Лиана|Триш. Старший брат. (2/2)
***</p>
Подземная парковка встречает бывшего секретаря Гая почти звенящей тишиной. Арно настороженно останавливается. Звериное чутье подсказывает ему, что что-то не так, но вот что? Он резко оборачивается, начинает оглядываться, всматриваться в углы. Камеры почему-то опущены, будто все разом отключились. Ладно, одна, ладно, две, но все сразу? Какова вероятность того… Арно спотыкается о трещину, которой не было ещё секунду назад, и летит на асфальт, больно врезаясь в него грудью. «Какова вероятность!» — пронзает его болезненное осознание, и тут же в подтверждение его слов перед его лицом возникают мужские военные ботинки.
— Ушибся, бедненький! — театрально всплескивает руками Триш, и с силой бьёт его тяжёлой подошвой в лицо, пока тот не успел очухаться.
Начавший было подниматься, Арно заваливается в бок и начинает чуть ли не захлёбываться собственной кровью. Он слепо шарит по асфальту, пытаясь найти хоть что-то, и тяжёлая подошва тут же опускается на его запястье, ломая его.
— Ну что же вы, в самом деле, — продолжает ласково удивляться Триш, не забывая наносить всё новые и новые удары, — ночью по парковкам ходить опасно, мало ли что?
Арно удается перевернуться, и он пытается ползти, но сам понимает бессмысленность этого.
— Что тебе нужно? — хрипло шепчет он, и кровь сгустками выпадает из его рта вместе с ровными белоснежными зубами.
Триш продолжает ласково улыбаться, и в ход идут уже кулаки. Каждый удар сотрясает тело Арно, отдаляя его от возможности выжить. Он оставляет вопрос бывшего секретаря без ответа, потому что боится поддаться эмоциям, но всё равно поддается, и тогда его удары становятся беспорядочными и жестокими. Он ехал сюда, чтобы проучить ублюдка, но увидев его, совершенно спокойного и улыбчивого, ни на секунду не сожалеющего о своих поступках, совершенно потерял голову. Арно пытается кричать, умоляет и плачет, пока всё новые и новые удары обрушиваются на его голову, торс и горло, хрипит, плюется кровью, Триш лишь продолжает бить, уже не думая о последствиях, и лишь когда кулак, в очередной раз опустившись на голову Арно, утыкается во что-то мокрое и горячее, останавливается. Перед Тришем лежит не человек — кусок мяса в черном деловом костюме, и кровь растекается по асфальту, рисуя на нем причудливые узоры.
— Это тебе за Лиану, чертов ублюдок! — он пинает ногу бывшего секретаря, и та послушно откидывается от удара, как тряпичные ручки куклы Триша.
И на утро сам Гай выходит из машины на злополучной парковке, чтобы окинуть безразличным взглядом кровавую лужу, оставшуюся от его верного слуги, сесть обратно, захлопнуть дверь, и уехать, забыв о столь печальной трагической утрате к вечеру, чтобы лишь изредка вспоминать его расторопность и исполнительность.
***</p>
Триш стоит на кухне, привалившись спиной к холодильнику. Лиана смотрит на него, как ребёнок смотрит на старшего брата, и пытается гнать от себя мысли о его разбитых почти до кости руках, мелких бурых брызгах на воротнике светлой льняной рубашки, и о том, что будет с ним, если Гай всё-таки возьмётся за поиски убийцы. Ей ни на секунду не жалко Арно, Гая и весь второй финансовый форт целиком, заново оставшийся без руководителя, но мысль о том, что с Тришем что-то случится — сжимает сердце, заставляя слезы подступает к глазам. Триш замечает её смятение, ободряюще подмигивает и шумно отхлебывает воды прямо из графина. Они молча смотрят друг на друга, и никто не решается нарушить тишину, произнести вслух факт, известный им обоим, будто стоит только сделать это, и квартиру возьмут штурмом все силовые подразделения их прекрасной страны и лично самого Гая, а после — казнят на площади.
Триш с повышенным интересом разглядывает собственные руки, магнитики на холодильнике и причудливые узоры на кухонных полотенцах, Лиана не менее заинтересовано очерчивает пальцем рисунок на скатерти, а пальцами второй руки отбивает замысловатый ритм, навеянный ей звуком падающих капель в ванной. Они оба молчат, и никогда ничего про это не скажут, потому что ничего не было. Светлая верхняя одежда Триша, висящая на батарее, никогда не была забрызгана кровью бывшего секретаря, его кулаки, которые Лиана тщательно забинтовывает, никогда не наносили сокрушительных ударов, и уж конечно Лиана никогда не врывалась в слезах в его квартиру, потому что никогда бы ей не пришло в голову, что неуравновешенный псих с раздвоением личности может быть самым заботливым и надёжным союзником, который накормит, отмоет и уложит спать в чистую постель, поцеловав перед сном в разгоряченный лоб, чтобы в ночной тишине уничтожить её обидчика.