Лиана/Триш. Человек без имени. (1/1)

– Ты когда-нибудь думала о том, что твое имя существует не для тебя, а чтобы другие могли тебя как-то обозначить? – неожиданно произнес Триш, разрывая звенящую тишину, и внимательно посмотрел на Лиану.Они сидели в её кабинете, и Триш молчал, пока Лиана пыталась разобраться в своих бумагах и делах, почти забыв о существовании кого-то постороннего. – Что? – Григорьева подняла голову, встречаясь с глазами Триша, и вздрогнула от их серьезности. Она прекрасно услышала вопрос, и сразу же поняла его смысл, но было это как-то... Слишком глубоко? Триш тут же придурковато засмеялся, ударяясь коленом о край стола, и быстро-быстро начал тараторить какой-то бред, явно пытаясь перевести тему, но Лиана не поддалась. Она прекрасно слышала интонацию мужчины, видела его взгляд, и готова была поклясться, что за всё время их знакомства она ни разу не видела его таким. Они часто говорили на разные темы: от природы и до любимой позы в сексе, делились секретиками, и, разве что, клятву на крови о вечной дружбе не давали, проткнув пальцы булавкой на маминой броши, но почему-то именно сейчас, именно этот, казалось бы, обычный вопрос об очевидной вещи заставил её задуматься: а кто такой на самом деле этот Триш? Высокий бородатый мужчина, имеющий, скорее всего, некоторые расстройства психики, владеющий оружием, и прислуживающий когда-то Гаю и Дионисию Белдо? Чем он занимался раньше? Каким был в детстве? Как его, в конце концов, зовут?– Скажи, а у тебя прям в паспорте написано: Триш Батькович Такой-то? – спросила Лиана, прищурившись глядя на мужчину. Триш выпрямился, надул губы, откидываясь на спинку стула, аккуратно пальцами поправляя бороду куклы.– Ну вот у тебя в паспорте точно должно быть написано ?Лиана Батьковна Григорьева-Зануда? – ответил он, поглядывая на неё искоса, будто не всерьез. Лиана расхохоталась.– Как-то слишком много слов для меня. – заметила она. Триш пожал плечами, затем встал и театрально поклонился, чуть не врезаясь лбом в угол стола.– Для такой прекрасной дамы мне не жалко никаких слов, если за них потом не будут бить!Лиана снова засмеялась, и на душе немного потеплело. Теперь та серьезность, с которой она восприняла вопрос Триша, казалась лишь наваждением, отголоском бытовых проблем, которые просто обрушились комом на её многострадальную голову, окрашивая все в неприятные темные цвета. Кукла, почуяв веселость обстановки, ожила и задвигалась, поправляя бороду и одежду. – А знаешь, почему ему не жалко? – бойко заговорила она, косясь на хозяина, – Потому что он в тебя влюб...Триш подскочил, начиная бороться с собственной рукой.– Ай, заткнись! Заткнись! – он пытался скинуть куклу, но та цеплялась мягкими ручками за его пальцы, – Не слушай, мой друг псих!– Это ты псих! – закричала кукла, выворачиваясь из-под пальцев хозяина, и принялась колотить его и дергать за бороду. – А ещё трус и обманщик!Со стороны это выглядело довольно жутко даже для привычного зрителя, и Лиана подбежала к дерущимся, чтобы никто в этой странной схватке не покалечился. – Никаких драк в моем доме. – строго сказала она, хватая Триша за оба запястья и разводя его руки в стороны, но зацепилась за что-то, и тут же полетела на мужчину, сваливая его со стула. – Вот и доигрались...– тихо произнесла кукла, соскальзывая с руки хозяина, будто не желала больше в этом участвовать. Повисло неловкое молчание. Лиана снова ощутила эту атмосферу неправильности и серьезности, которая, казалось, покинула комнату, но сейчас вдруг решила вернуться. Их лица были слишком близко друг к другу, дыхание щекотало кожу. Триш замер на полу, Лиана всё ещё сжимала его запястья, но теперь уже не так сильно, и задумчиво оглядывала лицо мужчины. Триш сглотнул. Он смотрел на Григорьеву прямо, немного испуганно и непривычно серьезно, но не мог не то что сказать что-нибудь в своем стиле, а даже опустить руки, так и застывшие в аккуратных ладонях Лианы Григорьевой. – Это правда? – тихо спросила Лиана. Ей почему-то не хотелось разрушать эту тишину слишком громким голосом, – То, что сказала кукла? Триш какое-то время молчал, и на его лице отображался ход его мыслей, будто в голове мужчины прямо сейчас происходил процесс