Лиана|Триш. Старший брат. (1/2)
Лиана бежит по крошащимся ступеням, падает, но продолжает бежать на четвереньках. Дроблёный бетон попадает в ранки на коленях, новый поток слёз течет из глаз, но Григорьева упорно продолжает ползти.
— Простите… — тихо шепчет она, задевая трухлявую табуретку Короля у двери с лестницы, но Король Мусора и не решается шевелиться, слишком пораженный состоянием женщины.
Дотянуться до звонка не хватает сил, и Лиана скребёт обломанными ногтями дверную обивку, шепча спасительное имя, но этого недостаточно. Король Мусора жалостно урчит, громоздясь в коридоре кучей хлама, и очень хочет помочь. Король Мусора тоже имеет чувства. Шнур от переходника ползет по дверному косяку, словно змея, и вилкой нажимает на звонок. Дверь распахивается, лишая Лианы единственной опоры, и она вваливается в коридор, прямо к ногам Триша. Триш секунду стоит изумлённый, но тут же бросается к Лиане, поднимает её на руки и втаскивает в квартиру, захлопывая дверь ногой. Григорьева встает на пол, опирается о стену, и смотрит на Триша обезумевшим взглядом.
— Он чуть не изнасиловал меня… — одними губами произносит она, но Триш слышит.
Он дёргается, будто от острой боли, его взгляд скользит по Григорьевой, и с каждой секундой становится всё печальнее и печальнее: порванная одежда, стёртые в кровь руки и колени, обуви нет. Триш то тянет руки к Лиане, то отдергивает их в нерешительности.
— Кто? — коротко спрашивает он, наконец приближаясь и придерживая ее под локти.
Лиана всхлипывает, и, чувствуя как новый поток слёз подступает к глазам, утыкается Тришу в грудь, пачкая льняную рубашку уродливыми разводами косметики.
— Арно. — еле выдавливает она, и заходится новым приступом неконтролируемых рыданий.
Она чувствует, что руки Триша, обнимающего её, напрягаются, пальцы сжимаются в кулаки, сминая ткань рубашки, и почти отчётливо слышит как скрипят его зубы. Триш быстро берет себя в руки, и почти несёт её в ванную, где прямо в уцелевшей одежде ставит её под душ. Лиана не сопротивляется, она подставляет лицо под теплые струйки, позволяя воде смыть с себя омерзение и стыд вместе с кровью и косметикой. Последняя держится на удивление стойко, и Григорьева отчаянно трёт пальцами лицо, будто пытается отодрать её вместе с кожей.
— Может, мылом? — робко предлагает Триш, вжимаясь в стиральную машинку, обхватывая себя руками.
Ему и больно, и жалко, и злость распирает всё нутро, готовая вырваться наружу. Триш спиной вперёд выходит из ванной, чтобы принести Лиане чистую домашнюю одежду и новое полотенце, и чтобы не смущать женщину, если ей понадобиться раздеться.
Лиана сидит на кухне, держась ладонями за обжигающую кружку, как за спасательный круг. Раны, обработанные Тришем, ноют, но она не обращает на это внимания. Триш растерянно мостится на табуретке в углу, никак не вписываясь в интерьер, и не отрывает от женщины внимательного сочувствующего взгляда. Он хочет спросить, но не хочет делать больнее. Да он и сам знает, что примерно произошло, Лиана не раз жаловалась ему на приставания от этого типа, на гадкие замечания и грязные предложения. Арно, этот мерзкий отвратительный скот, заполучив место главы второго форта, решил заполучить и его заместительницу. Во всех ужасных смыслах этого слова. От этой мысли Триша охватывает ярость, и он бьёт кулаком в стену, сбивая с нее нелепые цветастые булавочки, которые не вписываются в интерьер даже больше него самого. Лиана вздрагивает, и Триш успокаивающе поднимает руки, едва касаясь гладит ее по запястью, и вообще старается держаться как можно дальше, соблюдая дистанцию.
Лиана молчит, и Триш молчит тоже, успокоенный её собственным спокойствием, а потом укладывает спать в своей постели, борясь с каким-то отеческим желанием поцеловать её в лоб. Лишь слегка касается пальцами ее волос, и не выключает ночник, чтобы ей было не так тревожно. Триш сидит у подоконника, пока Лиана не проваливается в сон, и тихо выходит из квартиры, так и не надев на руку куклу. Это его чувства, и выражать он их намерен без посредников.