Глава 2 (1/2)

Эта ночь становится трудной для всех — некоторые, устав, засыпают сразу же. Другим удаётся сомкнуть глаза лишь среди ночи, а остальные не спят вовсе. Это превращается в замкнутый круг, так как стресс отрицательно влияет на качество сна и его продолжительность, в то время как недостаточное количество сна повышает уровень стресса.Проходит всего один день после Церемонии Выбора, и рано утром Фор будит всех инициированных. Он даёт некоторое время на сборы, ожидая нас у Ямы. Мы отправимся на поезде тренироваться.

Сон приобретает вид полупрозрачной занавески, такой, что висела в моей комнате, не позволяя проснуться. Она закрывает мне глаза и мягко обволакивает тело. В Эрудиции принято рано вставать — это повышает жизненный тонус, усиливает иммунитет и память. Кроме того, остаётся больше времени на то, чтобы узнать или открыть что-то новое. Но шести часов сна сегодня недостаточно.Пройдёт некоторое время, прежде, чем ритуал быстрого одевания в новую униформу преобразуется в палинойю*. Я меняю штаны на тренировочные и застёгиваю липучки на кроссовках. В комнате нет зеркала, и я не могу проверить свои волосы. На ощупь завязываю узел, приглаживая пряди, и занимаю очередь у раковины, чтобы умыться. Передо мной выпрямляется светловолосый парень и вытирает мокрое лицо. Когда он оборачивается, я узнаю его. Эдвард, бывший Эрудит, приветливо улыбается мне. Губы слипаются после сна, лишая возможности ответить, оставляя лишь возможность обойти его. Ледяная вода и мятная зубная паста подбадривают меня. По готовности мы покидаем общую комнату, чтобы встретить инструктора в Яме.

После короткой поездки на поезде Фор приводит нас к высокой многоэтажке. Этот район давно заброшен, Бесстрашные превратили его в место для развлечений и тренировок. В тёмном коридоре сломанная мебель, сгнившее растение в разбитом глиняном горшке и обшарпанная штукатурка. Со стороны закрытой двери доносится вонь.— Фу, это омерзительно, — девушка с тёмной кожей морщит нос. Помню, как вчера ей сделали замечание по поводу излишних разговоров. Она повторяет ту же ошибку.

— Не нравится? А как на счёт этого? — инструктор ведёт нас направо, заворачивая в углубление коридора. Перед нами угловая лестница, ведущая наверх. Мужчина приказывает нам добежать до верхнего этажа. Перешедшие издают недовольные звуки.

— Если вам что-то не нравится, можете уходить прямо сейчас. Учитесь молчать и слушаться приказов, — дверь лифта закрывается за Фором.

Толпа перешедших медленно начинает подниматься по ступенькам. Отсутствие личного пространства и быстрые движения ногами напоминают мне о вчерашнем дне, когда я выбрала Бесстрашие. Вот только вместо центральной улицы — четыре стены, а вместо свежего воздуха — аромат гнили и плесени. Меня толкают в спину, и я иду быстрее. Сначала держусь позади, но когда перешедших начинает одолевать усталость, теряюсь в толпе вспотевших тел. Я пробираюсь через отряд, вырываясь вперёд. Мы начинаем бежать.Остаётся несколько пролётов, и я протискиваюсь дальше, обгоняя запыхавшуюся девушку. Она замедляется и уступает мне место. Впереди меня несколько парней. Я прижимаюсь к стенке, чтобы опередить одного из них, но, когда я приближаюсь к нему, перешедший сильно прижимает меня плечом к стене. Рука ноет, локоть врезается в чужие рёбра, я едва не сбиваюсь с темпа. Он сделал это нарочно. Мне не удаётся протиснуться вперёд, и я продолжаю бежать в той же позиции.

Двери открываются, и мы выходим на открытую площадку. Впереди нас ждёт Фор.— Сегодня вы научитесь стрелять. Это основное средство защиты и нападения, так что данный этап физической подготовки оценивается очень строго. Так же, как и умение вести бой. Но об этом вам расскажут позже, — инструктор приказывает разобрать оружие и занять позиции. На крыше здания напротив стоят мишени — куски оранжевой пластмассы в форме человеческого бюста. Фор показывает правильную позицию ног и подсказывает, как сделать удачный выстрел. Когда он приказывает разойтись по местам, я встаю напротив свободной мишени рядом с Эдвардом. Я никогда раньше не держала оружия в руках, хотя часто видела наброски чертежей в Эрудиции.

