Глава 7 Люди (1/1)

На пять лиг излученная изгибами, небольшая речка протекала в чаще густого леса, теряясь в зарослях пышного кедра. В толще прохладной воды, чистой как горный хрусталь, плескались серебристые рыбки, а застывшее в зените солнце играло бликами яркого света. Фалгур остановился в шаге от каменистого берега, огляделся, вдохнул приятные ароматы полной грудью и поправил закинутый за спину меч из лазурной стали, недовольно поморщившись от неудобства. Виноградная лоза, достаточно гибкая и прочная, чтобы заменить собой верёвку, служила подвязкой для грозного оружия, по какой-то причине не желающего возвращаться в Арсенал, как прочие клинки воина. Но далеко не этот вопрос в первую очередь беспокоил его. Скрестив на груди руки, потеряв фокус в глазах, он погрузился в размышления. Тошнотворный ком подступал к горлу всякий раз, как Фалгур возвращался в мыслях к случившемуся. И пусть боль, как и внезапная слабость уже прошла, но подаренные приступом эмоции посеяли смятение в душе. Крохотный фрагмент памяти, всплывший как забытый сон о давно минувших временах, так и остался висеть осколком, не спеша делиться ответами на принесённые с собой вопросы. И как бы не старался воин узнать больше, истина постоянно от него ускользала, теряясь за чёрной мглой неопределённости. —?Киэль Бархаду,?— повторил он незнакомое имя, чужое, но почему-то не вызывающее отторжения, словно оно действительно когда-то давно принадлежало именно ему. За несколько минут до того, как отключились сервера Иггдрасиля, Аурелия поделилась с ним увиденным ею не раз сном, в котором маленький мальчик, стерев до обрубка каменный посох в долгом странствии, пришёл к стенам цитадели. Тогда Фалгур не придал этому значения, как и тогда, когда внезапно окружающий мир изменился, заиграл красками жизни, а воздух наполнился ароматами природы. Но всякий раз возвращаясь к видению, воин всё больше начинал верить в то, что прошлая жизнь у него всё же была, но он о ней забыл. Однако, как она могла быть связанна с Иггдрасилем, выдумкой виртуальной реальности, фантазией игрового мира? Или же нечто большее, таинственное скрывалось под маской игры? —?Это всё ненастоящее, это наш сон,?— неразборчиво пробормотал воин, вспомнив и другие слова девушки. —?А теперь получается что я проснулся? —?не сдержал он негодования в голосе, раздражённо скривив губы. Отсутствие информации выводило его из себя, но искать ответы в его положении, было равносильно гаданиям на брошенных костях, в надежде увидеть цельную картину за неясными, смутными образами. Резко дернувшись всем телом, откинув в сторону полы рваного плаща, Фалгур занёс за спину руку, и схватив ладонью пустой воздух, вынул на свет небольшой, полуторный меч без гарды, полной противоположности вычурной Кромке Катаклизма. Новый меч, хоть и так же был на уровне божественных артефактов, имел весьма потасканный вид, как раз под стать остальной броне воина. Лезвие, шириной в три пальца, было сплошь покрыто рубцами, а местами тёмные пятна, как следы въевшейся крови, глубоко пропитали металл. Безымянный, как его назвал Фалгур, не обладал ни магическим, ни стихийным уроном, а воплощал в себе идею обычного меча, пусть и практически неразрушимого, выкованного из анобтаниума, прочнейшего металла Иггдрасиля. Но несмотря на потрёпанный вид, лезвие сверкало остротой и казалось, что можно порезаться, лишь бросив на него неосторожный взгляд. Обладая высочайшими физическими показателями, он использовался воином для нанесения огромного урона за счёт боевых навыков, опирающихся на мощь оружия. Подняв клинок к груди, Фалгур прислонил палец к лезвию и резко дёрнул вниз. Шипящей болью отозвался крохотный порез, а хлынувшая наружу кровь заиграла рубиновыми каплями под лучами полуденного солнца. Поднеся ладонь к лицу, он пригляделся к небольшой ранке. Боли почти что не ощущалось, но всё же даже так она отличалась от той, что ранее повалила его на колено. Однако неприятное покалывание прошло так же быстро, как и возникло. Фалгур растёр ранку большим пальцем, с удивлением обнаружив, что та затянулась, а кровь, оставшаяся на ладони, стремительно испарилась. Но вместе с тем новое чувство потери пришло откуда-то изнутри. Пусть физическая рана и зажила, но потраченная на это жизненная сила не спешила восстанавливаться также быстро. Лишь по прошествии нескольких вдохов, сосущее чувство, напоминающее собой голод, наконец-то отступило. Регенерация Фалгура, восстанавливающая ему жизненные силы, была на относительно низком уровне и неприменима в бою, так как для того, чтобы восполнить половину энергии, ушло бы не меньше суток. Благо, что его запас исцеляющих зелий был далёк от скромного, а в сражении он полагался на более действенные методы, но требующие определённых условий для использования. —?