Часть 5 (1/2)
За спиной все зашевелилось: сразу несколько ребят подняло руки, вызываясь драться. Кейске не выглядел внушительно, и для оставшихся это был шанс. Инстинкт подсказывал: проигрывать нельзя. Слова о наркотике только усугубили подозрения.— МК — 132.Опустив руку, из толпы резво выступил второй мальчик.Кейске с тревогой изучал соперника — казалось бы, подросток его лет: щуплый, русоволосый и вполне безобидный… Если бы в глазах не тлел ужасающий, хищный огонь.
— Поехали.Едва Накамура отдал сигнал, страшное пламя полыхнуло всем жаром. Кейске ошеломленно смотрел в животное желание победить в казалось бы детских глазах, и не смог пошевелиться… В живот врезался мощный кулак — в глазах потемнело, поплыло. Заглотнув воздух, Кейске упал на колени и тут же закашлялся. Сам виноват. Он попал в интернат совсем недавно, плохо тренировался, остался неженкой. Сам виноват... Где-то снаружи раздался голос наставника:— Оба идете к слабым.— Почему?! Ведь я же его победил!
В ответ последовал глухой удар, и блондин с хрипом упал возле Кейске.— Не зарывайтесь, сосунки. Я не собираюсь нянчиться с вами.
Все еще сгибаясь пополам, Кейске покосился на пытающегося отдышаться соперника. Тот почувствовал взгляд и с яростью прошипел:— Гаденыш. Ты за это поплатишься. Если мне только что-то вколят…— Живо, построились по порядковым номерам в каждой группе.
Блондин поднялся на ноги и сразу пошел в колонну. Кейске, от ужаса сжимаясь внутри, сделал то же самое. Выстроившись друг напротив друга, слабые с остервенением уставились на жилистых, бесстрашных, «избранных» сильных.Кейске посмотрел на Акиру. Тот отвел взгляд.— Все на обед. Потом медосмотр и на уличный плац.Две группы слабо кивнули и пошли за очередным безликим военным.
Боль?
Нет, другое чувство.Через шприц в тебя вводят что-то потустороннее. К боли тоже можно привыкнуть. А это чужое отзывается в теле омерзительно новым. По атомам, молекулам, клеточкам в организм проникают частички инородного существа. Чуть задержавшись на старте возле спуска иглы в вену, разбегаются по жилам и… стынут. Душат. Так душат, что хочется орать во всю глотку, лишь бы избавиться от обвивших изнутри цепей. Пусть лучше старая боль! Такая понятная, острая! А эта удавка на шее…
Слабые изменялись, выходя из кабинета врача. Блуждающий взгляд, хриплые стоны, панический ужас и сеть вздувшихся вен. Они тряслись от отсутствия ясности в подчиняющих себе ощущениях… Пока их не вывели на крышу: учебный плац, обнесенный колючей проволокой и кольцом вооруженной охраны.В бой им ставили не «своих». На каждого слабого вызывался представитель из другой группы.
— Ты, кажется, возмущался, 132ой, что не попал к сильным? — Накамура кивнул побледневшему от боли блондину. — Выйди и покажи, на что ты способен.Поддетый замечанием, парень вышел на поединок. Но едва его соперником вызвали рыжеволосого, он сразу поник.
— Не зевать! Живо ударь врага, пока тебя самого не убили!Опустив голову, русоволосый мальчик трусливо сделал шаг назад. Еще один. Наблюдая за перемещениями слабого, сильный не спешил наносить удар.— Тойя, мы ведь…Юки не успел прошептать до конца.
Внезапно подлетев, блондин с размаха ударил напарника в скулу. Рыжеволосый успел подставить блок, но это не спасло — удвоенная, нечеловеческая сила сшибла его руку и отбросила парня назад.— Что за…?! — переводя дыхание, Юки почти со страхом уставился на приятеля, с которым они когда-то курили за зданием детского дома.Слабый разогнулся и с интересом разжал кулак, чтобы сжать снова. Синеватая вена бугрилась на сгибе — теперь парень знал, что по ней бежит сила.— Продолжай, 132ой. Бой еще не окончен.
