Глава 3. Примерзкая простуда (2/2)
До меня также дошли вести, что Шарлотта неважно себя чувствует. Будь добр, позаботься о ней, как следует. Знаю, вы далеко не в лучших отношениях, но я не желаю увидеть мёртвое тело своей возлюбленной, когда вернусь от родни.
(Разумеется, лишние заботы не обидят твой кошелёк.)Искренне надеюсь на твоё понимание и исполнительность,Джордж Г.Руки негодующе сжали невинную бумагу и бросили её в сторону мусорной корзины.
Хэксби начал что-то заговорщически мямлить, направляясь в комнату бедной и несчастной мисси.Поза "пациентки" явно выказывала патовость положения: всё тело было обложено бесконечными подушками, руки раскинуты в разные стороны, волосы полнейшим беспорядком находятся у изголовья кровати, а из-под толстого и, безо всяких сомнений, тёплого одеяла едва выглядывает знакомая макушка.— Кхм, кхм, господин написал мне о том, что вам необходима ... забота.И снова рвотные позывы.
Благо, он не ел уже порядком пяти часов.— Знаешь, от тебя я приму разве что яда, а в заботе точно не нуждаюсь — и не такое проходили.Комната разразилась судорожным кашлем в сопровождении красноречивой хрипоты.Глаза лакея заметно округлились, и он выражал признательность Господу за то, что в комнате достаточно темно.Она обратилась к нему на ты. Вот так просто, будто это не имело никакого значения. Будто они беззаботно обговорили это за чашечкой чая, ровно как с леди Эштон, хотя даже с ней он ещё не говорил настолько открыто.— Был бы рад воспользоваться такой поистине редкой и приятной возможностью, но, боюсь, мистер Говард этого не одобрит, — язвительно ответил мужчина.— Хах, так и знала, что у тебя кишка тонка. В таком случае, вали отсюда поскорей, пока я тебя смертельно не заразила, — пугающе произнесла куртизанка, приоткрыв, наконец, своё лицо.
В ответ на данный выпад, Томас лишь недовольно фыркнул и смиренно направился в сторону кухни, напоминая себе о деньгах, которые может выручить, ухаживая за этой змеёй.Меньше, чем через полчаса, его кучерявая шевелюра опять показалась на пороге комнаты, а в руках их обладателя покоился серебрянный разнос.
На блестящей посудине находились сосуды разных размеров и высоты.— Что, неужели всё же решился на убийство? — в фальшивом изумлени спросила Шарлотта, не без интереса косясь на серебро в мужских руках.— Боюсь, что даже при очевидной скудости ума, вас будет не шибко просто убить каким-либо способом, — нашёлся лакей, укладывая разнос на прикроватный столик.— Ну надо же! Сочту это за неудачную попытку комплимента.
В комнате повисла недолгая тишина, как вдруг:— Что. Это. За. Помои? — нарочито громко воскликнула девушка, показательно перемешивая ложкой почти что прозрачное варево. — А, я поняла, это та водичка, в которой руки надо мыть, хорошо.Девичьи пальчики уже собирались окунуться в водянистую жидкость, но их остановил внезапно раздавшийся голос:— Видимо, я зря возымел надежды касательно вашего ума, мисс Уэллс. Либо вы действительно крайне глупы, либо болезнь мешает вашим ограгам чувств, либо вы притворяетесь редкостной дурой, — без капли сдержаности и такта отозвался Хэксби. — Это куриный бульон для улучшения вашего самочувствия.Снова повисло неловкое молчание, вскоре, впрочем, нарушаемое звучными ударами ложки о стенки тарелки, что свидетельствовало о процессе принятия пищи.— В борделе моей мамы даже дворовых псов лучше кормят, — недовольно съязвила простуженная.— Что ж, в таком случае, вы недалеко от них ушли, — парировал Томас, наблюдая за тем, как глубокая тарелка медленно, но верно, пустеет, на что в ответ получил лишь презрительный взгляд.Мужчина сделал поворот на сто восемьдесят градусов и направился в сторону двери, чтобы поскорее удалиться, но уже возле порога услышал надоедливый голосок.— Хэксби...Лакей использовал недюжинную выдержку, чтобы не испустить возмущенное рычание, способное показать всю степень его досады.
Он остановился, но головы не поворачивал.— Да, мисс Уэллс?Секунда, две и...— Не поделишься, что это за прелестница была сегодня с тобой в кафе мадам Уорингтом?Сердце пропустило удар.
