Часть 11 (2/2)
Но всё же Сербии удалось взять себя в руки:- Джонс, ты как будто удивлён, что после всех своих дел нарвался на чьё-то недовольство? А удивляться тут совершенно нечему. Но ты ошибся. Мы с Йованом тут не при чём.- Так я тебе и поверил!- Я разве прошу верить? Много чести, знаешь ли, проводить какие-то специальные ритуалы. Про закон бумеранга слышал?
- Чего?!- Вот поинтересуйся на досуге. Всё содеянное рано или поздно обязательно возвращается, да ещё и преумноженное. Какой мерой мерите, такой и вам отмерится. У меня на тебя, конечно, зуб есть, и нешуточный, но Богу с небес лучше видно, кого и как карать. Турция получил своё, хотя когда-то был так же силён, как ты. И, если у тебя всё вверх дном, значит, пришёл и твой черёд платить по счетам. Только вот обвинять в первую очередь нужно самого себя.
- Сербия, ты хочешь сказать, что ни разу не пожелал мне смерти? Не смеши меня!- Желал, конечно, - не стал отпираться Мишич. – Любой бы пожелал на моём месте. Только потом понял ещё кое-что.
- Что ты понял?! – прищурился Америка.- Я уже сказал. Не мне решать, жить тебе или умереть. Над нами есть тот, кто судит.Альфред смотрел на Мишича с выражением, достойным, наверное, дикаря из племени Мумбо-Юмбо, внезапно увидевшего говорящий и кривляющийся ящик с мудрёным названием ?телевизор?.
- И что – ты хочешь сказать, что не желаешь мне смерти?- Желал раньше. Лет десять назад.
- А сейчас?- Уже перехотел.А-а-а! Всё, хватит с него, больше нет никаких сил!Чёрт подери, Мишич с Брагинским сговорились, что ли? Практически об одном и том же говорят. Ах, ну да, эта вечная, неистребимая жалость к врагу, разве можно об этом забыть… Жалость?! Альфред едва удержался, чтобы не затопать ногами от злости. Да подавитесь вы своей жалостью! Не нужно мне от вас ничего!- Да вы… - задыхаясь, словно хронический астматик, просипел Джонс, - да вы с Брагинским больные оба, вы психопаты просто!
Глаза американца застлал ослепляющий белый свет. ?Критическая масса…?Не помня себя от ярости и отчаяния, он сорвался с места и исчез, - но Сербия успел заметить, что Америку начало трясти, будто в чудовищном ознобе.
Ливень на улице наконец-то закончился.Только оказавшись дома, в знакомой обстановке, Альфред немного пришёл в себя и отдышался. Стащил с себя всё ещё мокрую одежду, облачился в простую футболку и джинсы, которые обычно носил дома. Но его всё ещё знобило. Ну разумеется, на таких-то нервах! Да ещё и под дождь попал. Кажется, в большой бутылке ?Джека Дэниелса? ещё оставалось на треть виски. Никакой колы и содовой. Быстрее подействует.
Захватив бутылку и стакан из бара, Альфред со всем возможным комфортом устроился в гостиной перед телевизором. Решил было посмотреть международный обзор, но в первом же сюжете наткнулся на сообщение о том, что Сноуден попросил политического убежища в России.
- Скотина! – рявкнул Америка. В сердцах переключил на какой-то старый чёрно-белый фильм – он хоть нервы не треплет, - и единым духом выпил ещё полстакана виски. Не проняло. Мало того – озноб накатил с новой силой.Да что же это такое?! Ну и денёк, чтоб ему пусто было!
Альфред щедро наплескал напиток в стакан, на этот раз почти до краёв, закрыл глаза и медленно выпил. Огненная стрела пронзила пищевод, зато руки уже не были такими ледяными, белые мухи не мелькали перед глазами. Когда же он в последний раз пил такими лошадиными дозами, да ещё и чистый виски, без примесей? Кажется, в разгар гражданской войны с Конфедерацией.
Альфред поморщился. Воспоминания о том периоде, мягко говоря, остались неприятные. Он доподлинно знал, что южане до сих пор не простили северян за былое, хотя это, разумеется, усиленно замалчивалось. Демократия, мать твою…Во-во, опять. Он что, недоволен? Получается, что так. А почему, собственно? Он же добился своего, в конечном итоге. Добился-то добился, но ковырни внешнюю уверенность поглубже – и что? А то, что собственный народ, оказывается, далеко не всем доволен. Есть у него претензии к собственной стране, есть. И весьма существенные.
Америка налил себе ещё и сделал пару солидных глотков.А к стране ли эти претензии? А может, к правящей верхушке, которая раз от раза ?всё чудесатее и чудесатее?, будто из какого-то паноптикума для умалишённых? Это же их задача, чёрт подери, - сглаживать острые углы и противоречия в обществе! Делают они это? Держи карман шире! Кажется, совсем наоборот, - только масла в огонь подливают, усиленно разделяя общество на элиту и простой народ, расширяя пропасть между ними! И много тут общего, спрашивается, с тем, о чём он сам когда-то мечтал, с кровью отвоёвывая независимость?