Кто истекает кровью? —?философски протянул Фалгур, не спуская глаз с ладони. —?Тот, кто может умереть. Неприятно,?— с ухмылкой добавил он, вернув Безымянный меч в Арсенал. В Иггдрасиле смерть аватара не была концом игры. Но штрафы порой откатывали прогресс на несколько недель непрерывного развития, а то и месяцев, понижая уровень игроков. Фалгур ни в коей мере не желал испытать подобное на себе, тем более в ситуации, когда боль была реальной, а правила и законы мира не гарантировали возрождение в храме. Как слепой зверёк, пробирающийся на ощупь в тёмной комнате, ему оставалось полагаться только на сдержанность и терпение. Но всё же каким зверем он был? Беспомощным котёнком, бесстрашным львом или же гордым драконом, хотя последних Фалгур не переносил всей душой. То, что он оказался в Лесу Тоб, в окружении слабых зверей и монстров не означало, что и весь остальной мир находился на том же уровне. В Мидгарде так же имелись зоны, внешне мало чем отличимые от того, куда попал воин, но за пределами этих безопасных территорий царили законы джунглей, где драконы, владыки небес, были не более чем добычей в глазах огромного множества игроков. —?Как же всё сложно,?— жалобно протянул Фалгур, подняв глаза к небу. Облака лениво тянулись на юг, подгоняемые бойким ветром. Вдали, на фоне гор маячили в небесах силуэты птиц, зорко высматривающие добычу, а с юга, где сплошным ковром лес уходил за горизонт, доносился суровый вой и вторящий ему жалобный хрип пойманного в засаду животного. Лес жил своей жизнью, не замечая присутствие Фалгура. Окажись последний в мёртвой пустыне, то наверняка уже позволил бы себе проверить свои сильнейшие умения, не опасаясь случайных свидетелей и сопутствующих разрушений. Но у него не поднималась рука нарушить чарующую красоту уютного в его глазах леса, даже если для местных он был самым опасным местом на тысячи лиг. Разлетевшееся над головой звонкое чириканье маленькой птички отвлекло Фалгура от его мыслей. Подняв глаза, он проводил крохотное животное взглядом. Описав круг, птица села на тонкую ветку, и пару раз вопросительно мотнув клювом, спрыгнула на плечо дриады. Лесная фея стояла без движения в пяти шагах от воина. Светлячки над её головой пропали, как и свет, исходящий из тонких трещин на коре. С раскинутыми в стороны руками, издали её можно было спутать с причудливым деревом, у подножия которого крутились пушистые зверьки. Великий Лес Тоб?— огромен. Он растянулся на сотни лиг с запада на восток и столько же с севера на юг. Образуя нечто, отдалённо похожее на подкову, он опоясывал все южные подходы к Азерлисским горам и найти в нём кочующее племя лесных наг не являлось такой уж и простой задачей даже для дриады, способной не только перемещаться на огромные расстояния в пределах леса, но и прочёсывать территорию армией лесного братства. —?Ты нашла его? —?обратился Фалгур к Пинисон, заметив, как шелохнулось тело деревянной куклы, а в прорезях на маске зажёгся тусклый огонёк магии. —?Нет,?— мотнула та головой, спугнув птицу с плеча. —?Видимо он ушёл дальше, ближе к южным территориям. Я могу попробовать поискать его там, но мои силы почти на исходе. Фалгур промолчал, переведя взгляд с лесной феи на кедровый бор, разросшийся в этой части леса. Время не играло для него существенной роли, но и задерживаться в лесу надолго он не планировал. —?Может ты видела что-то, что могло бы привлечь моё внимание? —?поинтересовался воин, не сильно рассчитывая услышать положительный ответ, но и не желающий сидеть без дела. —?Внимание? —?повторила девушка, задумчиво прижав когтистый палец к деревянной маске. —?Я нашла людей,?— выдала она будничным тоном. —?Что? —?не поверил в услышанное Фалгур, вопросительно уставившись на дриаду. —?Повтори-ка… —?