30. Обман (1/2)
Самый чистый и спокойный день пронесся, как одно мгновение, слепящим взмахом ресниц, как будто его и не было, оставаясь лишь в памяти.Безжалостное солнце зашло, погружая особняк во тьму и напоминая, что время неминуемо идет вперёд. Его глаза, наполняясь ночной синевой, не хотели смыкаться и отпускать Клэр сегодня. Но принц еще вчера понял, что должен хотя бы чуть-чуть побыть послушным её прихотям.Было поздно, и они задержались в пустынном коридоре, у портрета почившей королевы. Лайтнинг знала, что Ноктис слишком приблизился к её спине, подобно нависающей тени. Но лишь легкое дыхание касалось её затылка и блуждало по оголенному плечу, жгуче напоминая об обычных самоуверенных движениях Ноктиса.Принц был непривычно терпелив весь день.
Лайтнинг прикрыла глаза и судорожно втянула воздух: «Отчего в этом доме всегда такая звенящая тишина?»- Люблю ночь,- задумчиво произнес Ноктис, разрушая хрусталь её напряжения. Лайтнинг вздрогнула и повернула голову к принцу.
- В темноте легче говорить правду, - пояснил он.Лайтнинг несогласно выдохнула, но в глубине постаралась принять его слова. Фэррон помнила, как принцу тяжело открываться.Она снова посмотрела на портрет хозяйки этого дома, возвращаясь к своим прежним раздумьям. Увидев эту картину впервые, Лайтнинг посчитала честным расспрашивать о мертвой королеве только у её сына.
- Какой она была?- Не знаю, - неуместно равнодушно ответил он, очерчивая взглядом белоснежную шею Лайтнинг, которую так соблазнительно открывали волосы.Фэррон вновь с укором посмотрела на принца через плечо и встретилась с ним взглядом. Ноктис удовлетворенно отметил её нежный румянец - Клэр чувствует его рядом, но не отталкивает, осторожно, по капле привыкая, словно к горячей воде - к нему.Такая странная и незнакомая сыну короля игра. Он чересчур долго ждал, когда Клэр позволит притронуться к себе. Впервые сын короля оценил всю свою мазохистскую слабость перед этой девушкой — тягучая истома ожидания и упоение от одного редкого прикосновения, как будто этим бриллиантам нет иной цены.- Моя мать давно умерла, - всё также отстраненно уточнил он.Лайтнинг ни на грамм не усмирила упрека в глазах. Хотя, как она могла понять подобное? Её родители ушли, оставив память о себе. Вот Сера почти их не знала, но всё же очень аккуратно и с любовью говорила об отце и матери.- Ты её совсем не помнишь?Ноктис от этой настойчивости всё же добавил глазам, полным томления, жесткости.- Нет, мне было месяца два или даже меньше, когда она умерла.Девушка осознала, что он в чем-то прав: матери у него не было, и Ноктис вряд ли знал, что такое материнская любовь.
Ноктис заметил, что Лайтнинг смягчилась, её глаза даже влажно заблестели. Быть жалостливым перед ней казалось отвратительным. Пусть лучшеона считает его подонком. Сын короля неприятно улыбнулся, впервые блеснув перед Клэр белоснежным оскалом, что-то тёмное проскользнуло по его лицу.- Отец как-то сказал, что она так ненавидела его и меня, что предпочла сбежать на тот свет.Клэр поспешно уколола его взглядом, она не видела тут ничего смешного. Тёмная аура принца лишь подчеркивала неестественность юмора Каэлумов, одного и другого. Лайтнинг теперь знала, о чем говорил Ноктис, утверждая, что он достойный наследник короля. Неужели все его неприятные черты - отражение черт отца, с гипертрофированным рвением повторенные сыном.- Она не могла ненавидеть тебя, - твердо, как воспитатель, сказала Лайтнинг.- Я не человек, забыла, - всё также испытывающие зло ухмыльнулся он.- Ты дурак, - сказала Клэр. - И твой отец тоже.Ещё сильнее прогибая губы в улыбке под тяжестью её праведного гнева, Ноктис был благодарен за такие честные слова. Неприятные, колющие, неверные, но правдивые в её глазах настолько, что принц просто не хотел с ней спорить. Рядом с такой честностью самому хотелось быть откровенным.- А ты обезоруживающе наивна и прямолинейна.Клэр встрепенулась и полностью развернулась к нему. Хотелось громко возразить, но, смотря в его васильковые глаза, не получилось.