Блондин медлить не стал и с дикой усмешкой рванулся к противнику.
Так просто. Лишь отпустить себя и дать волю ненависти…Кейске не мог оторвать взгляда от крови, брызнувшей из разбитой губы, от заломленных за спину рук, искаженного в крике лица…
Юки рухнул на землю, обездвиженный ударом по шее.
— Молодец, 132ой. Хочешь перейти к сильным?Тойя усмехнулся, превозмогая еще клокочущую в мышцах боль.
— Да нет, мне и здесь хорошо…— Встать в строй.Явно довольный собой, победитель с улыбкой последовал приказу. Слабые одобрительно загудели, перекидываясь вызывающими взглядами со стоящими напротив. Каждый почувствовал перемену. Ветер вседозволенности, освобождающий от внутреннего гнета… Просто бить, забывая себя, упиваться адреналином и властью.«Не буду я этого делать!»Кейске не понимал. «Тойя и Юки, они же были друзьями. Они делили наказание вместе... Так почему же он так… Почему не остановился?»— НК — 141б.Мальчик вздрогнул.
— Ты следующий. Давай.Отравленная кровь бурлила, подстрекая выйти вперед.
— Я не стану драться!! — слова вырвались, обожгли слух.
Тут же раздался неодобряющий шепот слабых: «Он что, ненормальный?»Сильные, помогавшие Юки уйти с поля боя, удивленно переглянулись.
— Не стану. Не стану! — Кейске вскинул голову и в упор посмотрел на наставника. В уголках темно-медовых глаз дрожали упрямые слезы.«Дурак…» — Акира до крови вонзил ногти в кожу, сжав кулаки. «Что ж ты творишь…»Накамура смерил взглядом руки мальчишки, испещренные сетью вен. На него наркотик тоже подействовал, так что прямой контакт был опасен.— Тебя будет ждать наказание.— Ну и что! Я не буду никого предавать!
— Думаешь, здесь тебе есть, кого?
Мрачный взгляд мужчины насквозь пронзил мальчика. Тот сжался, но не сделал ни шага.— Надоело, — устало махнул рукой наставник. — Танака-сан, Куроки-сан… Отведите его, куда полагается.
От охраны отделились двое солдат и подошли к Кейске.
— Сопротивляться не будешь?
Мальчик сердито утер нос и последовал за ними. Толпа детей в недоумении проводила странную группу взглядом. Извне их хлестнул голос Накамуры:
— Будьте уверены, мало ему не покажется. Так что не советую впредь устраивать подобные выходки. Следующие, МК — 134 и МК — 135…Кейске вернулся к ужину.
Дети, кто-то побитый, кто-то бодрый и радостный от недавней победы, уже расселись за столами и с аппетитом пожирали вкусную кашу, когда НК-141б осторожно сел на свое обычное место. Акира с беспокойством его осмотрел, но не заметил никаких повреждений — только бледное лицо мальчика соответствовало его положению.— Да все нормально… — неуклюже рассмеялся Кейске. — Просто отчитали как следует, — он оглянулся на остальных, от любопытства приостановивших трапезу. —Так что ничего страшного!
Ребята, застывшие с ложкой на весу, тут же продолжили есть. Конечно, было нелепым, что 41ый вот так просто отделался — но наполнить желудок сейчас было важнее.
— Знаешь, Кау опять увели.
Акира лежал на спине, сложив руки за головой. Глаза уже успели привыкнуть к темноте – повернувшись к Кейске, он разглядел светлеющее на общем фоне одеяло и забавный лохматый затылок.
«Молчит».Акира вздохнул и повернулся обратно.— Зря ты так сегодня.— Зря? — вдруг подал голос мальчик.— Конечно. Тебе просто повезло, что они не приняли мер. Все могло быть и хуже.— Хочешь сказать, меня бы избили?— Еще бы. Все думали, на тебе живого места не останется.Акира снова вздохнул. В темноте повисло молчание.
