VI (1/1)
Номер не существует или набран неправильно.Холодный, равнодушный голос повторяет одну и ту же фразу уже несколько часов подряд.Номер не существует или набран неправильно.Аксель понял всё с первого раза, но продолжал набирать одни и те же цифры снова и снова, закрывая глаза и комкая в ладони листок, на котором записал этот проклятый номер.Тот, которыйне существует или набран неправильно.Аксель злился. Разбрасывал по квартире вещи, с грохотом переворачивая кофейный столик и смахивая с него стакан. Мелкие осколки разлетались по полу, а Аксель шёл прямо по ним, подхватывая на руки испуганную Убу и утыкаясь носом в пушистый мех. Собачка тихо скулила и облизывала его лицо, несмотря на солёную влагу на щеках.Три дня. Аксель набирал этот номер уже три дня с тех пор, как испуганно сбежал из-под моста, встретив там парня из своих снов. Он был уверен, что всё это какой-то полуночный бред, пьяный сон... Но листок с номером телефона был в кармане его джинс даже на следующее утро. Сперва он не решался даже задуматься об этом всерьёз, пытался придумать какое-то оправдание, убеждая себя, что этот парень просто псих-сталкер, который следил за ним от самого театра.Но потом он вспоминал те глаза.Покрасневшие глаза в обрамлении слипшихся ресниц, которые смотрели с такой болью. Смотрели с отчаянием и надеждой. Смотрели неверяще и с невероятной тоской.
Вспоминал дрожащие губы, шепчущие его имя, и пальцы, которые не решались коснуться его руки. Сталкеры и психи не ведут себя так. Не смотрят так.Аксель снова видел его во сне. Они шли вместе по мосту, улыбались, дурачились, словно двое влюблённых подростков, но не могли коснуться друг друга. Между ними было стекло, подобное кривому зеркалу. Аксель просто знал это, не видел, но знал: они в разных мирах, и это стекло позволяет им видеть друг друга и то, что их окружает, но даже оно не позволит им коснуться друг друга. Аксель бил по этому стеклу, кричал, но не мог даже услышать собственный голос или почувствовать физическую боль.
Он долго сидел на дне пустой ванны под струями почти холодной воды, пытаясь прийти в себя после этого сна и успокоить бешено стучащее где-то под горлом сердце.
Аксель думал слишком много, но забывал текст своей роли, который повторял изо дня в день уже несколько лет. Из головы вылетали все мысли, кроме образа того парня под мостом, обнимавшего свои колени и колечками выпускавшего сигаретный дым в ночное небо. Он привязался? Возможно. Он влюбился? Нет, боже, какой бред. Он заинтересован? Чертовски.Аксель решился позвонить лишь через три дня после их встречи. Для себя он оправдывался тем, что нуждается в ответах. В глубине души он понимал, что хочет снова увидеть эти удивительные глаза.Но проклятый механический женский голос в трубке убеждает его в том, что он больше никогда не увидит их. Никогда не увидит его.***??Максанс Дане-Фовель?. ?Максанс Фовель?. ??Максанс Дане-Фовель модель?.Аксель придумывал всё новые и новые запросы в Google, находил информацию о людях только с похожей фамилией или давно умерших... Ничего. Он помнил то лицо из снов и тех нескольких встреч до мельчайших деталей, он не мог не узнать его даже на грёбаных размытых фотографиях со спины.Но Максанса Дане-Фовеля не существовало.
Ложь, ошибка, галлюцинация... Аксель прокручивал в голове все варианты, сходил с ума настолько, что готов был срывать со стены картины, чтобы на их место повесить карту Парижа и начать соединять нитками места их встреч, как в проклятом детективе. Он злился, он был в отчаянии... Он чувствовал себя брошенным, будто этот человек всегда был где-то неподалёку, а теперь покинул его навсегда. И ничто не причиняло большей боли.Аксель не видел выхода, но хотел сделать хоть что-то, чтобы заглушить это чувство тоски и боли. Подхватив со стола ключи и поводок, он позвал к себе Убу и вместе с ней отправился в парк, надеясь, что в вечерней темноте никто не узнает его и не увидит стоящие в его глазах слёзы.Этим вечером он хочет задохнуться от того, как быстро придётся бежать. Этим вечером он больше не хочет задыхаться от тоски по тому, кого даже не знал.