Глава 2. Мистер Маффин (1/1)

*Пуффин -птица из отряда буревестников обитающая в Скандинавии, в основном у Северного моря.*Собор Святого Вита -одна из известнейших достопримечательностей Праги.Софи уткнулась носиком в плечо брата. Из её прекрасных глаз цвета зеленого папоротника капали слезы, мерцавшие в свете старинной хрустальной люстры, на которой красовалась серебристая паутинка. Обои давно поблекли, и всё вокруг было пропитано духом ностальгии, по прошедшему времени. Когда-то, эта гостиная вызывала восторг и чувство прекрасного в сердцах людей. Ещё каких-то четыре-пять лет назад всё было по другому. Всё вокруг было наполнено жизнью и радостью, сверкали яркие краски, и доносилась прекрасная музыка. Теперь это лишь обрывки... осколки чьих-то воспоминаний, чьих-то чувств, чьих-то маленьких радостей и счастья... Девочка приоткрыла глаза, они были полны печали и горя. Её сердце было наполнено страданиями и страхом. Но нет... она не могла позволить себе плакать на людях, она не могла разрешить себе показать свои истинные чувства. Она лишь могла улыбаться, она лишь могла вести себя как юная прекрасная принцесса, не знающая что такое горе, что такое страдание. Принцессой, которая никогда не чувствовала как сердце врывается из груди и как от страха нарастает ком в горле. Единственное, что она могла делать -склонить свою голову на плечо брата. Брата, который понимает её без слов, который чувствует то же самое, что и она, который знает, что такое боль, и который не раз видел её своими глазами. Лишь он и никто другой не мог разбить оковы её души, разорвать тиски которые сдерживают её настоящие чувства и мысли. Она всегда... Всегда видела в нем кого-то больше чем просто брата. Для неё он был настоящим рыцарем, не знавшим поражений, храбрым её защитником, настоящим героем, который бился за правду... Вот таким она представляла своего брата. Ох, если бы он знал, каким она представляет его, то он бы просто мило улыбнулся ей, скрывая крайнее удивление от услышанного. Софи подняла глаза вверх, к подоконнику, надеясь на то, что увидит снегопад. Она знала, что если ночью падает снег, то спать будет теплее, чем в бесснежную ночь. Небо всё было серым, как мокрый от дождя асфальт, иногда даже казалось, что вместо снега с бесстрастных холодных небес вниз, на землю посыплются нескончаемые капли дождя.-Братик.... а может быть, что дождь это слезы? Может, кто-то там вверху плачет? А вдруг, это ангелы, братик? -спросила София, снова закрывая глаза. -Вдруг, они плачут... по нам....Софи... Она помнила тот день, когда мама ушла. Она помнила, как когда мама ушла ночью, и её не было до позднего вечера нового дня. Это было страшно... какие-то люди ломились к ним в дверь, угрожая выломать замок. Она помнила, как забилась под стол, её душа трепетала от страха, и никого... никого кроме Людвига не было рядом. Он встал на её защиту, тогда он набрался смелости и прокричал тем людям, что бы они, не трогали их. Она помнила, как он взял со стола ножичек для бумаги, которым и вправду никого не ранить и не поцарапать. Она помнила, как он закричал на них, чуть не сорвав голос. Она помнила, как он спиной плотно прислонился к двери, думая, что этим поможет делу, и они не войдут... Да, они не вошли... но лишь из-за того, что дверь была крепкой... но воля и храбрость маленького "принца" были крепче всех самых тяжелых и массивных дверей, которые можно отварить ключами. Вдруг, до детей донесся нервный голос.-Привет.... Людвиг.... -сказал мальчик, стоявший в дверном проеме. Он опирался руками за деревянный косяк. Всё его тело дрожало, но в глазах цвета чертополоха блистали искры гнева, ярости и разочарования. Даже казалось, что он вот-вот заплачет. Волосы цвета льна едва завивались, весь ребенок был бледный с головы до пят, будто был тяжко болен... Хотя, так оно и было. Тяжелая болезнь мучила его с самых давних лет. Старший брат немного смутился, он давно не говорил с младшим. Наверное, в чем-то это было и к лучшему. Но как только старший, на тридцать минут брат набрался духа, что ответить, как Софи радостно пискнула:-Братик!