Глава 6. Флешбэк (1/1)

Меня привезли в Россию, когда я была еще совсем малышкой и оставили на воспитание бабушкам и тетям. Не могу сказать, что я пришла в восторг от такого решения. Лишь много лет спустя я поняла, насколько серьезны были основания такого поступка. У меня появилась большая неугомонная семья: бабушки, тети, брат и сестры. У семьи появилась маленькая шкодливая я, уже тогда отличавшаяся сложным, независимым и бедовым характером. И тоска по родителям не делала этот характер лучше. - Что-то Авроры долго не видно, - бормотала, замешивая тесто Алена. – Точно жди беды.О да! Потому что вот оно. Транзистор вам в розетку и короткое замыкание.- Шторы оборваны, люстра оторвана, шкаф завален, - входя в комнату констатировала Каролина. – Это точно не мои дети, они сейчас на встрече со своим отцом. Что, снова Аврора играла в Тарзана?- Вот же холера, - буркнула под нос Ева. – Турка дикая. - Бабушка, - закричал Павел с ходу, забежав в дом. – Она залезла в будку к соседскому псу и отказывается выходить. Говорит, что ее будут воспитывать волки, как Маугли. Все лучше, чем наша семья.- Что она говорит?! – возмутились домашние.- Откуда она знает про Маугли, - заподозрила неладное Алена. – Мы ее только после Тарзана успокоили, я же говорила не показывать ей этот мультик. - Она прочла книгу в ее комнате!- Ей четрые с половиной, она не умеет читать. - Она научилась втихаря. И знаешь, что я нашел у нее под подушкой? Мою энциклопедию юного изобретателя. Страница была загнута на экспериментах с электричеством. Так что я на время каникул переезжаю к другу, мне еще жить охота, а вы как знаете.- Отлично. Если она такая умная, пусть отправляется в академию. Я обещала Дмитрию присмотреть за ребенком, а не пытаться обуздать юного террориста!Сразу же после приезда в Россию, до начала обучения в академии, меня запихнули в детский сад, где через время я и познакомилась со своим первым другом Сашей, обычным человеком без всякой примеси вампирской крови. О, мы не были детьми, любящими зависать в планшетах. Мы были поклонниками старого стиля.- А не повисеть ли нам на крыше сада? – как раз накануне мы вместе смотрели ?Ямакаси?.- Давай!- А не убежать ли нам в парк кататься на качелях?- Побежали, пока воспитатели не видят.- А давай устроим фигурное катание?- Как?- Разольем масло на пол и будем кататься?- Ух ты!- Поиграем в Титаник?- А что надо делать?- Для начала устроим потоп.- А давай…Только Саша мог примирить меня с необходимостью ходить в это ужасное место, где все надо делать по распорядку. Но распорядок не был преградой для дуэта Авы и Саши жаждущих беспредела. За время нашего недолгого пребывания в саду меня трижды увозила скорая помощь, это хоть как-то разнообразило будни. А через время сад закрыли к нашей общей с Сашей радости (удивительно, но это была не наша вина, а проблемы финансирования). Он очень надеялся, что теперь родители заберут его к себе в Москву, куда они уехали работать. Так-то он жил со старенькой бабушкой, которая едва ходила и была слишком немощна, чтобы за ним приглядывать. Но родители и не думали забирать Сашу, а просто выслали денег, чтобы его отправили в интернат, откуда забирали только на праздники. Там он и пробыл до начала школы. Я не знаю, что такого Саша сделал родителям, что с младенчества был вынужден мотать срок практически в тюрьме. Меня тоже должны были куда-то пристроить. Поэтому в школу отправили чуть раньше положенного возраста, особенно не задумываясь достаточно ли я подросла для этого. Просто больше некуда было подкинуть ребенка.Характер лучше не становился, но страдала от него уже академия. А с Сашей мы стали видеться только на каникулах, когда я приезжала из академии Святого Владимира в Бийск. Чем дольше мы не виделись, тем радостнее были наши встречи. Тем более, чем старше мы становились, тем больше нового открывали для себя. К примеру, мы открыли и приговорили не одну наливку домашнего приготовления по рецепту моей бабушки. О, как сладок был ее земляничный вкус в холодный зимний вечер.А потом я пропала из академии, исчезла из Сибири на долгих три года. Три года – вроде бы всего ничего, но… За три года я пропустила, как расцвели старшие сестры, возмужал брат, подросли младшенькие, появились новые морщинки у бабушек. Я не была с ними рядом три года, и теперь снова их покинула. Я не была рядом с Сашей, который нуждался в друге больше других, который оказался заперт в стенах ужасающего одиночества. Пусть мы и раньше виделись только на каникулах, все равно я была ему невнимательным другом. Я со смехом относилась к тому, что он начал курить в слишком раннем возрасте, спокойно отнеслась и к тому, что курил он не только сигареты. Мы на пару варили чифирь у него на кухне. Вместе приговаривали наливку зимними вечерами на рождественских каникулах, так, что я, при своем слишком юном возрасте и недостаточном весе так набиралась, что однажды пришла домой, водрузив на голову его флегматичного кота вместо меховой шапки. Я не сильно переживала, откуда у мальчишки тринадцати лет какие-то таблетки и почему у него слегка затуманенный взгляд. Мне-то ведь самой было только двенадцать и это все казалось просто чем-то забавным. Я видела только то, какие фантастические рисунки он создавал, будучи слегка под кайфом, какие потрясающие сюрреалистичные и веселые рассказы писал вместо школьных сочинений. Саша был очень талантлив, и всячески подогревал свои таланты дрянью, которая помогала ему бежать от реальности. Страшно представить, но с моим исчезновением, когда я, живя словно в изгнании, не могла ему даже позвонить, у него не осталось человека, с кем бы можно было пообщаться по душам. У него был ровный характер, но с людьми он не сближался. Когда Эйб сказал, что я наконец-то смогу, пусть и тайно, приехать в Бийск, я первым делом кинулась к телефону-автомату и нетерпеливыми руками набрала городской номер Саши, который с раннего детства знала лучше своего собственного. Но на другом конце провода никто не брал трубку. Приехав, в Бийск, я первым делом попыталась зайти к Саше домой. Домашние, отводя глаза, сообщили, что я опоздала. Саша умер от передозировки за пару месяцев до моего приезда. И, по мнению родных, к лучшему, что я не увидела в кого он превратился. Он все увеличивал и увеличивал дозы, переходил на все более тяжелые препараты. Одна за другой рвались нити, связывающие его с реальным миром, стирались воспоминания, он уже не мог связно мыслить. Он умирал как личность, а потом умер и телесно. Будь моя воля, я бы никогда не оставила Сашу одного. Мысленно я все время просила у него прощения. В детстве я так мечтала уехать из Бийска, я задыхалась в этом тесном алтайском наукограде. Не зря говорят, бойся своих желаний. Кто знает, останься я в Сибири, возможно, все сложилось бы по-другому.А возможно и нет. Этого уже не узнать.