Встреча в Париже (1/1)

Пробыв в Лондоне около недели, Чарльз уехал обратно учиться. С его отъездом Эрик почувствовал невыносимую пустоту, которая, как острая боль, не давала нормально дышать. Он привык, что юноша встречает его приветливой улыбкой и нежным поцелуем, отчаянно скучал по теплым объятиям и страстным моментам, что они так часто делили в это удивительное время вместе. Подошел конец недели, и Эрик, завершив дела на работе, прошелся по магазинам, обновив кое-что из одежды, чего с ним не случалось уже довольно долгое время. В субботу утром, он встал ни свет ни заря, гладко выбрил лицо и шею, прихватил небольшой чемоданчик и через два часа серебристый самолет уже нес его над Ла-Маншем*.Эрик пришел в общежитие, где, как он знал, жил Ксавье и попросил консъержа передать, что его ждёт посетитель. Чарльз спустился, одетый в светло-серые трикотажные брюки и простую белую футболку, слегка растрепанный, и от того счастья, которым засветились его глаза при виде Леншерра, на душе у детектива снова стало тепло.— Доброе утро, мистер Ксавье, — произнес Эрик, пряча улыбку в уголках тонких губ.— Вам нужно ознакомиться с кое-какими документами.С многозначительным видом Эрик приподнял папку, которую десять минут назад купил в книжном магазине на соседней улице.— Ах, да, конечно, я сейчас оденусь и выйду к Вам, хорошо? — поддержал игру Чарльз.Они сидели в маленьком кафе, пили эспрессо из крохотных чашечек, заказывая их одну за другой и всё не могли оторвать взгляд друг от друга. Пустая папка лежала на краешке столика, а вскоре и вовсе упала, подхваченная легким ветерком этого необыкновенно теплого, солнечного зимнего дня.Чарльз спросил, в каком отеле остановился Эрик и побежал к телефону-автомату звонить соседу по комнате, чтобы предупредить, что встретил школьных друзей и едет к ним в гости на все выходные.Зайдя в номер Леншерра, они не переставая целовались и раздевали друг друга, а потом Эрик почти благоговейно касался губами белой шеи Чарльза и, аккуратно развернув его, целовал чувствительное место наверху спины. Кожа у Ксавье была удивительно гладкой и ровной, будто отполированной солнцем и нежным ветерком французского лета. Чарльз наклонился было, упираясь ладонями в кровать, но Эрик остановил его:— Нет, не надо, я хочу видеть тебя.И он не мог не смотреть в это прекрасное лицо, даже зная, что Чарльз немного смущается, не мог то и дело не целовать яркие, великолепно очерченные губы юноши, не ловить губами его страстный сбивчивый шепот и стоны, вбиваясь в его горячее податливое тело, гибко и порывисто выгибающееся ему навстречу, дарующее ему сладкие судороги мощного обновляющего тело и душу оргазма.Ночью Эрик долго смотрел в темноту и гладил мягкие волосы юноши, прикорнувшего у него на плече. Утром Чарльз встал пораньше, принес кофе и свежую выпечку из ближайшей кофейни, и они провели чудесное уютное утро в номере. С маленького балкончика был виден город, он лениво просыпался, наконец открывались магазинчики** и кафе, маленькие улочки наполнялись людьми, и, кажется, каждый прохожий был в хорошем настроении в то прекрасное воскресное утро. Чарльз курил на балконе, а Эрик любовался его невысокой, но ладно сложенной фигурой; длинные белые занавески развевались на ветру, то пряча, то вновь открывая лицо юноши и его глаза, светившиеся радостью и теплом.После завтрака они выехали пораньше, чтобы успеть пройтись по знаменитым Елисейским полям, и Чарльз на правах знатока города показывал Эрику интересные места, много шутил, то и дело легко касаясь руки и плеча друга, рассказывал байки из студенческой жизни и забавные факты о менталитете французов, трогательно заботился об Эрике, накупив ему еды в дорогу.— А знаешь что? Давай как-нибудь поедем на выходные в Рим! Я хочу показать тебе картины Караваджо, знаешь, такие яркие живые фигуры на чёрном фоне, это потрясающе!— Ну давай, — со свойственной ему сдержанностью Леншерр улыбнулся краешком рта.— Эрик, я ... я очень рад, что ты приехал, очень! Глаза у парня горели, на светлом, чистом лице юноши было выражение абсолютного восторга и счастья, и Эрик не смог сдержать улыбки, с сожалением понимая, что ему уже пора в аэропорт. Весь обратный полёт детектив улыбался, глядя в иллюминатор на мягкие воздушные облака, обнимавшие округлые бока самолета.***— Эй, Леншерр, утречко! — долговязый Финч встал со своего места и приветствовал коллегу. — Тебе там какой-то пакет пришел. А ты чего такой помятый? Все выходные у цыпочки провел? Наверняка она чудо как хороша?Дэн подмигнул, обернувшись на других полицейских, проходивших мимо них к кабинету начальства и сдержанно приветствовавших коллег, и вновь уселся на своё место. Эрик отвернулся, не сдерживая улыбку. Хорош, чудо как хорош его Чарльз!