- Ты невыносима,- не убирая улыбки, сказал он. - И мне это нравится.Клэр подняла брови. Теперь уже она оказалась обезоруженной перед ним, и её алые щеки шепнули об этом принцу. Ноктис решил, что теперь-то пора.Он подался вперёд. Клэр дернула головой, позволяя ему лишь уткнуться лицом в свои волосы. Он горько усмехнулся неуступчивости, достойной дикого зверя, и опустил ладони на её спину.- Ты невыносима, - повторил он и тихо прорычал, подобно недовольному льву. - И обычно я не так терпелив, - его голос терялся в розовых волосах.Клэр отчего-то улыбнулась этому ворчанию. По телу бегала дрожь даже от еле ощутимых прикосновений. Она продолжала покрываться краской из-за близости Ноктиса, чувствуя его тепло и руки. Глаза, не моргая, смотрели на мужскую скулу, ухо так и манило прошептать его имя, признаться, что она хочет, чтобы он стиснул пальцы сильнее, выжимая из неё остатки разума, которые сейчас, не замолкая, повторяли, что она ещё пожалеет обо всем этом.- Что будет завтра? - тихо проговорила она, пытаясь хоть как-то отвлечься от нахлынувших чувств.Улыбка сползла с его лица. Завтра всё поменяется, и он уже не сможет привязанной собакой ходить подле её руки, потакать и ждать. Будет холодным и отстраненным, Каэлумом-младшим. Наверное, сегодняшний день будет казаться обманом даже в его собственных глазах. Тяжелый металлический браслет её часов на руке только сильнее напоминал о том, что придет время сделать шаг назад, чтобы победить и выжить.- То, что и всегда: мне нельзя привлекать внимание… - спокойно ответил Ноктис.
Клэр вздрогнула, ей показалось, она в полной мере поняла его без лишних слов.Он прикрыл глаза. То, что будет завтра - будет завтра, у них осталось ещё немного времени, и нельзя его потерять.Вдыхая запах Клэр, он растворялся в необычном ощущении.Зная, что нуждаешься в большем, прикасаться к ней еле-еле, как к эфемерной вещи, способной треснуть от случайного дыхания.
Он сильнее сдавил пальцы на женской спине, прощупывая сквозь тонкую ткань рельеф ребер, убеждаясь, что она не бесплотный дух, не образ, созданный только из клубов света. Клэр - живая и настоящая, но все равно волшебно хрупкая, даже беззащитная.Лайтнинг от этого необходимого ей проявления чувств прогнулась и уткнулась в его грудь. Она прижалась щекой к его шее и закрыла глаза. Ей показалось, что он тоже понимает её без слов.- Ты ведь умеешь фехтовать? – неожиданно спросил Ноктис.Клэр, не отрывая головы, ответила.- Конечно… Рубящие и рубяще–колющие мечи…Ноктис немного успокоил себя, убеждаясь, что Клэр не так слаба, как он боится.
Он одним невесомым движением поднял её на руки и начал движение вперёд.Фэррон, разбуженная от своего временного помешательства, возмущенно выдохнула:- Куда!?Хозяин дома самоуверенно ответил:- К тебе в спальню.Она недовольно нахмурилась. Ноктис же, утопая в её чистейших, как вода, глазах, развернулся назад.- Хорошо! - согласился он и лукаво добавил.- Тогда ко мне!
Принц с улыбкой слушал её дальнейшие ругательства и любовался рьяными брыканиями до тех пор, пока её ноги не опустились на твёрдую землю. У него есть ещё чуть-чуть времени быть послушным её капризам. Пусть даже до утра говорить в кабинете ни о чем, но он не хочет потерять тончайшую нить внутренней близости -унисон их дыхания.***Прозрачная роса поблескивала в сизом тумане, как отражение ушедших звезд. Кутаясь в плед, Фанг стояла на холме в рассветной мути, рассматривая последний привал гильдии.Издали казалось, что люди сонно, медленно ползают среди наспех выставленных палаток. И нельзя было представить, как всего через час эта несуразная армада выдвинется вперёд, к столице.На востоке чадили выжившие после ночи костры. Командиры основных отрядов, наверное, уже поднялись и выслушивают приказы Виниана. Он напутствует сегодняшних вояк, тех, кто пойдет первыми на огонь. Подчиненные суеверно прикладывают к сердцу плетеные талисманы и локоны верно ждущих женщин. Они громко крестят этот поход именем почивших предков и тайком мечтают также славно почить, чтобы оставить детям в наследство причину и цель.Больно было смотреть на них со стороны все эти дни. Подчеркнуто остро ощущать свое добровольное изгнание. Замечать издали, насколько она стала не похожа на родной Южный Клык. Насколько дочь Оэрбы стала равнодушна к кровавой мести и добродетели отмщения.Внезапно Фанг в утреннем ледяном воздухе остро уловила пустоту в груди. Так бывает, когда пытаешься расстаться с человеком. Видишь, что вы потихоньку хороните друг друга, с усердием повторяете старые ошибки. Ты знаешь, что без него тебе будет лучше, ты откроешь множество новых путей, выйдя из замкнутой петли, но как же тоскливо по прожитым вместе мгновениям.- Мы отправляемся к основным силам! - бодро отрапортовал Кей.Фанг лишь продемонстрировала загорелую скулу.