загрузки. Когда процесс, видимо, завершился, Триш поднялся, придерживая Григорьеву, чтобы она не свалилась с него, и уселся на полу, усаживая рядом и Лиану. – Да какая разница? – произнес он, усмехаясь, но усмешка вышла неестественной и болезненной, и тут же лицо Триша стало обычно лукавым и придурковатым, а голос приобрел истеричные нотки, – Это, знаешь ли, провокационный вопрос! Нельзя такое спрашивать у приличных сумасшедших. Ты вообще соблюдаешь этикет сумасшедших? Лиана тоже усмехнулась, протянула руку к бороде мужчины, будто на автомате поправляя и укладывая её. Этикет сумасшедших она соблюдала с того самого момента как обнаружила всю эту веселую компанию на своем пороге поздней ночью, и почему-то именно Триш, самый сумасшедший, казалось бы, среди них, оказался самым вменяемым и адекватным. Мужчина взял её руку, аккуратно сжал в своей ладони, и поднес к губам, оставляя на костяшках едва ощутимый поцелуй.– Все мужики — козлы и негодяи, ты забыла? – произнёс он, и слегка потерся щекой о то место, где коснулись его губы, – А я ещё и поехавший. Лиана закрыла глаза и уткнулась в его ключицу. Борода щекотала лицо и пахла детским шампунем, на шее чувствовался едва различимый запах одеколона. Горьковатого, будто с детства знакомого, и от этого очень успокаивающий и практически родной. Триш тяжело вздохнул где-то над её головой, и нерешительно положил свою ладонь на её спину, поглаживая, и эта нерешительность и ненавязчивость прикосновений успокаивала сильнее, чем целый курс антидепрессантов, который Лиана пропивала, чтобы как-то держать себя в руках, и не убить Долбушина или его шныровскую родственницу. Мысль про Долбушина пришла как-то неожиданно, заставляя вздрогнуть. Она испытывала к нему чувства, и эти чувства тяготили, мешали даже не жить, а существовать, никак не отражаясь на самом Долбушине. Он всегда оставался деловым, собранным и всезнающим, в красивом костюме и с умными мыслями, но совершенно слепым и непроницательным, раз так и не смог разоблачить Лиану, не смог помочь, когда это было надо. Или просто не хотел ей помогать. Ничего не мешало ему разбудить Григорьеву ночью, а потом отделаться дежурными извинениями, его это вполне устраивало.И вот есть Триш: с громким смехом, дерганными движениями и бредовыми идеями, он размашисто шагал, иногда врезаясь в углы или дверные косяки, спорил с куклой-перчаткой на собственной руке, пугая бабушек на улицах, заставляя матерей брать своих детёнышей за руку и спешно уходить. Триш никогда не звонил поздно, и всегда спрашивал разрешения приехать, стучал в дверь, чтобы не помешать и не застать врасплох, сидел молча, пока она работала, а потом приносил ей сладости, кофе или цветочек с её собственной клумбы. Она могла рассказывать ему часами обо всём, не стесняясь выражать свои мысли, он сидел рядом, поддерживал и не требовал какой-то отдачи. Просто был. Высокий и грозный, он сидел в кресле или на стуле, не вписываясь в обстановку, но не бросаясь в глаза, какой-то даже нелепый, но слишком привычный. – Так как тебя всё-таки зовут? – спросила Лиана, сбрасывая наконец с себя всю задумчивость.– Триш, – просто ответил он, – Меня зовут Триш.Лиана медленно кивнула, сдаваясь, и погладила его по щеке.– Ладно уж, храни свои секреты, – чуть подумав, она быстро чмокнула его в уголок губ, чисто из озорства, – Человек без имени. Триш улыбнулся, глядя на неё с какой-то неожиданной нежностью, заправил ей выбившуюся прядь за ухо, наклонился и мягко коснулся губ. Лиана вздрогнула. Триш целовал её осторожно, и Лиана не могла не податься вперед, отвечая на этот поцелуй. Вот сидит она, взрослая тетка, которая чего только в жизни не видела и с какими только мужиками не была, а сердце все равно ёкнуло и забилось где-то в горле, сбивая дыхание. Мужчина усмехнулся ей в губы, погладил большим пальцем по щеке и поцеловал в лоб. Лиана на несколько секунд снова уткнулась ему в ключицу.У них ещё были дела, и они ехали в бесшумном скоростном лифте. Это было странно и нормально одновременно: так доверять тому, чьего имени не знаешь. Лиана уткнулась лбом в его плечо и закрыла глаза. Его зовут Триш, и он заботится о ней больше, чем кто-либо, и этого, в целом, достаточно.