Глава 8 (1/1)

На следующее утро Уолтер, более тихий, чем обычно, вознамерился взять бритву сам, хотя и сказал, что не возражает, если Китти подержит для него зеркало. Она отказалась, взявшись за дело с обновлённым воодушевлением, почти признательностью. Интересно, мужчина, узнав, что был первым, чувствует себя так же? У неё было ощущение, будто Уолтер каким-то необъяснимым образом принадлежит ей. Этим утром она осмелилась посмотреть ему в лицо, пристально разглядывала приятные очертания рта и подумывала о том, чтоб украсть с его приоткрытых губ один из тех поцелуев, по которым скучала. Видимо, он почувствовал её взгляд, потому что шевельнулся и открыл глаза, посмотрел на неё.Его тёмные глаза были даже темнее обычного, в них читалось неожиданно смелое желание; впрочем, в своей любви к ней он всегда был несамокритичен, и Китти горько сожалела, что ни разу не воспользовалась этим фактом. Что, если вместо того, чтобы просто терпеть его присутствие, она бы стремилась сделать так, чтоб Уолтер раскрылся, в минуты, когда он был наиболее раскован? В конце концов, нельзя сомневаться – принять или не принять обнажённый разум того, чьё обнажённое тело обнимаешь.Всё, что она могла сделать, это контролировать ритм дыхания; от понимания, что Уолтер за ней наблюдает, движения поднимавшейся и опускавшейся груди стали прерывистыми и неровными. Китти облизнула внезапно пересохшие губы и услышала приглушённый звук, который прекрасно знала. В самом начале Китти не говорила мужу ?Нет? слишком часто – неважно, насколько ей не нравилось в супружеской постели, - только когда приходилось признаваться в женских ?неприятностях? (и никто не мог бы пожелать мужа предупредительнее, Уолтер никогда не досадовал, заботясь о её комфорте); правда, у неё нередко болела голова потом – после того, как Китти пустила в свою постель Чарли. Звук, сейчас сорвавшийся с губ мужа, был тем же полувздохом-полустоном тщетного желания, который Уолтер издавал, когда, поцеловав Китти на ночь, получал мягкий, но однозначный отказ. Сейчас этот звук подействовал на неё неожиданно сильно, и она тяжёло сглотнула. Подняла глаза, встретилась взглядом с Уолтером и неуклюже переместила бритву - поранив ему шею и, к своему облегчению, разрушив чары.- Ой, прости! – Радуясь возможности хотя бы ненадолго отвлечься, она поспешила в ванную за пластырем. Полученного времени Китти не хватило, и, вернувшись, она неловко, суетливо и бестолково пыталась прилепить пластырь на подбородок мужа под неудобным углом.- Дорогая, - рука Уолтера накрыла её руку и чуть сжала, прежде чем убрать от лица. – Дорогая, - повторил он, и Китти вздрогнула, поняв, что в его голосе нет ничего, кроме нежного поддразнивания, - всё нормально. Я не истеку кровью до смерти.Взволнованная, она опустила взгляд и вдруг рассмеялась. Это чересчур абсурдно! Она суетится по пустякам, а Уолтер с лицом, наполовину покрытым пеной, называет её ?дорогая?. Осмелившись поднять глаза, она обнаружила, что он наблюдает за ней почти как в старые времена; знакомое обожание соединялось с замешательством от её внезапной истерики. Замешательство только усилилось из-за слабой жестикуляции Китти, указывающей на своё лицо, и это тоже было смешно; а когда она, наконец, донесла до него, что к чему, он расхохотался вместе с ней. Нелепо – до чего же долго они смеялись, но это давало выход напряжению последних нескольких месяцев, потому они не остановились, пока Уолтер не начал задыхаться, а Китти не повалилась на спину, держась за живот.И вдруг она осознала, что распростёрлась на постели своего мужа. Здоровый – и счастливый в браке – мужчина мог бы воспользоваться ситуацией. Счастливая в браке женщина поощрила бы начинание. Уолтер не был ни здоров, ни счастлив в браке, и Китти не могла сказать, что она счастлива, могла лишь сказать, что поощрила бы его. Какое-то опасливое выражение закралось в глаза Уолтера, и её внезапно охватило плохое предчувствие.- Китти… Неважно.- Нет, продолжай. – Она приподнялась на локтях, полностью сосредоточив внимание на нём.- Если бы я спросил, - начал он, переводя взгляд с неё на стену. Затем на дверной проём. Он словно попал в ловушку, загнал сам себя. Искал способ сбежать, но всё же подавил это. – Или был, - ему нелегко далось следующее слово, - лучше, - сделанное ударение не оставило никаких сомнений в смысле. – Ты бы всё равно… с Таунсендом?Ох, ну почему ему надо было всё испортить! Едва эта мысль пришла ей на ум, Китти сочла себя ужасно несправедливой. Момент располагал к откровенности, Уолтер, видимо, тоже это понял и воспользовался возможностью прояснить и принять вчерашние слова. Он разговаривает с ней, он старается. И помоги ей боже – она была в полном смятении оттого, что ему понадобилось сделать это именно сейчас, когда они были так счастливы всего несколько мгновений назад; хотя и знала, что при других обстоятельствах это было бы попросту невозможно - в более ?трезвый? момент Уолтер бы держал язык за зубами.- Я не знаю, - сказала она ему, снова упав на кровать и позволив себе закрыть лицо руками. – Я просто не знаю.