Глава 4. В мире боли и предательства (1/1)
Наша легенда уже перевалила за середину, а я так и не узнала главного – тайны креста и того, как он связан с Тарьей. Читая ее непростую историю, я искренне сопереживала ей, хоть и понимала, что все написанное может оказаться чистейшей воды выдумкой. Да только летописец, явно, постарался на славу, с каждой страницей легенда захватывала меня все больше, часы в библиотеке летели незаметно, солнце клонилось к закату, а я продолжала переворачивать страницы и видеть перед глазами образы тех лет.Что же будет с нашей героиней? Как поведет себя граф? Обретет ли Тарья свое счастье?Обо всем этом мне должны были поведать последующие главы, а пока же – мир коварства и любви манил меня.***Дни проходили за днями, в Булонском лесу все шло своим чередом. Тарья помогала нуждающимся в ее помощи, все так же сушила травы и постепенно забывала о неприятном инциденте с графом. Несомненно, Туомас обнажил перед ней свою подлую душонку, отплатив за помощь так, как считал нужным. Тарья терпеть не могла таких людей, - эгоистичных, коварных, жалких, но, увы, мир был полон подобных «экземпляров» и тут даже магия не в силах помочь.Люди не знали о ее ведовстве, о сверхъестественных силах, переданных по материнской линии рода де ла Круа, да и травница предпочитала лишний раз ими не пользоваться, полагаясь лишь на целебную и разрушительную силу трав и на собственную интуицию. Но, когда дело касалось ее жизни и безопасности, принципы шли к черту, на сцену выходила магия, порой пугающая, порой созидательная, она была частью Тарьи, ее естеством. Запуганные властью и церковью люди, боялись всего, что стояло за гранью их понимания. Гораздо проще было слушать нудные наставления приходского священника, чем принимать решения самим, искать правду и оправдывать невиновных.Мать, бывало, говорила Тарье о той силе, что скрыта внутри, а также, учила быть осторожной, чтобы магия не обернулась против нее. Только, почему же слова старших вспоминаются тогда, когда уже ничего невозможно изменить? Однажды, она уже поверила людям, поверила той любви, что якобы крылась в их черных сердцах, пошла вперед, влекомая зовом…. По большому счету, Тарья устала от жизни отшельницы, ей хотелось иметь семью, детей, любящего мужа, а не вести долгие разговоры с деревьями и животными да бояться каждого шороха в ночном лесу. Когда-то травница поверила ему – пастуху Жану, случайно забредшему в ее лачужку и покорившему тогда блеском синих глаз, поманившему за собой. Тарья была как чумная, могла часами слушать его голос и наслаждаться присутствием, она не могла таить что-то от человека, которого успела полюбить. Тайна магии была раскрыта…. Жан убегал из леса, вращая глазами от ужаса, а потом…. Травнице хотелось навсегда забыть, как она пыталась спастись от взбешенной толпы… Хотелось забыть, как больше суток провела привязанной к дереву холодной зимой, без еды, воды и одежды. Хотелось забыть, как веревки врезались в израненное тело, как онемели руки, как отказало зрение….Тарье помогли волки, пришедшие на ее зов. Они помогли ей освободиться, перегрызли веревки и дотащили на себе полуживую домой. Травница ждала смерти, но жизнь улыбнулась ей, сказав, что еще рано, что она нужнее здесь. С тех пор она перестала верить людям, но порой забывала о своем правиле, забывала, что люди не отплатят на добро добром.*** Тихий стук в дверь заставил Тарью насторожиться, но затем она услышала шепот и облегченно вздохнула. - Тарья, это я, Эмма, помоги мне… Женщина отворила дверь, пропуская знакомую внутрь. Эмма и Андре были ее старыми друзьями, простыми крестьянами, жившими по законам природы. Совсем недавно Эмма родила ребенка. Филипп рос слабым, часто болел, потому подруга с сыном стали частыми гостями в избушке Тарьи. Вот и сейчас мальчика лихорадило и знобило попеременно.Не медля не секунды, Тарья усадила Эмму на деревянную скамейку, а сама поспешила к шкафчику со снадобьями. Филиппу нужна была помощь, и чем скорее, тем лучше, пока простуда не обернулась воспалением легких.Стуча дверцами шкафа, травница вполуха слушала все новости Парижа и окрестностей, выбалтываемые женой крестьянина, и никак не могла понять, почему ее не покидает плохое предчувствие.**** Дверь избушки отлетела в сторону, выбитая ударом сапога. Через время помещение наводнила разношерстная толпа, состоящая из королевских гвардейцев, священника и перепуганных жителей близлежащей деревни. Не говоря ни слова, капитан гвардейцев выхватил из рук Тарьи флакон с эликсиром, ударом ноги перевернул сундук с вещами, и отдал команду крушить все в избушке.- Хватайте ведьму, да следите за ее руками! – вскричал священник, сотрясая крестом. -Дитя, не смотри на нее, она околдует тебя и твоего сына, - обратился он уже к Эмме. Капитан дал знак своим людям, и они вытолкали Эмму взашей. Тарья лишь успела сунуть ей лекарство. Травница понимала, что это конец.**** Прутья клетки, в которой она металась, словно дикая волчица. Деревянные колодки, сжимающие шею и руки, обезумевшая толпа, сующая горящие факела сквозь прутья, и зарево пожара, уходящее в небо.По шее сочилась кровь, из губы, рассеченной крестом священника, в зеленых глазах застыли слезы, Тарья видела свою избушку в последний раз. «Хватайте проклятую ведьму! Она должна умереть!».