В следующую секунду локоны взволнованно метнулись в резком повороте, а взгляд мужчины уже покоился на хитром лице бесстыдницы.— Вам есть до этого дело, мисс Уэллс? — как можно спокойнее постаралась выдавить из себя новоиспечённая нянька, но о спокойствии не могло быть и речи.— Лично мне — никакого. Просто стало любопытно: это ж насколько нужно быть отчаянной бедняжкой, чтобы проводить своё время с таким, как ты?Очередная издёвка, жалкая уловка в манере семейства Уэллс, но Томас знал, что это лишь её глупая игра и повестись на неё означало бы добровольно отдать победу, что он, безусловно, делать не собирался.— Не хотелось бы вас огорчить, мисс Уэллс, (о, нет, ещё как хотелось бы...) но сейчас вы также проводите своё время со мной, как и леди Эштон.— Ха-ха, как смешно. Вот уж нет, дорогой. Просто пытаюсь не потерять рассудок в болезненном бреду от этого одиночества, — доедая последнюю ложку тёплого бульона.— Как так-то? Но что же начнёт вашего ирландского друга? Почему это он не составляет вам компанию, раз вы так несчастны? — насмешливо, вовсе не с заботой, осыпает вопросами мужчина свою обузу на ближайшее время.Повисает гробовая тишина. Впрочем, по обыкновению, ненадолго. В комнате слышатся отдалённые звуки завывающего ветра и едва уловимое дыхание двух таких далёких людей.— Он... У него уже есть компания на сегодня, — в голосе истинная горечь и доля разочарования. Такого женского, что до костей пробирает.— Надо же, какая досада. И всё же, боюсь, что на сегодня я точно не гожусь для составления компании вам, мисс Уэллс. Ровно, как и в любое другое время, — в заключении произнёс верующий, второй раз проходя к входной двери.
Но его и в этот раз прервал голос. Теперь звучащий немногим тише обычного.— Она тебе нравится?Какой это по счёту ступор за сегодня?— Что, простите?
— Ну, твоя эта... леди Гаштон, или как там её, нравится тебе?Куртизанка прекрасно помнила имя той симпатичной лани, просто любила выводить из себя эту истеричку в мужской шкуре.— Леди Эштон. Могу лишь заметить, что она весьма элегантная молодая особа с на редкость изумительными манерами и устоявшейся христианской верой.
Шарлотта, ранее сидевшая неподвижно и будучи укрыта множеством подушек, в сдедующее же мгновение отбросила несколько из них в сторону и выравнилась в ровной осанке с выражением изумления и интереса на лице.— Надо же, как романтично, — протяжно восхитилась она. — Выходит, что ты уже представлял, как орудуешь своим молитвенником под её девственными юбками. Готова поспорить на десять фунтов, что мысленно ты уже раздел её раз десять, не меньше, ещё там, в кафе. Небось, искусно воображал, как она охает в твоих женственных ручонках, изнывая от желания, пока ты в это время тёрся бы об её бедро своим жалким инструментом.В голосе явно прослеживалось нескрываемое наслаждение от каждого сказанного слова. Как будто исповедался перед священником и твои грехи вмиг исчезли.Томас же в n-дцатый раз мысленно воспевал молитвы Всевышнему за то, что в комнате царит почти что кромешная тьма, и собеседница не видит его предательского румянца и подступающего гнева.— Ради всех святых, не говорите в отношении Лоралейн таких вещей, — настороженно.— О, так вы уже по имени друг друга кличите. Знаешь, тут и вправду недалеко до постели.— Я...— Да расслабься ты. Вряд ли эта красавица в здравом уме согласится пустить тебя в своё царство удовольствия и блаженства.После вышеизложенного заявления, лакей и думать не мог о том, чтобы сохранять спокойствие. Ему была непонятна суть произнесённой фразы.
В корне непонятна.
— Что вы имеете в виду, мисс Уэллс?— А то, мой друг, что она ни за что не обретёт желание спать с тобой.
В этот раз тишина длилась больше пяти секунд.
Одиннадцать, двенадцать...На тринадцатой один из двоих произнёс:— Почему? - вопрос с искренним непониманием в голосе.— Да потому что ты, Хэскби, в силах возбудить только священника в церкви, из-за своей чрезмерной веры или же какую-то слишком уж древнюю шлюху, измождённую венерическими заболеваниями, которой уже сооовсем нечего терять. Вот так вот, — окончила тираду девушка.— И из чего же сделаны такие весомые выводы, мисс Уэллс? — попытался вернуть в голос уверенные нотки оскорблённый Томас, двигаясь к изголовью просторной кровати.— Хотя бы из того ... что я не хочу быть трахнутой тобой. А тебе отлично известно, насколько я, в силу рода деятельности, не избирательна в связях.От нахлынувшего возмущения мужчина лишь озлобленно произнёс:— Мне и не нужно одобрение от такой жалкой потаскухи, как вы, мисс Уэллс. Вас ждёт очень печальное будущее. Когда сэр Говард вдоволь вами наиграется и изучит испорченное тело, а вместе с ним и душу, вдоль и поперёк, — он стал плавно продвигаться в сторону кровати. — А после этого знаете, что вас постигнет, а? Вы сдохнете в какой-нибудь канаве от сифилиса, прям как ваша дорогая Мэри Купер, и тогда уже даже Люцифер не придёт по вашу порочную душу!
В спальне отчётливо прозвучал звонкий шлепок пощёчины.
Простывшая Шарлотта вложила в неё все свои немногочисленные силы и вскипевшую злость от наглости прислужника.— Больше никогда в этой жизни не смей произносить подобных высказываний в мой адрес, тебе понятно? - свирепо шипела куртизанка, внимая частое дыхание лакея. — А теперь, будь паинькой, принеси мне ещё один плед — в комнате чертовски холодно.Хэксби молча пригладил вздыбленные локоны и после спокойно отрезал:— Не вижу чего-нибудь, что могло помешать вам это сделать самостоятельно. К превеликому моему сожалению, вы не парализованы.И, прежде, чем дверь в спальню с грохотом захлопнулась, а защёлки оконных петель прощально треснули, до мужского уха долетели слова:— Это не...Но остальная часть фразы была напрочь заткнута за пояс.