- Будьте на связи после захвата пропускных пунктов, мы будем действовать по обстановке.Ноэль, ютившийся за широкой спиной одного из доверенных лиц, уловил в хрипотце Фанг что-то волнующее. Заливаясь травяным отваром или вином, совершенно точно, она не спала всю эту ночь. Ноэль давно заметил её бессонницу и печаль, но, несмотря на это, голова Фанг оставалась ясна.На ноги поднимался четвертый день их пути к столице. Теперь гильдия перегруппируется и, наконец, сделает последний бросок после пяти часов дороги. Разделившись на маленькие отряды, они ударят по целому отрезку границы города. Верные Фанг люди присоединятся к ударным группам, чтобы оперативно доложить о событиях. Никто не знал, что задумала бывшая атаманша, да и она сама, похоже, тоже. Она просто верила и ждала возможности.Плечистый молодец с открытым лицом удалился, оставляя Ноэля наедине с Фанг.Паренек все еще не утратил смущения при общении с ней.
Женщина во время привалов была молчалива. Зато её молодчики пыхтели задором, каждый так и норовил научить уму-разуму паренька, впервые отправившегося воевать. По ночам, у костра, шестерка сбитых мужиков всенепременно травила байки о боях, в которых кровожадности было даже больше, чем выдумки.Для Ноэля оставалось загадкой, пытаются ли старые бойцы так подготовить или напугать его. Возможно, они просто так боролись со скукой. Но Ноэль всё сильнее хотел стать незаметным. Перестать быть предметом внимания и шуток. Его отличие от членов гильдии, не раз побывавших в деле, кололо глаза, в особенности самому сыну главного механика.Рядом с этими отпетыми вояками хотелось стать грубее и жестче, перестать постыдно молчать при рассказах о ранениях и смертоубийствах с анатомическими подробностями. Быть сильным и жестким, подобно истинным членам гильдии Южного Клыка.
Ноэль ещё не осознал, что это не менее постыдная попытка подстроиться под окружение в чем-то предательство самого себя и заповедей отца, о которых он стал забывать вдали от дома. Но вчера вечером Фанг встряхнула его.- Заткнитесь вы уже,- оборвала она очередной гогот.– Завтра каждый из вас получит свою долю крови, и он тоже…- Ноэль ловил отсветы костра на её смуглом лице, блеск от движения её глаз. – Завтра всем достанется: и рвущимся в атаку псам, и подонкам, и безвинным людям…Все сухо молчали, гулко булькая питьем под треск костра.
- Ты всё ещё тут? – женская хрипота разбудила от размышлений.Он немного замялся, прежде чем ответить.- Я хочу остаться с вами до вступления в столицу, Фанг.
Он боялся увидеть на смуглом лице реакцию её бравых подчиненных: «Струхнул, малец?! Охота за чужими спинами отсидеться… у юбки!» Но глаза Фанг легко, не задерживаясь, скользнули через Ноэля без тени какой-либо уничижительности.