Ну, я же искала Демонического Змея Запада, чтобы он смог рассказать тебя о людях, и поэтому не отвлекалась ни на кого, кто не был похож на лесных наг… —?как само-собой разумеющееся выдала лесная фея. Но через пару мгновение, будто переварив сказанное, она удивлённо воскликнула, замахав руками. —?Точно! Можно же спросить о людях у людей, и не надо для этого искать змеечеловека! —?А ты в этом уверенна? —?не скрывая сарказма в голосе, уточнил Фалгур, посмотрев на спутницу исподлобья опущенной головы. —?Да! Как я сразу не поняла! —?продолжила дриада, пропустив или же, что более вероятно, просто не заметив насмешки мужчины. —?Ну хорошо,?— вернулся к дружескому тону воин, шагнув навстречу Пинисон. —?Где они и что делают. Это охотники? Лесорубы? Воины? —?Я не знаю… —?виновато опустила она голову, по-детски сведя руки за спиной. —?Но они похожи на тебя. Тоже носят вторую шкуру… То есть одежду,?— быстро поправилась Пинисон. —?Железное оружие и деревянные палки с острыми концами. Правда почему-то живут в пещере почти у самой западной границы леса. —?Любопытно,?— призадумался Фалгур, коснувшись рукой подбородка. Окинув взглядом чащу леса в указанном девушкой направлении, он недолго думая, продолжил:?— А они сильные? Как думаешь, если бы они решили на тебя напасть, то смогли бы одолеть? —?Не знаю,?— честно покачала девушка головой. —?Но эти люди не носят металл на шее, а такие, как правило, довольно слабые. Но не то, чтобы я часто встречала таких в лесу. —?Тогда решено,?— кивнул воин собственным мыслям. —?Я схожу к ним и проверю, а ты пока продолжай поиски Змея, но не сильно перенапрягайся. Мне не хотелось бы, чтобы ты от усердия свалилась замертво вдали от родного тела. Время не спешит,?— позволил он ноткам заботы просочиться наружу. —?Я… Я поняла,?— опустившись до шёпота, ответила Пинисон, так и не подняв головы. —?Тогда я укажу тебе путь,?— быстро сменила она настрой, подняв палец к небу, и уже через пару мгновений та же самая птичка, что принесла весточку, опустилась на длинный коготь. —?Следуй за ним, он укажет путь! Не дав Фалгуру сказать и слова, девушка дёрнула рукой. Тут же птица сорвалась с места и помчалась вдаль, звонко, призывающе щебеча воину следовать за нею. Последнему не оставалось ничего, как броситься в погоню. В один прыжок перепрыгнув реку, которую взрослый человек мог бы перейти вброд, он быстро скрылся за кедровой стеной, оставив позади фигуру лесной феи. Деревья мелькали с огромной скоростью, сливаясь в сплошное, размытое пятно, но Фалгур даже не напрягался, придерживаясь скорости полёта небольшой птицы. В отличии от прошлого раза, когда он сорвался с места завидев удары молний, его нынешний бег не напоминал собой раскаты грома, от которых дрожала земля и стонали от боли корни деревьев. Воин даже позволил себе отвлечься на посторонние мысли, планируя в голове возможные исходы первой встречи с людьми этого мира. Что они знали, какими силами обладали и были ли среди них такие же, как и Фалгур, игроки, волей случая заброшенные в дикий лес. Но главное, что тревожило воина?— было опасение в собственной слабости. По какой-то причине его навыки могли бы не сработать на людях или сработать не так, как он привык, но в этом случае он не побрезговал бы моментально отступить. А возможно было и такое, что их оружие, игнорируя привычные законы Иггдрасиля, могло бы его ранить. Сотни вариантов и столько же вопросов требовало скорейшего ответа. За вялотекущими размышлениями Фалгур едва не упустил из виду птицу, но её звонкий крик по-прежнему служил ориентиром. Однако, не высоко над кронами деревьев парил вестник, а спустился ниже, кружась над головой воина. Не представляя, чего от него хочет пернатое животное, он, на манер дриады, вытянул перед собой руку, выставив палец так, чтобы на него было удобно сесть, и не прогадал. Птица камнем сорвалась вниз, и не проявив ни страха, ни сомнения, смело опустилась на ладонь. —?Мы на месте? —?вопросительно уставился Фалгур на собеседника, не зная чего от него ожидать. Однако, если бы птица заговорила, то он определённо был бы удивлён, но к несчастью, или же всё же удаче, птица осталась всего лишь обычной птицей, находящейся под контролем магии Пинисон. Пару раз подпрыгнув на месте, она повернула голову в направлении куда двигался воин и звонко пропела, словно отвечая положительно на вопрос Фалгура. —?