Часть 4. (1/1)
"Me and the dragon can chase all the pain away.
So before I end my day, remember..
My sweet prince, you are the one"(Placebo - My sweet prince)Я под кайфом. Оттого лёгкая и игривая. Стою напротив зеркала с телефоном возле уха и улыбаюсь своему отражению. Чёрт возьми, как же я соскучилась по его голосу.
Он в Берлине. Прилетел только сегодня и хочет встретиться завтра перед шоу.
И вдруг… эти бесконечные недели молчания исчезают, словно их и не было, словно мы попрощались десять минут назад под козырьком подъезда, и вот он вернулся, а я всё еще тут, и снежинки не тают на моих ресницах.
«Какое совпадение, Шеннон Лето!» - говорю бодрым тоном – «Я как раз в Германии!»
Ни слова о прошлом.
Вот так опрометчиво, на рассвете своей наркозависимости, без грамма в запасе я готова бежать за ним как преданный пёс. Наверное, даже если бы он улетел на Луну, я бы поплелась следом по первому требованию.Матиас на точке, приторговывает порошком. Я как пуля ношусь по квартире, собирая вещи. Хочу успеть уехать до его возвращения. Это подло. Но сейчас я не могу иначе. Проще исчезнуть, чем объяснить, почему я такая безнадёжная дура. Пихаю в карман упаковку валиума на случай, если пригрузит в самолёте и прикрываю за собой дверь.Мы приземляемся в аэропорту Берлин Тегель в полдень, и я ощущаю симптомы надвигающейся панической атаки. В отсутствие крэка они усиливаются в сотни раз. Заламываю руки в нетерпении, пока самолет движется по рулежке.
В какой-то момент мне начинает казаться, что вчерашний разговор – не иначе как плод моего воображения, слуховая галлюцинация. Я слышала, такое случается после длительного употребления кокаина. Закидываюсь валиумом и пытаюсь стабилизировать дыхание.Шеннон обещал прислать кого-нибудь за мной. Я топографический кретин, могу заблудиться в собственном дворе, не говоря уже о незнакомом аэропорте в чужом городе. Но чего я никак не ожидала, так это того, что сам Стив будет стоять с табличкой с моим именем в зале ожидания. От сердца отлегло. Значит, всё-таки не глюки.
Он забирает у меня чемодан, и я спрашиваю, в каком отеле меня поселят.«В Ритц-Карлтон. Туда же, где и группа » - сухой, но вежливый ответ. Политкорректность, чёрт! Готова поспорить, что с Алёной Гербер он был куда любезнее.Впрочем, видно, что он торопится. И я больше не задаю вопросов.О том, что мы подъезжаем к Ритцу, я догадываюсь по тому скоплению разнополых, разномастных людей всех возрастов и национальностей, столпившихся у ограждения. Они гудят как рой пчёл. В прозрачном морозном воздухе ощущение праздника и детства.В какой-то момент мне кажется, что я должна выйти и пойти к ним, в самую гущу.. что там моё место, а не в этом роскошном автомобиле..Мы огибаем отель и заходим с черного входа.
Прошла целая вечность прежде, чем лифт, протяжно гудя, доставил меня на нужный этаж. Иду по коридору за метрдотелем неуверенными шагами. Каблуки утопают в ковре, и я озираюсь по сторонам. Как-то жутко неловко находиться в таком месте.И вот – в дверном проеме моего номера – Шеннон. Такой, каким я всегда вижу его, стоит лишь закрыть глаза. Коротко-стриженный, с трехдневной щетиной, мускулистый и улыбающийся. Он подхватывает меня на руки, и я утыкаюсь носом в его майку, вспоминая, как он пахнет.Заносит меня в комнату, осторожно опускает на кровать и ложится сверху, опираясь на руки. Смотрит в глаза с пронзительной нежностью, так ласково, как это вообще возможно у людей.
Я бы душу продала за возможность прочесть его мысли в эту минуту.Спустя час, когда Шеннон уезжает на интервью, я нахожу в телефоне нужный номер и строчу смс. «Матиас, дружище, спасай!»