Фанг всё ещё сомневалась в этом парне. Он - вовсе не объятый жаждой крови фанатик или заядлый боец. Конечно, Ноэль не слабее и не трусливей её парней, он просто сделан из другого теста. В ясноглазом пареньке она отчего-то чувствовала отзвуки доброты Ваниль. Ему не надо убивать всех подряд для удовлетворения эго. Но что с ним сделает сегодняшний день?- Хорошо, но не расслабляйся, когда мы проникнем в город.Ноэль стиснул рукоять клинка на поясе и твердо посмотрел Фанг вслед. Держать удар и защищаться он всегда умел, сможет ли он поднять клинок в память о погибшем друге даже на того, кто действительно был запачкан кровью девушки из Кокона?***Ланс прокашлялся, голова, казалось, вот-вот взорвется. Защитный шлем-полусфера раскалился на полуденном солнце. Собирая в уголках глаз влагу, он мутно смотрел на дорогу.Сегодня королевский праздник, и машин, въезжающих в столицу, было слишком много, они все скопились на пропускном пункте. Слава богу, Ланс дежурил не там, правда, уличная жара вперемешку с постоянными обходами периметра должны были доконать королевского гвардейца ещё до обеда.Он блаженно подумал о том, как расслабится в койке и проспит минимум сутки. Ему уже осточертела эта служба, пора взяться за голову и попытаться прорваться в королевские наемники. Вот кто занят делом, ни месяца без командировки! А сколько им платят!Ещё один грузовик подъехал к пограничной линии: древняя, потрепанная машина, да такую просто за внешний вид не стоит пропускать в город в этот день! Ланс устало зевнул и повернул дуло автомата в другую сторону.В этот самый момент прозвучал оглушительный хлопок – взрыв. Горла Ланса коснулось лезвие, такое контрастно холодное на жаре, и грубый голос сообщил:- Не рыпайся!***- Пока все идет по плану, - с улыбкой подытожил Игнис.Нападение на столицу Южного Клыка было только началом. Уже после обеда по всему городу, как алые хризантемы, расцвели погромы и теракты. И под аккомпанемент этой грохочущей симфонии в свою честь - скрежета металла о бетон - стратег вел отчет перед господином.Тот не сразу ответил, Ноктис о чем-то задумался, сидя в широком кресле. Игнис представил, как Нокт готовит себя перед встречей с королем, скручивая чувства и мысли в тугую спираль: «Интересно, он думал о том, что скажет отцу?»
Тактик красочно представил, как принц без слов, лишь с алой ненавистью в глазах пускает клинок в сердце отца.Ноктис поднял голову.- Южный Клык не понес потерь? – твердо уточнил он.Игнис не уловил в голосе принца недоверия, скорее, это была попытка разобраться в пропущенной мимо себя информации. И эта несобранность показалась Игнису совершенно неуместной и недостойной главы переворота. Раздувая ноздри от неудовольствия, он посмотрел на принца, как учитель на нерадивого ученика – в своем ли уме Каэлюм, раз так рассеян сегодня!За последние дни Ноктис пришел к равновесию с непокорной девицей, он больше не сходил сума на пустом месте, не бродил чёрт знает где по ночам.Но глава переворота потерял концентрацию внимания, стал непривычно мягким, до тошноты приторным. Уж лучше бы принц был мечущемся в клетке бешеным псом с опухшими от бессонницы глазами.И отчего только эта святоша отказалась бежать! Только сейчас стратег в полной мере осознал, насколько бы закалила и озлобила принца случайная смерть этой девушки, да ещё и при попытке бегства от него.- Потери минимальны, все отряды успешно захватили цели, Ваше Высочество,- Игнис нарочно сделал акцент на обращении к некоронованной особе королевской крови.Ноктис бросил на него краткий взгляд. Неожиданно, к полному смятению Игниса, в глазах принца скользнуло лишь холодное пренебрежение.Принц нарочно показывал тактику, что он больше не досягаем для таких уколов.
Очкарик чуть не споткнулся о собственные грабли. С каких пор его «капризный ребенок» вырос из скрытых уничижительных укоров? Тактик поспешно сверкнул очками, пряча смятение в глазах.Насколько Ноктис станет иным после того, как сядет на трон? Пора уже искать схемы влияния на нового короля, а то стратег рискует остаться далеко позади своего повзрослевшего господина.- Все идет по плану, - повторил Игнис, добавив тону заискивающей вкрадчивости, и учтиво опустил голову.
Ноктис опять задумался. Он-то никогда не следил за планами, полагаясь на течение событий. Удача, как любая женщина Пульса, благосклонно прогибалась под Каэлума-младшего. Но сейчас в их перевороте появился самый непредсказуемый элемент. Ноктис последнее время слишком часто мысленно возвращался к обещанию, данному Клэр.
«Не только у этой недотроги желания спорят с разумом!» - думал он. Принц так неожиданно захотел потакать всем прихотям Клэр, ведь одно только присутствие этой девушки в его жизни делало Ноктиса в сотню раз чище.Будущий король томно прикрыл веки, всё больше и больше убеждаясь, что испытывает к чертовой девчонке что-то огромное и настоящее, что-то, что никогда раньше даже не видел. Чем только он не считал это странное чувство — ревностью, похотью, желанием подчинить и владеть, желанием ее внимания, желанием просто быть рядом, ловить лучи её света... Это чувство было всем и сразу, оно переливалось перламутром, как обнаженное тело Клэр, заставляя в удушье хватать воздух рядом с ней.