Эти слова не остались не услышанными...-А... София тоже... тут... -мягко, даже немного безразлично начал младший, -Что, Людвиг, теперь тебе не достаточно играть в свои игрушки!? Теперь... теперь ты решил отнять у меня Софи!? Ну конечно же, так оно и есть, не правда ли Людвиг!? -в порыве ярости закричал младший брат. -[b]Я ненавижу тебя! Ненавижу тебя Людвиг!!!</b> -закричал ребенок после чего резко оттолкнулся рукой от верного проема и побежал на старшего брата. Людвиг отшатнулся в сторону. Он попытался ухватить младшего за руку, но тот вырвался и со слезами ударил брата по щеке. -Ненавижу! Ненавижу тебя! За то, что ты отнял у меня всё! Всё! Мама любит тебя! Тебя! Только тебя! -В приступе ярости бросил несчастный.-Ви-Ви! Прошу, не надо! -Всхлипнула Софи, но "Ви-Ви" не остановился. Как то, но он сумел повалить на пол старшего и схватил его за шею, не подозревая того, к чему может это привести. Людвиг, попытавшись вырваться из холодных ручонок младшего, ударил его коленом в живот. Тот сразу же прекратил душить старшего, и упав на коленки, у ножки стола и заплакал. Полупрозрачные блестящие капли слез начали катиться по щекам Ви-Ви. Он пытался закрыть лицо руками, но те дрожали всё больше, и больше выдавая его боль и озлобленность. Синеглазый Людвиг откашлялся и едва сумел встать на ноги. Он отвернулся, он не мог... не мог себе простить того, что сделал. Вскоре, подойдя к Ви-Ви, тот подал ему руку, в надежде на то, что тот успокоится и встанет на ноги. Софи с ужасом наблюдала за ссорой братьев. Она держала в руках плюшевого буревестника, который был её единственной и любимой игрушкой. Для Софи было не редкостью слышать и видеть эти драки. В такие минуты она хотела забиться в уголок, прижав к себе теплого игрушечного птенца, по имени Мистер Маффин. Ведь он был для неё больше чем просто тряпка набитая старой ватой. Он был для неё добрым другом, который мог всегда утешить её беспокойное сердечко....***Люизе вытерла слезы. Она шла по улице дальше. Звук её шагов раздавался по улице. Вокруг неё туда-сюда ходили люди. На их лицах сияли улыбки, их сердца были пропитаны счастьем, а души пели сладкие рождественские песни. Она искала... искала его среди этой толпы. Её сердце отчаянно билось, как будто прекрасный соловей бился своим маленьким незащищенным тельцем, о прутья золотой клети в надежде вырваться на свободу. Проходящие мимо с удивлением смотрели на женщину. Некоторые даже шептались, смотря на её неуместное легкое пальто и голые до колен тонкие ноги, обутые в сапожки. Нет, она не выдержала этого позора и рванулась бежать, расталкивая людей вокруг своей ранимой особы. Она бежала. Бежала прочь, от этого мира. Бежала подальше от прикованных к ней взглядов, от недоумевающих лиц. Она ненавидела их за то, что они не понимают её боли. Они никогда не чувствовали, и не будут чувствовать того, что чувствовала она. Ей был безразличен холод, её не волновало то, что она может заболеть. Вдруг, она услышала голос. Он показался ей таким знакомым, таким милым. Если бы её сердце и вправду было бы птицей то наверняка бы одним ударом вырвалось в небесную лазурь зимнего неба....Тот голос... он был ей знаком, то есть ей так показалось. Глаза прекрасной фрау устремились на источник этого голоса. Там, разговаривал по таксофону симпатичный юноша. Он был высок, и одет был довольно просто. Типичный чех, одним словом. Обычное черное пальто, клетчатые брюки, да зимние ботинки. Волос его скрывался под меховой шапкой, которую явно привезли из далёкой страны, некогда называвшейся Российской Империей, хотя можно было увидеть русые пряди волос, вылезающие из под головного убора. Люизе бросилась к мужчине и выкрикнула.-Мeine lieben! -слезы потекли вновь из её глаз. Она много плакала в последнее время, не в силах скрывать свою боль и разочарование. В шаге от него, сумки выпали из рук леди прямо на снег. Сердце девушки отчаянно забилось, а ,душа запела подобно соловью в баварской рощи. Она обхватила ничего не подозревавшего человека руками и прижалась щекой к покалывающему пальто. Тот вздрогнул от неожиданности и выронил телефонную трубку из рук. Мужчина резко вырвался из нежных объятий немки и с глубоким удивлением посмотрел на неё своими серыми, как пепел глазами.