— Ты потом тоже дрался? — наконец спросил Кейске.
— Ну само собой. Я же не идиот.Кейске замер, свернувшись калачиком, и больше ничего не сказал.—Эй, как дела у нашей девочки? — ухмыльнулся Тойя у докторского кабинета.
Возле него уже собралась новоиспеченная свита, как по приказу глумящаяся над Кейске. Тот молчал, отвернувшись и закусив губу. Акира издали наблюдал за происходящим.Этим утром их разбудили особенно рано — не дав позавтракать, сразу повели по врачам.Ко всему здесь привыкали поразительно быстро. Эти разделения на «сильных» и «слабых» уже клеймом горели на каждом ребенке… Только приоритеты готовы были вот-вот смениться. Наркотик давал преимущество — и слабые, кажется, ни о чем не жалели.— Эй, я к тебе обращаюсь. Не удостоишь вниманием своих друзей?
Тойя приблизился к мальчику и дернул за плечо.— Не трогай меня! — голос предательски дрогнул.— Слушай, может тебя просто драться не научили? А, салажонок? Я тебя не видел в приюте… Ты, кажется, новеньким был?Кейске молчал, прижав руку к плечу. Сморгнул непослушные слезы.
— Да вы только гляньте! — расхохотался блондин. — Слава Богу он на плацу не стал никого предавать... Забил бы нас до смерти... Была бы хана!— Придурки.Юки разочарованно отвел взгляд от стоящей поодаль компании слабых. Подходить к ним было запрещено, каждый ждал своей очереди у нужного кабинета. Акира тоже перестал наблюдать за Кейске, заставляя себя отвлечься. Бесполезно было сочувствовать. Этот мальчишка действительно был слишком нежным и слабым, ему оставалось только пожинать собственные плоды.— Порядки меняют так быстро... Вероятно, им невыгодно, чтобы мы как-то сближались, — тихо проговорил Юки. — Натравливают друг на друга… Заметил, что ни одна пара НК не осталась в одной команде?
Акира кивнул, невольно бросив взгляд на напарника. С той стороны все еще доносился язвительный хохот, который никто не стремился прервать.
Тойя воодушевленно посмотрел на Акиру:— Значит, они боятся. Значит, мы тоже сильные…— Разговоры! — грозно окрикнул их один из охранников.Притихнув ненадолго, Акира заговорил с Юки.— Они остерегаются слабых. Даже командовать им боятся... Наркотик непредсказуем.— Да уж, я почувствовал на себе, — рыжеволосый усмехнулся, потирая шею. - Зато у нас не отказывают мозги.Тут со взбешенным лицом к ним подошел солдат и замахнулся прикладом оружия.— Чтоб молчали, крысы!
Когда он отошел, парни обменялись взглядами. Все убеждало, что их мысли на верном пути.Все уже начинали скучать. В первый раз это было похоже на шоу, но теперь толпа единодушно надеялась, что унылое представление поскорее прекратится.— Опять, 41ый? Тебя прежний опыт ничему не научил?Кейске не двигался. Перед ним стоял кто-то из сильных, но он даже не хотел видеть лица противника.— Тааак… — протянул наставник. — Значит, записался в самоубийцы? Думаешь, тебя будут в бою жалеть?Все тело ломило от передоза. Показалось, или ему вкололи сегодня больше, чем остальным? Двойная порция должна заставить сдаться? Ни за что. Вот только от решения легче не становилось…— …слышишь меня, салага?! — Накамура оказался рядом и заглянул в лицо мальчика. Тот качнулся, едва удерживаясь на ногах. В глазах плыло, ныли все кости.— Придется тебе драться, или будет хуже. Лучше дерись.— Нет. Я не буду.Пощечина. Только бы не упасть…Кау не ожидал, что сегодня, пока остальные были на тренировке, его встретит не «папочка», как взрослый попросил себя называть, а молодой блондин с безумной улыбкой на лице, покрытый татуировками.