Часть 3. (1/1)
"And in a pipe she flies to the Motherland
Or sells love to another man
It's too cold outside
For angels to fly"(Ed Sheeran - The A Team)Матиас – двадцативосьмилетний брюнет с угольно-чёрными глазами. Высокий, худощавый и бледный. По большому счету выглядит как ходячий труп. В лучшем случае вампир. Но я понимаю это значительно позже, наткнувшись на папку с его ранними фото, на которых он пышет здоровьем.
Он поэтичен, богемен и безрассуден. Его жизненная философия пленяет меня. Ведь я так придавлена жизнью. Опустошена. Разграблена. Я так нуждаюсь в глазах, заглянув в которые, пойму, куда мне идти.
Он отличный парень, правда. Заботливый. Умеющий слушать. Укладывает мою голову к себе на колени и гладит по волосам холодными аристократичными пальцами. Смотрит из под опущенных ресниц, и я впадаю в какое-то дремотное состояние.Благодарно целую его прикрытые веки. Не вижу ни одной причины, чтобы не переспать с ним.Он ласковый и умелый. Мне бы тоже быть чуть нежнее, но я до боли кусаю его губы и плечи. За то, что он не Шеннон. Зажмурившись, впившись ногтями в его острые лопатки, твержу про себя «Это он. Это он». Боюсь, что однажды ненароком произнесу вслух не то имя.
Юля через посольство продлила мою визу еще на три месяца. И я переехала в его скромно-обставленную квартиру.Мы много пьем и курим марихуану. Я знаю, что это не всё, что у него есть в запасе. Но пока мне достаточно. Я курила несколько раз на протяжении жизни, но еще никогда никакая дурь не цепляла меня так, как эта. Поначалу я зависала. Могла несколько часов просидеть без движения, будто окаменев. Но теперь эйфория приходит всё чаще. Мир становится куда лучше, чем он есть на самом деле. А на то, что это всего лишь иллюзия – мне плевать. Кому есть до этого дело, когда радуга пляшет у тебя под носом?!В замочной скважине чиркают ключи. Матиас вваливается в комнату и протягивает мне пакетик чего-то новенького. «Ты что, крэк притащил?» - ору на него, сидя по полу посреди комнаты. «А ты что, хочешь в игрушки играть?» - криво усмехается, опускается на колени за моей спиной и целует шею под волосами. Я вздрагиваю. Шеннон так сделал однажды.
И в самом деле. Я потеряла единственное, что имело смысл.
Отбираю у него из рук пакетик, и он, улыбаясь, разгребает завалы в поисках трубки. Он кажется почти красивым в эту минуту.Неделю спустя я чувствую себя так, словно у меня вырезали злокачественную опухоль, а квартира на Манхэттене осталась где-то в другой жизни.
Мы не спим сутками, бродим по окрестностям. Мне легко и весело, а взлёты и падения ощущаются еще не настолько сильно, чтобы чувствовать себя зависимой и депровать по этому поводу.
Забавно.. в моём возрасте люди завязывают со всякой дрянью. Начинают печься о здоровье, о будущем, планируют детей лет за десять до зачатия, покупают квартиры в ипотеку. И я могла бы быть такой.Кто же знал, что именно теперь мне не справиться без обезболивающего класса А, если даже алкоголь не способен залатать раны в моей душе.Через месяц после первой затяжки крэком мой мобильник радостно запиликал, оповещая меня о том, что Шеннон Лето хочет меня слышать.