Стрельба — чистая геометрия с правкой на движение воздуха. Расставляю ноги на ширине плеч, крепко сжимаю винтовку в руках и сильно напрягаю плечо — из-за отсутствия опыта я не могу рассчитать, на сколько сильной будет отдача. Без очков мне трудно сконцентрироваться на цели, но со временем мишень передо мной становится чёткой. Я стреляю, чтобы проверить свою позу, и пуля проходит через левый нижний угол пластмассы. Рукоять больно ударяет меня в подбородок и плечо, заставляет перенести вес на заднюю ногу. Шум оглушительный, в ушах звенит. Думаю, что, если бы мне не пришлось избавиться от очков, они бы разбились сейчас прямо на моём лице. Я подмечаю свои ошибки, приподнимаю ружьё и сдвигаю прицел чуть правее. Напрягаю конечности, впиваюсь ногами в пол, распределяя вес, а руками неподвижно держу ружьё. Это позволяет мне совершить серию удачных выстрелов.

— Продолжай в том же духе, — вдохновлённая успехом, я не сразу замечаю Фора, стоящего за моей спиной. Он отходит от меня, проверяя прогресс других переходников, а я прячу неуместную улыбку.

— Выглядишь так, будто делаешь это не впервые, — высокий парень навис надо мной, пытаясь поймать мой взгляд. У него светлые волосы, круглый подбородок и добрые глаза. Я видела его вчера в вагоне поезда. — Как ты это делаешь?— Ты что, серьёзно думаешь, что она станет тебе помогать? — переходник отвлекается от своей мишени, выпрямляя спину. — Она же Эрудит, а они все страшные снобы и умники.— Заткнись, Питер. Это ты здесь исключение из правила, лживый Искренний, — девушка с короткими чёрными волосами недовольно рассматривает окружающих. Я улавливаю мысль, что эти трое раньше были в одной фракции. Значит, их разговор не касается меня.— Я лишь не хочу, чтобы он обманывался, вот и всё, — Питер пожимает плечами и равнодушно улыбается. Он высматривает меня из-за плеча девушки и говорит чуть громче. Хочет, чтобы я услышала. — Ведь помогать другим стать лучше тебя — алогично, верно, Эрудит?Парень расслабленно и медленно подходит ко мне, прижимая винтовку к своей груди. Он стоит в нескольких шагах от меня и ждёт ответа. Мужчина прощает женщине всё, кроме превосходства в остроумии. Я молча разворачиваюсь и продолжаю тренировку. Пуля врезается в горло мишени. Следующая пробивает голову.

Фор выходит из-за спины Искреннего и пихает его в плечо.

— Если любишь проветриваться на свежем воздухе и болтать, тебе стоило выбрать Дружелюбие, — после короткой паузы инструктор добавляет. — Возвращайся к работе.Парень хмыкает и уходит на своё место. Искренняя дожидается, когда молодой человек пойдёт дальше и подходит ближе ко мне.

— Ты что, так просто это оставишь? — девушка, что возражала Питеру, непонимающе наблюдает за моими действиями. — Тебе не стоит бояться его.

— Я не боюсь, — снисходительная улыбка трогает мои губы. — Меня не волнует, что он думает обо мне. Я знаю себе цену.

После недолгого молчания в ответ я слышу короткий напряжённый смешок.— Как занимательно.Нас заставляют пробежать несколько кругов вокруг тренировочного зала. Это позволяет нашему телу согреться. Мы разминаем плечи, локти и кисти, чтобы не получить микротравм. Фор позволяет обмотать запястья бинтами — это наше первое занятие — но только на этот раз. Ты не убережёшь себя от растяжений, если на тебя неожиданно нападут. Привыкать к боли нужно уже сейчас. Нас учат без страховки, заставляют доверять, слепо следовать приказам.Инструктор собирает нас в круг, находясь в центре показывает движения в воздухе. Затем мы наблюдаем за настоящей схваткой, пока он дерётся на ринге с добровольцем. Фор показывает, как бить тренировочную грушу и приказывает отрабатывать технику. Он показывает три удара. Прямой. Боковой. Касательный.