Хорошо, спасибо тебе,?— улыбнулся он под капюшоном. —?Тогда пожелай мне удачи,?— добавил он, дёрнув рукой так, чтобы животное улетело подальше. Кем могли быть люди, живущие в пещере на окраине дикого, опасного для людей леса? Охотниками, позарившимися на ценную добычу? А может лесниками, разведывающими неизведанные территории? Солдатами, вставшими гарнизоном на границе людских владений? Гадать не имело смысла, как и отсиживаться в неведении за кустами, вдали от лесного лагеря. Скинув с головы капюшон и стянув волосы в высокий хвост, подвязав их тонкой, довольной хрупкой кожицей виноградной лозы, Фалгур сделал шаг навстречу неизвестному, но замер, подумав ещё раз. Закинув за спину руку, сомкнув ладонь в воздухе, он извлёк в ярких искрах Безымянный меч и перехватив клинок обратным хватом, занёс его назад. Владыка Грома всё равно висел за спиной, и его никак было не скрыть, разве что оставить без присмотра, на что воин не смел пойти. К тому же, в случае опасности, извлечённое оружие дало бы ему дополнительные мгновения на ответный удар. Ветки хрустели под ногами. Фалгур двигался вперёд, не думая скрывать своего присутствия. Как воин он не знал необходимых для тайной разведки навыков. Однако, благодаря повышенной ловкости и внимательности, обладал неплохим восприятием, что, к сожалению, не могло сравниться с таковым у рейнджеров или следопытов. Как-никак, но Фалгур чистый воин, рождённый для битвы, а не игры в прятки. Он привык встречать опасность лицом, не прячась за дешёвыми фокусами. Удача любит смелых, но, к сожалению, как и смерть. Важно знать свой предел и уметь вовремя делать шаг назад. —?Дозорный? —?отвлёк Фалгура шорох на вершине дерева. Странно, что выставленный наблюдатель его не обнаружил, но доносящийся сладкий храп красноречиво подсказывал о причине подобной, преступной халатности. Задержавшись на мгновение под деревом, воин в итоге решил продолжить путь к лагерю людей. Поймать? Допросить? Подобные мысли мелькнули в голове, но быстро сломились под градом весомых аргументов против явной агрессии, по крайней мере до тех пор, пока сами люди не выкажут её. Да и странно было бы для него выполнить подобное. Всего пару дней назад он играл в игры, не задумываясь над тем, что окажется в неизвестном мире. К такому нельзя было быть морально готовым. Выросший в цивилизованном, пусть и далёком от утопии мире, он ни разу в жизни не причинял в реальности вреда другому человеку и не собирался делать это по первой прихоти или же без крайней нужды. —?Слабые, опьянённые иллюзией силы, бьют первыми, а трусы оправдывают это предосторожностью, —?вспомнил он слова Сёгуна, презрительно брошенные им по отношению к некоторым гильдиям Иггдрасиля. И хоть Фалгур не мог в полной мере разделить убеждения старого друга, но видел в них толику истины. Не зная, на что способны местные, крайне опрометчиво было бы начинать знакомство с допроса с пристрастием. Постепенно деревья расступились, открыв перед взором Фалгура небольшую поляну. Срубленные стволы оставили после себя голые пни, а между ними, весьма добротно, были замаскированные ловушки, оставляя нетронутым единственный путь ко входу в пещеру, высеченную у подножия небольшого холма. Дозорный, оставленный Фалгуром за спиной, оказался не один на посту. У края поляны, почти у самого входа, выросла шаткая на вид смотровая башня, сложенная из тех самых срубленных деревьев. Постовой, облачённый в довольно примитивные, кожаные доспехи, сразу заметил вышедшего из чащи чужака и, подав сигнал своим, сам потянулся к луку. Гогоча сороками, разномастная толпа вывалила из пещеры. Не меньше дюжины человек, кто в доспехах, а кто и вовсе с голым торсом. Лица, явно обделённые интеллектом, кривились в усмешке, обнажая ряды пожелтевших зубов. Мечи, топоры, пара копий, даже одна булава затесалась среди сброда. От их вида Фалгура прошиб озноб. Но не страх сковал его на месте, а тот смрад, что наполнил его лёгкие. С большим усилием он не позволил себе зажать нос, и моментально отступить назад. Но среди пышного букета запахов, один вызвал у него гнев. Железный привкус кислинкой коснулся кончика языка. —?Бандиты… —?сурово нахмурив брови, Фалгур крепче вцепился в рукоять Безымянного меча.