Мелькание чёрно-белых кадров на экране начало раздражать, и Альфред выключил телевизор. Всё равно ведь не смотрит. Вылил остатки виски в стакан, отхлебнул и задумался: а ведь и впрямь получается, что собственное правительство каждый раз банально использовало его в своих личных целях, не имеющих с истинными демократическими принципами ничего общего. И как так вышло, что он этого просто не понимал?Виски закончился, а облегчения так и не принёс – только муть перед глазами и руки плохо слушаются, а чёрное вонючее болото, затопляющее изнутри, никуда не делось.
Так, а тут у нас что? Джонс повертел в руках тяжёлую, конической формы бутылку тёмного стекла, извлечённую из бара. Буквы на пёстрой этикетке расплывались перед глазами. Откуда это? Шрифт какой-то странный, не латиница, даже не кириллица, - всё больше округлости да закорючки… А, впрочем, неважно.Альфред решительно сорвал печать с горлышка, вытащил пробку, зажмурился и сделал изрядный глоток прямо из бутылки. Глаза чуть не вывалились из орбит прямо на щёки, дыхание перехватило. Господи, какая дрянь! Будто концентрат лесных клопов хлебнул, а не вино. Настойку на скунсах. Нет, конечно, ни то, ни другое пить ему ещё не приходилось, но, наверное, ощущения при этом должны быть именно такие.
Со стуком поставив бутылку на стол, Джонс перевёл дыхание. Выходит, прав Сноуден? И Россия тоже прав? Его банально надули, обвели вокруг пальца, сыграв на амбициях и наполеоновских планах? Только вот перегнули палку, и лапша на ушах уже не держится, ибо уши просто сворачиваются под её весом.Америка сделал ещё один глоток и закашлялся. Ну допустим, обманули тебя, и методично обманывали долгие годы. А у самого где мозги были? Нет уж, Альфред Джонс, будь честен с собой до конца хоть раз в жизни: ты позволял собой манипулировать, сам себя загнал вклетку, а теперь пытаешься доказать всему миру, а в первую очередь, конечно, самому себе, что ты в своём уме и клетка очень даже комфортабельная.
Смотри, до чего ты докатился, во что превратил свою жизнь, куча безмозглая! У тебя нет никого, перед кем не стыдно расслабиться, нет того, кто выслушает и поймёт, кто хотя бы ждал тебя в твоём пустом доме! Даже Англии, своему родичу и воспитателю, ты надоел до смерти, даже Англия отталкивает тебя! И что в итоге – ты надираешься в гордом одиночестве, как записной пропойца. Шикарно, дальше некуда. Ага, щас, есть куда, очень даже есть! Турция в прошлом был так же силён и влиятелен, а теперь – где это влияние? Где та могучая Османская империя, чьи земли простирались ?от Алжира до Аравии?, чьи владения были даже в Европе? Где её сила, величие? Сгинуло всё, утекло, как песок сквозь пальцы… Почему вдруг Альфред вспомнил Турцию? А-а-а, это же Сербия ему говорил! Сербия, Мишич!
Альфреда снова затрясло в ознобе, затем резко бросило в жар. Россия и Сербия, а теперь ещё и Сноуден, непостижимым образом оказавшись в одной комнате с ним, окружив его незримым кольцом, слились для него в один общий образ мучителя. Горло сдавил такой спазм, что, казалось, это конец, сейчас задушит. Альфред снова судорожно схватился за коническую бутылку и хлебнул из горлышка. Дрянь, конечно, но принцип ?подобное подобным? сработал – на какое-то время стало легче. Как там Россия говорит… Не ссы в компот, там повар ноги моет! Альфреда вдруг прошиб такой смех, что даже слёзы на глазах выступили. Он смеялся так, что согнулся пополам, бил стиснутым кулаком по диванному подлокотнику, задыхался и всхлипывал. Но смех вскоре прошёл, а слёзы-предатели всё не желали униматься, шли потоком, жгли глаза и лицо. Да что же это такое…
Звонок мобильного телефона Альфред услышал не сразу. Босс. Ну только этого не хватало, ко всем прочим радостям! Ему-то что не спится в ночь глухую?
- Да! – хрипло выдавил из себя Альфред, стараясь не выдавать своего состояния.
- Ну? – вместо приветствия вопросил президент, и от его голоса прямо-таки повеяло взвинченностью. – Ты ничего не хочешь мне сказать?
- А что я должен говорить? – Америка почувствовал, как стремительно чернеет в глазах.- Ты ещё и спрашиваешь! Альфред, если ты думаешь, что тебе сойдёт с рук твоё сегодняшнее поведение и проваленное задание, то глубоко ошибаешься!И тут Америка впервые в жизни послал своего босса далеко-далеко. От души.________________________* О появлении Люта у Сербии можно узнать у Gast 28. ))))