Глава 5. Под сводами темницы (1/1)

Страх. Боль. Слезы. Отчаяние. Все эти чувства многие недели были верными спутниками Тарьи. Обвинение в колдовстве, многочасовые допросы маститых инквизиторов в лучших предписаниях «Молота ведьм», [прим. автора: «Молот ведьм» (нем. Hexenhammer, лат. Malleus Maleficarum) — известнейший трактат по демонологии, написанный двумя германскими монахами, доминиканскими инквизиторами Генрихом Крамером (латинизированный вариант имени — Генрикус Инститорис) и Якобом Шпренгером, и опубликованный в городе Шпайере в 1486 году]. Ее упорное непонимание и один лишь немой вопрос, застывший в изумрудных глазах: «За что?».С полотка противно капала вода, отдаваясь гулким эхом, каменная стена тюремной камеры приятно холодила обожженную спину, травница знала, что с наступлением рассвета все начнется заново. «Ведьма! Ведьма! Умри, проклятая!», - кричала ей вслед толпа, а Тарья лишь всматривалась в лица тех, кому не раз оказывала помощь, тех, кого вырывала из лап самой смерти, тех, кому отдала частичку души…. Это не правда, что у ведьмы нет сердца, она так же, как и другие, умеет плакать от горькой обиды, она так же умеет мечтать, ей так же, как и другим, бывает больно. Тарья сглотнула подступивший к горлу комок и пошевелила рукой – звякнули тяжелые цепи, звенья которых уходили высоко вверх, и были наглухо вмурованы в стену, лишая ее возможности двигаться, возможности колдовать.Что же будет с тобой дальше, дочь Света и Тьмы? Какую судьбу приготовили тебе звезды? *** Тарья попыталась заснуть, но в памяти вновь всплыли картинки последних недель. Вот охранники тюрьмы обливают ее гнилой водой, из-за того, что она всего лишь попросила пить. Вот на ее израненные запястья и щиколотки надевают кандалы, щедро смазанные солью, чтоб было еще больнее, чтоб созналась в том, чего не совершала никогда. Вот главный инквизитор грубо хватает Тарью за волосы и бьет по лицу крестом, чтоб выгнать духов зла и спасти невинную душу. А вот, это было сегодня утром, в тело женщины врезаются раскаленные прутья. «Кайся, ведьма, кайся в своих злодеяниях!». Запах горелой кожи дурманит разум, на губах застывает крик, но ему не суждено вырваться наружу, ведь во рту у ведьмы металлический кляп – поистине чудо пыточной инженерии, гордость инквизиторов. Вот ей на шею надели металлический ошейник, шипами внутрь, лишая возможности шевельнуться, заставляя признаться…. Вот только, в чем? Тарье вязали руки и клеймили крестом, чтоб изгнать из нее бесов, которых никогда не было в ее душе. Плечо горело огнем, боль застилала глаза.«Кайся, ведьма, Господь простит и спасет тебя!» - кричал главный инквизитор, настоятель монастыря и женоненавистник. «Что же, неужто Господь учил вас сжигать невинных на кострах?» - сквозь слезы еле слышно отвечала Тарья. «Не богохульствуй, исчадие ада! Всыпать ей пятьдесят плетей, сломать пальцы за детоубийство, за языческую жизнь в лесу, за изготовление бесовских мазей, за темные связи!»*** Израненная, обессилевшая и униженная, Тарья не понимала, какая сила держит ее на этом свете, почему Бог не смилостивится и не заберет ее душу к себе?«За что мне это? Что такого я успела натворить, чтоб Ты ниспослал мне эти муки?» «Я же говорил, что отмщу тебе, ведьма! Отомщу за то, что отказалась стать моей!» - послышался ехидный голос Туомаса, смеющийся над муками женщины. Полным ненависти взглядом Тарья посмотрела ему в глаза и потеряла сознание.