-Вы что, с ума сошли!? -гневно воскликнул тот.-Простите... простите... Простите меня! Я... я приняла вас не за того человека! Entschuldigung.. -дрожащими от холода и разочарования губами пролепетала Люизе. Вдова, подняв сумки, и сгорая от стыда пошла через мост. Вскоре, бывшая красавица Западной Европы скрылась в парке. Нет, наверное, она больше не вернется домой.... Она, глупая, всё ещё верила, что он жив. Что он где-то рядом. Что он просто не может вернуться сейчас.... Каждый раз, снова и снова она искала Его среди толпы. Каждый раз она вглядывалась в лица людей пытаясь найти его лицо.... И каждый раз, всё заканчивалось неудачей и позором... Ещё большим позором, чем не иметь ни гроша и врать своим детям, что всё хорошо. Единственным её утешением был снег. Первый снег.... Когда она видела летящие по небу снежинки кружащиеся в в своем вальсе, видела как они падают на землю и пропадают среди белого-белого снега. Она помнила... помнила их первую встречу, помнила его улыбку. Ах, как они были малы тогда.... Она вспоминала его глаза, его волосы, чарующие милой улыбкой тонкие губы...Продолжив свою "прогулку" Люизе тихо шла по улице. Она продрогла, холод не давал ей покоя. Небо постепенно начало таять во мраке, унося за собой дневное тепло. Все было покрыто толстым снежным одеялом, и блестящим льдом. Женщина обхватила свое тонкое изящное тело руками, пытаясь согреться, но тщетно.. В зеленых глазах была лишь печаль и одиночество, но, не смотря на это она продолжала идти. Идти туда, к тому месту... Вскоре, она сошла с тропинки и прошла мимо сосен, в её сапоги начал попадать снег и моментально тая, он превращался в ледяную воду щиплещую ноги чешки. Она, окрыленная верой не задумываясь шагала вперед, по сугробам. Вскоре, её красивый, плавный силуэт скрылся среди деревьев. И вот, ноги девушки вновь встали на твердую поверхность. Эта была узкая, вымощенная камнем дорожка у огражденной реки. Люизе посмотрев, не идет ли кто за ней, тихо пошла по тропе. С лева от неё был старый парк, с высокими елями, чьи верхушки были настолько высоки, что даже казалось, что они упираются в само небо. Ветки сосен едва шелестели от ветра, создавая дополнительные звуки. Вот уже появился первый лед, сковавший реку местами, где снега было совсем мало или не было вовсе, можно было разглядеть его удивительную зеркальную поверхность уже отражающую первые, вспыхнувшие на небе светила. Почувствовав, что то, Люизе ускорила шаг, и звук каблуков её сапог стал более отчетливо и громко разноситься по тропе. Она помнила то место, помнила ту ночь, как Он провожал её до гостиницы. Помнила, как он снял с себя пальто и накинул ей на плечи лишь бы его "драгоценная" не замерзла... но тогда, чешка ещё не знала, что она и есть та "драгоценная". Зачем она ступала по этой дороге?... Ответ на этот вопрос знала только сама "драгоценная" Люизе. Она помнила его слова, помнила, как он сказал, -"Если мы вдруг потеряемся, то жди.... жди меня у Собора Святого Вита..."Она до сих пор, помнит его слова, помнит его улыбку... но до сих пор не может понять любит его или ненавидит... -"Моя милая Люиза, Ты была прекраснейшим цветком в моей жизни. Твои глаза были похожи на пламя, горевшее так ярко, что своим сиянием были в силах затмить все звезды на небе... Ты была ласковым весенним ветром, заботливо и нежно коснувшимся юных полевых цветов.. Слышишь ли ты песню... песню, что поет тебе ветер? Слышишь ли ты песню моей любви? ...Помнит ли кто-нибудь ли кто-нибудь дни принадлежащие только тебе... Наверное, когда ты прочтешь моё письмо, моя драгоценная, вряд ли буду рядом с тобой... но жди... жди меня... моя Люизе...." -Мюллер вспоминала строчки из того письма... Которое её ныне покойный муж хранил в своем пальто... до самой своей смерти... А она... она до сих пор его ждет, ждет, когда он вернется. Она просто не могла поверить в то, что его больше нет...