В отличие от стрельбы, где ноги должны быть напряжены, здесь они находятся в постоянном движении. Я напрягаюсь всем телом, чтобы ударить посильнее. Выбираю точку на оранжевом подвешенном мешке в форме восьмёрки. Моя рука прямая и вытянутая, я быстро и резко бью по невидимой метке. Кожа на костяшках пальцев сдирается от непривычки к грубой работе. Я бью, пока мои плечи не устают. Тренирую следующий вид ударов. Представляю человеческое тело на груше, абрисы внутренней системы органов. Нахожу печень, и ударяю, пока моя рука согнута в локте. Предплечье в скором времени перенапрягается. Я делаю остановку, чтобы размять руки.— У тебя правильная поза, но этого недостаточно. Пробуй напрячься ещё, продолжай тренироваться, — в висках пульсирует раздражение — разве то, что говорит Фор, не очевидно? В ответ киваю, и он проходит дальше.

Приподнимаю голову, чтобы представить на груше лицо человека. У него неясные черты, и мой кулак скользит по жёсткой поверхности. Как во время этого удара Фор не морщился? Я снова делаю серию ударов, но груша практически не двигается с места. Всё оттого, что она подвешена сверху, но тяжелее снизу.

Останавливаюсь. Прикусываю губу, наблюдая за каплями крови на ладонях. Кожа на костяшках стёрта от трения с плотной тканью. Чтобы сделать короткий перерыв, возвращаюсь к первому типу ударов — сейчас они менее болезненные. Правильное дыхание и прививающаяся сноровка позволяют успешно закончить упражнения.

Пещеры Бесстрашных — опасное место, которое полностью не соответствует нормам санитарии и правилам безопасности. Тут нет перил, правила игнорируются, и чем строже запрет ты нарушаешь, тем более дерзким тебя считают твои друзья. Есть тонкая грань между бесстрашием, бунтарством и глупостью. Мужчины и женщины сидят на самом краю скальных плит, наблюдая за схватками своих друзей внизу. Они наносят рисунки на кожу и прокалывают лицо пирсингом. Красят волосы в вызывающие цвета и делают странные причёски. Это позволяет их мозгам расслабиться и отвлечься от мысли, что жизни коротки. Они хотят воспользоваться каждым днём и не тратить времени на излишние сомнения. Это восхищает меня.— Эбигейл! Садись к нам, — я встречаюсь взглядом с Уиллом, что коротко машет мне рукой. Он имеет привычку знакомить меня со своими друзьями.

Я не против сесть с ним, но от той мысли, что мне нужно есть за столом в обществе Отречённой, у меня скручивает живот, а пальцы сжимают края подноса крепче. Однако факт, что девушка имеет звание первого прыгуна, говорит о высокой вероятности того, что она больше Бесстрашная, чем самоотверженная. Как только я приближаюсь к столу, Уилл и высокий парень рядом двигаются, освобождая мне немного места посередине.— Это Кристина, Ал и Трис, — я знаю их имена, они знают, как зовут меня, но лично знакомимся мы только из-за Уилла.

— Привет.Я сажусь между двумя юношами и принимаюсь за свою порцию мясных котлет. Напротив меня Трис неловко обращается со своим бургером, пытаясь разрезать его ножом и вилкой. Это раздражает меня, и слова сами срываются с моих губ.

— Трис — сокращение от трисаминометана? У тебя проблемы с нуклеиновыми кислотами? — я не ожидаю, что девушка поймёт меня. Только Уилл издаёт короткий смешок. Она непонимающе смотрит мне в глаза, в её руках застывают столовые приборы.

— Нет... Трис — сокращение от Беатрис, — в её голосе сквозит недопонимание, а я прикусываю край своей вилки. Моя издёвка оставляет за собой атмосферу неловкости. Они не понимают меня, мы родились в разных фракциях.