1. Раз (2/2)
Тайо ставит его на лавку, отбирает полотенце, сам еще раз проходится им по спине, груди, ногам и бедрам Ицуки, стирая еще оставшуюся холодящую кожу влагу. Так же молча выуживает из открытого шкафчика белье и пару носков, и Ицуки перехватывает его руку.Хочет сказать что-то вроде: "не станешь же ты меня одевать, верно?". Но, как бы плохо он ни знал Амами, что-то подсказывает ему - станет. И трусы натянет, и между ягодиц воду промокнет полотенцем, если что.Белье он получает без лишних слов и движений. Так и стоя на лавке, одевается, пока Амами выуживает из ящика прочие вещи. Узкую майку, джинсы, ремень, рубашку и туфли. После нескольких минут ожидания помогает Ицуки застегнуть ремень и подает руку, вроде как помогая опуститься с лавки прямо в выставленные рядом туфли.По пути наружу, в коридоре, где они идут на расстоянии в полшага друг от друга, уборщик со своей дребезжащей тележкой прокатывается мимо медленно, словно рассматривая и вдумываясь, кто так припозднился и почему. Ицуки не по себе от этого еще больше, и он возвращается вновь к тому, как неплохо было бы в клубе, без таких вот взглядов- и без вопросов потом от менеджера (которому донесут), все ли в порядке и почему после разгромного матча он так задержался.
Хотя кому он нужен. Подумаешь, один из лучших игроков.Ицуки улыбается едко, у самых дверей нагоняя неожиданно Амами.Был лучший игрок.Да сплыл.Он разворачивается, чтобы идти к своей машине, ровно в противоположную сторону, когда тёплые пальцы осторожно трогают его ладонь, сжимаются на мизинце.- Куда ты поедешь? - тихо и ровно обращается Амами, не отпуская и не приближаясь.
Электрическое освещение стадиона выщербило на его лице, под глазами, глубокие тени. Пахнет вязко нагретой резиной и какой-то химией - видимо, благородные труженики невидимого фронта уже принялись вычищать стадион и парковку после затянутого матча.- В клуб, - дергает уголком рта Ицуки.Хрен бы он еще кому так об этом сказал. Не сказал бы. Он, такой весь из себя - и в клуб. В притон даже скорее. Не избежать потом вопросов - осторожных и не очень, а у вопросов есть неприятное свойство.
На них нужно отвечать. Иначе те, кто спрашивают надумают себе вещей еще худших, чем правда. Да они даже если и ответить, надумают. Тем более, что простор после такого заявления ого-го какой.Амами - не надумает. Ему и нечего - он все видел. Оттаскивал Ицуки сначала от стены в закутке у клуба, куда его притискивал кто-то из не очень благонадежных "новых знакомых", тащил до машины. Потом зачем-то (не из гражданского же долга) дотащил и до своей квартиры.И до сих пор делал вид, что благодетельствует просто так. Даже не за "спасибо" - ни за какое.Ицуки смотрит как Амами чуть заметно хмурится, и вновь открывает стиснутые было губы.- Хочешь предложить что-то получше? - отводя взгляд, нарочито небрежно бросает он.
Пальцы Амами, трогающие его руку, становятся смелее: скользят мягко и осторожно, разжимая почти сжатую в кулак кисть, и теплая ладонь прижимается к ладони Ицуки.И по тому, что он руки не отнимает, а наоборот даже сжимает пальцы, чтобы не отпустить от себя, Амами делает самый простой и логичный вывод. Наверное, Ицуки ждал бы чего-то такого, если бы был в состоянии адекватно оценивать свои желания, ожидания или эмоции сейчас.Ему просто хочется туда, где все понятно. Где привычно. Чтобы не думать вообще, не привыкать, не приспосабливаться, не вычислять что-то. Просто отключиться и упасть в Нирвану.Но Тайо сжимает его руку в своей, уже по-настоящему, обхватив и стиснув, и тянет несильно на себя.- Тебе всё еще стоит принять душ, - спокойно сообщает он, выуживая из широкого кармана куртки звенящие брелоками ключи. - По-нормальному, в этот раз.У него в ванной пол с подогревом - как-то вдруг осознает Ицуки, смаргивая и стараясь на Амами не смотреть. Пол с подогревом и нежно-персиковый кафель по стенам.Может быть это как раз то, что надо.В машине у него тоже светлые пушистые чехлы, ароматизатор-стекляшка на плетеном шнурке под зеркалом заднего вида, с терпким древесным запахом. Они выезжают с парковки, под оранжевый свет фонарей, на не запруженные потоком машин магистрали по объездным, и Ицуки, в очередной раз проверив ремень, откидывается на сиденье. Ерзает недолго, поджимает пальцы на все еще замерзших ногах. Сползши в кресле и сцепив на животе руки, косит краем глаза на Амами, избегая смотреть в лицо.
Поднимает взгляд только на заправке, когда Амами возвращается с двумя стаканами миндального кофе с сахаром, и протягивает один Ицуки.
- Вместо алкоголя? - хмыкает тот, пригубив, не понимая, зачем вообще произнес это вслух.- Тебе не нравится? - ухмыляется Амами, отставляя свой стакан в подставку у рычага передач.
Нравится. Его любимый кофе. Три пакетика сахара.
Он ждет, пока машина заводится и выползает на дорогу, молча. И когда Тайо опускает расслабленную руку на рычаг передач, просто кладет ладонь сверху.Ему нравится.
Липкий миндальный кофе склеивает воедино крошево, недавно бывшее Таками Ицуки, придавая ему вновь человеческий облик.
И если бы их с Амами отношения выходили за черту "хер знает что", если бы было что-то более понятное и емкое, чем прикосновения, было бы больше слов даже - он бы, наверное (если не наверняка) поцеловал бы его сейчас.Хотя бы в щеку.