задыхаюсь, но пузырей нет, длинное щупальце затыкает мой девственный рот… Но вот облом, это был тренер.— Как жаль, — светски заметил Масами и прикусил язык.— А у тебя? — Бликса смотрел испытующе.— Что? — не понял Акита. Тут же понял и залился краской.— Ну, фантазии. Странные мысли. Что тебе нравится?Масами молчал. Хотелось нырнуть под воду и не всплывать больше.— Да ладно, колись. Если там кровь-кишки, я не испугаюсь. Наверное.Масами упорно безмолвствовал и краснел, нагревая воду вокруг. Зря он в это ввязался.— Может быть, тоже щупальца? Инопланетные, а?001000101101000010011111110100001011111011010000101101101101000010110000110100001011101111010001100000111101000010111001110100011000000111010001100000101101000010110000001011000010000011010000101111111101000110000011110100011000000111010001100000101101000110001100001000001101000110001101110100011000001011010000101111100010000011010000101100101101000110000001110100011001000100100000110100001011000111010001100000111101000010110100110100001011010111010001100000100010000011010001100000011101000010111101110100001011111011010000101111000010001000101110— Или там козы, собаки… Гуси. Мёртвые! — обрадовался Бликса догадке. — Ну не верю, чтобы человек, который пишет такие статьи, не любил…— Нет, — тихо, но твердо прервал Акита.— Что ?нет?? — удивился Бликса.— Это тоже стереотип, — выпалил сходу Масами. — Необязательно пробовать всё на себе, чтобы писать… вот такое. Я воспринимаю секс и смерть как базовые людские инстинкты, движущие цивилизацию, а экстремальную эротику — как материал и способ самовыражения… — он осекся и посмотрел на Бликсу, должно быть, с невежливой злобой.0010001011010000100111011101000010111110001000001101000110000010110100011000101100100000110100011000010111010000101111101101000110000010110100001011010111010000101110110010000011010000101100011101000110001011001111110010111000101110001000100010111000100010110100001010111100100000110100001011110111010000101101010010000011010000101101111101000010111101110100001011000011010001100011100010111000100000110100001001110011010000101111011101000010110101001000001101000110000001110100011000001011010001100000001101000010110000110100011000100011010000101111011101000010111110001011100010000011010000100111001101000010111101110100001011010100100000110100001011110111010000101101011101000010111111110100011000000011010000101110001101000110001111110100011000001011010000101111011101000010111110001000001101000010111110001000001101000110000010110100001011000011010000101110101101000010111110110100001011110000100000110100001011001111010000101111101101000010110010110100001011111011010001100000001101000010111000110100011000001011010001100011000010001000101110 Они помолчали. Бликса задумчиво рисовал на воде пальцем какие-то буквы.— Я асексуал, — зачем-то декларировал Акита вслух. — Аромантический. Вот.— Что, ?честь имею?? — Бликса шутливо коснулся виска, но Масами не улыбнулся.В тишине было слышно, как с шипением лопаются пузырьки. Белый ад глупости.— И ты что… двадцать девять лет и ни разу? — вдруг спросил Бликса.Масами задумался. Ну, как… Однажды его почти соблазнили. И стоп, откуда откуда этот псих знает его точный возраст?..— Ладно, — вздохнул Бликса. — Дрожишь весь. Пошли в комнату, ароматический.0010001011010000101000011101000010110101110100001011100111010001100001111101000010110000110100011000000100100000110100011000111100100000110100001011111011010000101101001101000010110101110100001011110111010001100000111101000110000001110100011000110000100000110100001011100000100000110100001011111111010001100000001101000010111110110100011000000111010001100000101101000010111110001000001101000110000011110100001011100111010000101101001101000110000011001011000010000011010001100001011101000010111110110100011000000011010000101111101101000110001000110100001011111000111111001000001101000010100101110100001011111011010001100000001101000010111110110100011000100011010000101111100011111100100010 — повторял Акита беззвучно, когда внезапно раздался аккуратный стук в дверь.— Вносите! — радостно крикнул Бликса, и взмахнул рукой, водружая себе на голову белую корону.Акита в смертном ужасе забился, пытаясь подгрести к себе как можно больше пены. Это был ад, самый адский ад из возможных. Опьянение как рукой сняло, остатки спокойствия тоже. Какие-то люди — чужие люди! — увидят его сейчас почти голым. Какой позор… Возникла даже мысль нырнуть, но он кое-как взял себя в руки, и просто отполз так, чтобы было не видно из комнаты.Что-то негромко прошуршало по ковру. Потом — будто металлический лязг. И тишина.— Оставьте там! Да, посередине, — Бликса опасно вывесился из бассейна и посылал служащим отеля воздушные поцелуи, улыбки и что-то похожее на средние зиги. — Спасибо! Домо аригато!Когда дверь вновь закрылась, и в комнате установилась тишина, Масами осторожно спросил:— А что они привезли?Бликса смерил его удивленным взглядом. Потом понял и рассмеялся:— Осьминога!