На столе действительно лежал пакет. Это были сведения от частного детектива, что следил за женихом Элисон по указанию отца. Мужчина разрезал край конверта и аккуратно достал листы. Начав читать, он всё больше хмурился и, отложив листы в сторону, задумчиво закурил.В конверте содержалась информация о том, что жених Элисон, мистер Маккензи ранее имел множество любовных связей, как с девушками, так и с парнями, в том числе со студентом Сорбонны, Чарльзом Ксавье. Они встречались три месяца и очень тяжело расставались. Чарльз долго не мог смириться с тем, что Маккензи оставил его, буквально преследуя звонками, подкарауливал у места учёбы. В конце концов было вынесено судебное постановление о том, что мистеру Ксавье запрещается приближаться к мистеру Маккензи ближе, чем на сто метров. Мало того, оказалось, что Сэмюэл имел интрижку с погибшей, Элизабет Вудворт, и было это относительно недавно — их последнее свидание произошло за полгода до смерти девушки. В конверте было достаточно много фотографий, которые не оставляли сомнений в том, что Маккензи встречался с погибшей. На момент их последней встречи Вудворт была беременна, скорее всего от Сэмюэла, и должна была сообщить Маккензи об этом. Проблема была в том, что тогда Маккензи уже считался помолвленным с завидной невестой по имени Элисон Стоун.Эрик медленно сел, теребя сигарету. Со стороны казалось, что он совершенно спокоен, но мысли в его голове проносились с бешеной скоростью. Чарльз спал с женихом своей сестры. Эрик поежился, хотя в кабинете было тепло. Как он отреагировал, когда узнал, что Элисон собирается замуж за того, кто разбил ему сердце? Мог ли совершить преступление из ревности, чтобы подставить Сэма и таким образом отомстить, даже уберечь сестру от брака с таким ловеласом? Или это жестокое преступление совершил сам Маккензи? Убитая девушка была его любовницей, забеременела, но, так как Элисон представляла собой более выгодную партию, он мог решить избавиться от надоевшей любовницы?Новые сведения неумолимо наводили на мысль о том, что убийца либо Сэмюэл, либо Чарльз. Но этого просто не может быть! Чарльз, его Чарльз, маленький и милый, дерзкий, нежный, неугомонный и безумно притягательный. Леншерр схватился за голову, сжав виски и зажмурившись. Сигарета снова тлела между пальцами, а пепел сыпался на рукав рубашки.Он встал и, быстро сложив отчеты и фотографии частного детектива в папку, направился к выходу.Когда Эрик вошел в комнату для встреч с задержанными, Элисон уже сидела там, ожидая его. — Добрый день, мисс Стоун, я должен поговорить с Вами о вашем женихе — мистере Маккензи.— Здравствуйте. Снова?— Да, дело в том, что мы получили новые сведения.Эрик помолчал, затем заставил себя продолжить:— Вы в курсе, что у него был роман с мужчиной до вас?— Да, он мне всё рассказал. И про своего брата, который развращал его в детстве, тоже. Он сказал, что проработал эту травму с психиатром, и теперь всё в прошлом. Говоря это, мисс Стоун опустила глаза, но тон её был твёрдым.— Он называл Вам имена мужчин, с которыми имел близкие отношения? — Нет. Да и зачем? Это для меня не важно! — в голосе девушки чувствовалось искреннее возмущение. Эрик понял, что она не знает о связи Сэма и Чарльза, и продолжил задавать вопросы:— Вы знали, что у Сэмюэла был роман с Вашей погибшей подругой, Элизабет Вудворт?— Что? — глаза девушки округлились, лицо, и без того бледное, стало почти белым.— Мне неприятно сообщать Вам это, но мы получили фотографии, которые доказывают, что у них были отношения за несколько месяцев до момента её смерти включительно. Хотите взглянуть? — мягко предложил Леншерр, пододвигая к девушке конверт со снимками понимая, насколько девушке сейчас больно.Элисон заглянула в конверт, бегло просмотрела первые снимки, и поспешно убрала их обратно, отшвырнув его Эрику так, будто он жёг ей руки.— Нет, я не знала об этом, — еле слышно произнесла она.Девушка сидела неподвижно, сжавшись, словно промокший на дожде воробушек, и смотрела куда-то вниз.— Более того, мы имеем основания полагать, что ребенок, которого ожидала мисс Вудворт, от мистера Маккензи.Элисон всхлипнула и попыталась обхватить свои плечи руками, но надетые на запястья наручники не позволили ей этого сделать, и она вновь замерла в прежней позе. Эрику было тяжело видеть девушку в таком состоянии, и он произнес слова извинения за то, что вынужден сообщить ей такие сведения, стараясь говорить как можно мягче и сострадательнее.Подозреваемая выпрямилась, кивнула, беря себя в руки, и поблагодарила детектива за информацию, заявив, что такие вещи лучше узнавать до свадьбы, чем после, а Эрик восхитился силой её духа. Конечно, позже, в камере, она даст волю слезам, благо Гарри позаботился о том, чтобы у дочери была отдельная камера с более-менее сносными условиями, но сейчас, перед детективом и охранницей, Элисон не хотела показывать свою слабость и держалась молодцом.